Eels — Fresh Blood
. Все танцевали, я лишь печально созерцала плывущие в танце фигуры. Я стояла подальше от центра и допивала вино, взяв бутылку, пошла в середину и стала кружиться в танце. Двигаясь в такт музыке, я заметила, как ко мне подошёл зелёноволосый парень, который хотел со мной потанцевать. Он мне понравился, и я притянула его ближе к себе, положив его руки себе на талию, мы стали вмести танцевать. Он пытался нашептывать мне комплименты про мои губы, про мои волосы, я улыбалась. Когда музыка сменилась другой композициейNirvana — «Smells Like Teen Spirit,
появились мои подруги, которые утащили меня на кухню, но перед тем, как они это сделали, я сказала этому зелёноволосому пареньку подождать меня и в подтверждение своих слов о возвращении я поцеловала его в губы. Они были словно прохладная роса на вкус. Зайдя на кухню, мои подруги зажгли свечи на праздничном торте и хором сказали: — С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, КСАНДРА, С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ ТЕБЯ, МЫ ТЕБЯ ОЧЕНЬ СИЛЬНО ЛЮБИМ И ЖЕЛАЕМ ВСЕГО САМОГО ЛУЧШЕГО!!! А потом, поцеловав меня в щёку, сказали задуть свечи и загадать желание. — Я видела, что она уже нашла одно желание. Да, Ксандра, он ничего такой, — сказала Лиса с загадочной интонацией. — Кстати, кто он такой? — спросила Лиса у Эрси. — Кажется, он друг моего брата, — вспоминая, ответила Эрси. Я загадала желание, задула свечи и пошла получать свой зелёноволосый подарок. Я утащила его в ванную, закрыв дверь, прижала его к стене и стала раздевать, а он целовать меня. Сначала он говорил что-то вроде: «Может, лучше узнаем друг друга?» На что я ему ответила, что не стоит. Вряд ли мы ещё встретимся. Оставив его без майки и расстегнув ширинку, я надавила ему на плечо, чтобы он сполз по стене на холодный кафель в ванной. Усевшись на него верхом, я почувствовала его внутри. Да, я люблю позу наездницы и презираю миссионерские позы. Они скучные и отвратительные для меня. Единственный, кто стонал, — этот зеленоволосый парень, и иногда приходилось закрывать ему рот рукой, а порой затыкать своими поцелуями. Вы не подумайте, я не фригидна, просто мне хотелось снять напряжение. Для разогрева мне надо хотя бы кончить один раз, а дальше, чтобы услышать мои сладкие стоны, надо постараться или ему, или мне. Я кусала его, царапала. Прокусив ему плечо до крови, я облизала кровь, которая вытекала из раны. — На вкус как диабетик, — сказала я, констатируя своё убеждение, на что этот зелёноволосый ответил: — Да, я диабетик. Ты узнала это, попробовав мою кровь? — удивлённо спросил он, на что я вместо ответа укусила его за шею и прижалась бёдрами как можно теснее, чтобы он был во мне как можно глубже. Я истерзала его на максимум, поскольку после пятого раза он просто отключился, так и не финишировав. Видимо, я истощила его либидо. Хм, странно: на вид молодой, а по выдержке словно шестидесятидевятилетний. Хотя неудивительно — маглы слабенькие, а, чтобы утолить полностью мой сексуальный голод, надо нечто большее, но хоть чуть-чуть. Встав с него, я заправил его постепенно обмякшего дружка и стала приводить себя в порядок. Поправила юбку, умылась и вышла из ванной. Мы и дальше отрывались, танцевали с моими горячо любимыми подругами, и я всё-таки напилась в хлам, так что по завершении праздника мои подруги помогали мне добраться до комнаты и переодеться в пижаму. Забота и любовь, словно от моих родителей… Я будто ребёнок двух мамочек. От постели пахло ромашкой, а от простыни порошком. Так как я люблю укрываться простынёй, безжалостно оттолкнула одеялко. Мне снился сон, вернее, всё было как наяву. Я в одном нижнем белье и белое рубашке с пошла вниз по лестнице, вышла во двор. Там шёл снег. Я выставила руку, поймав несколько снежинок, а потом мой взгляд устремился куда-то вдаль. Чья-то фигура вдалеке то ли приближалась, то ли искала что-то, металась туда-суда, потом, когда определившись, куда ей идти, она направилась ко мне, и тогда снегопад усилился, и снежинки беспощадно били в глаза. Единственное, что спасало, — эта мои ресницы. Видела теперь я тяжело, прищуривалась, но чётко видела, как эта фигура приближалась. Сначала от той фигуры доносились какие-то звуки, потом какие-то неразборчивые слова вроде: «Я должен её найти… Мне нужна… Она мне… Я хочу только…» А потом шипение. Эти слова были уже на змеином языке, и было уже более понятно. — Я не хочу больше ничего слышать, я должен найти. Она всё, что я хочу… А потом появилась рука, которая как будто тянется ко мне, и я проснулась. Не знаю почему, но этот сон был очень тяжёлым и беспокойным для меня. Сходив