Путь потерянной лилии

Зловещая тишина. Она настолько была пропитана обидой и злобой, что могла бы уничтожить своей энергией всё живое вокруг. Настолько сильное напряжение витало в машине, пока пара ехала домой с того злополучного мероприятия, которое не понравилось обеим персонам. Дженни после разговора с Сехуном больше его на вечере не видела, Юнги был весь на взводе из-за Чонина и всей ситуации с Дженни. Хотя сама девушка скорее больше него злилась из-за всего произошедшего, потому что ей не было плевать на их будущее. Потому что они были друг с другом связаны, и если один мог накосячить, то пострадали бы оба. Именно поэтому в глубине души Ким была очень сильно расстроена и возмущена всем произошедшем в доме лучшего друга её мужа. С каждой минутой, проведённой в этой злополучной тишине, создавалось впечатление, что где-то под ухом тикали надоедливые часики, которые кричали о том, что вот-вот должна была взорваться бомба. И её удар был бы настолько мощным, что не поздоровилось бы никому. Особенно двум молодожёнам, ехавшим в одной машине в абсолютной угнетающей тишине. — Как тебе вечер? — неожиданно спросил ведущий машину Юнги, который никак не отвлекался от дороги, чтобы ненароком не пересечься взглядом с одной озадаченной вопросом особой. Дженни, до этого рассматривающая ночные улицы окраин Сеула, повернула свою голову в сторону водителя в лице своего мужа и в вопросительной манере приподняла правую бровь, удивляясь внезапно проявлённому интересу со стороны мужа. И это он интересовался, как прошло сие мероприятие? Она из-за него не хотела много болтать, ей пришлось встретиться с человеком, о котором она мечтала забыть навсегда и почти что сделала это, но у неё ничего не получилось. Из-за него она согласилась на совершенно глупую затею, от которой им же в будущем будет хуже. И в её голове не укладывался этот простой и, казалось бы, очевидный вопрос, потому что его задал сам Мин Юнги — человек, которого никогда особо не интересовали её чувства и мысли, потому что она была и оставалась для него лишь каким-то украшением, бесплатным дополнением к его разгульной жизни. И ей казалось, что этот эгоист не имел права даже разговаривать с ней в этот момент, потому что совсем скоро они должны были исчезнуть из жизней друг друга, хотя и ненадолго. Потому что рано или поздно родители обеих сторон узнали бы об их небольшой договоренности по отношению друг к другу. И в данном случае прогибаться и идти на какие-то непонятные уступки она не собиралась. Потому что старалась быть хорошей женой для него, с которой ему было бы уютно и комфортно. Но он сам разрушил этот хрупкий карточный домик, который она с таким большим и огромным трудом строила. — Не ответишь? Она смотрела, не отводя своего взгляда, потому что банально не понимала, чего он от неё хотел. Задавал свои дурацкие и никому не нужные вопросы, от которых становилось тошно. Была бы её воля, Ким остановила бы эту чёртову машину и уехала на такси куда-нибудь на другой конец Сеула, чтобы там встретить рассвет в полном одиночестве. В тот самый момент она мечтала об одиночестве. Дженни всё продолжала всматриваться в лицо своего мужа, невольно сглатывая и отворачиваясь, чтобы вновь рассмотреть ночные пейзажи из сплошных кирпичных стен с какими-то светящимися картинками. Отвечать не хотелось так сильно, что сводило скулы от напряжения, но всё же Ким подала голосок, отвечая Юнги тихо и слегка небрежно. И это была её первая ошибка. — Всё было хуже, чем я могла себе представить. Но тебе и так плевать, что я говорю, так зачем спросил? — она безэмоционально смотрела в окно, даже не замечая в отражении стекла того самого взгляда в свою сторону, которым он смотрел на неё утром. Холодный, властный и пугающий. Мин отвлёкся от дороги буквально на несколько секунд, чтобы понять, что хотела этим сказать его жена, а после вновь посмотрел на дорогу, оставляя девушку без ответа. Но продлилось молчание не так долго. Неожиданно машина резко свернула вправо, заставляя Дженни в испуге распахнуть глаза, пытаясь при этом найти рядом с собой ручку двери, чтобы крепко в неё вцепиться. И хотя она была пристёгнута ремнём, всё же ей хотелось обезопасить себя хоть как-то, потому что первые несколько секунд ей казалось, что они могли попасть в аварию, раз Мин так резко вырулил вправо, но всё оказалось куда прозаичнее. Юнги хотел остановить транспорт, поэтому сделал это на обочине для машин, чтобы не мешать проезду незнакомых ему автомобилей. Рваное дыхание девушки было слышно на весь салон автомобиля, в то время как парень за рулём был невозмутим до такой степени, что это казалось фантастикой. Ким испуганно смотрела на своего мужа, прекрасно осознавая, что ей некуда было деться из этого несчастного замкнутого пространства, потому что двери в салоне были заперты с самого начала их движения. В груди молодой девушки бешено колотилось сердце, потому что она никак не могла предугадать то, что мог сделать этот парень за рулём, отчего становилось лишь страшнее. — Потому что хочу понять, насколько плохо было тебе на том вечере. И какова вероятность того, что ты можешь свалить к тому подонку Чонину, — его ответ буквально шокировал и так растерянную и испуганную Ким, которая в данную минуту не могла воспринимать его слова всерьёз. Что он имел в виду? О чём думал в тот момент? В голове была целая туча вопросов, оставленных без ответов, ведь вопросы не слетели с её накрашенных помадой уст. А ведь Мин Юнги просто хотел знать, насколько сильно любила Ким Дженни его злейшего врага Ким Чонина. Насколько сильно была готова провести с ним ночь и не только одну. Насколько сильно она могла отчаяться, что хотела бы расторгнуть помолвку с ним и уйти к придурку с фамилией Ким. И его задевала лишь мысль о том, что она могла уйти к кому-то и быть с кем-то другим. Поцелуй. Секс. И она в эпицентре всего этого хаоса. Почему-то столь отвратительные мысли пробуждали в нём животный инстинкт, который так и рвался наружу, а Мин не привык затыкать рот своим инстинктам и всегда шёл на поводу у своих желаний. Но в этот раз решил не слушать свои порывы и просто отступить. Не потому что он жалел, уважал или, не дай Бог, любил Дженни. А потому что она для него слишком сложна, чтобы подпустить её к себе так близко. Сложна, потому что не та глупая девочка-пустышка, которую парень когда-то развлекал в каком-то клубе и которой нужен был он, его член и деньги. Она была слишком умной, чтобы Юнги просто так разбрасывал свои желания направо и налево. И именно это его безумно и дико злило, распыляя ненависть по всему организму, проникая глубоко в сосуды и попадая прямо в сердце. — Мне было плохо. Потому что я ненавижу Чонина, — эта была