Leave No Soul Behind

Джеймс Т. Кирк чувствовал себя не в своей тарелке. Если говорить честно, для него эта затея оказалась в новинку, но он не привык бежать от трудностей. Двенадцать месяцев назад он принял важное решение на основе инстинктов, зарождающейся депрессии и приличной дозы аргеллианского шнапса. И сейчас не собирался отступать, даже если одна мысль о главном штабе EPAS на Луне заставляла его вздрогнуть. Это все было так непохоже на сияющие здания и корабли Федерации – с тем же успехом он мог подписаться на работу на торговом или грузовом судне. Может быть, и не стоило рвать задницу на протяжении целых двадцати четырех недель, чтобы попасть сюда и увидеть табличку Слу_ба Спа__ения Пер_онала* (потому что некоторые буквы просто не горели). Конечно, EPAS финансировалась очень скудно... Но ради всего святого! Кирк зашел внутрь и подошел к столу регистрации, затем вежливо прочистил горло, чтобы привлечь к себе внимание. Встретившись с дежурной улыбкой девушки-администратора, он протянул руку и просканировал отпечаток большого пальца. Сняв отпечаток на падде, девушка дежурно произнесла: — Лейтенант Кирк, можете присесть. Адмирал Пайк скоро встретится с вами. Джим сделал, как ему сказали, морщась от неприятно сидящей на нем парадной униформы. Хотя бы от нее он скоро точно избавится. Гардероб EPAS состоял только из простых черных брюк, футболки с длинным рукавом и круглым вырезом, а также — куртки. Единственный минус — светочувствительная ткань на поверхности униформы, которая сияла в темноте будто на безвкусной дискотеке. — Кирк, — низкий голос Пайка отвлек офицера от раздумий. Джим вскочил на ноги, удивленный тем, что Пайк сам решил сопроводить его в свой кабинет. Он сомневался, стоит ли упоминать его травмы или вести себя как ни в чем не бывало. Очевидно, адмирал не особо стеснялся своего состояния, и в доказательство этого постучал тростью по тонким металлическим поддерживающим пластинам с резким лязгом. — Не очень, мать его, фотогенично, да? — спросил Пайк, с трудом опускаясь в свое кресло. — О, я бы так не сказал, адмирал, — Джим снова вооружился природным очарованием. — Я уверен, девчонки с ума сходят. Пайк закатил глаза и указал рукой на стул напротив: — Закрой свой чертов рот, Кирк, пока моя жена не услышала. — Это ваша жена? — спросил Джим, указывая рукой за плечо, в ту сторону, где за стеной сидела привлекательная ассистентка. — Тогда вы просто обязаны одолжить эти штуки мне на пару дней. — Я сказал прикрой рот, — повторил Пайк, но в его глазах явно мелькнул игривый огонь. — Да, сэр. Пайк молча разложил на столе несколько карточек с отчетами, пока они не выстроились в идеальную линию, а Кирк изо всех сил пытался не ерзать на стуле от волнения, но безуспешно. — Итак, что ты здесь делаешь? Последнее, что я слышал от Вайноны, — что тебя повторно назначили на Потемкин после скандала на Энтерпрайз, — вдруг Пайк разжал пальцы, позволяя остальным карточкам упасть на стол с тихим неприятным стуком. — Эм… — начал Джим, понимая, что это не самая высокоинтеллектуальная вещь, которую он мог сказать, но даже не знал, что ответить. — Давай, Джим, я жду. — Я здесь, чтобы присоединиться к EPAS? Пайк раздраженно отмахнулся: — О, это я понимаю, парень. Но ты Кирк, сын Джорджа Кирка! Ты видел, как пал Вулкан, ты уничтожил главное оружие Нарады. Какого черта ты сидишь здесь, вместо того, чтобы сидеть на мостике собственного корабля где-нибудь на краю галактики? Одному богу известно, как крепко руководство Флота скрутило бы мои яйца, если бы узнало о том, что ты здесь. Ах. Это. — Это трудно объяснить… — начал Джим. — Ты уж постарайся. — Ладно, — согласился Кирк, выдавливая улыбку. — Конечно, часть успеха в борьбе с Нероном принадлежит и мне… — Вулкан, Леридия, Циркус, Вега… — загибая пальцы, считал Пайк. — И не думай, что я не читал отчеты о миссиях. Может, ты и не сидел в капитанском кресле, но они действовали по той тактике, что выбрал ты, Джим. — Миссию на Лиридии можно считать успешной, — уступил Кирк. — Но на