***
Постукивание пальцев по столу было довольно быстрым и несколько нервным, что было заметно не только на уровне зрения, но и на уровне слуха. Этот неуверенный и волнительный стук по древесине заставлял невольно напрягаться и задумываться о том, чтобы нейтрализовать источник шума как можно скорее. И в какой-то момент парень не смог сдержать свои эмоции, а потому вывалил на сидящего напротив молодого человека скопившуюся за всё это время негативную энергию. — Тэхён, ты меня заебал этим стуком, остановись уже, иначе я тебе въебу, честно слово, — после высказанных матерных слов стало немного легче, да и надоедливый стук тут же прекратился. Двое друзей смотрели друг на друга, ожидая чего-то свыше, но ничего не происходило. Лишь напряжение витало в воздухе, которое электрическим разрядом било в кончики пальцев, от чего становилось не по себе. — Что происходит? Ты хочешь что-то мне сказать? — тон голоса юноши стал немного мягче, но сталь власти из него никуда не исчезла. Ким получил лишь бо́льшее давление, чем до этого на него оказывало присутствие его лучшего друга у себя дома. И это определённо было не так уж и прекрасно. — Нет, ничего такого, не бери в голову, — взяв со стола стакан с водой, Тэхён тут же выпил почти что половину содержимого, чтобы хоть немного успокоить свою тревожность. Выбор перед ним стоял неимоверно сложный, поэтому впервые за долгое время этот спокойный, игривый и дружелюбный парень стал более нервным, чем обычно, что было не очень-то на него похоже. — Господи, да скажи ты уже! — Да это так, кое-какие проблемы у отца, говорю же, ничего такого. Лучше доделай презентацию, о которой тебе говорил господин Мин, а я пока сделаю себе кофе, — после этих слов шатен тут же встал со своего места, направляясь на кухню, чтобы сделать себе чашечку капучино и немного расслабиться. Я не видела тебя, а ты не видел меня, идёт? Особенно о нашей встрече не следует знать Юнги. Думаю, мы поняли друг друга, да? Конечно же он всё прекрасно понял. Только вот, когда Юнги сидел прямо перед ним, испуская повсюду желчь и злость из-за этой самой особы, Тэхёну хотелось зарыть голову в песок и попросту исчезнуть. Этот придурок стал приходить к нему каждый божий день, словно у него не было своего уголка в сотню (а то и больше) квадратных метров, где не было никого, кроме него самого. Да это буквально рай холостяка, когда никто не мешает тебе работать или же наоборот отдыхать и веселиться так, как хочется именно тебе. Но почему-то в последнее время Мин был буквально погружён с головой в работу и проекты его отца, хотя не так уж и интересовался этим ранее. И в этом точно была виновата Ким Дженни — та самая девушка, которую Тэхён застал в магазине с двумя подозрительными типами, причём один из них кого-то ему напоминал, только вот кого именно — неизвестно. Но смысл один — Юнги злило то, что из дома уехала Дженни, причём совершенно непонятно, куда именно и насколько, а потому своё непонимание ситуации Юнги решил переложить на плечи лучшего друга. Так что теперь он, сам того не желая, стал непосредственным участником в их взаимоотношениях. И это бесило всё сильнее. — Я тут подумал, можешь и мне кофе сделать? Никак не могу сосредоточиться, — мотнув головой, дабы прийти в себя, Юнги всё ещё пытался убрать из головы мысли о Дженни и том, где она могла сейчас находиться. Конечно, он мог просто отследить её телефон с помощью пары звонков, но зачем? Он сам хотел жить отдельно, думал о том, чтобы какое-то время переконтоваться у Тэхёна, лишь бы не видеть дома свою новоиспечённую «жену», но она какого-то лешего быстренько свалила и оставила его одного в столь огромной квартире, в которой ему было слишком душно одному, словно её стены сжимались с каждым днём лишь сильнее. — Лучше нормально пообедай, у тебя от голода мозг уже не варит, — послышался с кухни голос его друга, который, по сути, был прав. Время близилось к шести, а он съел лишь яичный рулет с рисом на завтрак, да и перекусил не самой свежей булочкой. Возможно, стоило заказать доставку или же пойти куда-нибудь поесть, но настроения идти куда-то совершенно не было, впрочем, как и аппетита. Но всё, немного подумав о словах лучшего друга, Мин принял правильное решение. — Давай закажем курочку? — И пиво! Эх, как в старые добрые времена, Шуга, — радостный голос друга немного поднял настроение, но уже через несколько секунд Мин вернулся в прежнее состояние. Юнги никак не мог понять одного: почему его так волновало то, где сейчас находилась Дженни? Она не была для него важна, хотя, признаться честно, она была весьма любопытной особой, когда они ходили на свидания, но это не отменяло того факта, что он не хотел провести с ней всю свою жизнь. Почему? Наверное, она была не на том уровне, что и он, хотя сложно было сказать, о каких уровнях думал Мин Юнги. Но суть оставалась прежней — его действительно бесило и раздражало, что она начала ему дерзить, хотя в какой-то степени это даже цепляло. Её единоличное решение съехать повергло парня в шок и заставило даже немного подумать о том, что он говорил или делал до этого. Вряд ли бы он отказался от своих слов когда-нибудь, даже если бы был неправ. Но в его голове не укладывалось то, как быстро изменилась Дженни, что заставляло невольно задуматься о том, что на вечеринке действительно что-то произошло: начиная от её бывшего и заканчивая незнакомцем, которого Юнги видел с Дженни в одной комнате. Наверняка из-за одного из них эта девчонка и