Стены

       На западной стороне стена была уже возведена, поэтому все расположились полукругом вдоль стены, край которой ещё освещался уходящим солнцем. Отблески костров и фонарей загадочно плясали на каменной кладке. Атмосфера буквально обрушилась на Смита, оглушая и потрясая, настолько всё это было непохоже на что-либо увиденное им прежде. Он следовал за девушкой, которая ловко маневрировала среди людей, сооружений. Туда сюда сновали женщины с блюдами, выставляя их на столы, а дети весело бегали от одного шатра к другому. Эрвин разглядел, что в них стояли какие-то тиры и прочие развлечения, и вроде даже увидел пробегающую знакомую по утру Фелику. Кива продвигалась к самому большому и полукруглому столу, поставленному по центру ото всех. За ним размещались родственники жениха и невесты, близкие друзья, а так же важные гости, в ряд которых входили Кива и Эрвин. Рядом стояли столы за которыми должны были сидеть знакомые, и так дальше по важности и причастности. В самом конце за столами будут сидеть совсем далекие от события люди, но приглашенные на этот большой праздник. Хотя сложно было кого-то назвать непричастным, раз в городе все были как большая семья. Это можно было понять только взглянув на масштаб торжества. Смиту оставалось гадать сколько денег и усилий было приложено, чтобы всё устроить, а сколько времени на подготовку.        Вокруг царил легкий гомон многих людей, но пока не приходилось прикладывать усилия, чтобы расслышать слова человека, стоящего рядом. Но это только пока, к полуночи земля будет ходить ходуном, только в этот раз не из-за поступи гигантов, а из-за радости людей, сошедшейся в едином порыве. Удивительно как, но Кива отыскала в этой толпе Кинмаере, он приобнял её за плечи и что-то сказал, потом повернулся к Эрвину и приветственно кивнул. Мужчина отметил, что в глазах мастера пляшут огоньки радости и волнения. Тот повел их сквозь ряды стульев, поставленных с таким расчетом, чтобы всем было комфортно и места хватило всем. Кое-какие сидения были уже заняты, но в большинстве своем места пока пустовали. В центре стола, в его главе, расположились два искусно вырезанных высоких стула. Да и само место выглядело красиво и чудно. Центр стола расположился прямо по широким и раскидистым дубом, щедро украшенным цветными фонариками. Кинмаер подвел их к левой части полукруглого стола. Их стулья были возле края, но Эрвин был уверен, что место за главным столом весьма почетное. Девушка сама выдвинула себе стул, и села держа на коленях шкатулку. Мастер не без любопытства посмотрел на неё. — Если это подарок, то ты можешь его положить под дуб, а потом подарить. — Нет, мне спокойней так, — Кива помотала головой, — кстати, Вилберт, это бочки из пивоварни возле Утопии? — Верно, я был удивлен таким разнообразием напитков, спасибо что посоветовала туда обратиться. — Хорошо тогда.        И старик куда-то ушёл ничего больше не сказав, оставив двоих гостей сидеть. Смит был даже рад такому раскладу, он чувствовал себя неуместным в такой обстановке. А так они никому не мешали, постепенно люди стали рассаживаться. Чтобы занять время Эрвин спросил у Кивы. — Пивоварня возле Утопии?        Девушка чуть повернулась к нему, удивлённая тем, что мужчина пытается начать с ней разговор, но ответила, видимо пребывая в хорошем расположении духа. — Да, если я хочу выпить чего-то такого, то всегда еду туда. Там заправляет одна девушка Кармела, я её давненько знаю. Хоть для неё это было новым ремеслом, но у неё чертовски хорошо получается. — Чем она тогда занималась раньше? — Эрвину стало любопытно.        Обычно на пивоварнях, как и почти везде, была наследственная приемлемость. Получить такую профессию не имея родства было очень сложно. Учеников брали редко, да и какая в них надобность, когда есть дети, которых учат и воспитывают унаследовать дело. — В Подземном Городе у женщин не такой большой выбор, так что она занималась двумя самыми древними способами добыть денег, — криво и хищно усмехнулась Кива, — можно сказать, она честно заработала свой шанс выбраться из нищеты.        