У каждого человека свои звезды. Одним — тем, кто странствует, они указывают путь. Для других это просто огоньки. Антуан де Сент-Экзюпери
Время неслось стремительно. Казалось, только вчера жара в полдень загоняла любое живое существо в прохладную тень и в своё удовольствие раскаляла асфальт, машины, крыши домов — пока никто не видит. Сейчас же за порог без куртки ступать не стоило. Осень подкралась незаметно. Принесла с собой тяжёлые тучи и холодные ветра, срывала пожелтевшую листву с веток деревьев и кидала её под ноги прохожим. Эрен за это время… Несколько поумнел — самую малость. Побольше узнал о «близнецах», слова о которых в те роковые для себя дни пропускал мимо ушей. Жалели его, Эрена, все «старики» участка. Даже Эрвин кидал временами сочувствующий взгляд. Только Ханджи больно хлопала по спине и громко хохотала, называя своего напарника «дико удачливым парнем». Н-да, думал Эрен тогда, это же надо было умудриться нарваться на злостного преступника в самом начале карьеры. Близнецами прозвали двух преступников, давно орудующих в краях Парадиза — большого и богатого на добычу города. Те, кто с ними сталкивался, описывали одного и того же человека — рост, одежда, маска. Полицейские в одно и то же время гонялись за одним и тем же преступником в двух разных местах. Предположив, что до онлайн-телепортации век ещё не дорос, полицейские опытным путём выяснили, что преступников всё-таки двое. Но до того они были на одно «лицо», что и дали им кличку «близнецы». В отчётах их так и называли. Особенностей у них было немерено. Начиная с того, что оба человека — паркурщики и просто быстрые бегуны. Детективы оббили пороги всех площадок, на которых оттачивалось искусство паркура, обошли множество школ с поиском самых быстрых спринтеров: худощавые фигуры преступников так и напоминали по телосложению подростков; пока полицейские сбивались с ног, преследуя воров, — всё тщетно. Помимо этого, Близнецы никогда не оставляли следов: ни отпечатка пальца или подошвы ботинок, ни оброненной вещи. А как искусно они скрывались от уличных камер — у всех, кто когда-то пытался отследить их передвижения, складывалось впечатление, что эти ребята ко всему прочему могли и по стенам ходить. И всегда — абсолютно всегда — они грабили тех, кто по каким-то причинам был баснословно богат — торговцев, актёров, бизнесменов и политиков. Неуловимые робин-гуды продолжали скрываться от защитников закона, а спустя неделю какой-нибудь детский дом или сад, питомник, дом престарелых или просто нуждающаяся семья находили у своего порога внушительные суммы денег, обрадованно звоня в полицию с находкой и уточнением: «Делайте, что хотите, мы их не отдадим». Но деньги и не отбирали: суммы не сходились, доказательств, что именно Близнецы подкинули, тоже не было. Везунчик Эрен — не то слово. Только после всего вороха информации он сумел признать, что эти воры ему пока не по зубам. И дал клятвенные обещания всем и каждому в участке — даже по делу вышедшему из кабинета Эрвину, стукнув кулаком по груди и выпрямляясь, — что он будет учиться, стремиться и в следующий раз обязательно их поймает! Армин грустно улыбнулся тогда, Жан заржал как конь, полностью оправдывая свою кличку. Поверил в его обещания разве что… Он сам. Впрочем на это внимания Эрен уже не обратил и с чувством выполненного долга схватил за руку жующую пончик Ханджи и потащил к патрульной машине, игнорируя её восклики про обед. Бывало, Эрен вспоминал о Ривае. Но позволял мыслям о нём задержаться лишь после работы, лёжа в кровати. Повторить хотелось часто. Отмотать время назад и окунуться в мешанину тех ощущений — очень (и хотелось, и часто). Иногда, подскакивая на кровати, включал свет и начинал собираться — абсолютно в здравом рассудке. И уже когда хватал ключи от машины и отпирал дверь, замирал, понимая, что тот случай — ничего более, чем одноразовая акция. И дело даже не в деньгах. Что-то ему подсказывало, приди он к Риваю с нужной суммой или без неё, — в любом случае окажется посланным. А чтобы как-то подкатывать к нему… Он не видел стоящей причины. Да, было здорово, очень. Но повторил бы разве что секс — ведь больше ничего о нём и не знал. Отсюда вывод напрашивался сам — Эрен просто сильно хотел нормально потрахаться. И всё же по какой-то непонятной для него причине искать источник утех совсем не хотелось. Поэтому он, привыкнув, откидывался на подушку, закрывал глаза и мысленно переносился в тот жаркий дикий вечер…◃▹ ◃▹ ◃▹
