Стены

       Мучительная тишина, наполненная неприятным ожиданием. Закклай не ждал ответа, он вынуждал её ответить. Да, Зое думала о том, что такое чисто теоретически возможно. Но это было слишком весомое заявление, чтобы вот так сказать его вслух. — Это лишь предположение, командующий. У нас пока нет полной уверенности в таком вопросе. Да и с сывороткой у нас ряд проблем, — напомнила девушка, — единственный экземпляр потрачен.        Она не сводила глаза с Закклая, пытаясь понять его настроение. Мысль, что он говорит на полном серьёзе, пугала потому что была вполне реальной. Командующий мог хотеть осуществить что-то такое, пускай даже ценой экспериментов над людьми для получения рабочей сыворотки. — Я лишь уточнил теоретическую возможность такого.        Дариус подчеркнул слово «теоретическую». У Ханджи не отлегло, но стало как-то поспокойней. Пожилой мужчина обычно не советовался с гуманностью и человечностью, а руководствовался простой рациональной выгодой. Зое продолжила, осторожно выбирая слова. — Хистория единственный представитель королевской крови Райсс, о котором нам известно. Так рисковать ей было бы опрометчиво. Но да, теоретически это открыло бы нам большие возможности.        Командующий обдумал эти слова, потом устало выдохнул. Леви сочувственно посмотрел на Ханджи, которой приходилось заявлять такие неопределённые вещи в присутствии начальства, способного отправить на смерть двести тысяч ни в чём не повинных людей. — Что-нибудь ещё удалось выяснить? — доброжелательный тон никак не вязался с прошлыми высказываниями. — Я думаю ещё повозиться с бумагами, слишком много вопросов. Эрен один раз сумел активировать силу основателя, может быть я найду что-то, что подскажет почему так произошло. А если мы сумеем извлечь Леонхарт, то сможем узнать больше о той стране, Марле, — она помолчала, а потом всё же добавила, — и вдобавок кое-что мне не даёт покоя. — То есть среди всего этого есть что-то особенное? — Дариус выглядел по-настоящему заинтересованным. — Да, откуда Род Райсс брал сыворотку для обращения? Если верить словам Хистории и Эрена у него в саквояже были ещё какие-то препараты и склянки. Если у Райсса они имелись, то возможно мы сможем повторить что-то подобное из имеющихся у нас веществ. — Кстати об этом, Ханджи. Я никогда не спрашивал, да и не до этого было, но как вы нашли те лабораторные записи, которые мы пытаемся расшифровать?        У девушки внутри всё похолодело, вопрос был задан вскользь, но он застал её врасплох. Не может же она рассказать командующему сейчас правду. Особенно если это придётся не по душе её новой знакомой, которая знает несколько больше их самих и с которой они вроде договорились о сотрудничестве. Выбора не было, кроме как соврать. — Мы нашли их в поместье Райссов, когда проводили там более детальный обыск.        Леви никак не изменился в лице и потянулся за чашкой чая, шутливо дивясь про себя как может непринуждённо врать его командор, когда того требует ситуация. — Очень жаль, что их лаборатория пока не нашлась, — покачал головой старик, — и что пока нет даже пробного варианта сыворотки.        Снова всё вернулось к этой теме, про себя Ханджи чертыхнулась. Почему всё должно сводиться к этому? И снова она повторила прежнюю мысль. — Я не думаю, что мы можем себе позволить проверять их на людях. У нас нет даже уверенности, что часть реактивов подобрана верно.        Снова воцарилось молчание, которое прервал Дариус. — Само собой, — Закклай взял первый попавшийся свиток, он выглядел слегка грустным, — но необходимо понять как эта сила работает, наш враг опережает нас в этом. Я уже молчу про техническое развитие. — Для начала нужно укрепиться в Шиганшине и начать разведывательные вылазки на юг, — вмешался Аккерман, — это не менее важно, чем исследования.        