Циркусе и Веге нас разбили. И я уже не говорю о том, что Вулкан исчез в черной дыре. Пайк нахмурился, но, видимо, передумал спорить: — Звездный Флот делает хорошее дело. — …Верно. — Ладно, тогда просто расскажи мне, — Пайк поднял руку в открытом жесте, как бы говоря “выкладывай, парень”. — Разве вы не видите, что Звездный Флот сам себе морочит голову? Они барахтаются, как сборище идиотов, вместо того, чтобы надрать Нерону задницу. Один сумасшедший ромуланец, который ведет себя как школьный хулиган, держит в страхе всю вселенную, бегая вокруг с большой дубинкой. И что делает Звездный Флот? Они просто ищут палку побольше, чтобы отомстить. Они отбрасывают хорошие идеи после того, как потерпели неудачу с плохими. А люди продолжают погибать. Мне до смерти надоело играть в игры с этими идиотами, — Кирк, раскрасневшись от эмоций, закончил речь и добавил: — Сэр. Пайк грустно улыбнулся и откинулся на спинку кресла. От травм будто не осталось и следа. Никто бы не сказал, что адмирал не может встать, схватить Джима за рубашку и задать старую добрую взбучку. Удивительно, как он заставил Джима чувствовать себя так, как будто он уже это сделал, даже не пошевелив ни одной мышцей. В конце концов, это Кристофер Пайк. Кирк вырос на историях о его подвигах. Он помнил дни до инцидента, когда адмирал появлялся на пороге и оставался в гостевой комнате, каждый раз с новыми ушибами, но неизменной удовлетворенной усталой улыбкой. Есть причина, почему офицеры Звездного Флота, оказавшись на волоске от смерти, говорят, что они “почти как Пайк”. Он столько раз оказывался в подобных ситуациях, что выглядело совсем неправдоподобно. — Все равно ты мог бы позволить себе побыть еще немного молодым офицером Звездного Флота, — произнес Пайк, мрачно хмурясь. — Сэр, — снова начал Кирк, чувствуя, что наконец начинает понимать причину того, почему находится здесь. — Я не знаю, что вам еще сказать. Двое мужчин пристально смотрели друг на друга некоторое время, затем Пайк вздохнул и скривил губы: — Я не знаю, что с тобой делать. Флот дышит мне в затылок, задаваясь вопросом, почему блестящий молодой офицер отказывается от службы в разгар войны. Тебе очень повезло, что они не наложили вето на твой запрос о транспортировке и не призвали тебя к службе. Джим сглотнул, задаваясь вопросом, законно ли это. — Не то, чтобы я не хотел видеть тебя на своем корабле, сынок. Потому что я хочу. Твои результаты во время обучения в Академии, полевые отчеты и достижения говорят сами за себя. Все, что мне нужно знать — станешь ли ты занозой в заднице? — Сэр? — Джим смутился. Пайк наклонился вперед, упираясь локтями в стол: — Сможешь ли ты сосредоточиться на работе, когда фазеры стреляют на полной мощности и летят фотонные торпеды? Покинешь ли ты свое кресло, лейтенант, позволяя своим людям погибнуть из-за того, что ты заигрался? Это, по-твоему, игра? Глаза Кирка сузились, и он заметил, как крепко сжимает подлокотники кресла, до побелевших костяшек: — Я покончил с этим, — ответил он уверенно. — Я покончил с этим. Напряженная сцена затянулась, в аккурат до того момента, как Джим начал чувствовать себя идиотом. Затем Пайк снова откинулся в кресле и кивнул сам себе, наблюдая за Кирком серьезным взглядом серых глаз: — Хорошо, мне этого достаточно. Прибудь к седьмому доку через час, там ты получишь свое первое назначение. Ты отправишься в глубокий космос, в ромуланскую нейтральную зону. Думаешь, справишься? — Да, сэр,— ответил Кирк, вставая на ноги, держась по-военному ровно. Пайк раздраженно отмахнулся: — Все, проваливай. Джим отсалютовал, чуть более неформально, чем следовало, и направился к двери. Сам же Пайк не был уверен, смог бы он противостоять Нерону во время небезызвестной битвы. Но в молодом лейтенанте он был точно уверен. Одному богу известно, почему Крис всегда умел увидеть в Джиме лучшие качества. Возможно, он сможет сделать его еще лучше. Даже лучше, чем сам Джим догадывался, что может стать. -:- Когда он ушел, Пайк нажал кнопку интеркома. — Адмирал? — тут же с энтузиазмом