Глава 2: Путешествие за горизонт.
28 мая 2018 г. в 14:32
Уповать на что-то более комфортабельное, чем крошечная каюта, в которой, впрочем, маэстро мало-мальски смог навести порядок и сделать ту вполне пригодной для путешествия, было бы глупо. Дорога предстояла недолгая, но, казалось, весьма скучная, учитывая, что путешествия по морю не отличались разнообразием, в отличие от поездок между городами Валорана. Там, за окном повозки, причудливо сменялся ландшафт, погода, словно менялась целая реальность. А тут, куда не глянь — водная гладь.
— Я слышал, что он словно пёс: стоит лишь немного отпустить поводок, и весь совет тут же падёт, — коренастый мужичонка в обмундировании шептался со своим долговязым приятелем на мостике, изредка забавно шевеля усами. Карикатура в чистом виде, одним словом.
— А ты его каюту видел? Теперь неделю оттирать придётся! — недовольно гнусавил напарник. — Тьфу ты, художник. Нахватал с собой своих красок в поездку, теперь сидит, словно полоумный, малюя стенки!
— А из чего краски делает, знаешь? — тут же заговорщицки зашипел усатый, щурясь и в нетерпении переступая с ноги на ногу. — Из крови! Добавляет кровь своих жертв в каждый бутылёк. Разные цвета — разные существа. Люди, вастайи, даже существа из Бездны…
Второй мужчина мгновенно поглощал всю информацию, то округляя глаза, то вздрагивая. Кажется, он с самого начала путешествия был под впечатлением.
— А ещё, а ещё, все говорят, что один глаз у него не настоящий! Где ещё ты видел такое различие, а? То-то же! И без прицеливаний попадёт… — взахлёб продолжал рассказывать коренастый моряк, уже не оборачиваясь пугливо назад, не прислушиваясь и даже немного повысив в возбуждении голос. Зря.
Изящные, со слегка проступающими венами ладони опустились на плечи двух болтунов.
— Во-первых, я настоящий. От кончиков волос до пят. А во-вторых, — Хада улыбался мягко, а голос его был спокойным, даже каким-то урчащим. От этого становилось только более жутко. — Господа, где ваши манеры? Обсуждать других за спиной — верх бестактности.
Казалось, оба моряка перетрусили знатно. Тот, что повыше и помладше и вовсе готов был поседеть раньше времени. После всех этих баек про кровь-то! Какая умора. Два весьма презентабельных работяги с водных гладей только что с лёгкостью кидали свои версии о жизни печально известного Демона, а сейчас едва-едва лепетали что-то, пытаясь оправдаться.
— Полно, господа, — маэстро убрал руки, не прекращая легко улыбаться. Он медленно зашагал вдоль ограждения, прикрывая глаза, когда морские брызги приносило вольным ветром.
— П-простите… м-месье Хада… — усатый попытался было оправдаться, но художник поднял ладонь, жестом заставляя того замолчать.
— Вы замечали, как прекрасна может быть простая вода? Как лучи солнца, преломляясь, окрашивают её в самые мыслимые и немыслимые оттенки? Как волнуется она от каждого дуновения ветерка… способна стать из спокойной бурным потоком, разрушающим крохотные лодки и целые флотилии, превращая блестящее дерево в щепки, а людей — в костную пыль, — речи мужчины, как и всегда, были вдохновлёнными, яркими, сочными. Он точно знал, о чём говорит, лично лицезрел красоту стихий. — А теперь подумайте, достойны ли эти величественные воды ваших приземлённых слов?
Моряки переглянулись. В их глазах Золотой Демон медленно возносился от простого сумасшедшего, к поистине гениальному сумасшедшему! Его слова были одновременно прекрасными и пугающими. Казалось, он в любой момент может всадить нож в грудь каждого, не меняя выражения лица и продолжая разглагольствовать о великолепиях этого мира.
— С-смею заметить, я выхожу в море уже д-добрых тридцать лет! — как можно более уверенно отозвался коренастый мужичок, делая шаг вперёд. Его усы всё ещё забавно ходили ходуном, но теперь, скорее, от волнения.
— Подумать только, — неторопливо протянул Джин, смерив подавшего голос человека взглядом. От этого у храбреца пробежали мурашки по спине. Он нервно сглотнул, уже, было, пожалев, что решился ответить, как изящная ладонь вновь опустилась на его плечо. — Это достойно уважения. Надеюсь, мне действительно есть, за что вас уважать.
Последние слова маэстро произнёс вкрадчиво и тихо, отчего корабельщику поплохело ещё больше. Но всё же Хада улыбался неизменно дружелюбно и никаких более резких действий не предпринимал.