Продажа своего тела и воровство, дела и правда невеселые. Киву не особо смущала тема разговора. — Чтобы купить своё заведение, да ещё и возле Утопии, нужно много денег, — заметил Эрвин. — Да, золота потребовалось не мало, да и без хитростей не обошлось, — она помолчала, давая время подумать о каких хитростях говорит, — но посмотри на итог: северный округ теперь считает её пивоварню одним из самых примечательных мест. И я их понимаю, чего стоит её вишневое пиво или темная медовуха. — Надеюсь, что успею попробовать, тут так много людей.        Девушка кивнула, разделявшая его некий дискомфорт по поводу окружающей их обстановки. Они огляделись, казалось, что народу стало ещё больше. Половина стульев уже обрела своих владельцев, а люди всё продолжали ходить туда сюда. Кто-то встречал гостей у ворот, радушно пожимал руки пришедшим и отводил их к свободным местам. Некоторые болтали и смеялись, какой-то из музыкантов подошел к пожилому мужчине и начал что-то пояснять, указывая сначала на одну группу, а потом на вторую музыкантов. «Один из организаторов», сразу подумал Эрвин, наблюдая за тем, как эта парочка отправилась что-то проверить. — Совет наверняка всё продумал, всего хватит всем. — Не похоже, что праздник скоро начнётся. — Мы будем отмечать эту свадьбу несколько дней, можно немного и подождать- вмешался вынырнувший из толпы Вилберт.        Он положил руки на спинки их стульев. — Кива, надеюсь ты не развлекаешь Смита своими байками о Подземном Городе или о своей работе? Мы затеяли этот праздник таким, чтобы все отдохнули от недавних событий и пришли в себя. — О нет, Вилберт, такой день не для моих историй, — она выглядела весьма убедительно.        Прежде чем она сказала ещё что-либо, старик обратился к Эрвину. — Она вас не донимает? — Нет, мы обсуждали масштаб организации этой свадьбы.        И эта маленькая ложь убедила Кинмаера в том, что всё в порядке. Он снова куда-то ушёл. Смит посмотрел на собеседницу с интересом, только в этот раз нескрываемым, раз он стал неким соучастником, то мог рассчитывать на большую открытость с её стороны. — Ты не хочешь его расстраивать? Не думал, что такой человек как ты будет опекать чьи-то нервы.        Девушка не обиделась, подперла подбородок рукой, задумчиво глядя на всю эту суету. — Все они, гражданские, не могут нас понять до конца, не могу понять вещи, которые нам приходится делать, чтобы они могли жить мирно. А мы в свою очередь не можем понять их. Именно поэтому нам, военным, нужны такие вот напоминания, — она указала рукой на толпу людей, — нельзя забывать, почему мы всё это делаем, почему мы совершаем нечеловечные поступки, и ради блага одних обрекаем других на страдания. — Это и в самом деле слова не для такого дня, — посмеиваясь ответил Эрвин, хоть был согласен с девушкой, — лучше уж послушаю ещё какой-нибудь рассказ о Подземном Городе, чем сейчас буду рассуждать над тем, что движет нами. Как я понял ты часто там бываешь.        В его голове снова всплыл разговор с Закклаем, подумать было страшно о том, что им всё это время двигала не идея о общем благе, а своя корыстная мечта. Страшнее было признаться себе в этом, настолько силен был самообман. Кива, краем глаза следила за Эрвином, пожала плечами. — Я родилась там, но не думаю, что мои истории про подземелья могут быть веселыми для многих. — Тогда расскажи каким образом тебя занесло в полицию, это наверное произошло давно, раз ты застала предыдущих королей Райссов, — ему в самом деле стало интересно.        Кива запрокинула голову и рассмеялась, на её смех не обратили внимания, потому что он затерялся в голосах людей. — Уж точно не как ты завербовал Леви в Разведкорпус, — выдавила она из себя отсмеиваясь.        Очевидно она смеялась над какой-то своей невысказанной вслух мыслью, потому что ничего очень смешного Эрвин не находил в сказанном. Он почувствовал, что девушка уходит от прямого ответа, но прежде чем задать очередной вопрос, высокий звук какого-то инструмента прорезал царивший шум, привлекая к себе внимание.        