стала вести себя подобным образом. И как бы это не привлекало, всё же Мин хотел себе послушную игрушку, а не неуправляемую собачку, которая при желании могла оставить его без руки. Такой расклад его крайне не устраивал, но и прогнуть под себя такую эффектную девушку как Дженни весьма непросто. Пусть она и слушала его до этого, всё же юноша замечал её поджатые губы или же недовольный взгляд. Она — та самая гордая, но сдержанная в выражениях и действиях леди, которую Юнги хотел бы когда-нибудь испортить. Вот эта самая грань между тем, чтобы использовать Дженни или же полностью на неё забить, не давала Юнги покоя с самого первого дня, как они встретились в том злополучном ресторане. — Ты заказал курицу? — Ким поставил чашки с кофе на стеклянный столик, отчего послышался характерный звонкий стук посуды о стеклянную поверхность. Пускай это и было не совсем приятно, всё же этот звук заставил Юнги наконец-то оторваться от своих мыслей и взглянуть на друга, пытаясь понять, что именно у него сейчас спросили. — А? Ещё нет, ищу подходящий ресторан. — Отлично, тогда я лучше сам закажу. Вспомнил одно потрясающее место, ты о нём сто процентов не знаешь, — замечая на лице друга какой-то даже детский восторг, Мин не сдержал довольной улыбки, которая не так уж и часто появлялась на его лице в виду особенностей его характера. Всё же вот такого простого общения двух лучших друзей ему и не хватало в последнее время, так что он с удовольствием слушал то, что ему плёл про этот непонятный ресторан его единственный лучший друг.***
Стрелки на наручных часах показывали уже десять часов ночи, когда она стояла на пороге своего нового места жительства. Дженни всегда предпочитала классические часы с римскими цифрами по кругу. Некоторые часы тикали действительно громко, но это даровало некое спокойствие и умиротворение, когда тиканье достигало её ушей, стоило Ким только поднести руку к уху или к своей щеке. Но часы, которые сейчас покоились на её запястье, почти не тикали, что даже немного напрягало молодую особу. В её голове крутились мысли о правильности принятого ею ранее решения о проживании в этом большом доме. Она буквально согласилась спать под одной крышей с незнакомцами — настоящее безумие. Как и всё, что происходило с ней в последнее время, словно она попала в очень долгий и непрекращающийся сон. Но, отбросив в сторону навязчивые и совершенно ненужные мысли, Дженни ввела код от двери, который назвал ей вчера Сехун, после чего дверь тут же поддалась, а сама девушка снова оказалась в этом огромном холле. — Я... вернулась, — неуверенный голос юной красавицы мигом разлетелся по всему помещению, а из кухни тут же показалась знакомая копна рыжих волос, которые вызывали на лице Ким улыбку каждый раз, как она их где-то замечала. Было приятно, что после этой фразы хоть кто-то встречал её с улыбкой на лице и глазами, сверкающими от счастья. Хотя, возможно, всё это ей только казалось. — О, ты уже тут, это хорошо, потому что мы хотели выпить! — лицо Бэкхёна озарила радостная улыбка лишь при одной мысли о том, что он будет пить в компании новой знакомой. Конечно, Бён понимал своей головушкой, что вряд ли такая необычная для его круга общения девушка, как Дженни, обратит на него своё внимание, к тому же после того, что произошло между ней и Сехуном. Но всё же в его сердце пылал маленький огонёк надежды на то, что, возможно, у него всё же был хоть какой-то шанс, которым он хотел бы воспользоваться. — Ой, нет, я пас. — Что? Почему? — в глазах рыжего лиса сверкало непонимание причин отказа от столь заманчивого предложения. В этой компашке выпивка равна поеданию рамёна, это так обыденно и естественно, что отказы принимаются как нечто невероятное или даже сверхъестественное, так что и сейчас слова Дженни удивляли и поражали. Из-за угла в тот же миг показалась ещё одна головушка, но на сей раз это была плутовка Ли Сэён, которая смотрела на Ким с нескрываемыми интересом и желанием узнать у шатенки подробности её жизни, в частности один из самых неприятных эпизодов в её жизни, который только недавно, наверное, закончился. — Просто не хочется пить, но спасибо за предложение, — вежливая улыбка, похожая на мягкий утренний лучик солнца, дала всем, кто её сейчас видел, понять, что такое истинные манеры. Благородство и утончённость всегда сопровождали эту особу, но в улыбке таилось нечто особенное и удивительное, чего ранее никто из ребят не замечал. Словно для них открылся новый и интересный мир, о котором они ничего не знали. И его хотелось бы изучить как можно лучше. — Ладно, тогда мы тут вчетвером... — Втроём, — позади рыжеволосого чуда послышался голосок Сэён, у которой улыбка была растянула до ушей, что было даже как-то удивительно. Обычно именно эта девушка напивалась самой первой, так ещё и просила присутствующих наливать ей до тех пор, пока сама не упала бы лицом в какое-нибудь блюдо. Но именно сегодня по какой-то причине она радовалась тому, что не сможет выпить в компании своих лучших друзей. Так что этот факт заставил бедного паренька удивлённо посмотреть на свою подругу. — Почему «втроём»? — Я не буду пить сегодня, хочу провести время с Дженни, — подойдя к девушке, Ли тут же схватила бедняжку за руку так, словно она была спасательным кругом для тонущей в скуке Сэён. И это действие немного удивило не привыкшую к телесному контакту со знакомыми Дженни. Всё же, хоть девушка ей и нравилась, Ким предпочла бы первое время обходиться лишь кивками и