правда, аккуратно приправленная ложью в виде её странных желаний и реакций организма, о которых знала лишь она сама. И никто и никогда не должен был узнать о том, что было в её голове. Впервые за долгое время Ким смогла лицезреть ухмылку своего мужа. Не нахальную и пугающую, а, скорее, весёлую, которую хотелось бы видеть каждый день. Видеть такую ухмылку, если у неё вдруг что-то пригорит или у неё будет не самая удачная шутка. Такое выражение лица хотела бы видеть перед собой Дженни. Его ухмылка постепенно начала сползать с лица, что немного расстраивало, но всё это было компенсировано тем, что последовало за ответом Ким Дженни. — Впервые я с тобой солидарен, — Юнги повернул голову в сторону девушки, невольно приподнимая правый уголок губ в дразнящей манере, и вновь тронулся с места, чтобы доехать до дома и подумать обо всём произошедшем. Вновь воцарилось недолгое молчание. Хотя в этот раз оно отличалось тем, что атмосфера вокруг двух молодых людей впервые за долгое время не была столь напряжённой. С одной стороны, это немного настораживало и даже, если так можно выразиться, пугало. С другой стороны, это казалось неким мостиком на пути к построению хотя бы каких-то, возможно, адекватных взаимоотношений. И второй вариант не мог не радовать. С такими мыслями Дженни ехала остаток пути, пока не оказалась в квартире, заходя в неё после своего мужа. Пусто. В квартире и в сердце. И хотя они жили уже здесь чуть больше месяца, всё же она казалась довольно пустой и будто бы необжитой. Вся жизнь скрывалась в комнатах молодых людей, где у каждого из супругов был свой уголок, тихий и укромный, в котором можно было скрыться от посторонних глаз и забыть о внешнем мире, таком чуждом и совершенно ненужном никому из них. Мин пренебрежительно бросил ключи на тумбочку возле двери, возвращаясь в своё прежнее состояние. В состояние отрешённости и чёрствости, по которому Дженни вовсе не скучала. Хотелось попросить его повесить эти чёртовы ключи на ключницу, но внутри было страшно говорить почти что «замечание» человеку, который являлся совершенно неуправляемым. Не хотелось проблем, поэтому приходилось мириться с тем, что было. Зато так было ощущение, что её муж действительно вернулся домой. А не пришёл в стельку пьяный или же после очередного «собрания». Не то чтобы он ей врал, иногда он действительно помогал отцу в компании, засиживаясь допоздна в своём кабинете. Но если он развлекался с очередной простушкой, готовой быть с ним ради одной ночи или денег, то он врал об этом, чтобы жёнушка не задавала ему лишних вопросов. Хотя Дженни и так обо всём прекрасно знала. Точнее... догадывалась. И было больно глубоко внутри от осознания того, что этот самый «муж» развлекался где попало и с кем попало, пока она готовила ему ужин в полном одиночестве и умирая внутри от наваливающихся на неё мыслей. А ведь иногда так не хотелось думать. Взять и отключить эти мозги к чертям собачьим. — Я в душ, — произнесла Ким, снимая с себя туфли и потирая лодыжку, которая ныла от столь непривычного ощущения. Обычно девушка носила обувь либо на более низком каблуке, либо с небольшой подошвой без намёка на каблуки. Но ради мероприятия пришлось пожертвовать ногами и приобрести мозоли. Но это было меньшее, что её волновало в тот день. Юнги промолчал. Она прошла мимо него в шикарном платье, в котором смотрелась, на самом деле, прелестно во всех возможных смыслах. Наверняка многие парни хотели бы заполучить её внимание и стать для неё центром Вселенной в тот вечер. Но никто не смел даже подойти к девушке, ведь знали. Дженни — собственность безумного Мин Юнги, который ни перед чем не остановится, пока не получит своё. И идти против него него не смел никто. Почти никто. Мин видел, как изящно Ким двигалась во время танца. Её платье переливалось в свете люстры, украшенной драгоценными камнями, которые то и дело поблёскивали на свету и отражали иногда радугу на белоснежном потолке. И платье Дженни отражало свет люстры, что, казалось, посылала свои лучи исключительно на эту обаятельную и привлекательную особу, которая наверняка была самой неотразимой и запоминающейся леди в этот вечер. И такой образ элегантной и утончённой юной особы никак не мог быть связан с девушкой, которая шла в столь шикарном наряде по квартире босиком, при этом устало вздыхая и небрежно поправляя волосы, которые до этого были так красиво уложены. А ведь Мин даже представить себе не мог, как долго она их укладывала, чтобы они смотрелись безупречно. И в тот момент она с такой равнодушной небрежностью поправляла их, что даже не верилось в то, что ей настолько всё безразлично стало. А действительно ли безразлично? Всем плевать, а Юнги особенно, поэтому он просто отвернулся от девушки, про себя думая о том, что ему стоило бы быть более спокойным и равнодушным, особенно по отношению к этой самой Дженни. Ким ловко скрылась в коридоре, исчезая из поля зрения своего мужа, который прокручивал в голове все события этого вечера. Чонин. Этот ублюдок посмел войти в его свободное пространство и говорить на те темы, о которых стоило помалкивать. Лучше бы Мин вообще не знал, что Дженни знакома с этим типом, который то и дело разрушал Юнги жизнь. В чём таком был виноват этот парень, что ему пришлось жениться на бывшей девушке его злейшего врага? Почему именно эта особа стояла напротив него в прекраснейшем свадебном платье? Почему это должна была быть Ким Дженни? Эти вопросы неиссякаемым потоком стекали по стенкам его мозга и добавляли ему лишней головной боли. Был ещё один вопрос: зачем он сказал, что им стоило бы разъехаться? Продолжал бы жить своей жизнью и не лезть в её дела. Просто спал бы в своей комнате, будто этой девушки и вовсе не существовало. «Внуки»? Придумали бы что-нибудь, не велика беда. Но теперь он начал немного жалеть о том, что эта девушка могла испариться из квартиры и его жизни в целом. Для него это означало бы полную свободу действий и осознание того, что он никому и ничего не должен. Но... Ты уже пришёл? Будешь ужинать? Она была с ним так мила. Почему? Юнги каждый раз спрашивал сам себя об этом и не мог найти ответ на такой, казалось бы, простой вопрос. Она ждала его каждый вечер дома и готовила ужин. Даже если догадывалась, что он откажется, она всё равно накрывала на стол и при этом ела в одиночестве. Она не задавала вопросов, когда он приходил, но тем не менее в холодильнике всегда его ждала еда в контейнере. Даже если было очевидно, что она ему была не нужна. Юнги пытался понять столь пристальное внимание к своей персоне со стороны миловидной Дженни, но в голове не было хотя бы возможного ответа на поставленный вопрос. Он думал о том, что она была бы с ним не так любезна, когда он стал