Сонно покачиваясь у стеллажа магазина, Эрен проклинал весь мир. Утро — за то, что оно утро. Сон — за то, что он не сон. Сначала, устроившись в кровати и приготовив стопку сухих салфеток, уже привычно стартовал с воспоминаний о Ривае — дрочить на порно становилось всё сложнее. После, успокаивая дыхание и сердцебиение, настраивался на сон, который к нему… не пришёл. Он ложился на один бок — наименее удобный, чтобы через минуту-другую перевернуться на другой — наиболее удобный — и, прочувствовав комфорт во всей красе, наконец уснуть. Но приём не сработал ни на первый раз, ни на третий, ни на десятый. Тогда взъерошенный Эрен ушёл в тёплый душ — секретный способ настроить сознание на сон номер два. Обтеревшись полотенцем, протёр зеркало на уровне лица и, приблизившись к своему отражению, скорчил самую несчастную гримасу, на которую только был способен, как бы говоря: «Эй, ты видишь, как я спать хочу? Давай уже, засыпай». Но и этот способ не помог. Тогда он решил использовать последнее, что было в его арсенале, — настроить мозг на осознанный сон. Серьёзно, ничто никогда его так не вырубало и не настраивало на царство морфея, как борьба со своим засыпающем сознанием. Не стоит упоминать, что осознанные сны за пять лет практики так ни разу Эрен и не увидел, верно? На бесчисленной попытке сосредоточить внимание на расслабленном теле он сквозь глаза увидел, как светает. Со стоном вытащил из прикроватной тумбы маску на глаза, нацепил на голову, щёлкнув резинкой по затылку, и упал обратно на подушку. К восьми утра, так и не сумев заснуть, он считал, что имеет полное право ненавидеть весь мир, когда в открытом холодильнике не обнаружил ровном счётом ничего. И теперь он ходил по магазину, старательно изображая зомби, и смахивал в корзину всё, на что его желудок кричал «да!» — благо минимаркет оказался именно «мини». Вдоволь настрадавшись, он, затяжно моргая, уже двинулся к кассе, когда в той стороне что-то громко грохнуло. Пережившее бессонную ночь сознание реагировать нормально не хотело, поэтому Эрен, сам себе пожав плечами, пошёл дальше, выходя из-за стеллажей и натыкаясь на сомнительную картину. За кассой продавец держал руки поднятыми. Перед кассой стоял одетый в мешковатую одежду парень и держал в руках дробовик. Эрен тупо уставился на оружие, игнорируя зовущий на помощь взгляд кассира. Это что? Хм-м... Он склонил голову в бок, поджимая губы, и прикоснулся рукой к колючему подбородку, в глубокой задумчивости почёсывая его. Через пару мгновений его глаза расширились, а рот приоткрылся, когда он всё-таки признал… Йопт, чел, дробовик?! Он, так и незамеченный никудышным преступником, тихо скользнул за стеллаж, ставя корзину на пол, и сел на корточки, под громогласное сердцебиение судорожно думая, что делать. Так. Так-так-так, успокойся, всё норм. Надо… Надо вызвать копов! Точно! Он полез в карман джинс и вытащил сотовый, набрал короткую комбинацию цифр и уже собирался нажать на зелёную трубку, как люто захотел съездить себе по роже. Тупица! А ты кто?! Он кивнул себе, убрал телефон в куртку и встал, собираясь выйти из укрытия, как снова замер. Ну ёбанный же ты в рот, а арестовывать ты как собрался в гражданском, а?! Мысленно заехав себе по лбу, он вновь вытащил телефон, нашёл контакт «Ханджи» и быстро напечатал сообщение, часто промахиваясь по клавишам, но не обращая внимания. Надеюсь, минут через десять они будут тут. Он убрал телефон