улыбками для выражения дружелюбия или заинтересованности. Но в этот раз решила промолчать и просто слегка улыбнуться девушке в ответ. — С ней приятнее общаться, чем с Сохён, которой не бывает в доме неделями. Уже устала тусоваться в компании парней, — намекая на святую троицу тусующихся на кухне ребят, её взгляд моментально стал более спокойным и менее заинтересованным, что не хило удивило Бэкхёна. Но такое смелое заявление задело не только рыжеволосого паренька, но ещё и человека, взгляда которого Дженни почему-то старалась избегать, если бы это было возможно. — И чем это мы тебе не угодили? — О опёрся спиной о другой косяк двери, переведя взгляд с лучшей подруги на Ким, которая продержалась лишь секунду, после чего отвела в сторону свой взгляд. После откровенного разговора с сестрой ей было немного неловко вновь смотреть в глаза парню, с которым она переспала. И вроде бы у себя в голове она не шибко-то стеснялась этого факта, но стоило лишь проговорить вслух, как весь смысл произошедшего моментально ударил ей в голову. Но это действие со стороны девушки дало парню лишнюю пищу для размышлений. Возможно, он сделал что-то не так. Долго смотрел на неё, когда она поправляла причёску после того, как сняла с головы мотоциклетный шлем? Но вряд ли Ким стала бы смущаться лишь из-за этого, так что такое поведение знакомой заставило его задуматься о возможных причинах. — Мне перечислить? — укоризненный взгляд со стороны подруги заставил О улыбнуться своими небольшими глазками, что не осталось в стороне для Дженни. Между этими двумя действительно была видна крепкая связь, хотя эти двое не особо и показывали этого, но по взглядам, жестам и улыбкам это было ощутимо очень многими. И хотя Сехун говорил ей, что он и Сэён не встречаются, всё же ей иногда казалось, что у него есть хотя бы какие-то романтические чувства к лучшей подруге. Ей так казалось из-за того, как он смотрел на Ли время от времени. Но это были лишь её пустые догадки, не подкреплённые какими-либо фактами. — Ладно, всё, иди уже, ты слишком шумная, — теперь из прохода выглядывал последний член этой дружной «семейки», который втихаря жевал одну из закусок, которые Дженни не могла увидеть за спинами ребят, но знала, что это точно что-то вкусное. К тому же забавно было наблюдать за сдвинутыми бровями недовольного Чанёля, который обычно был спокойным и рассудительным, но, видимо, и такое лицо он тоже мог сделать. — Ну и уйду! Пойдём наверх, Дженни, хочу с тобой поболтать кое о чём, — потянув девушку за рукав пиджака, Сэён тут же кинула на Чанёля обиженный взгляд, будто он обрушил на неё целое ведро помоев, оскорбив своим высказыванием её честь и достоинство. Просто... обычно он не бывал таким прямолинейным и, хотя и был весьма серьёзным и строгим, всё же свои предположения, опасения и предложения он старался вносить в умы друзей довольно аккуратно. Но почему-то сегодня этот парень с тёмными и слегка вьющимися волосами вёл себя довольно нетипично, так что девушка явно не ожидала услышать от него такие слова. И обдумать всё до конца оказалось весьма проблематично, когда одна юная особа неожиданно схватила шатенку за запястье и потянула за собой в сторону лестницы, уводя от разговора с новыми знакомыми, так что ей оставалось только слегка махнуть рукой, словно она со всеми прощалась. — Л-ладно. Хорошо вам провести время, ребят. — Спасибо, — мужские голоса эхом пронеслись по помещению, пока девушки уже поднимались вверх по лестнице. В тот самый момент неосознанности Ким кинула беглый и довольно растерянный взгляд на темноволосого парня, который так же смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом, словно призрак. И в тот момент губы О слегка приподнялись вверх, имитируя на его лице улыбку. — Эх, а Дженни действительно красотка, только мне она не светит, — Бэкхён подошёл к столу, грустно улыбнувшись мыслям о том, что Ким Дженни никогда не посмотрит на него, как на парня. На то было несколько причин, что даже одну главную Бэк для себя выделить не смог. — Почему ты так думаешь? — Пак отхлебнул немного пива прямо из горла, как настоящий профи в плане выпивки, что со стороны выглядело весьма круто и впечатляюще. Но как бы там не было, ему действительно было интересно узнать, почему его друг вдруг посчитал себя не таким уж и достойным кандидатом, чтобы завоевать сердце новой девушки в их большой берлоге. — Ну, во-первых, не я с ней не так давно переспал, — взгляд с долей осуждения заставил Сехуна моментально посмотреть в глаза рыжему сумасшедшему пареньку, который тыкал этим фактов в него каждый раз, когда представлялась возможность, словно О совершил какой-то смертельный грех. И что с того, что они переспали? Так делают почти все взрослые люди, разве что обстоятельства бывают разные. И секс в случае с Дженни не был проявлением безмерной любви — лишь страсть и похоть, смешанные с алкоголем юной красотки и табачным дымом в лёгких темноволосого молодого человека. — А это тут причём? Я с ней не встречаюсь, так какая разница? — он смог лишь пожать плечами, садясь за стол и наливая самому себе рюмочку холодного соджу, который ребята не так давно достали из холодильника, чтобы насладиться морозной свежестью алкоголя, пока у них была эта возможность. — Можешь флиртовать с ней, сколько душе угодно, вдруг вы будете не разлей вода, — и после этих слов он выпил стопку за раз, тут же заедая обжигающую горло житкость одной из закусок, которая ему особенно нравилась — нокты-ча*. Особенно ему нравилось есть её, когда он выпивал, хотя он и сам не мог понять, почему ему это так нравилось, когда его друзья не разделяли его любовь к этой закуске и делали её лишь из-за него, чтобы лишний раз порадовать. И его настроение действительно стало немного лучше. — Так я не могу, вижу же, какой типаж её интересует, так что я точно в пролёте. — Как всегда говоришь какую-то чушь, — смех тут же заполнил кухню, из-за чего на лице Чанёля тоже блеснула ненадолго незамысловатая улыбка, которую при разговоре никто из друзей даже не заметил, но зато Пак заметил кое-что другое. И хотя Сехун смеялся и выглядел довольным, всё же пареньку казалось, что что-то было не так в его взгляде. Может, ему это только казалось, но внутри возникло ощущение, словно его другу не так уж и приятно было слышать что-то про Дженни. Конечно он готов был отшутиться в любой момент или пустить пошлую шутку, но это была лишь его защитная реакция и один из способов отвлечения своего мозга от надоедливых мыслей. И такими мыслями была Ким, вернее Мин, Дженни. Но, конечно, если бы он спросил у Сехуна напрямую, начались бы оправдания и отрицания — стандартно и слишком типично для О. И по этой причине Чанёль решил промолчать и отпустить эти мысли. — Смейся-смейся, пока можешь, придурок, — небольшой лист свежего салата приземлился прямо на лицо темноволосого паренька, который тут же не удержался от смеха, наполнившего всю кухню озорством и лёгкостью, словно парням было снова семнадцать лет. Такое беззаботное и больно колющее ощущение прошлой жизни, когда не приходилось врать и совершать ужасных действий в отношении других людей. Тогда хотелось смеяться и веселиться с другими, но сейчас приоритеты в жизни были совершенно иные, так что и смеху не всегда было место. Лишь в этот миг всем троим хотелось насладиться горьким и одновременно сладким алкоголем, от которого рассудок затмевался, а на языке тут же появлялось то, что долго хранилось в голове. Возможно, слишком долго. Но не так уж и долго длилось ожидание Ким Дженни, пока новоиспечённая подруга пыталась настроить себя на разговор, о котором шатенка понятия не имела. Конечно, она могла бы догадаться, но думать совершенно не хотелось, а потому проще всего было бы узнать всё напрямую, смотря собеседнице прямо в глаза. — О чём ты хотела поговорить? — Не буду ходить вокруг да около, — тяжкий вздох заполнил всю комнату, отскакивая от стен и прилетая прямо Дженни в грудную клетку, от чего становилось не по себе. — Какой Мин Юнги? Я много чего слышала, но так толком и не знаю, что правда, а что нет. Расскажи мне, — в горле застрял ком, а лицо, казалось, за секунду стало бледнее, чем обычно. Каким был Мин Юнги на самом деле? Деспотичным демоном, которому плевать на всех людей вокруг, в том числе и на себя. Дженни давно заметила, что этот парень совершенно не заботился о себе, и дело было совершено не во внешнем виде, а о внутреннем мире. Слишком уж сильно ему было плевать на то, как его действия отразятся на его будущем, хотя ему в этом плане, на удивление, всегда везло. И наверняка когда-то в прошлом случилось что-то, что сделало его таким, каким он стал. — Ну, он прекрасный актёр, ведь на публике он само очарование, а дома... демон, — она помнила его взгляд и тон голоса — приказной и властный, словно он был королём этого мира, а она являлась жалким муравьишкой, мешающимся под ногами, которыми темноволосый нахал расхаживал по «своей» земле. — Любит унижать людей, материться, пить и делать всё, что хочется ему. Если ты не подчинишься — жди беды, — в памяти всплыл тот самый вечер в доме Ким Тэхёна. Сжатая до жуткой боли рука, словесное унижение, опасное торможение на дороге. Сразу было ясно, что ему совершенно не было дела до чувств юной девушки, которая просто хотела тихо жить в браке, несколько раз заняться сексом и воспитывать детей, отдавая им всю любовь, которую она не могла бы проявить к своему мужу. Дженни прекрасно понимала свою участь и то, что её ожидало, но всё то, что было в их с Юнги доме, совершенно отличалось от её мечт о спокойной жизни. Возможно, такая жизнь не была бы правильной, но это та жизнь, о которой ей всегда твердили, поэтому она просто хотела стать такой, какой её хотели видеть родители и другие люди. — Я заметила, что он не терпит возражений и пререканий. А ещё он вполне способен поднять на девушку руку, — невольно вздрогнув, Ким отвела в сторону свой взгляд, стараясь не смотреть в глаза Сэён и не вспоминать о том ужасном дне, когда она наконец-то открыла настоящую личность своего мужа. Тёмную, мрачную, злую и ужасную. Ту, которую она так боялась в нём увидеть. Словно это был кошмар наяву. И в тот самый день она осознала, что такое «реальность», как будто она убрала от лица чужие руки, закрывающие ей обзор на весь оставшийся мир. — Он... бил тебя? — голос Ли слегка дрогнул, когда до неё дошёл смысл слов новенькой подружки. Конечно он бы дрогнул, учитывая её прошлую жизнь, которую девушка пыталась забыть все те годы, которые она прожила под крылом Санпиля. И, признаться честно, пусть Сэён мечтала и не о такой жизни, которой она жила сейчас, всё же она была безмерно благодарна боссу за то, что однажды он забрал её с пустынной и безлюдной улицы, ведь, если бы он отвёл её в полицию, то ей пришлось бы вновь пройти через каждодневный ад в виде побоев и затрещин за малейшую оплошность. — Один раз в ту самую ночь, когда я встретила Сехуна, мой муж влепил мне пощёчину, после