ответила жена. — Впусти его, Джессика. Передняя дверь со скрипом открылась, и в кабинет вошла высокая худощавая фигура, облаченная в черную форму. Блик света на аккуратно уложенных черных волосах казался синим, когда вулканец остановился перед столом, сцепив руки за спиной. — Адмирал Пайк, сэр. — Спок, — узнал он гостя, стараясь не замечать небольшую неловкость в походке вулканца — вероятно, показалось. — Как вы? — Полностью функционально, сэр, благодарю за вопрос. — Я слышал об инциденте на Одезиусе. Тяжело терять часть команды. Особенно — так. Спок немного наклонил голову: — Это было самым неудачным стечением обстоятельств. Капитан-лейтенант Моррисон была профессиональным и весьма уважаемым членом нашей команды. Ее жертву я буду помнить с честью. — Я слышал, вы тоже были ранены в тот день. — Вы обладаете точной информацией. Пайк взглянул на отчеты на столе: — Сломана большая берцовая кость, коллапс легкого, тяжелая декомпрессия и разрыв тканей? — Я полагаю, что разрыв тканей — это последствия предыдущей миссии, сэр. Адмирал устало покачал головой: — Конечно-конечно. Спок ждал, пока его командир соберется с мыслями. Он по своей природе был очень терпелив, поэтому это стало задачей не из трудных. К тому же, коммандер испытывал глубокое восхищение, граничащее с очень невулканской привязанностью, так что возможность просто быть рядом с Пайком была вполне приемлемой тратой времени. — Спок, вы вулканец. Представителей вашего вида осталось намного меньше, чем до разрушения Вулкана. Я думаю, вы в курсе. И тем не менее по-прежнему возвращаетесь каждый раз с новыми синяками? Спок моргнул — единственное, что могло выдать его удивление: — Я хорошо осведомлен о трагической участи моего народа, сэр. Тем не менее, я должен напомнить вам, что примерно сто семнадцать вулканцев продолжают служить в Звездном Флоте… — Приблизительно? — У меня пока не было возможности сверить свои данные со списками погибших и пострадавших, адмирал. Пайк вздрогнул, но Спок никак не отреагировал. — Я лишь хотел проиллюстрировать тот факт, что не являюсь исключением из правил, я — главное его подтверждение. — С чего вы взяли? — Во время нападения Нерона на нашу планету в списках Звездного Флота фигурировало триста семьдесят два вулканца. Сто девяносто семь были убиты, и только пятьдесят семь покинули посты. Те, кто не сложил полномочия, составили примерно шестьдесят семь целых и двадцать четыре сотых процента. На лице Спока не дрогнула ни одна мышца, а тело выглядело расслабленным. — Мое решение остаться на службе можно расценивать как что-то отходящее от культурной нормы моего народа, сэр, но есть множество других вулканцев, которые находятся в большей опасности, чем я. Пайк был все еще недоволен, но пришлось признать правду. Но проблема в том, что для адмирала Спок не был просто очередным вулканцем. Они вместе прошли через этот временной ужас с Нероном. Несмотря на то, что их трудно было назвать друзьями, связь между ними очевидно была. Все, что Пайк знал о Споке, доказывало: если бы этот конкретный вулканец погиб, то Федерация потеряла бы уникального офицера. Конечно, скажи Пайк это Споку, он бы вздернул бровь и сказал бы что-то о том, что фаворитизм нелогичен и неэтичен. Возможно, он был бы прав. Но… — Я знаю, что Салли была для вас очень важна. Я знаю, что Одезиус был адской бездной, и мне жаль, что нам пришлось отправить вас туда. Но не думайте, что я не прочел отчет капитана Тэйлора. Не думайте, что я не знаю, что вы сделали. Внезапно в комнате повисло напряжение, которое возникало всегда, когда речь заходила о непозволительной для вулканца эмоциональности. Для Спока это всегда звучало, как выговор. В тусклом свете его щеки едва заметно позеленели. Пайк заметил изменение, и для него этот зеленый румянец стал лучше всякого ответа. Честно говоря, он до сих пор не был уверен, что чувствовал в такие моменты — тревогу или симпатию. Его человеческая натура была убеждена, что для Спока было бы лучше открыться и выразить свои чувства… Но семь