самим собой после свадьбы. Но каждый раз она пыталась вновь и вновь показать ему, что стоило бы начать нормально общаться друг с другом. И правильно ли он поступил, сказав ей о том, что им стоило бы жить отдельно? Неизвестно. Юнги устало потёр переносицу. Тяжело выдохнул скопившийся внутри него воздух. Вновь закрыл глаза. И ему не хотелось бы думать о том, что он натворил. Он сделал всё правильно. Этого аргумента для него было вполне достаточно. Юнги так и продолжил бы сидеть в кресле в гостиной, если бы не услышал, как скрипнула дверь в ванную. Совершенно не думая о том, что могла подумать о нём Дженни, он встал со своего места и зачем-то решил взглянуть на неё. Всего одним глазком. Но как только завернул за угол, женский силуэт тут же скрылся за дверью, а по ту сторону послышался щелчок. И он вновь остался один в этом давящим своим простором коридоре. От нахлынувшего волнения у Дженни в груди замирало сердце. Она наконец-то смогла вдохнуть в себя воздух, потому что из-за бешено стучавшего сердца пришлось задержать дыхание и буквально залететь в свою комнату, чтобы избежать каких-либо ненужных разговоров с парнем. Ей было грустно лишь от одной мысли о том, что им нужно было бы жить отдельно. Юнги далеко не подарок, но жить вместе — это их долг. Родить и воспитать детей — это их долг. Участвовать в делах компаний родителей — это их долг. И если что-то одно внезапно разрушалось, то рушилось и всё остальное, словно от дуновения ветерка упал огромный карточный домик. И, естественно, Ким Дженни не хотелось бы, чтобы все её усилия пошли насмарку из-за простого каприза взрослого ребёнка. Но что она могла сделать? Снова нарваться на неприятности и получить ещё одну пощёчину? Не очень-то и хотелось. Поэтому единственным рациональным вариантом было согласие. И это был наилучший выход из их конфликта, ведь обоим явно было бы лучше жить своими жизнями не под одной крышей хотя бы какое-то время. Именно с такой уверенностью в глазах Дженни посмотрела на свой небольшой клатч, в котором всё это время покоилась одна важная для неё бумажечка. Это мой номер. Он написал свой номер телефона на единственной возможной бумажке, что покоилась в его пиджаке всё то время на вечере. Девушка думала о том, что эта бумажечка могла пригодиться ему в будущем, что, возможно, он взял её для какой-то определённой цели, но потратил на то, чтобы написать свой номер телефона и отдать его девушке, с которой провёл всего одну ночь. И всё же я считаю, что Вы скоро мне позвоните. Он пошутил и улыбнулся, развевая её печаль и тоску по небольшой и душной комнатке. Это придало ей так много сил и уверенности, что она почти сразу согласилась на просто ужасное предложение со стороны своего мужа. Это был полный абсурд, но, возможно, именно этого ей не хватало весь этот месяц, который они провели под одной крышей. Не хватало смены обстановки и душевного спокойствия, когда еда успевала остыть, а муж всё где-то ходил и бродил иногда почти до самого утра, когда она от ожидания засыпала на кровати, а её муженёк не удосуживался даже осмотреться и понять тот факт, что девушка действительно его ждала. Наплевательское отношение застряло косточкой в горле, поэтому Ким решительно взяла в руки телефон, подходя в сумочке, доставая оттуда бумажечку с номером и набирая нужные цифры. Были слышны настолько долгие гудки, что внутри всё обрывалось от осознания того, что, возможно, этот парень мог её надуть, а она даже бы и не поняла, что он лишь играл с её чувствами. Но внезапно гудки прекратились, а в трубке послышался низкий мужской голос. — Алло? — Алло, здравствуйте, Вас беспокоит Ми... Ким Дженни. Вы просили позвонить, если мне понадобится Ваша помощь, — девушка пыталась говорить спокойно и уверенно, но что-то в её голосе давало собеседнику понять, что у девушки, кажется, было не всё в порядке. — Я так и знал, что это Вы, — довольно радостно произнёс парень по ту сторону телефона, что не могло не удивить Ким столь радостному голосу. — На этот номер мне не так часто звонят. Но я не особо удивлён, услышав Ваш голос, потому что знал, что Вы позвоните, — в такой простой фразе было столько оптимизма, что Дженни невольно встала в ступор. Если до этого во время разговора она ходила по комнате как заводная игрушка, то в данный момент просто остановилась, не в силах сдвинуться с места и что-либо ответить. Сехун ведь говорил, что она ему ещё позвонит, и именно это она и сделала сейчас, — Ладно, шутки в сторону. У Вас что-то случилось? Она снова впала в ступор, выпала из реальности, провалилась в чёрную дыру — это можно назвать, как угодно, факт в том, что всё было так, как он и говорил: что ей понадобится помощь, что она ему ещё позвонит, что они могут ещё увидеться. Осознание того, что всё сбывалось, по всей видимости, сломали что-то внутри Ким Дженни, поэтому она лишь несколько секунд молчала, держа у себя в руках смартфон и смотря на выход из своей комнаты, словно гипнотизировала, чтобы никто не смог проникнуть в её пространство. И лишь когда она услышала и смогла разобрать прерывистое дыхание О по другую сторону телефона, тогда всё же смогла подобрать нужные слова. — Можно и так сказать. Я могу пожить у Вас какое-то время? Бутылка воды, которую Сехун взял в этот момент, чтобы отпить немного, пока его собеседница собиралась с мыслями, чуть было не упала на пол от столь неожиданного вопроса. Точнее, он догадывался и даже реально думал, что она попросит его о таком, но на деле верил в это с трудом, хотя на вечеринке и выглядело всё так, словно ей нужна была помощь, но она не могла об этом никому рассказать и излить душу. А тут он невзначай услышал разговор и то, о чём он думал после этого душного мероприятия, неожиданно сбылось. Да он никак не мог поверить в то, что это всё вообще в действительности происходило. Внезапно образовалась довольно затяжная пауза, после которой Дженни всё же решила продолжить. — Я бы не просила Вас о таком, будь у меня альтернатива, но её нет. У моей сестры своя жизнь, я не хочу её беспокоить, а снимать номер в отеле... это просто не для меня. Я понимаю, что моя просьба может звучать странно и нелепо, но я была бы благодарна Вам, если бы у Вас нашлось лишнее место для меня, — шатенка невольно прикусила нижнюю губу, осознавая в глубине души, что фактически попросила незнакомого парня приютить незнакомую ему девушку, причём на неопределённый срок. Это было что-то мозговыносящее, что не укладывалось в голове, поэтому Ким была готова получить отказ и смириться с тем, что ей пришлось бы жить в отеле, как она вновь услышала тот самый притягательный мужской голос по ту сторону смартфона. — Хорошо, я могу предоставить Вам жильё на какое-то время. Только есть