Стены

       По улицам, несмотря на рань, ходило много народу, в основном мужчины и дети. Женщины сегодня были заняты готовкой, поэтому из очень многих труб шел дымок и кое-где витал одуряющий запах еды. Иногда слышались звонкие звуки, долетавшие из кузниц, а один раз мимо прошел, напевая какую-то песню и неся огромное бревно, целый артель. Вскоре девушка привела Смита к одному дому с красивыми и фигурными решетками на окнах первого этажа. От мужчины не скрылось, что Кива нервничала, прежде чем постучать в дверь светлого дерева. Она несколько мгновений стояла перед дверью, долго набирая в грудь воздух. Послышался звучный голос: — Да, да, заходите.        Девушка открыла дверь и прошла внутрь, чуть придержав дверь для Эрвина, левой рукой ему было бы неудобно открывать её. Они оказались в мастерской с несколькими помещениями: кузница, комната кладовая, ещё одна комната и та в которой они оказались. Она была чем-то вроде и витрины и оценочного места. Смит не сомневался, что обычно здесь царил порядок, но сейчас виднелось много лишнего. Ведра с каким-то жидкими содержимым, приваленные к стене палки, в углу стояли различные молоты и зубила разных размеров, на столе лежали мотки веревок и канатов, на полу стояли ящики с шпателями и скребками. Сам мастер стоял спиной к двери и что-то разводил в очередном ведре. Когда он обернулся легкое сосредоточение на морщинистом лице сменила радость и удивление. Старик подошел и обнял девушку, а та нерешительно и как-то неловко обняла его в ответ. — Я очень рад, что ты нашла в себе силы и время приехать, Кива, — пожилой мужчина с русыми, ещё не поседевшими волосами, посмотрел на Смита, — вижу ты привела гостя, и раз я не имею удовольствия его знать, то привела ты его по делу. — Я бы не смогла пропустить такое событие, Вилберт, — голос девушки стал чуть строже, — позволь тебе представить: командор Разведкорпуса, Эрвин Смит.        И тут мужчина, которому скорее всего уже было за шестидесят, нахмурился, но протянул руку для рукопожатия. Эрвин пожал эту крепкую и мозолистую руку. — Кинмаер Вилберт. Искренне надеюсь, что вы прибыли не навязывать нам свои требования по поводу присланного вами запроса. — К сожалению мой приезд связан именно с ним, но ничего навязывать и настаивать на своих условиях я не буду. Я так же понял, что у вас ближайшие дни будет большой праздник, и подожду пока совет найдет время, чтобы выслушать меня. — Это другой разговор, — мастер улыбнулся краешками губ, — по крайней мере такое отношение уже делает переговоры с вами возможными. А пока, — он повернулся к девушке, — юная особа, мне нужно с тобой серьезно поговорить.        Голос его звучал строго и тон не терпел возражений. Вилберт прошел к комнате, открыл дверь и встал, ожидая, пока девушка зайдет внутрь. Кива не спешила, стояла с лицом на котором читалось:"какая морока», но она поставила на пол свои сумки. — Если ты хочешь обсудить недавний инцидент в Подземном Городе, то мне нечего сказать. — Кива, это важно, и лучше нам с тобой поговорить немедленно. — Может сначала спросишь у господина Смита подробнее про дело? — последняя попытка уйти от неприятного разговора.        На этот раз Вилберт ничего не ответил, лишь сверлил девушку взглядом, пока та с кислым лицом заходила в комнату. Кинмаер обернулся к Эрвину. — Прошу простить нас, это не займет много времени, вы пока можете посмотреть мои работы и изделия, они на полках. — Я готов ждать столько сколько потребуется, — вежливо ответил Смит.        Старик кивнул головой в знак благодарности и закрыл за собой дверь. Эрвину пускай и было любопытно о чем там будут говорить, но лучше было не пытаться что-то расслышать. Портить мнение о себе было нельзя, поэтому мужчина, осторожно обходя наваленный скарб и инструменты, подошел к полкам и начал рассматривать ножи, револьверы, и прочие изделия опытного и умелого мастера.        