чего мне хотелось развеяться, напиться и совершить что-нибудь безумное. И в ту ночь я переспала с Сехуном... — несмотря на начало рассказа, от концовки её лицо перестало быть таким бледным, отчего покрылось небольшими красными пятнышками смущения и неловкости. Если для Сэён такие высказывания были в порядке вещей, то Дженни не привыкла так открыто обсуждать интимную жизнь (разве что только с родной сестрой и то лишь в самых редких случаях), к тому же с человеком, который являлся близким другом участника сие процесса. Но, к счастью для Дженни, Ли не обратила совершенно никакого внимания на алого цвета щёки. — Вот оно как. Я, конечно, слышала, что Юнги довольно жёсткий, но не думала, что настолько, — её рука моментально сжалась в кулак лишь при одной мысли о том, как какой-то подонок поднял руку на девушку. К тому же на ту самую девушку, с которой Сэён намеревалась создать крепкую связь, именуемую женской дружбой. — Ублюдок, как он вообще посмел поднять на девушку руку? Надрать бы ему зад как следует, — казалось, что ещё секунда, и Ли полетит на крыльях ветра искать ту мразь, которая посмела навредить её новой подруге. И такая реакция не могла не заставить Дженни даже немного улыбнуться. Только всё же со словами Ли девушка была не согласна. — Я не хочу ему мстить или что-то такое. Хотела бы просто развестись, но пока не могу. Это же брак по расчёту, есть условия, договорённости, на кону семейные бизнесы, — тяжкий выдох не судил ничего хорошего. Атмосфера тут же стала более угрюмой и печальной, что не очень-то и воодушевляло как Дженни, так и Сэён. Но таковой являлась суровая правда, в которой всё ещё существовали браки, основанные на договорённости, без любви и всего того, через что проходят обычные влюблённые пары. — Нам надо играть на публику приличную и счастливую семью. Но я этого не хочу, уже не хочу. Надеюсь, что хотя бы через год смогу подать на развод, но не факт, что получится, — Дженни тут же повернула голову в сторону окна, замечая, как на окне появились капли дождя. Видимо, этой ночью будет ливень, но зато с утра она сможет почувствовать приятную свежесть ночного дождя. Одна из тех вещей,которые нравились Ким — запах дождя, такой яркий, свежий и излучающий особую атмосферу: грустную и одновременно вдохновляющую. — Прости, но в такие моменты я рада, что не являюсь дочерью богатых родителей, — и вновь беседа перелилась с серьёзной темы на что-то более-менее забавное. Сэён действительно умела чувствовать настроение собеседника и менять курс разговора, если это было необходимо. И сейчас произошла именно та самая ситуация, когда курс нужно было изменить. И девушка была благодарна своей новой подруге за проявленную чуткость. — Я бы тоже не хотела быть такой, но судьба распорядилась иначе. — Знаешь, я надеюсь, что ты сможешь остаться у нас подольше, — всего лишь один жест смог вновь зажечь в Дженни пламя надежды на то, что в мире были люди, которые готовы помочь потому, что ты — это ты. И мягкая ладонь, опустившаяся поверх руки шатенки, стала тем самым показателем души девушки, которая, как и остальные, смогла приютить её не только в своём доме, но и у себя в комнате, чего не каждый бы захотел сделать. Так что такой жест поддержки Дженни решила запечатлеть в своей памяти как можно дольше. — Будет лучше, если ты будешь от своего муженька держаться подальше. — Я тоже хотела бы у вас задержаться, если это возможно, — лёгкая улыбка скрасила лицо молодой девушки, придавая ему больше сияния и жизненных сил. Действительно, она в этом месте находилась лишь второй день, но уже чувствовала себя лучше, нежели в квартире, которая была её настоящим «домом». Но всеми приличными словами описать атмосферу дома было невозможно. Слишком уж много негативных эмоций было бы необходимо для того, чтобы выплеснуть всё на несчастную квартиру и одного из её владельцев, которого Дженни ненавидела больше всех на свете. Она была готова терпеть кого угодно, даже Чонина, если бы это потребовалось, но не Юнги. — Сехун, наверное, говорил, но если нет, то скажу я. Мы всегда рады помочь тем, кто в беде. Пусть мы и не самые честные люди, но мы действительно рады помогать тем, кто нуждается в помощи, — то, с каким восхищением в глазах Сэён рассказывала о чём-то, возможно, личном, заставляло Дженни смотреть на неё совершенно по-другому. Она раскрывалась для неё с новой стороны. Становилась в глазах Ким самым что ни на есть обычным живым человеком, которого Дженни так сильно не хватало в последнее время или всю жизнь. — В этом доме побывало много ребят, которые оказались в трудных жизненных ситуациях, так что ты можешь оставаться с нами столько, сколько понадобится, — её мягкая и лёгкая ладонь аккуратно и невесомо коснулась плеча шатенки, заставляя ту чувствовать себя благодарной за всё, что сделали для неё Сехун и его друзья. Позволили остаться в доме совершенно бесплатно, так ещё и действительно хотели проводить с ней время. Приятное чувство того, что она не одинока, разливалось по телу подобно прекрасному на вкус красному вину, а потому на лице девушки непроизвольно появилась улыбка. — Спасибо. Правда... спасибо, — и после этих слов наступила немного неловкая тишина, прерываемая лишь тихим дыханием Сэён и колотящимся в груди сердцем Дженни, которое от счастья готово было выпрыгнуть наружу.***