Смит заметил, что никто уже не ходит, а все сели на свои места, пустовали только два главных стула. Люди, привлеченные звуком, поворачивали головы в поисках его источника, стали замолкать. Очень скоро повисла тишина, прерываемая только треском костров, казавшаяся невероятной и невозможной ещё пару минут назад. Все почему-то уставились на проем ворот, ожидая чего-то, с предвкушением того что вот-вот произойдет. Вроде послышались шаги, волнение нарастало, это ощущалось даже кожей. Только это было не ужасное и бесконечное ожидание увидеть титана, а странная волна мурашек по телу как ожидание нечто удивительного. В воротах показалось двое людей, именно они были виновниками торжества и поводом устроить для всех праздник. Достаточно высокий для своего возраста юноша и девушка на голову ниже своего спутника. Оба в праздничной и красиво вышитой одежде и венцами на головах. На лицах читалась тихая радость, смущение и волнение от такого внимания к ним. Стоило им появиться, тишина исчезла, сидящие люди начали их шумно приветствовать, смутив этих двоих ещё больше. Жених и невеста, на щеках которой выступил румянец, прошли к главному столу, где их встретил старик Шмид, несущий роль некого градоначальника. Он обнял их, что-то сказал, никто кроме них не расслышал что именно, и повел к двум резным стульями, ожидавших своих владельцев.        Кто-то хлопал, кто-то выкрикивал поздравления, кто-то просто любовался этой парой, затаив дыхание, но все сошлись в едином порыве радости и восторга. Юноша со смоляными волосами вел свою невесту под руку. Он был одет в простые черные брюки, белую рубашку, а вот жилет был красиво вышит скорее всего в ручную. Венцы на их головах были бесспорно парными, выполненные из золота и вставками серебра. Девушка была одета в белое платье с боковыми корсетными шнуровками, подчеркивающими её стройный стан, и расшитое золотыми нитями. Венец на ней правда слегка сливался с рыжеватыми волосами, но всё равно отбрасывал отблески от фонарей и пламени костра. А на то как невеста робко сжимает ладонь парня, без умиления смотреть было невозможно. Шмид привел их к центру стола. Радостный шум толпы начал стихать, когда молодые встали перед столом, собираясь произнести свою речь всем собравшимся. Жених, взволнованный не меньше чем его возлюбленная, но державший это чувство под контролем, начал говорить: — Мы очень тронуты тем, что вы все собрались сегодня. Нам очень хочется поблагодарить гильдию мастеров, без их участия сделать этот день таким особенным не получилось, и конечно же отблагодарить всех вас. Это были нелегкие несколько месяцев подготовки, но вы работали не покладая рук, чтобы этот день настал. И наконец мы сможем отдохнуть и повеселиться как следует. — Всем большое спасибо за все ваши старания в этот важный для нас день, — смущенно добавила Амалия, слегка склонив голову в знак благодарности.        Шмид повернулся, стараясь оглядеть всех, поднял руки вверх, хлопнул в ладоши. — Да начнется празднование! — его старческий голос звучал неожиданно громко.        Тут все едва ли не взорвалось: гул толпы, громкие выкрики, рукоплескания смешались с заигравшими музыкальными инструментами. Два звука сначала боролись за лидерство, но усилия музыкантов победили.        Амалия и её жених сели на свои стулья, теперь они не были объектом всеобщего внимания и они могли снова принадлежать друг другу. Небольшая, но искренняя речь была трогательным началом торжества. Они свою работу по сбору людей ради общей цели выполнили, теперь вечер мог спокойно идти и без них. На какое-то время стол должен был занять всех. Угощение было самым разнообразным и такое изобилие еды потрясало. Эрвину почему-то думалось, что даже если он отсидит здесь всё ночь, то всё равно не сможет попробовать всё, что попадало в поле зрения. К его удивлению уже через полчаса много людей, в основном молодых пар, отправились танцевать под стены. Сидящие за столами болтали, общались с соседями, передавали тарелки и кувшины, советовали попробовать то или иное блюдо. Пускай в большинстве своём присутствовали сами жители города, но хватало и гостей. С ними знакомились и весело рассказывали что-то. Кувшины периодически забирали в основном подростки, вызвавшиеся добровольно помогать сегодня, и относили к бочонкам, где их пополняли. Эрвин обратил внимание, что Кива не притронулась к алкоголю, а нагло обворовывает кувшин с ягодной шипучкой, поставленный специально для детей. «Оно и правильно, нужно всегда быть наготове, плохие вещи часто случаются, когда их не ждешь», — подумал он, наблюдая за тем как влюблённо и заворожено смотрят друг на друга теперь уже муж и жена. К ним периодически подходили знакомые, вручали подарки или просто говорили слова поздравления.        