За дверью Кива села на стул, насупившись скрестила руки на груди и смотрела на старика исподлобья, ничего нового и неправильного она не услышит. Кинмаер мерил комнату шагами, тщательно подбирая правильные слова для начала неприятного разговора. Он завел руки за спину и сцепил их в замок, но пальцы продолжали играть. — Ещё когда ты появилась здесь месяц назад без Кенни, я понял что произошло. Ещё до того как о его смерти написали в газетах. Я знаю, что он для тебя был очень важным человеком, но это не повод вымещать боль от потери таким образом. — Те люди сами виноваты, им было запрещено вести торговлю людьми. Я прихожу и что я вижу, Вилберт? Несколько забитых подвалов детьми, которые уже не понаслышке знают, что их ждет. Возможно да, я перегнула, нервы ни к черту, но те люди просто попались под горячую руку. — В том числе и те трое, что спали в своих кроватях, и их охрана? — риторический вопрос с ноткой сарказма, — я газеты умею читать, в них сказано, что эта троица была убита в разное время на протяжении всей ночи, и жили они не в соседних домах. Ты сначала убила человек одиннадцать в одном месте, а потом с трезвой и холодной головой убила этих троих и охранявших их людей. И это ты называешь «попали под горячую руку»? — Блядские газетчики, — проворчала девушка, пнув ногой стоящий рядом стул, — слишком много болтают. — Я знаю, они получили по заслугам, — мастер проигнорировал высказывание Кивы, — но меня беспокоит не их участь, а твоя. Даже если ты не делишься словами, я знаю что внутри у тебя много переживаний и не высказанных эмоций. Я хочу, чтобы ты не позволяла таким чувствам брать над собой верх, ты рискуешь такими темпами потерять саму себя, никто из твоих близких этого бы не хотел. — Вот не надо сейчас этих проповедей, — девушка поморщилась, но взгляда не отводила. — Кива, — старик присел перед ней, — за все это время ты мне стала как дочь. Ты и Кенни очень много сделали хорошего для этого города, для моей семьи. Если бы не вы, то скорее всего и этого праздника сегодня не было бы. Поэтому очень прошу тебя, отдохни от своих дел, пережди это чувство утраты. Я говорил тебе в прошлый раз, говорю и сейчас: поживи у нас, пока не придешь в себя. Тебе станет лучше и не натворишь лишних дел. — Хватит, — она оборвала его, — на мне слишком многое висит, чтобы позволить себе такой отдых.        Девушка встала, настолько ей было больно и невыносимо слышать такие слова, подошла к двери, обернулась с горькой улыбкой на лице. — Но я постараюсь навещать вас чаще. — Очень надеюсь, Кива.        Они вышли из комнаты. Смит отложил тонкий кинжал, который крутил в руке, и повернулся к вернувшимися. Кинмаер, закрывая за собой дверь, продолжил разговор с девушкой, только уже в менее личном характере. — Ко всему прочему, как ты и просила в прошлый раз, я нашел тебе место на стройке. Можешь взять рабочую одежду и идти к стене, там тебе расскажут что и как. — Вот спасибо, мне с дороги самое то, — девушка выглядела недовольной, хотя глаза говорили об обратном, — раз я буду занята, ты займешь нашего гостя?        Вилберт слегка косо посмотрел на смиренно и терпеливо ждущего Смита, но кивнул головой. — Чудно, — Кива улыбнулась Эрвину, обнажая зубы.        Тот расценил этот знак, что всё идет хорошо и ему лучше не пропустить такой момент показать себя с нужной стороны. Он еле заметно кивнул девушке, когда та прошла мимо к кладовой, чтобы взять рабочую одежду. Кинмаер тем временем повернулся к недоделанному раствору и что-то добавил туда. Кива вернулась с ворохом одежды, поставила свои сумки на скамью возле двери, уже собралась уйти как Вилберт повернулся к ней. — И да, пускай кто-нибудь придет и заберет раствор для блоков, — старик указал на ведра. — Как скажешь, — девушка пожала плечами и вышла за дверь.       Воцарилось неловкое молчание, нарушаемое тиканьем часов и голосами, доносившимися с улицы. Вилберт, вздохнув, обратился к Эрвину, терпеливо ожидавшему своей очереди. — Прошу прощения, молодым иногда требуются слова наставления. — Она не выглядит нуждающейся в советах, — Смит слегка усмехнулся. — Она своевольная. Но если я могу ей что-то сказать, то я так и делаю, — пожилой мужчина покачал в воздухе рукой, — пускай у нас обоих много дел, которые просто необходимо сделать. — Как например сегодняшнее торжество?        Лицо Кинмаера озарила широкая и теплая улыбка, настолько искренняя, что захотелось улыбнуться и самому. — Моя внучка, Амалия, выходит сегодня замуж, и по этому поводу мы сделали большое гулянье для всего города. Раз уж так вышло, приглашаю вас сегодня вечером на этот праздник, вас сюда привела Кива, а это уже о многом говорит.        