и осмотрелся, аккуратно выглядывая из-за угла. Метрах в семи от него переговаривались. Вор требовал вытащить и те деньги, что кассир хранит под прилавком для размена. Наручников нет, оружия нет, ну ты красавчик, Йегер. Сокрушался Эрен ровно до того момента, когда до работающего на износ сознания дошло, что стоит он не где-то, а среди консервных банок! Подхватив парочку, он оценил их тяжесть и удовлетворённо выступил из-за укрытия. Преступник стоял к нему боком, но глубокий капюшон явно мешал ему хорошенько оценивать обстановку. Выдохнув, Эрен поднял руку, прицеливаясь. Ну пожалуйста. Пожалуйста! Решившись, он метнул банку в вора и… попал прямо в «яблочко»! Эрен, не веря глазам, офигевше смотрел, как воришка падает на пол, с грохотом роняя оружие. В магазине повисла тишина. Эрен поднял по-прежнему офигевающий от произошедшего взгляд на кассира и с чувством поднял руки вверх как истинный победитель раунда, делая по-настоящему воинственное выражение лица — именно в этот момент в магазин ворвалась как раз направляющаяся на работу Ханджи с криком: «Ни с места!» Хохот Ханджи был слышен в участке ве-е-есь пятничный день. Ей вторил Гюнтер, Эрд, и, конечно же, Жан. «Вы бы только видели! — захлёбываясь смехом, мычала она. — Такую моську состроил, такую моську!» Это был первый преступник, которого Эрен обезвредил и, предварительно метнувшись домой (забыв о продуктах) и переодевшись, даже арестовал. Поэтому в целом на смех он не реагировал. Но вообще-то он ни на что не реагировал — он спал, подперев рукой щёку, сладко причмокивая во сне. Жан, не удержавшись, сделал сэлфи, старательно кривляясь, и отправил его Микасе с подписью: «Наш малыш вырос, но всё равно остаётся собой, мимими». Весь день на автомате принимая поздравления, лишь как следует выспавшись на следующее утро, он всё-таки осознал. Первый. Преступник. Он вскочил с кровати, поднял руки над головой, сжимая кулаки и широко улыбаясь, и начал гордо наяривать круги по комнате, явно гордясь собой. Когда привёл себя в порядок, написал в общий чат с друзьями: «Я ЭТО СДЕЛАЛ!! СЕГОДНЯ В МАРИИ В 18:00! Я ПРОСТАВЛЯЮСЬ!!!» — и счастливый упал на кровать.◃▹ ◃▹ ◃▹
Музыка обволакивала со всех сторон мощными басами, пробивая тела невидимыми волнами, заставляя двигаться. И Эрен с удовольствием отдавал всего себя во власть электронных импульсов, вытряхивая из головы любые мысли, часто закрывая глаза и не обращая ни на кого внимания. Алкоголь дал о себе знать после первого же коктейля, с которого Эрен начал свой пьяный рейд во имя торжества. И даже Микаса не трогала его, радостно наблюдая за искренним счастьем друга детства. Друзья поздравляли наперебой. Только делали глоток и ставили бокалы на стол, как тут же кто-то оглашал следующий тост. И так, пока ноги первого из них не двинулись к танцполу. Вот и Эрен пьяно тряс головой, временами обводя плывущим взглядом веселящихся ребят. Ощутив в горле неприятную сухость, он вернулся к их пустующему столику. Тяжело плюхнулся на кожаный диван, облокотился локтями о прохладную столешницу и стал исследовать меню, отображённое во встроенном в стол планшете. Со второго раза клацнув по чему-то вишнёвому и подтвердив выбор, он в ожидании откинулся на спинку, запрокидывая голову, продолжая уже лениво и медленно двигать корпусом, подстраиваясь под ритм. Мысли лезли странные и обрывочные, стоило прикрыть веки. Голова кружилась, вторя ей пьяным калейдоскопом сменялись размытые образы. Отчего-то вспоминался Близнец, смотрящий на него с вызовом. Мелькали картинки из академии — самые курьёзные и забавные случаи. Когда все мысли привели его к Риваю, Эрен даже не удивился. Только постарался сосредоточиться на его глазах. Когда тот стоял на подиуме у шеста. Торкающий даже из воспоминаний взгляд послал табун мурашек по коже. Эрен отвлёкся, когда кто-то прикоснулся к плечу, поднял голову и посмотрел на официанта, принёсшего заказ. Кивнул в знак благодарности и припал к