одна проблема. — Какая? — спросила девушка с еле скрытным любопытством, рассматривая свой рабочий стол, с которым ей пришлось бы в скором времени проститься. Надолго ли — она и сама не знала, но почему-то внезапная тоска по своей собственной комнатке вводила Дженни в состояние печали и растерянности от осознания того, что она привыкла к этому месту. Лишь к нему. — Я живу с друзьями, — Ким невольно сглотнула откуда-то появившуюся слюну, метая растерянный взгляд по всей комнате, ведь она никак не планировала жить в одной квартире с незнакомыми людьми. Разве что с одним незнакомым человеком. Хотя, можно ли его называть таковым? — но могу успокоить — среди них есть девушка, так что насчёт того, что Вы будете жить в компании парней, можете не переживать, — и только Дженни хотела задать О вопрос по поводу девушки, который у любого человека возник бы сразу же в голове, как Сехун пресёк все возможные попытки девушки сказать хоть что-то. — И скажу сразу — эта девушка лишь моя подруга, мы с ней не состоим в отношениях. Ну... Я сказал это, чтобы Вы были в курсе, даже если Вы и не собирались меня спрашивать о чём-то, — от слегка взволнованного по ту сторону мужского голоса на лице шатенки появилась странная ухмылка, от которой внутри даже разлилось по венам какое-то странное тепло, смешанное со спокойствием. — Я поняла. Тогда... могу я к Вам приехать завтра? — Конечно, я завтра свободен. За Вами заехать? — Ким недолго обдумывала вопрос, который задал тот, кто на самом деле ходил по кухне из стороны в сторону так же, как и Дженни по своей спальне в поиске ответа на его вопрос. — Не стоит, я приеду на такси. Просто скиньте мне свой адрес, хорошо? — она от волнения раскусила губу до крови, вовсе этого не замечая, потому что была слишком увлечена диалогом с этим парнем, чтобы заметить то, что она творила сама с собой. И лишь почувствовав во рту немного металлический привкус, до неё в кои-то веки смог дойти тот факт, что теперь её нежные губы были ранены ею же самой. — Как пожелаете. До скорой встречи. — Да, до скорой, — и она завершила вызов, нажав на большую красную кнопку, из-за чего на её экране появился её рабочий стол. Ещё буквально минуту Ким смотрела в свой телефон, по всей видимости не до конца осознавая, что только что решилась на столь ответственный шаг — переехать жить в практически незнакомому ей парню, который ко всему прочему живёт не один. Она смотрела на обои в своём телефоне, где на фотографии она сидела за столиком в кафе вместе со своей старшей сестрой, которой ей так не хватало всё это время. Дженни действительно скучала по их посиделкам у Джису дома, по их походам в кафе и совместной готовке, которую после работы с удовольствием уплетал Сокджин, не переставая нахваливать сестёр за их старания. И Дженни всегда завидовала своей сестре, у которой была довольно хорошая жизнь. Но Ким знала, что девушка всё это заслужила, потому что была прекрасной дочерью, заботливой сестрой и верной подругой, у которой всегда было много друзей. А вот у Дженни, несмотря на то, что она была не менее красива и умна, чем старшая сестра, не было как таковых друзей, а из-за мерзавца по имени Чонин её жизнь была слеплена не из сахарной ваты. Но она всегда стойко и с высоко поднятой головой переносила все сплетни, смешки и откровенные высмеивания. Потому что она была из обеспеченной и довольно влиятельной семьи и не могла поставить авторитет родителей под угрозу. И после того, что было с ней в школе, она надеялась, что её жизнь изменится к лучшему. Но в университете до неё никому не было дела, ведь у всех в голове витала лишь учёба, которой не было конца и края и в которой Ким Дженни утопала с головой, опускаясь на самое дно и при этом поднявшись в десятку лучших студенток вуза. И из этого болота бесконечной учёбы её спасала лишь старшая сестра.

***

Настало утро, которое Ким так долго ждала. Она кое-как смогла уснуть, то и дело думая о своём решении и правильности этого решения. Переехать к парню, с которым переспала и который у тебя что-то украл — идея не из самых лучших, и Дженни в глубине души это прекрасно понимала. Но каждый раз она думала о том, что это был правильный вариант. К тому же вчера он сам предложил ей свою помощь, так что ничего плохого в этом быть не должно. По крайней мере, так себя оправдывала девушка, чтобы очистить голову от ненужных и негативных мыслей. После пробуждения она приготовила себе завтрак и ела в гордом и привычном для неё одиночестве, потому что её взрывной муженёк ушёл куда-то с утра пораньше и не оставил никакой записки, не написал СМС. Ничего. Хотя для Дженни так было даже лучше. Она могла спокойно собрать свои вещи и не влипать в какие-то странные скандалы. Могла не слышать оскорбления в свой адрес и не кидаться упрёками в ответ. Могла не трястись внутри от обжигающего кожу взгляда хищных глаз, выглядывающих из-под тёмной чёлки. Поэтому она решила поскорее начать собираться. В чемодан полетели лишь самые любимые вещи и те, которые она действительно могла бы носить в обществе и чужом доме. Светские наряды покоились на вешалках в шкафу, а украшения лежали в выдвижных ящичках небольшого туалетного столика, который она купила совсем недавно и который действительно поднимал ей настроение, когда всё было максимально паршиво в этой жизни. Она собрала всё необходимое в чемодан, попутно пытаясь понять, насколько сильно она нуждалась в тех или иных вещах. Проверила всё несколько раз, совершенно серьёзно обдумывая, точно ли она взяла всё самое нужное для своей комфортной жизни. Хотя можно ли было сейчас назвать её жизнь комфортной, если она была вынуждена проделать достаточно длинный путь до абсолютно чужого дома? Это будоражило внутри какие-то неизведанные ею ранее чувства. На телефон пришло сообщение о том, что водитель смиренно ждал под окнами её многоэтажки, что было как раз кстати. Её чемоданчик на колёсах готов был выехать из квартиры вместе с довольно большой сумочкой со всякими женскими штучками, как неожиданно для девушки послышался звук открывающейся двери. Этот звук каким-то невероятным и волшебным образом слился с учащающимся стуком сердца в области груди. В следующую секунду послышался щелчок, который, как казалось на тот момент Дженни, сумел перевернуть её сознание на сто восемьдесят градусов. Если до этого внутри Ким то и дело летали невесомые бабочки от осознания, что ей предстояло жить в абсолютно новом месте с совершенно новыми людьми, то сейчас живот резко скрутило, а неприятная тошнота подступила прямо к горлу, которое обжигалось отвратительными чувствами внутри. И она смогла увидеть того самого парня, от которого сейчас хотела бы сбежать. И у неё это почти получилось, но всё