Грудь сдавливало необъяснимое чувство беспокойства, а на лбу появились капли пота, изредка стекающие куда-то вниз по лицу. Голова то и дело крутилась в разные стороны, словно что-то стряслось, что-то очень важное и срочное, но всё резко прекратилось, когда парень смог открыть глаза и оглядеть свою комнату. Всё тот же письменный стол, всё та же персиковая лента на стене. Всё было прежним, но будто бы таким чуждым, что по спине Юнги прошла мелкая дрожь. Волнение вмиг достигло груди, а затем застряло где-то в горле, перекрывая кислород и мешая нормально дышать. Казалось, что от страха он сейчас умрёт прямо в своей постели, но тут в дверь кто-то постучал, а за ней Мин услышал до боли знакомый голос. — Юнги, могу я войти? — Дженни? Недоумение так и стояло на его лице ужасно неестественной маской, смешиваясь с всё тем же страхом перед неизвестным. Когда он вообще удивлялся в последний раз? Точно, скорее всего тогда, когда Дженни с чемоданом стояла в дверях их общей квартиры. Та самая Мин Дженни, которая выполняла все его просьбы, прихоти и приказы, как маленькая послушная собачка. Она же с таким гордым видом ушла из дома, что слышать её голос сейчас, когда прошло немного времени, было чрезвычайно странным. Где-то у Юнги в голове был отголосок сознания, твердящий, что во всём этом не было совершенно никакого смысла, но это происходило на самом деле. Вероятно, скитаться по отелям или иным злополучным местам было не так уж и весело для молоденькой дочурки богатеньких родителей. — Извини за вторжение, просто хотела тебя увидеть, — она слабо приоткрыла дверь его комнаты, аккуратно заглядывая внутрь, будто боялась заходить в его личное пространство, в его разум и его сердце. Постепенно она достигала всех этих инстанций, что лишь больше раздражало и давало лишний повод для колкостей в её адрес. Но не сейчас. Больше всего Юнги сейчас волновало то, что Дженни каким-то образом вернулась обратно, хотя и не хотела этого, так ещё и стала вести себя точно также, как и раньше, будто того вечера и того разговора вовсе не существовало. Именно это насторожило и начало пугать парня ещё больше. Она случайно хлопнула дверью, когда зашла в комнату, не дождавшись внятного ответа от юноши. И это действие заставило её невольно испугаться и дёрнуться от неожиданности, смотря через плечо на дверь, которая так её напугала. И эти же глаза вновь посмотрели прямо на Юнги, так изучающе, как и он смотрел на неё в ответ. На ней была серая сорочка, открывающая вид на невероятно стройные ноги и кое-как прикрывающая всё, что нужно было бы прикрыть. Так неестественно и странно было видеть её в такой одежде, в которой она никогда не ходила в этом доме. Вероятно, боялась или стеснялась надевать нечто подобное. Но всё же сверху была накинута настолько тонкая кофта, что он мог увидеть сквозь неё тонкие и хрупкие ручки Дженни. Внутри у Юнги всё ходуном ходило, мысли путались и не складывались воедино, а в голове было столько вопросов, что задать вслух хотя бы один совершенно не получалось. Он просто безмолвно смотрел на свою жену, словно это была и не она вовсе, а иной человек, слишком сильно на неё похожий. Не могла такая девушка как Дженни прийти к нему так просто, без всяких объяснений и разговоров. Хоть он и не знал свою жену так уж хорошо, он прекрасно понимал, в какой семье она росла и что у них было в приоритете. А одним из главных пунктиков было общение. И общаться с людьми Дженни умела отлично, что иногда даже раздражало и не давало Юнги мыслить здраво, будто он пьянел, как от виски или сильно крепкого соджу. Дженни будто проплыла всю комнату и оказалась возле кровати юноши, смотря прямо ему в глаза. И этот долгий взгляд заставлял Юнги думать обо всех возможных исходах их разговора. — Ты скучал по мне? — её брови немного изогнулись, словно выпрашивали у парня всего одно единственное «да», а взгляд сменился более жалобным и просящим о чём-то. Она была похожа скорее на щеночка или слабого и беспомощного оленёнка, который искал утешение и уют в том, на кого смотрел. Слишком уж странно было всё, что происходило с ним сейчас. — Я же вижу, что скучал. — Ты сошла с ума? — голос казался таким неестественно тихим, что Мин удивлённо коснулся своих губ, пытаясь понять, что с ним происходило сейчас. Он? Скучал? Ему хотелось рассмеяться прямо сейчас, но смех застрял где-то глубоко внутри, сдерживаемый невидимыми оковами, будто сейчас было не лучшее время, чтобы дать ему волю и хозяйничать. — Отрицаешь? Неудивительно, ты всегда отрицал вещи, связанные с высшими чувствами, — Дженни аккуратно присела на кровать, оказываясь буквально в полуметре от сидящего парня с глазами, наполненными непониманием и зарождающимся где-то внутри гневом. Уже не хотелось смеяться. — Знаешь, я всё думала, почему ты так меня ненавидишь. Что я такого сделала, что ты посмел поднять на меня руку, когда я проявила заботу и нежность? Кажется, всё было очень просто, — её взгляд, направленный на пустую стену, казался Юнги таким пустым и в то же время живым, что начал потихоньку пугать, — я понравилась тебе, да? Впервые кто-то тебя заинтересовал, я права? — Да ты сумасшедшая сука. — Сука? Конечно, же я сука. Такая же, как и твоя настоящая мать? Поэтому я тебе понравилась? — она медленно повернула голову и посмотрела точно в глаза Юнги так осознанно, что ему стало как-то не по себе. Но всё же этот взгляд так притягивал и пленил, словно она хотела, чтобы он наконец-то проявил к ней хоть каплю каких-то человеческих чувств. Это было так странно и так непривычно, что Мин никак не мог понять, что он чувствовал сейчас по отношению к той, кого