стакану, одним махом осушив половину вишнёвого рома. Губы жгло, насколько мог понять Эрен. Алкоголь действовал на него всегда сносно, и сейчас покалывающие губы он едва чувствовал. Как и кончики пальцев на руках. Он закрыл глаза и пытался понять, схватить ту мысль, которая витала где-то в подсознании, настырной мошкой тыкалась в поисках выхода. И когда Эрен наконец понял, почему он застыл, распахнул глаза, неверяще прикасаясь к влажному рту. Этот вкус… Его выкинуло в воспоминания того вечера. Он сидел на диване и с упоением выцеловывал чужие губы, пахнущие вишней. И во рту ощущал тот вкус, который сейчас выжигал дыры в его душе, — вкус вишнёвого рома. Залпом выпив оставшуюся половину, Эрен подскочил с дивана и, подхватив свою куртку, двинулся наверх — к выходу из клуба. Вытолкнув себя из дверей «Марии», он тяжело облокотился на стену бара. Голова резко закружилась и долгие десять минут Эрен ждал, уставившись в небо, когда его немного отпустит. Зябко одёрнув кожанку, он согнул в локте руку и посмотрел на наручные часы, прикидывая, сумеет ли застать Ривая в это время, и не обращая даже крохи внимания на то, как его, разморенного жарой клуба, трясёт от осеннего холода. Свернув почти сразу с главной улицы, он пошёл дворами до «Розы», всё ещё слыша ритмы песни в голове. Под стать всему кварталу дворы были не самыми обычными. Здесь не найти играющих в баскетбол ребят или режущихся в карты дедушек. В них проходили вечеринки под открытым небом, огороженные лишь широкими кронами деревьев. И плевать, что музыка смешивалась, а напившийся случайно мог попасть в другой «кружок по интересам». Что самое удивительное для Эрена — никогда здесь не было даже намёка на драку. Однажды в юности он застал «Маскарадный вечер». И либо организаторы что не поделили, либо изначально разными были, но на одной половине тусовались наряженные во всё белое, на другой — во всё чёрное. Эрен тогда, пихнув локтём Жана, только успевал челюсть с асфальта подбирать, настолько круто смотрелось чёткое разделение на белое и чёрное. Но когда ребята уже возвращались, всё встало на круги своя — белое оказалось в чёрном, чёрное оказалось в белом. Ну и конечно же мелькали уже серые извазюканные костюмы, куда без этого, окончательно превращая сборище в монохромную тусовку. Когда вошёл в последний двор, Эрен ускорил шаг, не обращая внимания на выпивающих людей и по тропинкам пробивался наискосок к бару. — Заблудился, сладкий? — пропела выпорхнувшая непонятно откуда… эльфийка? Очередной маскарад? Эрен огляделся. Вокруг сновали вампиры, медсёстры, ведьмы, страшилы-клоуны и прочая нечисть — он даже увидел безносого бледного типа в стрёмной тёмной одежде. Но не успел он что-либо ответить, как его окликнул другой голос: — Эрен? Чуть впереди стоял высокий светловолосый мужчина, и Эрену понадобилось напрячь каждую клеточку пьяного в дупель мозга, чтобы узнать его. — Хэ-э-эй, Майк! Сколько лет сколько зим! — нервно посмеялся Эрен, которого тут же бросило в жар. — Ты идёшь или так и будешь тупить? Он всё ещё в клубе, — сказал Майк спустя некоторое время, за которое Эрен едва ли пошевелился. И добавил: — Был во всяком случае десять минут назад. Майк развернулся и двинулся дальше по тропинке, Эрен тоже отмер и пошёл за ним. Вскоре сквозь голые ветви деревьев он уже мог разглядеть пробивающийся неоновый свет вывески. — Мы всё делали ставки, придёшь ты или нет, — начал говорить Майк, оглядываясь через плечо, когда они уже подходили к заведению. — Пока что я в выигрыше. Осталось посмотреть, пошлёт он тебя или снова в вип утащит, — он широко ухмыльнулся, открывая перед Эреном массивную дверь и кивая охраннику на входе. — Что, шансов совсем никаких, да? — обречённо спросил Эрен. Но Майк, загадочно улыбнувшись, лишь указал направление и сказал где искать, после чего удалился за барную стойку. Эрен, предварительно глубоко вздохнув и почувствовав, что за прогулку даже слегка протрезвел, окинул взглядом