оборвалось в последние минуты. Она заметила эту невероятную смену выражений лица её мужа, когда он заметил девушку. Сначала неподдельное удивление от того, что эта девушка каким-то мистическим образом оказалась у двери. Внимательность, которая не могла мимо себя пропустить тот факт, что рядом с Дженни стоял чемодан, а в свободной руке была относительно большая сумка, наполненная различными вещами. И лишь спустя ещё несколько секунд и проведённых в мозгу Юнги операций он смог сделать некий вывод у себя в голове, который ему совершенно не понравился, о чём он поспешил оповестить свою жену. — Куда ты собралась? — от этого холодного низкого мужского голоса по спине сильной и смелой Дженни пробежали неприятные мурашки, от которых она очень сильно хотела бы избавиться прямо сейчас, причём раз и навсегда. Но каждый раз, слыша этот суровый и грубый тон, ей хотелось закрыться в шкафу, закрыть глаза и уши и никогда больше не слышать своего мужа. — Я переезжаю, как мы и договорились, — она произнела это с недолгой паузой, слегка отворачиваясь от парня, который явно был настроен не так уж и дружелюбно по отношению к ней, собственно, как и обычно. Ей бы так сильно хотелось хотелось по тихому скрыться с его глаз, но Мин лишь продолжать пристально и неотрывно смотреть на девушку, чей взор не был направлен в его сторону, что очень сильно раздражало. Обычно ему нравилось, как девушки смотрят на него сначала с восхищением, а затем с непрекращающийся и нарастающим чувством страха перед неизведанным. Но именно в Дженни её отведённые в сторону глаза заставляли в Юнги всё полыхать алым пламенем злобы, неутомимым и беспощадным, которое никак не иссекало и выливалось через край. Ему так сильно хотелось накричать и сделать что-нибудь, чтобы хоть как-то успокоиться внутри, но он даже этого сделать не мог, отчего бесился лишь сильнее. — Кто тебе разрешил? — Что? — наконец-то Ким взглянула прямо в его глаза. Наконец-то он смог увидеть её глаза, в которых был тот самый вопрос. Ни страха, ни восхищения — ничего. Лишь немой вопрос о том, какой абсурдный вопрос он задал ей прямо сейчас. — Повторяю: кто давал тебе право что-то решать без моего ведома? — Юнги сунул руки в карманы брюк, с вызовом смотря на растеряную мордашку Дженни. Ему так нравилось наблюдать за ней, что он даже позабыл о том, что был крайне зол и висел на волоске всего секунд десять назад. Эта власть над, на первый взгляд, хрупкой девушкой с роскошной внешностью и не менее роскошным вкусом во всём была сладкой на вкус, словно мёд с любимым чаем ранним летним утром. Ему хотелось бы быть на вершине пьедестала ещё немного, но девушка вновь разрушала его недолгие фантазии. — А ты у нас здесь главный? — Ким вопросительно подняла одну бровь, абсолютно не веря услышанному ранее. Этот парень одновременно пугал её и смешил до слёз в уголках глаз. Пугал и смешил своими действиями и дурацкими высказываниями, которые заставляли Дженни чувствовать растерянной и опустошённой внутри, словно на самом деле ничего не значила для него. — Сам предложил разъехаться, вот я и уезжаю, а ты живи здесь один и приводи в этот дом, кого хочешь. Мне всё равно. Это была ложь. Наглая и выплюнутая прямо в лицо. Ей не было всё равно. Сердце ныло и болело от осознания того, что этот парень гнобил и сравнивал её с мусором, в следующие пару часов развлекаясь с друзьями и симпатичными девушками. Проводя ночь с какой-нибудь красоткой, которой либо нужен секс на одну ночь, либо в перспективе богатенький парень, который вытащил бы её из того дна, откуда она выползла. Только вот Мин явно не был вторым типом. И Дженни это знала прекрасно. Да, она не видела ничего своими глазами, но лишь по причине того, что не хотела верить в очевидные вещи. Проще ведь ходить в розовых очках, смотря на радугу и радуясь любому подарку и по любому поводу. Так жить гораздо проще и легче. — И куда ты собиралась съезжать? — он резким движением двинулся в сторону Дженни и выхватил ручку чемодана прямо из рук девушку, повергая ту в полнейший шок. Быстрой походкой он пошёл в сторону комнаты Ким, которая постаралась хотя бы как-то отобрать у упрямого парня свои вещи, но всё было тщетно. — У тебя нет выбора, да и места тоже, в отличие от меня, так что ты останешься здесь, — он уже было открыл дверь в её комнату, как вдруг услышал ответ от обозлённой и явно расстроенной Ким. — Я нашла место, где буду жить, не волнуйся, — Юнги нервно сглотнул, не решаясь повернуться в сторону девушки, которая говорила с невероятной уверенностью в голосе, которая давным-давно не была слышна при их довольно редком общении друг с другом. — И отдай мне мой чемодан, — воспользовавшись минутной слабостью своего мужа, Ким тут же выхватила из рук свой чемодан и незамедлительно направилась в сторону двери, пытаясь понять, почему парень вообще решил, что она будет мириться со всеми его заскоками. — Пока, Мин Юнги, — её каблуки последний раз ударились об пол, издавая довольно характерный звук, который эхом отозвался в этой удушающей тишине. И всё стало тихо. Дыхание сбивалось и рвалось, пока Дженни трясущимися руками нажимала на кнопку вызова лифта, боясь даже вообразить себе, что этот парень мог в любой момент вернуться и затащить её силой в квартиру, не давая и шанса выбраться наружу, хотя и сам не хотел её больше видеть. И она ведь не смогла бы ничего ему сделать, лишь морально и словесно унизить и получить за это физическую расправу. Разве она всё это заслужила? Сама девушка считала всё то, что происходило между ней и Мин Юнги, полнейшим бредом, в котором принимать участие ей совершенно не хотелось. И вот приехал спасительный пустой лифт, в который Ким пулей вылетела, начиная быстро нажимать нужные кнопки, внутри себя даже не думая о том, что она могла нажать куда-нибудь не туда и уехать на другой этаж. Но всё же она смогла спуститься вниз без особых происшествий, поэтому тут же вышла на улицу, ускоряя свой шаг из-за нарастающего внутри волнения. Дженни часто дышала, не понимая, где она оказалась и что вообще должна была делать. Растерянными глазами искала какой-то силуэт, который, наверное, не играл никакого значения, но ей хотелось захватиться за возможность прийти в норму и стабильное состояние. Но никакого хотя бы немного знакомого силуэта она не видела, зато смогла найти такси, припаркованное в паре метров от её дома. Водитель помог положить вещи в багажник, а девушка села на заднее сиденье, диктуя водителю адрес и откидывая голову назад. Тело расслабилось и окунулись в пелену блаженства, растекающегося по каждой клеточке её тела. Хотелось закрыть глаза и уснуть на несколько долгих часов, чтобы восстановиться и жить нормальной жизнью. Но это было невозможно. Какая