Безмятежность наказуема, Эрвин выбросил из головы неприятные мысли о вылазках за стены и прочем. Сегодня правда был не такой день, сегодня он мог побыть человеком, не беспокоящимся о завтрашнем дне. За каким-то из столов затянули песню под сменившуюся мелодию. Многие стали стучать по столу в такт, даже Киве эта песня оказалась знакомой, она беззвучно напевала себе под нос, а танцующие сплелись в некий хоровод. Слов песни он не разбирал, а просто наслаждался звучанием. В кругу плясали девушки и парни, на стенах отплясывали свой танец их тени. Солнце давно скрылось за лесом, начало холодать, свежий ветер дул с севера. Но промерзло не становилось, костры были расположены с таким расчетом, чтобы они давали больше тепла окружающим. Еда и напитки согревали изнутри, и было как-то приятно на душе находиться сейчас здесь. Вскоре всё больше людей перешло от пиршества к развлечениям, танцам и песням. За столами осталось больше тех, кто беседовал. Какое-то невообразимое сочетание ярмарки, свадьбы, праздника, которым отмечают в некоторых местах летнее солнцестояние. От размышлений отвлекла Кива, видимо решившая наконец вручить шкатулку с неизвестным содержимым. Она справедливо рассудила, что сейчас привлечет меньше внимания.        Девушка подошла к центру стола, так что Эрвин смог заметить как тепло на неё смотрит внучка Кинмаера, и как слегка настороженно смотрит её жених. Кива что-то сказала, сопроводив свою фразу жестом руки, идущей от сердца, поставила подарок на стол перед молодыми. Амалия чуть недоуменно, но с тем и восторженно подняла крышку. Потрясение и недоумение отразилось на их лицах, но удивление приятное. Молодая девушка, лет ей было семнадцать, вытащила из шкатулки небольшой глиняный горшочек с каким-то цветком. «Нет, не цветком, это саженец дерева», подумал Эрвин, пристально наблюдая за происходящим. Прежде чем шок успел сойти, и молодые люди смогли найти какие-то слова благодарности, Кива уже ушла от стола и направлялась к своему месту. К подарку стали проявлять внимание и сидящие за столом, жених убрал шкатулку к дубу, где лежали остальные подарки, а саженец оставил на столе, чтобы любой желающий мог подойти и посмотреть. — Такой редкий подарок? — с интересом спросил Эрвин у вернувшийся Кивы.        Девушка плюхнулась на стул, справа от неё уже никто не сидел, поэтому ей пришлось тянуться за тарелкой с каким-то чудом кулинарии. — Ага, это саженец железного дерева, лучшего подарка и не придумать не только для них, но и для всего города.        Её лицо было почти безэмоциональным, лишь с легкой тенью праздника, но Смит был уверен, что она гордиться собой. — Внутри стен таких деревьев не осталось после падения Шиганшины, я слышал что редко из ковчегов стены Мария доставляют такую древесину. — Да, в основном их сплавляют по реке, если конечно кто-нибудь осмеливается выйти за стены и успевает срубить хотя бы одно дерево.        Эрвин конечно знал, что у тех городов в основном встречаются аномальные гиганты, которые были в разы опасней обычных, что собираются в основном на юге возле Троста. Поэтому добыть железное дерево было очень дорогим удовольствием, а если посадить и выращивать свои деревья внутри стен, то это будет не затратно и позволит не рисковать жизнями ради такого ресурса. — Выходишь за внешние стены? — хмыкнул Эрвин, — гражданским нельзя даже подниматься на них, не то что выходить за пределы. — Иногда приходится выбираться туда, а обойти охрану никогда не бывает сложным, так что с этим всё гладко. — А что насчет титанов? Запрещают ведь не просто так, а из-за опасностей. — Проблемы нет, лезвиями управляться умею, в нашем мире это просто обязательный навык, да и против людей оружие неплохое, — девушка оскалилась, глядя на Эрвина.        Не успел Смит задать очередные вопросы про работу девушки на Райссов, хотя разговор почти пришел к этой теме, как их прервали налетевшие дети, которые начали едва ли не стаскивать Киву со стула. — Кива! Пойдем покажешь нам как сбить все десять банок, мы пытались у нас не вышло, — заговорили они наперебой.        Девушка не выглядевшая особо радостной таким мельтешением детей, попыталась избежать такого развлечения. — Малышня, я не одна в этот приезд, со мной рядом гость, и было бы неприлично его покидать. — Можешь не переживать, Кива, я посижу с твоим гостем, пока ты отдыхаешь, — раздался сзади голос Вилберта.        