лет, что они знали друг друга, говорили об обратном. Даже сейчас, стоя так близко, Спок никак не выдавал волнения — только кровь прилила к коже. Его лицо осталось непроницаемым. Пайк даже не знал, стыд или гордость испытывал вулканец. И не хотел этого знать. — Я так понимаю, вы слышали большую часть из того, о чем мы говорили с Кирком? Спок переступил с ноги на ногу, и Пайк не упустил это из вида. Вулканец почувствовал благодарность за смену темы: что бы ни случилось на Одезиусе, это должно быть еще хуже, чем звучит. — Я чувствую неловкость от того, что мне пришлось подслушать разговор, — признался Спок после долгой паузы. — Я знаю, и мне жаль. Но мне было нужно, чтобы Кирк был откровенен с нами. Честно говоря, я думаю, он бы повел себя иначе, будь вы с нами в комнате. Бровь вулканца вздернулась: — Сэр? — Вы слышали его, коммандер, он был на Вулкане. — Я не понимаю, как это относится к делу, — ответил Спок после секундного колебания. — Вы не думаете, что он может решить, что вы его ненавидите? Спок раздумывал об этом несколько долгих мгновений, хмуря изящные брови, а Пайк пытался справиться с волной ностальгии, наблюдая за этим. Спок был лучшим первым помощником, который когда-либо у него был – обладающий исключительной храбростью и способный рационально мыслить в те моменты, когда другие офицеры впадали в панику или были эмоционально скомпрометированы. Другими словами, Пайк разучился работать без коммандера. В конце концов Спок едва заметно изменился в лице, что, в его случае, могло стать признаком разочарования. — Я не вижу ни одной причины, почему я должен испытывать негативные чувства к Джеймсу Кирку, даже если я был бы способен их испытывать. Пайку нужно подтверждение гарантий, которые он уже дал Совету о назначении Кирка. Страсть Джима, умеренная опытом и рациональностью Спока, — это был бы идеальный тандем. Но они обрекут себя на неудачу, если поведут себя не так, как нужно. Джим явно не умел держать язык за зубами, а Пайк чертовски хорошо знал Спока, чтобы понимать, что его еще волнует произошедшее на Вулкане. Даже если он отрицал этот факт. Новичков среди EPAS было не так уж и много. В основном, молодые парни и девушки, которые пришли сюда в погоне за славой и приключениями, обычно они присоединялись в военное время, чтобы ухватить кусочек геройства. Те, кто действительно вступал в организацию, часто оказывались теми, кто потерпел неудачу в карьере Звездного Флота, бывшими медицинскими сотрудниками или беженцами, которым больше некуда пойти. Но эти люди жизненно необходимы: благодаря им пилоты сидели в своих теплых креслах, а медотсеки всегда были укомплектованы персоналом. Они водили старые корабли Звездного Флота, которые руководство давно списало в утиль. Это полезные люди, и Пайк был рад работать с ними. Но такие новички, как Джим… Они совершенно иной породы. Они точно знают, где хотят быть. Такие становятся командирами. — Он был там и не сумел спасти планету, — настаивал Пайк. Он должен был знать, нужно ли назначить Джима в командование другим подразделением, но пока интуиция подсказывала, что компания Спока — это то, что нужно. Губы вулканца едва заметно дернулись: — Там было много людей, включая меня. И было бы нелогичным обвинять кого-то одного в уничтожении всей планеты. — Кроме, может быть, Нерона, — сказал Пайк, пристально глядя на коммандера. Не выражая эмоций, Спок немного наклонил голову в согласии: — Кроме, может быть, Нерона. Пайк наблюдал за ним дольше обычного, затем протянул руку. Спок ответил на жест и едва коснулся пальцами тыльной стороны руки Адмирала. Этот жест стал признаком их длительного сотрудничества, доказательством многолетней связи. Это стало тем признаком уважения, который так нравился Пайку. — Хорошо. Тогда примите мои поздравления, коммандер! — Пайк улыбнулся, опуская руку. — Вы только что выиграли себе прекрасного нового офицера. Лицо Спока сохранило вежливое выражение, но в глазах зародилась тень противоречивой тревоги: — Я сделаю все, чтобы быть достойным этой чести.