Сразу было понятно, что этот человек очень любит свою семью. — С радостью приму это приглашение, но что насчет моего дела? Думаю вы прекрасно понимаете почему я здесь.        Хоть Эрвин и помнил рекомендации, которые ему дала девушка, но уходить от дела далеко не хотелось. Вилберт задумчиво потер подбородок, очевидно что-то прикидывая в голове. — Я поговорю с остальными мастерами из гильдии, вполне вероятно завтра с утра мы сможем найти время. Быстрее разберемся с этим, быстрее сможем вернуться к заслуженному отдыху, а вы отбыть в Митру, — последнее прозвучало не особо дружественно. — Благодарю за ваш подход, время очень дорого стоит.        Смиту был рад, что пока к нему проявляли деловое отношение, а не личное. Такое давало больше шансов на успех. Ему ведь нужно было убедить этих людей в полезности сотрудничества, а это он умел. Сколько раз пришлось выбивать финансирование экспедиций, да и само разрешение на них получить было весьма непросто. Эта среда была ему знакома и привычна, а если всё разрешится быстро, то так даже лучше.        Кинмаер тем временем снял с себя подобие рабочего фартука, в котором работал до прихода гостей. Поправил уже начавшие редеть волосы, обратился к Смиту — Сейчас заберут раствор для стройки, и я смогу показать вам город, это займет нас какое-то время, и я введу вас в курс дел, у нас особое расписание на сегодня.        И в самом деле, вскоре в мастерскую пришло трое парней и две девушки, все улыбчивые и веселые. Без особых разговоров подхватили ведра и пошли в сторону, где кипела работа. Вилберт одел уличную кожаную куртку и вывел Эрвина из мастерской, закрыл дверь ключом и повел спутника по городу. Мастер с гордостью и достоинством показывал и рассказывал про примечательные здания, про достижения и технические наработки. Смит заметил, что старик говорит вежливо, но не более того. Даже улыбался, но серо-голубых глаз эта улыбка не касалась, они ставились по большей части холодными. По всей видимости Кинмаер видел в нем только командора армии, а не человека. Что ж, время убедить его в обратном у Смита будет. Вдвоем они пришли к масштабной стройке защитной стены. Эрвин не мог понять почему, но это сооружение потрясало его гораздо больше, чем основные стены, пускай первые были ниже вторых. Подумал про себя:"Наверное потому что их возводят люди, своими руками, своими силами и я это вижу».        Работала кипела, людей прибавилось по сравнению с предрассветным утром. Слышались рабочие песни, позволяющие держать ритм работы, громкие окрики, удары молотков, скрип натянутых веревок, перекатывание обтесанных бревен, на которых волоком перевозили вырубленные из камня блоки. — Это впечатляющее достижение, — заметил Эрвин безо всякого стремления угодить старику. — Да, мы очень стараемся над этими стенами, — задумчиво ответил Кинмаер, — мы начали этот проект в том году, когда пала Шиганшина, и строим до сих пор.        Они помолчали, наблюдая как цепляют блок веревками к подъёмнику. Пожилой мужчина продолжил. Судя по-всему впавший в размышления, взгляд смотрел в одну точку. — Мы тогда поняли, что, если прорвут и Стену Роза, то наш город окажется под ударом. В отличие от небольших деревень мы не можем эвакуироваться, потому что производство оружия встанет.        Промышленный Город был единственным поставщиком УПМ, лезвий, газа, полученного из ледяного кристалла, пушек и Смит осознавал эту мрачную иронию судьбы. Люди, которые давали шанс на борьбу, не имели шанса на спасение, потому что были заложниками ситуации. Короткий смешок вырвался из губ Вилберта. — Мы, дураки, хотели сначала возвести стену высотой пятьдесят метров, как те что окружают нас. Но не вышло и наш предел остался тридцать метров, наши предки наверное обладали какими-то волшебными умениями.        «Ты не захочешь знать какими», подумал Эрвин прежде чем задать вопрос для поддержания наладившейся беседы. — Ваши достижения и без этого грандиозны, я так же вижу что у вас работают и женщины, и мужчины, несмотря на тяжесть труда.        Кинмаер оживился и охотно пояснил. — Работают те, кто лучше справляется с работой, никого не заставляем и не принуждаем. Все, кого вы видите сейчас здесь, умелые люди. Да даже Кива, — он указал рукой куда-то поодаль, — я всего лишь несколько раз ей показал как правильно раскроить камень, а она уже справляется.        