Девушка недовольно обернулась, но начала вставать, уступая стул пожилому мужчине. Он чуть улыбался, и все понимали, что тот надоумил детей отвлечь девушку. — Прекрасный подарок, о большем и мечтать было нельзя, — поблагодарил он её, — ты приехала сюда развлечься и отдохнуть, а не сидеть весь вечер на одном месте.        Кива что-то проворчала сквозь зубы, когда толпа детей повела её к шатрам с конкурсами.        Вилберт присел и добродушно взглянул на Эрвина, даже чуть виновато. То ли дело было в выпитом, то ли сама ночь размягчила старика, судя по-всему расположенному к разговору. — Не сомневаюсь, она снова выиграет все призы там. Я не хотел бы, чтобы она сегодня думала о работе или вспоминала о таком, уж прошу прощения. Не надо быть умным, дабы понять, что рано или поздно два военных человека придут к теме войны и смерти. — Мы не успели дойти до чего-то мрачного, — пожал плечами Смит, поворачиваясь к новому собеседнику, — она не слишком разговорчива, когда дело касается её саму. — Да, есть такое, хотя она частенько бывает в настроении потрепаться, если задавать правильные вопросы. — Давно её знаете? Потому что я знаю её только несколько дней, — Эрвин порадовался, что сейчас беседа со стариком идет сама собой.        Мастер потер подбородок, чуть задумчиво глядя на костер. — Знаю её лет почти двадцать наверное, могу сказать, что её просто надо научиться понять. Кива уже тогда работала на Кенни Аккермана, и у этих двоих было какое-то особенное бессловесное понимание. — Думаю, что понимаю о чем вы. Не всегда нужны слова чтобы выразить свои эмоции, — вспомнив как Леви угадывает его мысли, Эрвин улыбнулся, — она уже тогда работала в полиции? Учитывая назначение её отдела не сказал бы, что это хорошее место. Мы, да, убиваем титанов, но они убивали людей, пускай не все они были хорошими. — Я всегда думал, что ей лучше будет без всей этой грязи, — старик мрачно кивнул, — даже раз пытался поговорить с Аккерманом, но тот просто проигнорировал меня. Это были нехорошие дела, и меня расстраивало то, что у Кивы они хорошо получаются. Но, — он помедлил, покачал головой, налил в свой кубок вина.        Смит внимательно слушал внезапно разговорившегося старика. Было и любопытно и познавательно, он узнавал какие-то детали прошлого. Того самого прошлого, когда он стремился за стены к внешним врагам, хотя надо было разобраться что происходит внутри. Кинмаер продолжил, на лице читалось сожаление и грусть. — Но когда беда пришла в наш город, именно их умения и опыт помогли нам вернуть всё на свои места. Некоторых из наших горожан, в том числе и жену моего старшего сына, похитили, как мы полагали, работорговцы. Никто не мог нам помочь ни полиция, ни гарнизон, ни влиятельные люди, поэтому нам пришлось опуститься до тех методов, которые мы всегда презирали и недолюбливали. Тогда я и мой сын поехали в Митру и обратились прямо к Кенни, мы были в отчаянии. — Ничего не делается просто так, — заметил командор, — вы предложили им свои услуги.        Кинмаер, отпивавший вина, покачал головой, допив продолжил. — Не совсем так, изначально они ничего не требовали взамен, уже в конце после того, как все, кто был в живых вернулись домой. Мы предложили им как вознаграждение помощь и поддержку, и Аккерман согласился. Кива в частности помогала нам разыскать спрятанные дневники моего учителя, Анхеля Аалтонена. — Того самого, что создал УПМ? Поразительно, я думал, что не осталось его учеников. Должно быть вы и разработали УПМ нового типа?        Кинмаер выглядел польщённым. — Я очень старался, делая эту работу. Как я погляжу вы не плохой человек изначально, просто обязанности работы накладывают на многих свой отпечаток. Но кому-то приходится делать горькую работу, принимать тяжелые решения. — Да пожалуй так, — согласился Смит, вновь вспоминая о своём отце.        Дальше они долго говорили и рассуждали о чем-то не особо важном, раз на утро Эрвин не мог точно вспомнить о чем. Помнил лишь, что где-то за несколько часов до рассвета он откланивался и отправился поспать в гостиницу. Приятно усталый от событий дня, даже чуть отдохнувший душой. Перед его уходом Кинмаер сказал, что с утра к нему зайдут и отведут на собрание. И Эрвин надеялся, что успеет поспать достаточно времени, чтобы набраться сил.        А на парапете уже построенной стены сидела в одиночестве Кива и задумчиво глядела на горизонт, где вот-вот должно было показаться солнце.