полное помещение и пошёл по указанному направлению. Ривай нашёлся за самым дальним столиком, сидящим на диване и держащим что-то в руках. Стоило Эрену плюхнуться рядом, как он поднял на него взгляд, и у Эрена ёкнуло в груди. На переносице Ривая красовались прямоугольные очки в чёрной оправе. И они ему неожиданно шли. Эрен сглотнул и перевёл взгляд на один из забитых танцполов. — Как-то сегодня людей много везде. — Он нахмурился, заметив, в какие странные костюмы разряжены люди. — Да что за маскарады? — удивился он себе под нос. Рядом хмыкнули. — Сегодня же Хэллоуин, чего ещё ты ожидал? — спросил равнодушно Ривай, переводя взгляд обратно на экран графического планшета и продолжая рисовать. Эрен, заметивший движение рядом, пропустил слова мимо ушей и перевёл внимание на экран, где Ривай небрежными штрихами вырисовывал две розы. — Не удивлюсь, если неоновые громилы по твоим рисункам, — сказал он, намекая на вывеску «Розы». — Красиво, — добавил он тише. Ривай, подтолкнув очки поближе к глазам, снова посмотрел на Эрена. — Ты пьян? — спросил он ровно. Эрен округлил брови и глупо похлопал ресницами. — Это так заметно? — недоумевал он. Но тут же сдулся, отворачиваясь. — Есть немного… Я… — он запнулся и, прочистив горло, продолжил: — Я сегодня первого преступника поймал, — признался так же тихо, не поднимая со сцепленных пальцев взгляда. Ривай, помолчав, хмыкнул. — И что ты хочешь от меня? Праздничный отсос? — Смотрел остро и выжидающе, сканируя малейшие изменения в мимике напротив. Эрен снова удивлённо округлил брови и посмотрел на Ривая. — Что?! Вовсе нет! — Он выдохнул и вновь отвернулся. — Ты спросил, пьян ли я, а я объяснил причину, по которой так напился. Ривай вернулся к рисунку. — Забавно выходит. Не ловишь — пьёшь. Ловишь — снова пьёшь. Принцесса вообще трезвой бывает? — Прекрати меня так называть. — Ривай выгнул одну бровь, искоса смотря на Эрена. — Иначе я вынужден буду назвать тебя Шреком, — широко улыбнулся развеселившийся Эрен. Ривай молча просканировал его лицо с минуту-другую и встал, положив планшет на стол, сразу же удаляясь к бару. Совсем скоро он вернулся, держа в руках две кружки. В одной — крепкий кофе — для отрезвления Эрена, в другой — тыквенно-пряный капучино — для согревания самого себя. Болтали они долго. Точнее сказать, Эрен. Распалялся с каждым выпитым глотком кофе всё сильнее. Лепетал же обо всём, что только шло на ум. Байки, рассказанные-пересказанные из участка. До коликов в животе смешные случаи из академии — и то, что смеялся только Эрен, его абсолютно не волновало. Он словно разговаривал сам с собой. Ривай временами кидал на него взгляды: совершенно загадочные — для Эрена, но на самом деле — полные немого вопроса. Большинство времени просто рисовал, склоняя голову над планшетом то в одну сторону, то в другую, совсем забыв про свой капучино. Когда Эрен взял паузу — сделать ещё глоток уже поостывшего напитка, — Ривай не выдержал и обратился к нему, поднимая голову: — Тебе что, пьяному кофе нельзя? Эрен, допив остатки, облизал губы, откинулся на мягкую спинку и, вздохнув, ответил: — Не-а, — абсолютно счастливо, переводя взгляд на постное лицо собеседника. Ривай, поджав губы, глубоко вдохнул и выдохнул. — Не пойми меня неправильно, но, Эрен, я не сплю с первыми встречными. Глаза Эрена удивлённо распахнулись, брови почти полностью скрылись под растрёпанной чёлкой. — Так я же ничего не… — У тебя глаза слишком честные, — перебил Ривай, продолжая смотреть в упор. Эрен не выдержал и первым отвёл взгляд, сразу внутренне сдуваясь. Он наклонился вперёд, упираясь локтями в колени и склонил голову, грустно дёрнув уголком губ. — Как-то здесь шумно, — сказал он тихо. В теле появилась тошнотворная неприятная лёгкость, когда в голову потихоньку начинали вонзаться жала. Он поднялся с кресла и обернулся корпусом. — Пойду я. Спасибо за… — Эрен запнулся, потупив взгляд. — ...