Огонь под пеплом

      Когда те ублюдки… Когда они избивали Мэри. Когда они, подхватив его под руки, заставляли смотреть… Джон запомнил два слова: «Миллениум» и «Левиафаны». Они впечатались в его память, выгорели на изнанке век вместе с полыхнувшей, словно факел, Мэри. Эти слова въелись в кожу, под кожу, выгравировались красными, огнём полыхающими буквами на его покрытом гарью теле.       Они забрали Сэмми. Дин тогда спрятался в подвале, но Джон думает, что они с сыном не были нужны карателям. Цель была иной.       Мэри… О Мэри он подумает потом, сейчас нужно сосредоточится на дороге и доехать, доехать, до мать его, Су-Фолса.       Мысли всё же пробивают ментальную броню, и Джон с силой бьёт по рулю, так, что в ладони ещё долго вибрирует отзвук удара.       Почему Сэм? Зачем Сэм? Полугодовалый малыш.       Джон едет в Су-Фолс, гонит без передышки. Он хочет принять душ, нет, провести там всю оставшуюся жизнь, врубив напор на полную, позволяя жёстким струям смыть с него гарь, копоть и жирные хлопья пепла, которым рассыпалась Мэри. Дин сидит на пассажирском сиденье и смотрит перед собой страшным немигающим взглядом.       Джон верит: они доберутся до Сингера, и все образуется. Всё. Будет. Хорошо.