Командующий сложил руки в замок и устало выдохнул. Знали бы эти двое сколько он об этом уже думал, прикидывал, планировал. — Это не так легко. Нам некого посылать к стене Мария хотя бы на разведку. Вас? Девять человек вряд ли без потерь пройдут там сейчас. Пиксис писал, что гильотина ещё работает, не все титаны убиты, а в округах бродят аномальные, — в его голосе впервые послышалась измотанность, — численность Разведкорпуса восстановится не через месяц и не через два. — Шаддис старается как может в учебных корпусах, — заметила Ханджи, — он мастер по вербовки кадетов.        Она вспоминала, как Кис говорил ей, что он сделает всё возможное, чтобы помочь Разведкорпусу. Накануне он прислал ей письмо с просьбой приехать на учения ветеранам разведки, чтобы показать кадетам к чему стоит стремиться, ради чего стоит отдавать свои жизни. Ханджи ответила, что постарается придумать что-нибудь и приехать на следующей неделе. — Этого мало, — ответил Закклай, — вам придётся обучать их построению и действиям в новой обстановке. Это займёт дополнительный месяц как минимум. Я не готов снять часть Гарнизона вам в поддержку, не в нынешней ситуации. У нас не так много времени, чтобы позволить себе глупые ошибки и неосторожные действия. Любая из них может стать фатальной. — Я поняла вас, не продолжайте, — Зое подняла голову и смотрела в лицо пожилому мужчине, — мы постараемся сделать всё возможное в нынешнем положении.        Дариус начал вставать со стула, и разведчики только сейчас заметили, эти вопросы его очень занимают. Командующий очень редко проявлял такие эмоции, даже когда провожал Смита в Шиганшину такого не было. — Время позднее, если вы не хотите заночевать здесь, то я рекомендую вернуться сюда завтра и продолжить свои изыскания после отдыха, — он снова выглядел миролюбивым человеком. — Верно нам уже пора на отдых, — ответил Аккерман, пока Ханджи не взбрело в голову остаться ещё на часик. — Тогда я прикажу подавать карету.        Разведчики сидели в карете и с неким облегчением наблюдали за удаляющимся зданием Генштаба. В ночном мраке он выделялся, потому что в некоторых окнах ещё горел яркий свет. И тогда Ханджи сказала такое, чего не говорила давно. — Нахер такое.        Леви, слегка удивлённый такими эмоциями, покосился на неё, ожидая пояснений к такому несвойственному ей высказыванию. Зое сидела ссутулившись и рассматривая ладони своим единственным глазом. Взгляд был горящим, вся выдержка исчезла. — Я не буду проводить опыты над людьми, ради призрачной пользы. Мы ничем не будем отличаться от наших врагов, что привозят сюда людей и делают из них титанов.        Аккерман нахмурившись откинулся на спинку сидения, прежде чем сказал: — Ты всё принимаешь близко к сердцу. Закклай не настаивал на таких вещах, он говорил о том, что возможно придётся к ним прибегнуть. Большая разница. Если бы был другой способ, то разве ты сама не предложила бы его? — Мне ничего не приходит в голову, — едва ли не закричала девушка, хватаясь за неё. — Ханджи, — начал втолковывать парень, — если бы не такие люди как Закклай, то в 845 год стал бы последним для человечества. Ты это знаешь. Иногда нужно жертвовать чем-то ради блага многих. Но это не значит, что нам придётся ставить нечеловечные опыты над людьми. Мы найдём другой путь. Скоро Кива передаст нам те книги и может там ты прочтёшь что-то новое. — Может мы сможем вытащить Энни Леонхарт из этого треклятого кристалла, — пробормотала командор.        