он видел перед собой. На секунду он хотел забыть об этом мире и остаться с ней наедине, но... Как она узнала о его матери? О его настоящей матери?.. — Как... ты о ней узнала? — воздуха вновь стало очень мало, а хотелось сказать так много, что Мин начал пытаться шевелить губами и складывать слова хотя бы шёпотом, но ничего не выходило, лишь слышался какой-то тихий хрип, совершенно неестественный и такой чужой. — Это не столь важно. Сейчас имеет место совершенно другое. Кто я для тебя? Фальшивая жена, ничтожество или кто-то ещё? — она смотрела на него в ожидании ответа, но после вопроса последовало лишь молчание. Вопрос, которого Юнги действительно боялся. Он сам не понимал, кем для него была Ким Дженни, потому не хотел забивать голову лишними мыслями, совершенно ненужными и абсолютно бесполезными. Нужно было сместить фокус внимания на другие вещи, которые могли бы отвлечь от его жены, так что думать о том, кем она действительно была для него, не было как времени, так и желания. — Кто-то ещё. Я всё знаю, поверь, — Юнги посмотрел прямо в глаза своей жены, которые как-то странно блестели в этой тёмной комнате. Возможно, в них отражалось окно соседнего дома или далёкий фонарь. А, быть может, это и вовсе была не Дженни, лишь кто-то, кто очень сильно её напоминал, но был заменой, причём крайне плохой. Слишком уж странно она разговаривала: вальяжно и совершенно неофициально, будто была знакома с ним сотню лет, а то и больше. Ким никогда не говорила с ним в таком тоне даже после свадьбы. Конечно, они опустили тогда формальности, но она всё равно придерживалась неких норм, поэтому вела себя всё же немного сдержанно. Но сидящая на его кровати Дженни говорила совершенно иначе. — Знаю, что тебе на самом деле нужно. Но ты боишься своих собственных желаний. Почему? — её глаза спрашивали у него, почему он вёл себя не так, как обычно, хотя это ему хотелось бы спросить у неё то же самое. Проскальзывало в её эмоциях некое сожаление или даже сочувствие, будто она знала что-то, чего не знали другие. Догадывалась о том, что его гложило и о чём он думал. Залезла в его голову и считала всё, что могла, чтобы сейчас использовать это против него самого и вывести из равновесия, как у неё это отлично получалось. — Мне кажется, что это неправильно. Ты же всегда делал всё, что хотел, так почему сейчас поступаешь иначе и отвергаешь меня? Давай я попробую сделать первый шаг сегодня, — и в это самое мгновение она уже подбиралась к нему всё ближе и смотрела прямо в глаза, будто гипнотизировала и не давала пошевелиться. Она ползла к нему, словно змейка, немного извиваясь и покачивая бёдрами, будто бы делала это всё нарочно, чтобы приковать к себе его взгляд. Чтобы он смотрел только на неё и больше ни на кого. Слегка откинула одеяло и перекинула тоненькую ножку через ноги парня, всё ещё не отрывая от него своего взгляда. Когда её бедра коснулись его бёдер, что-то внутри Юнги так сильно кольнуло, что он не смог сдержать внезапно начавшийся кашель, словно кусочек еды попал не в то горло. Но Ким было всё равно. Она смотрела неотрывно и прямо в глаза, будто пыталась из самых глубин души достать истинные чувства Юнги. И столь пристальное внимание со стороны жены, как и её действия, заставляли Мина перестать дышать на какое-то время. Её кофта слегка скользнула вниз, открывая вид на хрупкие плечи и чётко выраженные ключицы, которые при лунном свете будто бы даже как-то странно светились. Вблизи вырез ночной сорочки оказался ещё глубже, из-за чего Мин невольно опустил голову чуть ниже, задерживая ненадолго свой взгляд на её груди, всё ещё немного прикрываемой сорочкой. Она была без бюстгальтера, что, наверняка, было естественно, ведь вряд ли все девушки на свете спят в нём. И этот факт подтвердился тем, что Мин заметил даже через ткань сорочки постепенно твердеющие соски своей фальшивой жены, или кем там она для него являлась. В тот же момент, когда взгляд молодого парня задержался не на том месте, на котором должен был, нижняя часть тела Дженни аккуратно и так искусно двинулась вперёд, ближе к его телу, что Юнги пришлось тут же оторваться от рассматривая груди девушки. Она явно начала его дразнить, ведь даже через нижнее бельё он чувствовал её постепенно нарастающее возбуждение и даже некое желания чего-то бо́льшего, пока её бёдра то и двигались взад и вперёд, будто бы имитировали несостоявшийся половой акт между ними. До жути странно и чертовски приятно. — Я чувствую, как тебе это нравится, — их глаза тут же встретились, хотя брюнет предпочёл бы, чтобы она остановилась здесь и сейчас. Не в том они оба положении и не в тех отношениях, чтобы сейчас заниматься плотскими утехами. Слишком сильно друг друга ненавидели и хотели быть друг от друга подальше. Она же сама уехала, так почему сегодня вернулась и начала творить такие вещи, не свойственные ей? Картинка в голове Юнги никак не складывалась, а потому и позволять девушке делать всё это ему не хотелось. Особенно учитывая тот факт, что именно она сейчас была сверху и смотрела на него так, будто он был полностью в её власти. Самое отвратительное чувство, которое Мин ненавидел, пожалуй, больше всего на свете. — Что ты творишь? Забыла своё место? — Ким уже не могла остановиться, лишь наращивала темп, начиная с ещё бо́льшим усилием двигаться взад и вперёд, словно ей было плевать на то, что думал парень. Ведь ему действительно нравилось то, что она делала и как она это делала. Хотелось прикрыть глаза от