у неё могла быть «нормальная жизнь»? Она неоднократно задумывалась о том, что для неё являлось «нормальной жизнью», но ответа на данный вопрос не было. Неожиданно громко зазвенела знакомая мелодия в телефоне Дженни, так что она поспешила ответить на звонок единственного близкого ей человека. — Алло. — Привет, Джису. Рада, что ты позвонила, — на лице Ким появилась слабая и вымученная улыбка, но она была безумно искренней, ведь девушка была действительно рада услышать голос своей любимой старшей сестры. — Приветик. Хотела сказать, что вернулась в Корею и ужасно соскучилась, — голос по ту сторону телефона звучал довольно радостно и в то же время немного грустно, но Дженни была уверена на все сто процентов в том, что сестра была рада слышать её голос. — Когда ты свободна для того, чтобы встретиться? — Ох, я смогу сказать чуть позже, сейчас еду в такси, — Ким повернула голову в сторону окна, замечая, как быстро менялись вывески на домах, которые то и дело мелькали у неё перед глазами. Ей самой до сих пор не верилось, что за те два месяца, что она была бок о бок с Юнги, а сейчас она стала свободной (отчасти). — В такси? Куда? — Да так, по делам, — врать родной сестре было слишком тяжко, отчего становилось максимально неуютно и ужасно тяжело на душе, что Ким даже слегка приоткрыла окно в машине, чтобы впустить немного воздуха в это замкнутое пространство, в котором было слишком душно от её притворства и вранья. Она была бы и рада рассказать ей всё прямо сейчас, всплакнуть на невероятно мягком и удобном плече Джису и вывалить на неё эти вселенские проблемы, но не хотелось обременять сестру, да и место для откровений было не самым подходящим. — Ну... хорошо. Когда разберёшься с делами, то позвони мне, — в ответ на заявление старшей Ким девушка сказала лишь короткое «угу», продолжая внимательно слушать сестру. — Умираю от любопытства, что происходит у тебя с Юнги, а то ты говорила, что вы в последнее время не ладите, — от взволнованного голоса и данного заявления у Дженни ком в горле застрял, не давая словам прорваться и поведать Джису то, что происходило у них на самом деле. Что она оказалась в крайне неприятной ситуации, из которой она не могла сбежать до настоящего момента и чему была невероятно благодарна глубоко в душе. — Конечно, Джи, обязательно позвоню, — Ким младшая смогла выдавить из себя небольшую улыбку, чтобы наконец в полной мере осознать тот факт, что совсем скоро сможет сидеть напротив милашки Джи, рассказывать ей истории, жаловаться. А, самое главное, не врать и просто довериться своей лучшей подруге в лице старшей сестры. — Отлично. Тогда жду твоего звонка, — в ухе отчётливо была слышна мелодия завершения вызова, поэтому Ким отключила вызов, смотря на экран своего смартфона и заставку своего телефона. И это не была её свадебная фотография с Юнги. Это было фото с сестрой из Парижа как раз в тот самый день, когда она попробовала чай с молоком, мёдом и корицей. Один из лучших дней в её неимоверно скучной жизни. И тот факт, что в её телефоне на заставке и рабочем столе были фото с любимым человеком, грел сердце своим теплом. В машине было удушающе тихо из-за нежелания водителя или же пассажира включить радио, поэтому обоим приходилось чувствовать себя как бы не в своей тарелке. Именно по этой причине нужно было вновь отвлечься и, по воле случая, погрузиться в свои собственные мысли, от которых всё же хотелось бы избавиться. Например, почему Юнги так сильно её ненавидит? Дженни довольно часто задумывалась об этом. Анализировала различные ситуации, сказанные ею слова и прочее. Пыталась найти объяснение такой смене поведения, ведь до свадьбы они довольно мило общались, а сам Мин создавал впечатление спокойного и уравновешенного человека, которого всё устраивало в их взаимоотношениях. И от этого ей становилось ужасно плохо, а чувство разбитых вдребезги надежд ноющей болью отзывались где-то в глубине её души. Было тяжко и больно осознавать, что квартира, которую она с трудом называла «домом», перестала вообще что-либо значить. Наверное, как для неё, так и для Мин Юнги. Казалось бы, что Дженни делала не так? Готовила, убирала, много вопросов не задавала. Лишь просила немного внимания и уважения к себе, чтобы чувствовать себя нужной и... значимой в какой-то степени. И она не требовала каждодневные походы в рестораны, дорогие подарки и ограничение в действиях. Так почему этот парень был так сильно настроен против неё? Было бы неплохо обвинить во всех их смертных грехах только вчера появившегося в доме Ким парня по имени Чонин, от которого стошнило бы прямо на месте. И удивительным образом всплыли воспоминания о том, как она захлёбывалась слезами, думая о том, что, вероятно, спятила, сошла с ума, раз не смогла успокоить своё собственное сердце в присутствии столь отвратительного человека, которого ненавидела всем своим нутром. И после этого она, казалось, совершенно перестала доверять каким-то порывам, что образовывались в её сердце, заменяя разум чувствами. Даже странное волнение, поселившееся в груди при мысли о том, что ей нужно было жить в незнакомом доме, анализировалось и уничтожалось внутри. По крайней мере пыталось. И пока Ким задумывалась о столь бесполезных вещах, когда машина резко остановилась, девушка будто вышла из гипноза и увидела в окошке одно до покалывания пальцев и мурашек по щекам знакомое лицо, почему-то радостно улыбающееся. Дженни расплатилась и попрощалась с водителем, когда её вещи оказались вне машины.  — Здравствуйте. Нормально доехали? — с детской наивностью в глазах спросил О, подходя к девушке и забирая в правую руку сумку Дженни с некоторыми важными для неё вещами, что не поместились в чемодан, а в левую, собственно, сам чемодан, битком набитый вещами. Он смотрел с явным интересом, пытаясь через взгляд выразить ей свою небольшую обеспокоенность, ведь в эпоху различных технологий и развития человечества ей мог попасться неадекватный водитель, который мог причинить ей вред, чего ему не хотелось бы наблюдать или знать. — Здравствуйте, да, спасибо, — она с лёгкой и чуть растянутой улыбкой на лице ответила на вопрос Сехуна. Он прошёл немного вперёд, поворачиваясь к девушке спиной, и даже не успел ничего особенного сделать, как уже удивился слишком сильно, что ему пришлось невольно вздрогнуть. Ким сама не понимала, что за сдвиг произошёл в её голове, но почему-то ей очень сильно захотелось обвить руками достаточно крепкое мужское тело. И она незамедлительно шагнула вперёд, обвивая руками его талию и тут же утыкаясь лицом в его широкую спину. Дженни чувствовала, как его тело моментально напряглось, а он сам тут же остановился, пытаясь понять, что произошло и почему эта богатенькая