Она выглядела как заблудившийся в лесу ребёнок на распутье, где обе дороги одинаково страшные. Но Аккерман настойчиво успокаивал её. Он переживал за её состояние, разговоры с Закклаем не всем легко давались и зачастую наносили куда больше последствий, чем казалось. — И ты придумаешь что-нибудь, не воспринимай те слова буквально и не ищи в них скрытого намёка. Командующий в таком же положении, пускай тебе сейчас так и не кажется. — Да, да, пожалуй ты прав. Мне нужно просто не думать об этом, и так хватает других вопросов.        Она вымученно взглянула на него, находя в нём поддержку, которой ей не хватало. Раньше буфером между её безумными теориями и правительством был Эрвин. Сейчас всё иначе. — Хотя бы так, очкастая, — Леви позволил себе пошутить, — да и ты начиталась сегодня записей этих фанатиков. Вот и воспринимаешь всё в плохом свете. — Надеюсь к утру меня отпустит, — неуверенно предположила девушка.        Аккерман решил не комментировать это высказывание вслух, видя что Ханджи несколько лучше. Карета уже подъезжала к казарме, была глубокая ночь и наступала пора отдыха.        Кива чертыхаясь пробиралась сквозь гужевой ряд. Её дела в Каранесе были окончены, ну или прикончены, и теперь нужно было отправляться в Трост. В южном городе стены Роза её ждало ещё трое людей. Могло показаться глупым, что ночью происходит какое движение в ряду с повозками, но это было не так. Отсюда на юг отправляли продовольствие и вспоможение для укрепления города. И делали это с тем расчётом, чтобы тележки прибыли в пункт назначения к утру. Девушка хотела прибиться к одной такой, чтобы без препятствий и забот добраться до Троста. Так делали многие путники, этот способ был достаточно удобен и бюджетен. Возницы принимали попутчиков за дополнительную плату и если позволяла загруженность повозки. Искала Кива ещё не занятую путешественниками телегу, таких оказалось мало, близилось время отправки. Но вот её поиски были вознаграждены, она наткнулась на крытую повозку без попутчиков. Кучер курил сигареты и равнодушно посмотрел на грязную девушку в плаще. — Едешь в Трост? — задала она скорее формальный вопрос. — Как и все вокруг, — равнодушно пожал мужчина плечами, осматривая фигуру девушки. — Мне нужно туда, у тебя свободно? — голос звучал безэмоционально. — У меня-то свободно, — извозчик поскрябал ногтём по зубу, — но для тебя проезд будет стоить дорого. Добрую часть дороги мы проедем в одиночестве, так что у тебя будет время рассчитаться.        Её внешний вид бродяжки заставлял всех думать одинаково. Кива оскалилась и мужчина принял этот знак как за согласие. Но девушка шагнула ближе к нему, он сидел на повозке поэтому возвышался над ней. Она положила свою грязную руку ему на колено и больно сжала, заглядывая ему в лицо. Глаза её сверкали безумным огнём. — Не сомневайся, у меня есть чем заплатить.        Недоброжелательные интонации в голосе заставили мужчину отшатнуться. Ему не нужны попутчики, которые пугают его. Но ему на ноги упал мешочек с зазвеневшими монетами. Он оторопело уставился на него, пока Кива нагло залезала и устраивалась в повозке. Денег в кожаном мешочке было достаточно на двоих людей, мужчина обернулся на пассажирку. Та уже полулёжа облокотилась плечом о бочонок. Веки были полуприкрыты, дыхание ровное, но глаза сверлили его. Он задёрнул ткань, отсекая себя от этого неприятного взгляда. Пришло время отправки, повозки впереди уже трогались с места.        