Эрвин посмотрел на указный мастером громадный кусок породы, вокруг которого стояли люди с зубилами и молотами. Они вырезали, выбивали блоки и придавали им нужную форму, рядом лежал ровный каменный прямоугольник в качестве образца на который стоит равняться. Знакомая девушка неплохо справлялась с молотом, выглядевшим слишком большим для неё. Но она делала шаг назад, какое-то движение корпусом и молот уже опускался на вбитый в трещину кол. Периодически к ней подходил бригадир и указывал на что-то, Кива кивала головой и переставляла кол в другое место. Рядом девушки, совсем молодые, шлифовали стыки уже вырезанных блоков. Мужчины погружали готовые на бревна и волочили ближе к хитрой деревянной конструкции. А у этой вышки крепили камни и поднимали их на саму стену, где люди помогали состыковать блок с намазанной раствором поверхностью. Эрвин заметил, что рабочие крепились на стенах с помощью механизма похожего на УПМ, но имеющего крепление на верху стены. Так же его внимание привлекла и сама вышка, дерево не выглядело обычным, он спросил: — Это железная древесина? — Да, редкий материал, слишком редкий чтобы тратить его вот так, но ни одно другое дерево не выдерживало такого веса и нагрузок.        Все железные деревья внутри стен вырубили давно, но вполне вероятно что в таком городе был запас этого ценного ресурса.        Вилберт улыбнулся вежливой улыбкой, но в глазах появилось больше доброты. — Больше мне нечего вам рассказать. Полагаю, что вам стоит отдохнуть перед праздником, да и вы ехали всю ночь. Я отведу вас в гостиницу.        По дороге старик рассказал про то, как будет проходить сегодняшний день. — Мы неделю усердно трудимся и сегодня работаем до середины дня, потом уходим на отдых. Вечером до заката весь город выйдет на западную сторону, где мы и будем отмечать свадьбу моей внучки и её жениха. Думаю, что Кива зайдет за вами, а я пока поговорю с остальными мастерами насчет вашего дела.        Эрвин не возражал против такого расклада, он и правда немного устал и нужно было поспать, впереди была бессонная и весьма необычная ночь, а если повезет, то утром он сможет решить вопрос с сотрудничеством и производством нового оружия. Надо быть готовым и полным сил. Кинмаер привел его в гостиницу, распрощался и ушел куда-то. Смит поднялся в небогато украшенную комнату и лег спать, стараясь не думать над сюрпризами, которые его ждут сегодня вечером или завтра утром.        Вилберт собрал ещё семерых мастеров, входящих в гильдию и принимающих все решения в городе, и отвел к Киве, которая как раз взяла перерыв. Она утирала пот со лба мокрым полотенцем и с удовлетворение смотрела на высеченные ей блоки. Пускай бригадир отвесил ей легкий подзатыльник за предпоследний камень. Восемь мужчин разных возрастов, от тридцати до семидесяти, подошли к ней. Она обернулась и слегка поклонилась в приветствии. Мастера не выглядели возмущёнными, скорее сосредоточенными. Речь за всех взялся вести самый опытный и старый, Вернер Шмид, ему было за семьдесят. — Надо полагать у тебя были резкие причины по которым ты привела сюда Смита, да ещё в такой день, и просишь нас его выслушать.Такое просто так не делается, даже для тебя — он приподнял одну бровь, голос звучал строго. — Причины не только были, они и есть, и в ближайшем будущем не денутся, — Кива повесила полотенце себе на плечо. — Те самые о которых мы думаем? — спросил мужчина с бородкой.        Девушка кивнула и взглянула на возводящиеся стены, радуясь что и её вклад был в этой масштабной работе. — Мне очень нравится это сооружение, столько усилий и вложений. Не хочется, чтобы его покрасили в красный.        Такой намек все поняли, в совете были не дураки, все знали, что рано или поздно внешний враг начнет действовать. Падение Стены Мария их всех отрезвило, произошло один раз — случится и во второй. Шмид кивнул своей головой с поседевшими до серебра волосами. — Тогда решено, мы поможем Разведкорпусу, но пускай их Командор завтра выступит перед нами, у нас могут быть свои условия для него. А что до тебя, ты знаешь, чего мы можем требовать от тебя.        