в ванную, умывшись и почистив зубы, я обнаружила на себе очень милую пижамку: такая кружевная, словно из стиля лоли. Конечно, я даже знаю, кто учудил подобный наряд. Эрси. Кто как не она вечно говорит: «Может, тебе носить милые платья и т. д. и т. п». В общем, она хочет, чтобы я носила стиль лоли, объясняя это тем, что я безумно мило смотрюсь, а я ей на это отвечаю, что так выгляжу ещё младше. Из-за того, что я и так выгляжу на шестнадцать, на меня западают малолетки, а я давно уже не маленькая, хоть порой и чувствую себя старше, чем есть на самом деле. В свои двадцать четыре года я словно дама, которая восемь раз побывала замужем, у которой пятеро детей и которая сейчас уже стала бабушкой и прабабушкой. Настолько порой я чувствовала себя древней… Ну, знаете, выгляжу, как юная дева, но внутри я опытная дама, которая ещё всем может дать фору. Я переоделась в белую майку, которая была мне великовата, так что прикрывала нижнее бельё, поэтому складывалась ощущение, что на мне, кроме майки ничего нет. Я направилась вниз по лестнице. Меня уже ждал завтрак. И что я вижу? На диване сидит Джек и пьёт кровь того зелёноволосого парня и не из руки и не шеи, а именно из того места, где я прокусила ему плечо. Да, вы догадались, он вампир. Джек оторвался, улыбаясь мне самой обворожительной улыбкой, которой только мог. — Джек, знаешь, ты стервятник. — Не смог удержаться. Ему так повезло. Ты его знатно отметила. Синяки, царапины, ах, и это укус до крови! Везучие смертные. Ах, как бы я хотел быть на мести этого магла, — он мечтательно хватался за сердце, которое у него не билось. А потом подошёл ко мне чуть ближе, позабыв о своей жертве, жалобно посмотрел на меня, и его рука в воздухе обвела мою щёку, на что я лишь слегка отклонилась. — Не забудь убрать его отсюда, — сказав это, я, не торопясь, пошла на кухню. — О, не переживай, я не убил его, и да, я уберу его прямо сейчас, не волнуйся, — сказал он и впился в меня взглядом, на что я остановилась, повернулась и ответила: — Судя по твоим взглядам, могу сказать тебе сразу: да, на мне нет ничего, кроме рубашки. — Ты со мной флиртуешь?! — улыбаясь, спросил он. — Я столько не выпью, чтобы с тобой флиртовать. И давай быстрее уже проваливай, пока я не сказала Эрси. Зайдя на кухню, я увидела картину: типичное семейное утро. За столом сидела Лиса и листала журнал, за плитой стояла Эрси и готовила. — Доброго утречка, мамочка и мамочка, — произнесла я, улыбаясь, и, подойдя к Эрси, обняла её за талию и поцеловала в щёку, на что она погладила меня по волосам. — И тебе утра доброго, наша строптивая дочь, — улыбаясь в ответ, сказала Эрси. Потом я села за стол, а Лиса хитрющим взглядом посмотрела на меня и спросила: — Ну, как ты себя чувствуешь после вчерашнего? — О-о-о, просто предел мечтаний, — потягиваясь и зевая, я продолжила: — Ни что так не прочищает голову, как хороший секс с мало знакомым привлекательным парнем. После сказанного Лиса засмеялась, а Эрси с возмущением и ужасом театрально удивилась, хватаясь за сердце. — Ах, ты проказница! — воскликнула Эрси. — Ты его, надеюсь, не на максимум выжала? Он же как-никак магл, пожалела бы бедняжку. — Не переживай, им занялся Джек, — отпивая молоко из стакана, сказала я. — Что? Этот кровосос опять здесь? Ох, Ксандра, ты для него как магнит, — обеспокоенно проговорила Эрси. А мы с Лисой вместе в один голос крикнули: — Вампиры сосут! — и засмеялись. Мы с Лисой постоянно что-то подобное выдавали, шутили и издевались. Ну, например, когда кто-то чихал, мы в один голос говорили: «Будь здоров, соси большой». В общем, глупый юмор, ещё в четырнадцать лет практиковали, и, как видите, ещё он остался. Потом подруги провожали меня до места встречи с отцом, обнимали, целовали меня. Эрси наигранно: — А-а-а, мы будем скучать, — и заревела. Эрси — такая Эрси.***
День в Хогвартс протекал, как обычно. Я торчала где-нибудь там, где никого не было. Всегда находила такие места, где могла побыть наедине со своими мыслями. Я думала о многом, и в моей голове одновременно вертелось много мыслей действий, слов, планов. Я вынужденная жертва. Я принесу себя в жертву для общего Блага мир изменится, и всё будет тихо и мирно. Давай обойдёмся без паники, встрясок, кровопролития, а будем жить тихо и спокойно, и никто не вспомнит ту малую часть, что послужила счастью для всех. Я изменила их жизнь? Ворвалась в их мир, что-то переставила, показала и скрылась. Расплата — мой удел теперь. Когда всё закончится, я буду жить, как раньше? Надеюсь, что больше не увидимся, что плакать мне не придётся. Я возьму на себя все твои раны, излечу тебя. Что ещё тебе нужно?