Следующим утром Аккерман проснулся раньше Зое. Он это понял, когда не обнаружил её в столовой. А спустился капитан туда часов в десять утра, совсем не жалея, что проспал так долго. Впервые за долгое время парень стал крепко спать ночью, не просыпаясь от малейшего шороха. Отдых необходим каждому и Аккерман не был исключением. В самом деле они сейчас в столице, а не на передовой. Да, от них по-прежнему многое зависит, но можно не суетиться и не работать на износ. От спешки в таких делах толку не очень-то и много. Пока он завтракал, Зое не показалась в столовой, что самую малость удивило Леви. Закончив приём пищи, парень спросил у дневального не видел ли он командора Разведкорпуса и получил отрицательный ответ. Аккерман закатил глаза и торопливо направился в комнату, отведённую девушке. «Пожалуйста, давай без твоего самодурства», обратился он к ней мысленно, поднимаясь по лестнице. За окнами уже было видно яркое солнце, которое медленно катилось к полудню. Леви дошёл до комнаты командора и прислушался в какой-то надежде услышать там храп. Тишина разрушила эти ожидания, парень почувствовал себя нянькой, от которой сбежал ребёнок с отбитым инстинктом самосохранения. Не церемонясь он открыл дверь, на кровати Ханджи не оказалось.        Но она была в своей комнате, если нынешнее убранство можно было назвать комнатой. Только кровать стояла на прежнем месте, всё остальное нет. Стянутые с матраса простыни были привязаны к ножкам стульев, образуя какую-то схему или охотничью петлю в безобидной миниатюре. За столом, поставленным на торец виднелась виновница этого беспорядка. Безумный взгляд, растрёпанные волосы, закатанные рукава измятой рубашки — все эти признаки Леви хорошо знал. И все они говорили об одном: у Ханджи есть идея. — Что ты тут устроила, трёхглазая? — раздражённо спросил капитан, оглядывая беспорядок.        Дополнительное одеяло, выволоченное на пол из шкафа, сам передвинутый шкаф, через дверцу которого проходила скрученная простынь, противовес из подушек. На подоконнике и вовсе стояла какая-то конструкция из стаканов, ручек, чернильниц, подсвечников. — А, здорово, Леви! — помахала Зое рукой, впрочем не отрывая задумчивого взгляда от путаницы простыней.        Аккерман зашёл в комнату, громко захлопнув за собой дверь. Ох как ему не нравились эти идеи, почти наверняка касавшиеся прямого контакта с титанами. Сев на кровать, он вопросительно посмотрел на командора. Она же, кое-как отвлекшись от своей конструкции, перевела карий глаз на него. — Да вот, обдумываю как нам добыть спинно-мозговую жидкость титана. — Нам? Ты всё же решилась на эксперименты? — тон Леви был нарочито сухим. — Да, я нашла решение, пускай и временное, — невпопад ответила девушка.        Некое облегчение прокатилось по Аккерману: Ханджи нашла баланс между человечностью и пользой. Он даже забыл про беспорядок, который царил в комнате. Главное что Зое додумалась до решения этого непростого вопроса, давившего на них грузом ответственности. — И что это за решение? — Леви заинтересованно, по-новому взглянул на сооружения. — Дневники Гриши Йегера, — начала девушка издалека, — говорят нам о том, что элдийцы особый народ, способный к превращению в титанов. Особенность крови и, скорее всего, внутреннего устройства. Тела реагируют, вступая в контакт с сывороткой. — Тела говоришь, — парень уловил мысль. — Верно, — Ханджи встала со своего места и, осторожно переступая, направилась к кровати, — тела даже после смерти какое-то время сохраняют свои свойства и кровь. Мы можем узнать, как она, органы и плоть реагируют на варианты сыворотки. Таким образом сможем подобрать рабочий вариант и узнаем больше о самом взаимодействии. А может даже подберём обратные реагенты.        Она села рядом с Аккерманом, последнее предположение было слишком сказочным, но всё же призрачный шанс имелся. Если они смогут сделать обратную титанизацию, то это облегчит очень многие моменты. Но особой надежды Леви не испытывал, он давно не верил в чудеса. — Когда скажешь Закклаю? — Я хочу подождать тех книг, что обещала нам передать Кива, — покачала Зое головой, — для большей конкретики и уверенности в этом предположении, прежде чем говорить такие слова.        