приятную беседу. Криво улыбнувшись напоследок, он стал прокладывать путь к выходу. Народу заметно прибавилось, и Эрен не был от этого в восторге. Он махнул рукой хмурому Майку и, благодарно кивнув открывшему дверь охраннику, оказался на улице. Музыка во дворе гремела невероятно. Туда-сюда сновали разряженные во всевозможную нечисть пьяные люди. Эрен, прислонившись к холодной стене, выставил горло холоду на растерзание и уставился в едва заметные от света города звёзды. Жар пульсировал, казалось, во всём теле. Пальцы рук мелко подрагивали. А в груди засел обидный ком. — Идиот, — прошептал он себе, низко склонив голову и жмуря глаза. Эйфория от задержанного преступника спала. Отчего-то Эрену стало равнодушно. Поймал и поймал. Не последний. И старательно игнорировал голос не то гордости, не то самой души: «Но первый же». Толкнувшись лопатками, он двинулся вперёд и тут же повернул в сторону — прорываться через пьяную толпу желания не было никакого. Проще было вообще выйти через арку и идти по улице: там людей не так много, но оставаться одному хотелось ещё меньше. В кармане завибрировал телефон, и Эрен остановился, вытаскивая гаджет. На экране высветились несколько десятков пропущенных звонков — даже и говорить от кого нет смысла. Эрен усмехнулся и открыл только что пришедшее сообщение. Мика: Эрен, ты забыл банковскую карту в планшете. А если бы кто-нибудь украл в такую-то ночь? Карта будет у меня. Где ты? Эрен поджал пальцы на ногах и закусил губу, тут же набирая ответ. Эрен: Чёрт, спасибо! Завтра заберу. Захотел прогуляться. Вы уже ушли? Мика: Конни валяется без сознания. Армин тоже вот-вот отключится. Саша что-то ест :с Сидим с Жаном ждём такси. Остальные разъехались. Ты идёшь? Эрен: Нет, я далеко. И я уже трезвый, так что не волнуйся. Завтра созвонимся. Мика: Хорошо. Будь аккуратен. — И чего стоишь? — окликнули его со спины, когда Эрен убирал телефон обратно в карман. — Тебя жду, — на автомате огрызнулся и лишь потом узнал голос. Почти сразу же с ним поравнялись. Эрен хмыкнул, коротко взглянув на Ривая, и двинулся вглубь двора, к которому успел повернуться, поглубже засовывая руки в карманы джинсов. Ривай щипнул его за кожаную куртку и потянул в сторону — к арке. — Нравятся пьяные толпы? Эрен пожал плечами, дотошно рассматривая деревья вокруг. — Извини, Эрен. Я не хотел тебя задеть, — сказал Ривай, когда они вышли на полупустую, по сравнению с внутренним двором, улицу. — Меня никто и не задевал, — ответил он, упрямо отворачивая нос и рассматривая обычную архитектуру. «Эх, и где же Шинганшинская готика», — с тоской подумалось ему о своём родном районе. Уж там-то действительно было что рассматривать. Он вспомнил острые крыши, большие окна, воздушные башни, мрачные цвета и… сморщившись, словно во рту стало очень кисло, отвернулся от медленно тянущихся мимо домов. — Вот кисейная барышня, кто бы только знал, — хмыкнули рядом. — Кого ты там посадил? Эрен косо посмотрел на Ривая. — Воришку. — И как это произошло? Эрен немного помолчал и, собравшись духом, выдал: — Не хочу сейчас об этом говорить, — пробубнил, если быть точнее. Ривай глянул на надутые щёки. Эрен же был слишком занят своей не-обидой, чтобы обращать на взгляды внимание. — Отчего? — Да потому что у меня настроение не то! — взорвался он, вытаскивая руки из карманов и сжимая кулаки, хмуро развернувшись лицом к спокойному Риваю. Ривай чуть улыбнулся и сделал шаг ближе, смотря сначала на губы Эрена, затем ему в глаза. — Правда, что ли? А я и не заметил. В первую секунду Эрен хотел как следует вмазать кулаком Риваю — неважно куда. Но внезапно запал прошёл, стоило в глубине серых глаз найти… что-то. Ответ на вопрос «Что?» Эрен пообещал себе поискать на днях. Сейчас же он мог только чувствовать, как расслабляются мышцы тела. — Каких-то десять-пятнадцать минут назад ты без устали трындел обо всём на свете, смачивая периодически горло кофе, а сейчас щёки надул так, что даже со спины видно. Эрен закрыл глаза и сморщил нос. Но