замужняя девушка делала столь спонтанные и необдуманные вещи. В его глазах она выглядела умной и терпеливой особой, но, по всей видимости, терпеть уже было невозможно, поэтому она и решила таким образом выплеснуть все свои чувства наружу, просто обняв Сехуна и уткнувшись лицом ему в спину. — Что Вы делаете? — аккуратно спросил О, пытаясь не спугнуть свою гостью и не надавить на неё своим вопросом слишком сильно, поэтому его бархатный голос звучал особенно мягко в этот момент. И ему хотелось бы узнать, что всё же на самом деле происходило с этой, на первый взгляд, сильной и независимой девушкой. — Хотела поблагодарить, — ей так сильно не хотелось его никуда отпускать, что она невольно прижалась к нему ещё сильнее, что вновь удивило О, но не более чем то, что произошло несколько секунд назад. И хотя данный жест со стороны Ким не заставил сердце паренька биться в бешеном темпе, всё же внутри всё отзывалось каким-то странноватым теплом, словно она была одной из его друзей и близких ему людей, о которых он хотел бы заботиться. — Можно было просто сказать «спасибо», — ответил девушке парень, когда она через несколько секунд смогла отпустить его и дать ему возможность повернуться и взглянуть ей в глаза. И когда он всё же повернулся, то увидел на её лице такую искреннюю и, наверное, даже благодарную улыбку. Но всё же решил продолжить путь в сторону дома, пока не услышал позади голос Дженни. — Это лучше, чем простое «спасибо», — на лице Сехуна появилась незамысловатая улыбка, которую Ким конечно же не увидела, хотя это было и к лучшему. Наверное, она всё же была права. Это было гораздо приятнее, чем какое-то странное слово, смысл которого не все люди могут воспринимать. Поэтому внутри себя парень принял этот жест за нечто не только приятное, но и действительно важное. До дома нужно было пройти всего несколько метров, что происходило в молчании с обеих сторон, ведь после этого немного смущающего случая было слишком уж неловко начинать какой-либо разговор. И хотя эти двое занимались друг с другом не самыми приличными вещами, небольшое объятие прямо перед домом Сехуна не выглядело примером для подражания. Но всё же в глубине души каждый из них чувствовал что-то тёплое и нежное, словно молодой росток пробивался сквозь твёрдый асфальт, застеленный людьми. И каждому это определённо нравилось. С мыслями об этом они подошли к дому, где О под хлопочущий голосок девушки поднял её вещи по небольшим ступенькам, а после открыл габаритные и тёмные двери дома, в котором ей предстояло жить какое-то время. И тут в нос ударил запах лаванды, который обладал каким-то невероятным и чудесным свойством, при котором Дженни чувствовала спокойствие во всём своём теле, словно оказалась на отдыхе, при этом забывая обо всём на свете. Ей уже нравилось находиться в этом действительно большом доме, с огромным холлом и громоздкой лестницей на второй этаж, а вокруг всё отдавало своеобразной эстетикой и необычным стилем и вкусом хозяина дома. И Дженни этот стиль определённо нравился. Она с интересом рассматривала всё вокруг себя, отмечая хорошую мебель, которая не была сделана под старину, что ей действительно импонировало, потому что она была приверженкой современности и нового взгляда на те или иные вещи. Повсюду были развешаны картины, в числе которых была картина с её самыми любимыми цветами, благородными и чистыми, как она сама — превосходными лилиями, которые она любила всем своим сердцем, что билось внутри неё в бешеном ритме. Она даже не заметила, как её спутник отошёл от неё, чтобы позвать с кухни друзей и познакомить их с девушкой. Поэтому совсем не ожидала, что перед ней окажутся такие милые и дружелюбные на вид ребята. — В общем, это мои друзья. Бён Бэкхён, — О тут же указал в сторону своего друга, который приветливо улыбнулся, демонстрируя девушке свою очаровательную и до невозможного манящую улыбку. — Можно просто Бэк, красотка, — он в своей привычной манере подмигнул Ким, которая могла бы ожидать такого исхода событий, но всё же столь явное проявление симпатии немного насторожило её, отчего она лишь слабо кивнула головой в ответ на такое интересное приветствие. — Он парень весёлый, но зачастую как заноза в заднице, — этот комментарий Сехуна заставил девушку растянуть рот в улыбке, как и стоящую рядом с Бэком Сэён, которая готова была смотреть на разочарованного парня всю свою оставшуюся жизнь. — Эй, завались. — Это Пак Чанёль, — темноволосый ловко проигнорировал своего друга и указал на другого парня, чей рост показался Дженни весьма интересным и привлекательным. К тому же лицо выглядело довольно милым, несмотря на серьёзный и изучающий её с ног до головы взгляд. И хотя он ей показался интересным молодым человеком, столь странный взгляд напоминал ей о чём-то не очень приятном в её жизни. — Привет. — Он у нас парень серьёзный, но с ним скучно точно не будет, — будто прочитав мысли Ким, произнёс Сехун, переводя свой загадочный взгляд на последнего человека в этой комнате, с которым девушка ещё не познакомилась. — И Ли Сэён. — Привет, — девушка невольно махнула рукой и растянула рот в лёгкой улыбке, стараясь произвести на новоприбывшую хорошее впечатление. И хотя в душе Ли всё ещё сомневалась в девушке, которую ей было искренне жаль, она всё же решила не обращать внимания на такую мелочь как сомнение. — Она всегда рада помочь, так что не стесняйся просить у неё помощи, ладно? — Ага, приятно со всеми познакомиться, — девушка довольно низко поклонилась, тем самым показывая всем своё уважение и почтение, что сделало ситуацию слегка неловкой. Но её всегда учили быть максимально вежливой и даже услужливой, что порой довольно сильно раздражало её саму, поэтому Дженни не могла себе позволить быть грубой и бестактной, тем более в условиях того, что приехала в абсолютно чужой дом. — Я не буду создавать неприятности, так что просто позаботьтесь обо мне. — Конечно, ты о нас тоже, — ответила брюнетке Ли, подходя при этом ближе и даже слегка пожимая руку, пытаясь быть как можно более спокойной и уравновешенной, потому что чувствовала за спиной разглядывающий гостью взгляд Бэкхёна, которого она давно бы уже прибила, если бы не ценила его так сильно, чтобы терпеть все его выходки и фразы. — Что ж, располагайтесь и чувствуйте себя, как дома. Комната Сэён наверху, вторая слева от лестницы. Я провожу Вас и всё покажу, — и с этими слова Сехун подобрал вещи девушки, стараясь поднять их по лестнице, но в итоге ему помог Бэкхён, который по дороге на второй этаж без устали рассказывал о том, как ей повезло, что теперь она начала жить с такими прекрасными людьми, как все они и сам Бён в том числе. И такой позитив со стороны хозяев лишь радовал её изнутри.