Леви молча кивнул, мрачно усмехнувшись. Он помнил вчерашний разговор, оставивший неприятный осадок не только у Ханджи, но и у него.        Это только начало пути, и чем дальше в лес, тем больше дров. Вдвоём они сидели на оголённом матрасе, думая о том насколько глубоко им придётся зайти в этот самый «лес». — Мы не имеем права останавливаться, Ханджи, — внезапно строго проговорил Леви, — ради тех, кто погиб ради этого. Их жизни должны иметь смысл. — Я знаю, — выдавила из себя девушка.        Командор стала грустной и серьёзной. Оба вспоминали умерших товарищей, посвятивших свои сердца победе человечества. Леви ощущал, что Эрвин продолжает вести его вперёд, даже будучи мёртвым. Он был рад этому чувству, ему есть за что бороться, ему есть что закончить. Аккерман посмотрел на печальную Зое и поднялся на ноги, был уже полдень. — Вставай, Ханджи. Ещё много работы. — Верно, — неуверенно произнесла она. — И начнёшь с уборки, потом поедем в архив Генштаба, пока не поздно, — суровый тон не терпел возражений.        Девушка озадаченно посмотрела на сооружения, а затем в окно. — Уже так поздно? Мне казалось, что ещё только утро. — Верно уже день, поэтому поторапливайся. Я подожду тебя снаружи.        Прежде чем Ханджи начала что-то возмущённо втирать, убеждая остаться и помочь в наведении порядка, Леви вышел из просторной комнаты. Он спустился по лестнице и вышел на улицу, вдыхая свежий воздух, нагретый жарким солнцем. — За стенами воздух не такой, — почему-то сказал он вслух.        Он без особой спешки гулял вокруг казармы ещё полчаса, пока недовольная Зое не закончила с уборкой и не была готова к очередной поездке в Генштаб.        Через три часа после полудня время когда к стене Сина неспешно приближается паром из Троста. Он мог двигаться быстрее, если помочь ему вёслами, но не сегодня. Людей на нём было немного, и никто не выказывал никакой спешки. Киву не устраивал такой темп, но её устраивала возможность отдохнуть и подремать. Поездка в повозке не была успокаивающей, да и с таким возницей не поспишь. За последние несколько дней она не спала и толком не ела. Со всем этим можно было пока мириться. Ей нужно было быть в Утопии сегодня ночью, ближе к рассвету. Лошадь конечно быстрее, но паром не останавливается на отдых. И немаловажное на лодке можно было не вздрагивать от малейшего шороха, а это значит расслабиться и собраться на последний рывок. Журчание и запах реки были приятными и навевали мысли о долгожданном отдыхе. Девушка сидела в углу парома, вытянув и массируя ноги. На неё никто не обращал внимания, рядом сидело несколько таких же, как и она, путников. Они молчали, дремали полулёжа на скамьях. Впереди разместилась одна семья с детьми, они предпочитали не обращать внимания на бродяг. Пара людей, очевидно направляющиеся к стене Сина по делам, об этом говорил их вид и выражение задумчивости на лицах.        Днём в дороге никто не обращает внимания на путешественников. Кива лениво думала, как лучше ей сделать переброс до Утопии. Можно было сойти с парома в Гермине, взять своих быстрых лошадей и направится на север в быстром темпе. Но пожалуй лучше в таком виде ей не показываться в Гермине. Золотое правило: не гадить там, где ешь. Если сойти с парома в Митре и успеть на паром, отправляющийся из Орвуда к стене Роза? «Звучит неплохо», Кива поудобней устроилась, разминая затёкшую спину. Сделать пересадку в Митре всё равно придётся, нужно было проверить газетные сводки. Не написали ли про дело Осборна или про убитых в Подземном Городе? Если всё пошло правильно, то тех двоих никто не ещё не обнаружил. Никаких особо примечательных следов на улице не было, чтобы кто-нибудь из сборщиков трупного бюро Бентлея зашёл внутрь дома и обнаружил мертвые тела. Но почитать газеты было необходимо. Это определит нужно ли ей торопиться или можно тем же паромом добраться как раз к позднему утру куда надо. Кива получше натянула плащ, скрывая грязь на одежде, и начала дремать, ожидая конца поездки.        