blood infections

- Скажи хотя бы, как тебя зовут, малой. Назар со свистом выдыхает воздух и прижимает пальцы сильнее к краям чужой раны, но кровь и не думает останавливаться. У них в запасе ещё часов пять и он не хочет терять их впустую. Умирать в одиночестве никому ведь не хочется. - Марк. А тебя? Мальчишка со светлыми расстрёпанными волосами смотрит на него испуганными глазами и лихорадочно цепляется за его куртку. На пальцах у него уже засохла тёмной корочкой кровь, и не разобрать - мертвеца она или Марка. Хотя и не важно - парнишка тоже уже без пяти часов живой мертвец. Но голос у него ещё силу не потерял, всё такой же звонкий и ясный. Жаль, что и это ненадолго. - А меня Назар. Давай накроем тебя чем-нибудь, Марк. На дворе уже осень, они на заброшенном складе, а вокруг здания снуют в поисках пищи голодные трупы, так что костра не разведёшь, а природа ведь берёт своё - холод собачий, аж до костей пробирает. А Вотяков смотрит на Марка, тот в одной футболке с длинными рукавами, весь дрожит, как осиновый лист, но виду не подаёт. В голове у Назара непрошенная мысль мелькает - мертвецам холодно не бывает. - Знаешь, Марк, а ведь скоро зима и что делать-то мы все будем. Ну, выжившие. Ты прикинь, у этих гнилых мешков с мясом кровообращения-то нихуя, а как российские морозы грянут, так они по идее должны превратиться в ледышки, не хуже фруктового мороженого, - Вотяков довольно хмыкает от своего же сравнения и аккуратно отцепляет пальцы Марка от своей куртки, чтобы стянуть её с себя. - Да и снег если завалит. И вот вроде хорошо, с одной стороны, избавимся от них, а с другой, у нас отопления нет, и дров нет - нам тоже от холода помирать что ль прикажете. Паренёк довольно жмурится, когда Назар окутывает его нагретой тканью. Запах от неё приятный. Так мог бы пахнуть дом, думает Марк. - А я и не задумывался об этом. Может, хорошо, что я это.. помираю-то. Вотякову грустно вдруг становится, несмотря на то, что Марк пытается шутить. Самоирония в их мире здорово помогает выжить, на самом деле. И умереть, как оказывается, тоже. Но ему нравится этот парнишка. Хорошенький такой, да и сообразительным кажется. Да вот только не судьба - встретились они в разгромленной аптеке, где Марка и зацепил один из этих тварей, и всё, пиши-пропало. Назар потащил его на себе до ближайшего укрытия, потому что не хотелось его такого одного оставлять. Не по-человечески это. Тем более, в аптеке для Вотякова ничего нужного не нашлось - всё уже давным-давно разобрали, но он надеялся наткнуться хоть на что-либо ценное, а, в итоге, вот, встретил Марка. Умирающего Марка, поправляет себя Назар. - А кем ты был в прошлой жизни? Тишину мрачного склада нарушает всё тот же голос. Он уже садится, теряет свою звонкость, Вотяков чувствует это по скачущим ноткам - время Марка безжалостно истекает. - Спортсменом я был. Играл в теннис, хотел попасть в Олимпийскую сборную. Только вот не успел. А ты? Говорить о прошлой жизни у выживших обычно было не принято. Прошло не больше полугода с того дня, когда всё покатилось к чёрту, а мир уже бесповоротно изменился. Но в данный момент, от разговоров о прошлом грустно не было. Во всяком случае, куда уж хуже. - А я музыкой занимался, сколько себя помню, - Марк дышит урывками, ему говорить всё сложнее, и у Вотякова сердце сжимается - он застывает в порыве прижать его ближе к себе, в попытках то ли согреть, то ли сделать своим и укрыть от лика смерти. Но это невозможно. Вакцины от вируса не существует, а Назар обычный человек - уставший, голодный и замерзающий в этом тёмном жалком месте, служащим им временным укрытием. В конце концов, наверное, и ему не долго осталось. Зима и вправду была близко. За тяжёлыми мыслями, Вотяков не замечает, как Марк сам решает поближе к нему прижаться - ему терять нечего, кроме тепла и жизни, да и это из него уже капля за каплей вытекает. Назар обхватывает его дрожащими руками и утыкается носом в чужую макушку. Пахнет кровью и сыростью. А там, в другой жизни, Марк обязательно пах бы солнцем и молоком. От этого хочется улыбаться и плакать. А ещё хочется спать невыносимо. - Ты только не забудь меня после убить, хорошо? Я бы не хотел тебя съесть. Назар зевает, успокаивает Марка, что да, обязательно не забудет, и сразу же в сон проваливается. Какая разница, чем всё закончится, если им сейчас хорошо?