На что похожа любовь?

Меня бросало то в жар, то в холод. Постоянно менялось настроение. Утро было временем решительных мыслей и действий. Я вставала, занималась йогой, выпивала чашку зелёного чая для бодрости и крепости духа, вставала перед зеркалом, протирала тёмные круги под глазами кубиками льда с петрушкой и двадцать раз повторяла, глядя сама себе в глаза: «Не вспоминать, не вспоминать, не вспоминать!» Именно утром я удалила аккаунт "Вконтакте", а в почте занесла адрес Нацу в "чёрный список". Именно утром я проверяла холодильник, срок бабушкиных лекарств, наличие у мамы бумаги для принтера, писала списки, чтобы вечером зайти в магазин. Потом я шла в школу и довольно удачно блокировала все болевые удары, которые мне наносили любые мальчишки, даже карапузы, но с именем Нацу, любые шоколадки той фирмы, что он подарил мне при встрече, любые целующиеся парочки. А затем я приходила из школы, уставшая, и ложилась на диван. Наступил ноябрь, стало рано темнеть, и вместе с темнотой ко мне заявилась старая знакомая - тоска. Она уже не наваливается, как серый зверь. Она вгрызается в моё сердце, погружает в него свои когти, осторожно нащупывает то зёрнышко, что колотится "тук-тук-тук", и нежно прислушиваясь, сжимает его. Я ничего не писала во флипбуке. Только рисовала - крошечное сердце в когтях хищной птицы. Вместе с тоской приходили воспоминания, которые уже не сдерживал мой бодрый разум: вот он берёт меня за руку под пледом, вот я прижалась к нему в маршрутке из ХХХ. Казалось бы - встань, взбодрись, посмотри с бабушкой телевизор, выпей чашку кофе. Но из телевизора неслись стоны о несчастной любви, которые отзывались во мне новыми приступами болезненного эха, а кофе... Я всё-таки не любила кофе. Странное дело. Сейчас, когда я всеми силами пыталась переболеть любовью к Нацу, избавиться от этого чувства-наваждения, он больше не казался мне симпатичным. Я представляла себе его оттопыренные уши или маленький острый птичий нос и думала - какое уродство! Как я могла быть такой дурындой, чтобы полюбить такое страшилище?! А его детская улыбка? неужели она казалась мне трогательной? Нет, нет и нет! Если у тебя детская улыбка, это значит, ты глуп, как ребёнок! Я растравляла себя снова и снова, словно погружая палец в воспалённую рану и причиняя всё новую и новую боль. Особенно много боли приносили предрассветные часы, и бабушка молса заходила ко мне в комнату, брала подушку, влажную от слёз, и клала её на батарею. Они обе пытались мне помочь, и мама, и бабушка. Мама приносила какие-то новые книги, требовала моего совета по сюжету каких-то сказок, хотя в её глазах было только одно: «Отвлекись от своих мыслей, не думай!» Впрочем, я была за неё рада, после фестиваля она стала писать неплохие сказки, серьёзные, но с шуточками. Иногда ей действительно удавалось отвлечь меня от грустных мыслей. Ненадолго. Бабушка просто была рядом. Как-то раз я не стала сдерживаться и поплакала, уткнувшись к ней в колени. Она погладила меня по спине и попросила: «Поговори со мной.» Я поговорила. Попросила её не сердиться, что не стану сейчас ездить в ХХХ.Сделаю небольшой перерыв. Правда, я не знала, когда он закончится, но бабушке об этом я сказать не решалась. Она закивала так быстро, что я поняла - она связывает моё нежелание туда ездить с Нацу. Это было не так. Точнее, не совсем так. Я не могла туда поехать из-за Нацу, но не из-за того, что мы были там вместе, что пили чай с корицей на остановке, смешили бабушек, обнимались в маршрутке, нет. А из-за того, что он мне сказал тогда... Что я езжу туда из-под палки. Однажды, когда тоска особенно сильно сжала в когтях моё сердце, я признала: да. Из-под палки. Мне стало легче. Ненамного, конечно. Чего хорошего, что мне не хотелось ехать навещать бабушек? Но, по крайней мере, это была правда. Ещё я пыталась понять, почему я так разозлилась на Нацу за фоторепортаж о доме престарелых. Он ещё