удовольствия и даже немного застонать, прикусывая губу, дабы не сорваться и не трахнуть свою жену прямо здесь и сейчас ей же в назидание, чтобы впредь она не смела вытворять подобную дичь. — Вали отсюда, пока не стало хуже, — слова прошли сквозь зубы, но они хотя бы заставили девушку остановиться. Хотя Мин уже и не понимал, чего хотел: чтобы она продолжала или же ушла и закрыла за собой дверь. Она уже была готова зайти дальше и перейти на новый уровень, но Юнги сам решил подрезать все её старания на корню. — Это точно говоришь ты? Я уверена, что ты бы хотел, чтобы я осталась, — и вновь Дженни продолжила двигать бёдрами, заставляя мужа сдавливать внутри стоны удовольствия от её ночной выходки. По какой-то причине парень даже не мог просто оттолкнуть её, словно тело само противилось данной мысли, а потом Мин всё продолжал сдерживаться, чтобы не стянуть с жены сорочку, обнажая её стройное тело. — Нравится? Это то, чего ты действительно хочешь. Я чувствую, как ты заводишься, — оставалось совсем немного времени до того, как ему совсем сорвёт крышу. И тогда Дженни точно не поздоровится. Мин Юнги во многом похож на зверя — дикий, необузданный и совершенно неконтролируемый. Тот тип людей, с которым такие милые девочки, как Ким, совершенно не пересекаются, ведь оба понимают, что это ни к чему хорошему не приведёт. Мин даже не заметил, как Дженни подалась вперёд, наклоняясь к его уху, после чего понизила голос до шёпота, который, как оказалось, был чрезвычайно сексуальным и ласкающим ухо. — Ну же, откройся мне, Мин Юнги. Если откроешься, то всё может измениться. Абсолютно всё, — она оторвалась от своего занятия и посмотрела ему прямо в глаза, замечая похотливый огонёк в его взгляде, что означало лишь одно — сейчас Мин Юнги готов был трахнуть её без какого-либо угрызения совести. Она добилась того, чего хотела. Или чего на самом деле он сам и желал. Ещё буквально несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, словно изучали и пытались всё понять до самого конца. Оставалось всего несколько сантиметров между их губами, которые готовы были слиться в полном страсти поцелуе. Но никто не хотел пойти другому на встречу. И лишь когда Юнги готов был заполучить губы своей жены, резко наступила тьма, а образ Дженни исчез так же быстро, как и появился. И тогда Мин открыл свои глаза. Яркие лучи солнца падали на плотно закрытую дверь его комнаты, а следов присутствия жёнушки уже не было видно. Комната была прежней, ощущалась уже даже как-то роднее, хотя, по сути, ничего в ней не изменилось, разве что время суток. Но после того, что увидел, услышал и почувствовал Мин, ему начало казаться, что эта комната и квартира в целом были для него чем-то вроде дома или того места, где он мог бы остаться в случае чего. Но из головы так и не выходил образ Дженни, дразнящей его так, словно она была тут главной и властной, а не он. Это чувствовалось во всём: речи, поведении, действиях и глазах. Порой в её глазах будто бы что-то блестело, но это можно было принять его игру воображения. Но, возможно, это что-то да значило, просто понять всё в полной мере было практически нереально. Главное, что Юнги сейчас однозначно понимал — та Дженни, которую он видел перед собой, была ненастоящей. И было бы просто полнейшим безумием, будь эта девушка здесь ночью и вытворяя те вещи, которые она вытворяла до этого. Всё это лишь дурацкий, глупый сон, не более того. — Какого?.. Сон... — пытаясь прийти в себя, Юнги начал активно успокаиваться и приводить себя в порядок, дабы выглядеть свежо, словно он успел отдохнуть или выспаться, хотя ничего из перечисленного не было им достигнуто. Ощущение присутствия в комнате юной девушки из сна заставляло тело покрыться мурашками. Но это была не единственная проблема, с которой столкнулся Мин с самого утра. Стоило парню лишь приподняться на локтях, как он почувствовал в нижней части своего тела то, чего в данной ситуации предпочёл бы не чувствовать. — Блядство... Я серьёзно возбудился от сна с Дженни? — ему даже не нужно было проверять свои догадки, заглядывая под одеяло, потому что чувства и ощущения никуда не делись. Начинать утро с эрекции после сна о том, как его жена тёрлась о его довольно-таки ценный половой орган, было наказанием, посланным свыше. Конечно, вероятнее всего, причина у этого была иная, объяснённая медициной ещё давным давно, нежели какой-то спонтанный сон, но проще было спихнуть всю вину на мозг и его различные ухищрения в виде таких сновидений. — Чёртовой Ким Дженни?! Я точно сошёл с ума... — взгляд упал на мобильный, покорно стоящий на зарядке, а за тем пошли размышления о том, стоило ли набирать уже известный ему номер. Всё же он уже пару-тройку недель не звонил владельцу этого номера, ведь ему это не было нужно. Но, видимо, сегодня ему нужна была разрядка после довольно бурной ночки. Не медля больше ни секунды, Юнги взял в руки телефон и быстро нашёл нужный контакт, дожидаясь, пока на том конце провода не послышался пленящий тело и душу голос. — Чон Соён, ты свободна сейчас? Свободна? Жди, я скоро буду, — и после этих слов Мин поспешил встать с кровати и направиться в сторону ванной, чтобы смыть с себя остатки сна, оставившего поистине неизгладимое впечатление от внезапного появления Дженни. Хотелось стереть не просто это странное воспоминание, но и чувства, которые он испытывал в тот момент. Но это всё равно не имело большого значения, ведь вряд ли во снах могло быть скрыто послание, верно, Юнги?