вместо того, чтобы невнятно сказать: «Ничего я не надувал», внезапно выпалил: — Каких-то десять-пятнадцать минут назад меня не называли… — он запнулся и удивлённо-обиженно посмотрел на Ривая. Эрен нахмурился и отвернулся, продолжая путь. Но стоило сделать ему два шага, как Ривай схватил его за руку и рывком развернул к себе. Пока Эрен удивлялся силе, скрытой в небольшом теле, Ривай сам шагнул вперёд и поднялся на носочки, мягко прикасаясь своими губами к его в лёгком поцелуе, не отводя взгляда от широко распахнутых глаз. Чуть отодвинувшись, он произнёс: — Прости. — А целоваться с первыми встречными — это норм? — чуть погодя спросил Эрен, всё ещё не веря в то, что Ривай его поцеловал. — Это уже пройденный этап, — равнодушно пожал плечами Ривай. Эрен фыркнул, вскидывая руки ладонями вверх. — Тогда можно считать, что и секс — пройденный этап! Ривай ухмыльнулся. — Ну, такими темпами можем и до нормального секса добраться. По щекам Эрена стремительно растекалось пламя смущения. Он глупо захлопал ресницами. — А? Ривай криво усмехнулся. — Идём. На нас и так уже все косятся. Эрен, покраснев пуще прежнего, двинулся за Риваем. Мля, ну ладно, если бы я в клубе привык целоваться и говорить о сексе так открыто, но я даже там не привыкал! А тут… О-о, боже, надеюсь, никто из знакомых меня не увидел… — Долго ещё там волочиться будешь? — Это ты виноват!..◃▹ ◃▹ ◃▹
— Так что с тем вором? Так и не сказал. Они шли вдоль набережной. Мимо изредка проезжали машины. В реке плескалась рыба. В воздухе витал стойкий запах хвои. Вдали же можно было увидеть верхушки Гигантских деревьев. — Да блин, там история такая дурацкая… Не хочу её рассказывать. Эрен почесал затылок. Только рассказывая друзьям о своём «подвиге», понял, какой же в действительности он никчёмный коп. Но наткнувшись на ироничный взгляд и выгнутую бровь, всё-таки принялся пересказывать события прошлого утра. — Недотёпа, — хмыкнул Ривай в конце рассказа. — Ты выехал чисто на удаче и всё равно празднуешь? — Ну… Первый же? — Эрен печально изогнул брови. — И всё «первое» ты отмечаешь? — со смешком спросил Ривай, третий раз за последний час вгоняя Эрена в краску. — Фу таким быть, — скривил Эрен губы. — Каким «таким»? — Пошлым. — Правда? Рискну предположить, что в тот вечер тебе это пришлось очень даже по душе. Эрен возмущённо посмотрел на Ривая и, резко повернув, сбежал через дорогу на тропу. — Куда намылился? — спросил в спину оставшийся на набережной Ривай. — Боишься? — улыбнулся Эрен, разворачиваясь и поигрывая бровями. Ривай только закатил глаза и неспешно перешёл дорогу, обгоняя стоящего на месте Эрена. — Шею сломать не хочу. Тропка была полу-лесная, но всё равно достаточно хорошо протоптанная. Несмотря на это, внимание с пути переключать не стоило: местами по поверхности ползли толстые корни деревьев, пусть и луна освещала, но разглядеть их всё равно делом было непростым. — Куда ты вообще меня тащишь? — спустя некоторое время тихо поинтересовался Ривай, хмурясь. — Забавно слышать такое от человека, шагающего впереди, — весело хмыкнул Эрен за спиной Ривая, не разделяя тоску по ровному асфальту. — Почти пришли. Не прошло и пяти минут, как они оказались на небольшом склоне перед темнеющей блестящей гладью спящего озера. Ривай, поплотнее укутавшись в тонкую куртку, разглядывал возвышающиеся вокруг деревья. На глаз, не больше, чем через несколько километров, начинался Лес Гигантских Деревьев. — Надо же, мы на другом краю города. Никогда здесь не был. — До края ещё чесать и чесать, — легко ответил Эрен, всматриваясь в мерцающие созвездия. Свет города остался далеко позади и больше не мешал увидеть единственную, как ему всегда казалось, красоту этого мира. Он пошёл медленно по склону вниз, оставляя суматоху повседневной жизни за спиной. Так всегда происходило с ним в этом удивительном месте, спокойном и тихом, словно бы замирающим во времени. Словно бы там, у последнего дерева, которое они прошли, нажали