Из своего окна Дариус наблюдал за улицей перед Генштабом. Несколько часов назад прибыли Зое и Аккерман, чтобы закончить свои изыскания и опустошить его запасы чая. Старик размышлял над тем, что происходит. Было ощущение, знакомое и противное, что он чего-то не видит. Сегодня уже были присланы первые деньги в казну, а это безусловно хорошо. Арест Осборна решил много проблем. Но кто подсказал офицеру Натану, где смотреть? Сам полицейский никогда бы не дошёл до этого своими методами, которые описывал. Слова молодого офицера звучали логично, но больше походили на отработанную речь. Закклай взял это дело под свой личный контроль и Док должен был отчитываться ему о любых изменениях. Неприятное чувство дежавю заставляло думать, что не все дела окончены со смертью Рода Райсса. Вернулось это ощущение, что за ним наблюдают. Командующему очень не нравилось, что он не может пролезть за занавес. — По крайней мере пока, — хмыкнул Дариус.        Мысли вернулись к разведчикам и их исследованиям. Сегодня они выглядели бодрее, чем вчера, когда покидали его обитель. Не могло не радовать, особенно после их вчерашнего разговора. Закклай понимал, что многим тяжело воспринимать его слова, пускай они и были логичны, если отбрасывать эмоции. Старик решил не докучать им сегодня вечером, а оставить их в покое. Ему было о чём поразмыслить.        Он подошёл к столу, на котором лежала копия дела Осборна со всеми показаниями, расписками, разрешениями. За сегодня пожилой мужчина перечитывал их уже несколько раз. И чем больше командующий вчитывался в строчки, тем сильнее крепла его уверенность в том, что всё не так гладко. Впрочем, уверенность бездоказательная. С этой стороны всё было чисто, может в самом деле его вечная подозрительность и дотошность стали перерастать в паранойю? — Но ты ведь не утратил способности здраво мыслить? — вслух задал Дариус себе вопрос.        В тишине собственный голос прозвучал странно и даже пугающе, старик сел на стул с мягкой обивкой. Раньше он довольствовался более простым стулом, но возраст начинал брать своё и спина частенько болела. Закклай взял лист бумаги и положил его перед собой. Он ничего не пускал на самотёк и этот раз не исключение. Обмакнув ручку в чернила, командующий начал выводить красивым и аккуратным почерком: «Командору Военной Полиции, Найлу Доку». Через пятнадцать минут письмо уже было в руках у посыльного, спешащего в городскую ратушу, где Найл просматривал отчёты и распределял поступившие налоги. Закклай наблюдал из окна, как его человек садится на лошадь и покидает территорию Генштаба.        Было уже часов семь вечера, когда девушка чуть ли не бегом направлялась на север по канализационным туннелям Митры. Чтобы не тратить время и усилия на переход в Орвуд через ворота, Кива воспользовалась канализационными переходами. В руках она держала газету, сводки которой давали ей возможность не спешить. Но Киве хотелось побыстрее покончить с эти делом. Оставалось трое, всего трое людей, которые могут добавить проблем, если она не успеет их убить. Сегодня газеты не могли похвастать статьёй про Осборна или убийство Элаунг, но завтра всё может быть иначе. «Нужно поторапливаться, любое дело нельзя затягивать», повторяла себе девушка. У Орвуда она решила нанять лошадей, чтобы с пересадкой добраться к Утопии как можно быстрее. Сладкие мечты об неспешном пароме были разбиты реальностью. Её ночь продолжалась уже несколько дней.