Девушка подняла руки вверх, показывая полное отсутствие возражений. — Хорошо, хорошо, сколько вы хотите? — Два железных дерева, лучше конечно целиком, но сойдет и частями. — Я достану три, — это вызвало у всех стоящих изумление, — Вы дали Смиту такой хороший ответ, что я не могу не отблагодарить вас. Наше сотрудничество и прежде всего дружба не пустые слова для меня.        Собравшиеся как-то смущенно заулыбались, прямо как дети, чья шалость удалась, вся официальность слетела с их лиц. Кива пожала руку Шмиду и совет ушел, напряжение спало, проблема была решена. С утра они чисто ради формальности послушают Смита, согласятся на сотрудничество, уточнят некоторые моменты, назначат свою цену, отпустят командора и с чистой совестью вернуться к празднику. Девушка проводила взглядом восьмерых мастеров и вернулась к работе, которая успокаивала и отвлекала от переживаний.        Эрвин внезапно проснулся от своего сна. Что-то было не так, он взглянул на часы, висевшие на стене: без четверти четыре. Мужчина приподнялся на кровати, сел, пытаясь понять это странное чувство тревоги, пытаясь понять что вызывало его. Тишина. Гробовая тишина не только в гостинице, но и на улицах. Смит встал и выглянул в окно. День, солнце светило ярко и высоко, но освещало оно пустые улицы, которые выглядели заброшенными. Город замер, готовясь встретить вечер. Эрвин подумал, что это напоминает деревушки, когда из них эвакуируют людей, так выглядел Трост, когда колоссальный титан сломал ворота и всех жителей вывезли. Именно это и вызывало в нем неприятное чувство тревоги, хотя повода не было. Но он слишком хорошо знал лица, которые принимала эта война, поэтому отделаться от этого ощущения опасности было непросто. Эрвин лег обратно и попытался уснуть, ловя себя на мысли, что он ищет взглядом свой УПМ, сила многолетней привычки, которая не раз спасла его жизнь.        Второй раз он проснулся от стука в дверь, не вежливого, а грубого, стучали почти беспрерывно и кулаком. Послышался знакомый голос. — Вставай, Эрвин, я не собираюсь опаздывать на такой праздник.        Девушка перестала стучать, когда услышала движение за дверью. Вскоре Смит вышел из комнаты, одетый в чистую гражданскую одежду, более уместную для сегодняшнего события. Если его сон освежил, то Киву не очень. Она выглядело немного лучше, чем днем. Несмотря на настаивания Кинмаера, девушка отправилась спать в его мастерскую, а не к нему домой. На ней был черный облегающий верх, который подчеркивал её фигуру, а вот брюки сидели свободней. Судя по-всему она где-то успела принять душ, чуть влажные волосы были завязаны в косу. В руках Кива держала достаточно большой ящик с откидной крышкой. — Если ты готов, то идем.        Они вышли на улицу, уже начало темнеть, но возле западной стены виднелись огни. Мужчина спросил у спутницы: — Завтра утром совет меня примет? — Да, всё уже решено, можешь выкинуть это из головы. — Спасибо, без твоего вклада это было бы не так быстро.        Девушка лишь фыркнула и как-то передернула плечами. Но скорее всего ей было приятно услышать такое. Когда они подошли к воротам Кива повернулась к нему. — Мой совет тебе, не разговаривай о делах за столом, здесь этого не любят. Сейчас ты простой человек, какой есть. — Если такой во мне ещё остался, — Эрвин улыбнулся.        Девушка хмыкнула в ответ и они вышли через ворота.        Зрелище, открывающееся Смиту было почти невероятным и волшебным. Деревья украшенные светильниками разных цветов, несколько больших костров. Стояло много столов, не было видно где они заканчивались. Были развернуты шатры, как на ярмарке, а в нескольких местах расположились музыканты, которые уже настраивали свои инструменты. Возле стены стояло такое количество бочек с напитками, что голову начинало кружить только глядя на них. Смит только мельком посмотрел на них и заметил, что в бочонках различное содержимое: медовуха, пиво разных сортов, сидры, настойки и наливки. Поодаль стояли бочки с напитками для детей. И самое главное люди, везде были счастливые люди, которые пришли на свадьбу, одетые в праздничные одежды, на лицах которых читалась безмятежность. Слишком яркая и одуряющая картина. Кива вывела Эрвина из этого ступора. Она выглядела такой же потрясённой и взволнованной, но только без этой потерянности. — Пошли, нам оставили почетные места за главным столом.