***

Ключи с грохотом упали на деревянную поверхность тумбы, эхом отзываясь по всему помещению, что для посторонних людей было бы весьма неприятно, но он был в этом месте совершенно один. И, казалось бы, вот он — запах свободы и снятой с шеи цепи обязательств, но почему-то на душе так радостно не было. Мин устало посмотрел на тёмную квартиру, которая в сумерках могла быть немного светлее лишь от уличных фонарей, что без устали светили каждую одинокую для него ночь. Его глаза осмотрели квартиру беглым взглядом, который не мог ни за что зацепиться, ведь всё было вылизано до раздражающего его блеска, что буквально скрежетал его в зубах. Было противно и мерзко от того, что Дженни сделала всё, чтобы он чувствовал себя в этой квартире максимально одиноко. А ведь он хотел, чтобы всё было наоборот. В планах Юнги было переехать к его закадычному другу Ким Тэхёну, который готов был принять этого сложного парня в любое время дня и ночи. А вот жёнушка должна была остаться в этом тухлом брачном гнёздышке совершенно одна, чтобы сгорать внутри как старая и абсолютно ненужная книга, к которой никто не притрагивался очень долгое время. Он думал о том, что у неё вряд ли были друзья, потому что она постоянно бывала дома, когда он приходил, так что вряд ли бы Ким весело проводила время в этом «чудном» месте. И сейчас, вдыхая этот прекрасный запах каких-то ароматических масел, которые, по всей видимости, когда-то были оставлены самой Дженни, парень решил немного пройти вперёд, кидая при этом рабочую сумку на диван. Юнги шёл по коридору, тут же останавливаясь и вставая полубоком к двери в комнату его жены. Взглядом прошёлся по идеальной двери без каких-либо царапин, а затем решился повернуть ручку и войти, чтобы посмотреть, как же всё это время жила девушка, с которой он делил ночлег. Комнатка была такой же, как у Юнги, но отличала её идеальная чистота и организованность во всём: в книгах в невысоком шкафчике, в гардеробе, где ещё остались некоторые, по всей видимости, не самые нужные для неё вещи, на рабочем столе, где лежали некоторые книги и парочка тетрадей с канцелярией. А также упавшая рамка с какой-то фотографией. Мин с непонятной ему осторожностью подошёл к рамке, аккуратно и медленно приподнимая её, чтобы посмотреть, что же такого было на этом фото. И тут он удивлённо приподнял брови, всматриваясь в увиденное на фото. Счастливая улыбка Дженни чувствовалась на этом фото, а прекрасное белое платье, не пышное с открытыми плечами, идеально подчёркивало её точёную фигуру. А рядом с ней стоял сам Мин Юнги: без единой эмоции на лице, полным безразличием в глазах и мыслях о том, что в скором времени они, вероятнее всего разведутся. Всё сводилось к каким-то бумажечкам, именуемым «документами на развод», и сказанными словами «слава Богу» и «прощай». И рядом с этим фото лежала незаметная на первый взгляд бумажка, которую Мин тут же взял в руки и развернул, чтобы прочитать то, что написала там Дженни.

«Вряд ли ты это прочитаешь, но, возможно, ты всё же увидишь это. Я была действительно рада, когда увидела тебя в том ресторане. Привлекательный молодой человек, интеллигентный и начитанный. Я была на многих свиданиях в слепую, но ты был другим, я чувствовала это. Не знаю, почему моё чутьё обмануло меня в этот раз. Лучше бы я никогда тебя не знала. Я даже рада, что ты предложил жить отдельно, правда рада. Я смогу подумать обо всём и, возможно, родители дадут добро на развод. Ты же этого добиваешься, да? Если это так, то вряд ли у нас будут какие-то проблемы. Но нам ещё предстоит поговорить об этом потом. А сейчас я собрала вещи и собираюсь покинуть эту квартиру. Слава Богу. Мне с самого начала не было здесь места. Спасибо, что дал возможность уйти отсюда, это единственное, за что я тебе благодарна. Прощай, Мин Юнги.»

— «Прощай, Мин Юнги»... Говоришь так, будто мы не увидимся никогда. Наивная, — он в презрении отбросил бумажку обратно на стол, думая о том, что, наверное, ему стоило бы переночевать сегодня у его лучшего друга, но у того были совершенно другие планы на столь тёмную ночь, поэтому Мин вынужден был коротать время в этой нелюбимой квартире. Когда он собирался выйти из комнаты его жены, которая, к слову сказать, забрала с собой не все свои вещи, его внимание привлёк шпингалет на двери в её комнате. Прикручен был кривовато, но каким-то чудом уверенно держался на двери. По еле заметным царапинам на стене было понятно, что она пользовалась им довольно часто. Закрывала дверь и сидела в своей комнате, занимаясь какими-то своими делами. Наверняка боялась. И правильно. Его нужно было бояться. В каком-то странном помутнении Юнги отвёл взгляд в сторону, выходя из комнаты как можно скорее, чтобы не видеть на двери этот почти что самодельный замок. Ни о чём не хотелось думать, не хотелось задумываться и анализировать всё то, что он говорил или делал в отношении Ким. Поэтому он тут же пошёл в комнату напротив, молниеносно и практически снеся всё на своём пути, открыл шкаф и нужную в нём полочку, доставая оттуда заначку в виде начатой бутылки виски. Он так же быстро покинул помещение, оказываясь на кухне и ища подходящий стакан для того, чтобы налить в него очередную порцию алкоголя. Открыл бутылку, заполняя содержимое стакана ядовитой жидкостью и выпил половину налитого алкоголя, пытаясь выгнать из головы навязчивые мысли. Со стаканом в руках сел в кресло, смотря в дверной проём коридора, пытаясь не загоняться, но выходило это у него так себе. Опустошил стакан, ставя его на кофейный столик и прикрывая глаза. Мысли постепенно скрывались в уголках его мозга, а сон буквально через пару минут овладел его разумом и всем его телом, предлагая парню забыть обо всём, что было сегодня. Лишь на несколько часов.