и поддел тогда меня: «Ты сама хотела похвастаться, да я тебя опередил!» Сейчас, когда ярость, вызванная его фразой, остыла, я подумала: что-то есть в его словах. Но что, что? Шли дни. Нацу прислал всего одну эсэмэску. «Это самый глупый в мире повод для расставания». Я ничего не ответила. Пусть так. Для меня этот повод не был глупым. Я обожглась уже один раз. Я доверилась человеку. Доверила все свои эмоции, переживания, мысли, поделилась самым дорогим. Он послал меня. Однако я ведь не из тех людей, кто просит о помощи потому, что ему лень делать своё дело самому. Нет, это не так. Я просила Нацу сходить со мной к зубному, выступить на фесте не потому, что я не смогла бы сделать это одна. Просто, когда я приглашала его сделать что-то вместе, я, считай, приглашала его в свою жизнь. А он отверг мои приглашения, значит, и мою жизнь. Возможно. я драматизировала. Но по-другому сейчас и не выходило. К тому же ко всем моим размышлениям примешивалось какое-то воспоминание из детства, я не могла ухватить его за хвост, оно ускользало, видимо, загнанное в подсознание моими практиками аутотренинга. Но хотя я не могла поймать это воспоминание, я ощущала, что оно подтверждает мою правоту. Я застряла в своей ситуации, как древняя муха в янтарном камушке, и не могла пошевелиться. Я ждала, пока уйдёт чувство, но оно не уходило. Иногда мне хотелось, чтобы пришёл кто0то с большим молотком, треснул по моему янтарному камешку, и я выскочила. И наконец кто-то пришёл. Я сидела за компом, проверяла почту и вдруг обнаружила уведомление из «Вконтакте». Я хмыкнула. Аккаунт там был какой-то совершенно неубиваемый. Я зашла в «ВК», пробившись через смену пароля, ещё кучи каких-то подтверждений, что я - это я. Везёт всё-таки социальной сети - ты её не посещаешь, и она с лёгкостью выкидывает тебя из своего сознания, храня только твой пустой образ-аккаунт. Это тебе не Нацу Драгнил, которого ну никак не выходило выбросить из головы, не смотря на птичий нос и дурацкую улыбку. В уведомлении сообщалось, что меня отметили на фотографии в сообществе книжного фестиваля. Я зашла в сообщество, посмотрела фото. На нём я, улыбающаяся как ни в чём не бывало, со своими мышами. На заднем плане - моя испуганная мама. Видимо, поняла, что сейчас я буду рассказывать совсем другие сказки, не те, что мы запланировали. Я снова глянула на себя, улыбающуюся. Надо же, совсем не видно слёз обиды и напряжения, которые тогда стояли в моих глазах. Восемь лайков. Моё сердце стукнуло, ударилось, отскочило. Вдруг одно из них Нацу? Однако в списке его не было. Зато там был другой мой знакомец. Точнее, знакомая. Лисанна Штраус. Значит, она поставила лайк. Что он означал? Что ей понравилось, что я справляюсь на выступлении одна? Или что Нацу, верный себе, не пришёл? Или что ей, Лисанне, удалось... Я замерла. Меня пронзила догадка. Ну-ка, ну-ка... Почему Нацу не пришёл к зубному? Он был с племянницей. Но я не знала тогда, что племянница - Лисанна. А почему Нацу не пришёл на моё выступление? Потому что у кое-кого была истерика. И кое-кто разбил голову. И кое-кому вызвали "Скорую". Однако, судя по дате лайка, этот кто-то уже вечером с разбитой головой, полез в Интернет, чтобы полюбоваться, выгорела ли его затея или нет. И, увидев, что выгорела, поставил лайк. Внутри у меня всё забурлило. И вдруг, в первый раз за долгое время, я решила: «Да не буду я сдерживаться!» Нацу хотел, чтобы я выплеснула свои эмоции? Чтобы все увидели, какая я на самом деле? Что ж, я покажу тебе, Нацу! Выпущу свой тайфун! Покажу, правда, не тебе, а твоей племяннице. Но поверь мне, она это заслужила. Перед моими глазами мелькнула гримаса боли на лице маникюрши, когда Лисанна отвесила ей оплеуху. Однако, если твои мама и папа владеют косметическим салоном, это вовсе не значило, что ты можешь лупить его работников безнаказанно. Иногда может найтись тот, кто тебя накажет. Кто-то с тайфуном внутри.