на две короткие вертикальные черты и вошли в другое измерение. Ни единого звука города, ни единого луча фонаря. Только редкие всплески воды, шум ветра, несущегося через листву, уханье филина и шелест травы. Это было его, Эрена, укромным местом. Особенно в холодные времена города, когда вода либо уже остыла для купания, либо ещё не успела согреться. Да и в сезонные деньки мало кто приходил — слишком уж много водорослей, а на дне неприятно ощущался ил. — Когда-то очень давно я сбежал из дома, — неожиданно тихо произнёс он, когда они спустились вниз, прошли до конца деревянного причала и сели, свесив над водой ноги. — В семье тогда были некоторые сложности. Знаешь, как бывает, нашли друг друга молодыми, жили душа в душу, родили ребёнка, а спустя десять лет внезапно… — запнулся на секунду, закусив губу. — ...разлюбили. Тогда-то я и нашёл это озеро. Нёсся из Шинганшины сломя голову, подальше от бесконечной ругани. И добежал прямо сюда. Он с грустной улыбкой посмотрел на наблюдающего за ним Леви и вернул взгляд на небо, облокотившись на руки и запрокинув голову. Немного погодя, и Леви сделал то же самое. — Существует один миф, — начал говорить Леви спустя долгий промежуток молчания, разглядывая два самых знаменитых созвездия. — Кто-то говорит, что история красивая и романтичная. Согласно древним сказаниям, Артемиду, всегда молодую богиню охоты, во время походов по лесным массивам и горным склонам в поисках добычи сопровождали верные прислуживающие девы, одна красивее другой. Но самой изящной и прекрасной среди них была Каллисто, сумевшая очаровать своей красотой самого Зевса. Однако уставы их были строги: девушкам запрещалось строить семьи и заводить какие-либо отношения. И Зевс, решив всех обхитрить, принял облик Артемиды и овладел девой. У Каллисто родился сын, прозвали его Аркадамом, и рос он стремительно, превращаясь в сильного и красивого молодого человека. Гера, жена Зевса, прознала об измене и поспешила наказать соблазнившую её мужа деву, превратив ту в большую косолапую медведицу. Вскоре после этого Аркадам отправился на охоту и, не узнав в медведице свою мать, пустил в неё стрелу. Но спешивший за своей возлюбленной Зевс успел вовремя отбить смертельный выстрел и в наказание превратил своего сына в небольшого медвежонка, отправив их на космические просторы. Так и блистают они на небосводе и по сей день. — Забавно, Зевс изнасиловал девушку, а она ему родила — романтика мифологического тысячелетия, — усмехнулся Эрен, дослушав историю до конца. — Да, поэтому в мире так много изнасилований — просто когда-то бог всего Олимпа задал верное направление, — поддержал мысль и Леви. — Откуда ты это вообще знаешь? — позабавившись, фыркнул Эрен. — Мать увлекалась. Квартира вечно была захламлена потрёпанными книжицами. Несколько раз в месяц ездили на опушку Леса, где она ставила телескоп и рассказывала о каждой чёртовой звезде. На губах Эрена скользнула грустная улыбка. — Ненавидел это? Немного помолчав, Леви качнул головой. — Наоборот. — Он неспешно встал и положил замёрзшие руки в карманы. — Пойдём. Того и гляди закоченеем здесь, ещё и с такой атмосферой. Спохватившись, Эрен вскочил на ноги. — Чё-ёрт, — протянул он, сморщив нос и зажмурив глаза. — Прости. У меня, видимо, алкоголь всё ещё бегает по телу и согревает. Леви прикрыл глаза и чуть улыбнулся. — Дурья твоя башка. Идём. Они молча прошли причал и начали медленно подниматься по склону. Эрен всё кусал губу и пытался убедить себя в том, что идея, зреющая в его голове, не более чем плод выветривающегося, но всё ещё присутствующего в его крови алкоголя. А потому будет лучше придержать её при себе. Но вот он видит, как его рука тянется вперёд и уже сжимает локоть впереди идущего, останавливая и разворачивая. Чёрные брови на бледном лице слегка приподнимаются. А в следующее мгновение Эрен всматривается в удивительно светлые серые глаза и чувствует мягкость и прохладу чужих губ своими.