— Надеюсь, наше небольшое путешествие пройдёт без дальнейших неприятностей, — убирая обе руки за спину, виртуоз, словно ни в чём не бывало, коротко поклонился работникам судна, оставляя тех переглядываться в недоумении, а сам направился далее, непредвзято осматривая палубу и всё чаще кидая взор вдаль, где за горизонтом, подчёркнутые тёмно-синими водами Моря Стражей, вскоре показались своды крыш индустриального Пилтовера.
Наверняка приземлённый и не слишком далёкий экипаж надолго запомнит это путешествие. Но вот посланцы Ионии ступили на берег, вместе с собой унося с корабля страх и трепет. Правда, нет никакой гарантии, что сия зараза, что жжёт изнутри, заставляя слабые умы поддаваться волнениям, не распространится здесь, на суше. Всё-таки Хада был достаточно знаменит средь граждан и Пилтовера, и Демасии, даже отрешённый Фрельйорд не остался в стороне от слухов.
Коалиция благих намерений должна была без происшествий пересечь Железновершинные Горы, а после, огибая Топи Каладуна со стороны Демасии, достигнуть Таргона. Никаких лишних глаз, никакой шумихи. Слишком уныло, но выбирать не приходилось: ионийские дипломаты проложили себе безопасный и быстрый путь, мечтая вернуться домой целыми и с поддержкой жителей горы.
Водное пространство сменили извечные каменистые пейзажи. Отчётливо были слышны стук копыт и колёс повозок. Для белоручек с острова это было воистину настоящее приключение. Виртуоз подмечал, как у некоторых дрожали руки, глаза то и дело нервно косились на монотонный пейзаж за окном, а шёпот, то и дело доносящийся из уст миротворцев, не сулил особо о хорошем. Да уж, не такое путешествие Джин себе представлял здесь, на большой земле.
А острые хребты, тем временем, сменились не менее скучными равнинами Топей. Мирной делегации явно становилось легче с каждым отрезком пути.
— Кто бы мог подумать, что на границе двух враждующих государств можно чувствовать себя столь защищённо, — изрёк один из самых молодых представителей дипломатической группы.
— Ещё бы, рядом Демасия. Мы, фактически, воюем на их стороне, — ответил уже пожилой, морщинистый профессор. Он, в отличие от юного коллеги, выглядел и то спокойнее.
Хада, что был удостоен чести ехать рядом именно с этими достопочтенными людьми, лишь загадочно улыбался, переводя пытливый взгляд с одного миротворца на другого. К чему эта излишняя храбрость? Все догадываются, настолько ионийцы могут быть трусливы, не ведая вкуса крови и не испытывая страха множественных потерь.
— Они должны быть нам благодарны! Без союзников им никогда не справиться с ноксианской ордой, — гордо объявил мальчишка, чем вызвал у виртуоза несдержанную усмешку. Юнец тут же посмотрел в его сторону, вскидывая брови.
— О, приношу свои извинения, — маэстро мягко вскинул руки в мирном жесте. Говорил он негромко, словно не желал напугать, но, на самом деле, мог ужасающе умело затронуть каждый из истинных страхов подсознания. — Мне просто показалось, что вы посчитали Демасию нашим бравым союзником.
Молодой дипломат скрестил руки на груди, оценивающе смотря на Демона. За умными глазами скрывались толики презрения, недоверия и брезгливости. Истинный иониец.
— Не показалось. Хотите сказать, что я не прав?
Художник улыбнулся ещё шире. Для него это была забавная игра, способ хоть как-то скрасить серость поездки.
— Ну что вы. Несомненно, воевать нам предстоит на одной стороне. Однако… — и здесь начинается самое интересное. Мужчина не меняется в лице. Для него все эти рассуждения — пустое. Страх перед битвой бледен и несерьёзен для убийцы. — Сторону для содружества мы, увы, не выбирали. Войска Ноксуса грозят захватить каждый, пускай даже самый далёкий клочок земли, мечтая подчинить всех живых и неживых своей воле. Мы выбрали путь отпора, не желая слепо сдаваться врагу. Но вот вопрос: могут ли столь юные, увлечённые наукой до забвения, создания удержать в руках оружие, способное сокрушить армию ненасытных дикарей? И насколько сильно закалённые воины запада, сотни лет сдерживающие натиски противника, нуждаются в помощи новобранцев из-за морей?
Повисла тишина. Джин выглядел невероятно безобидно: держался ровно, открыто, словно сказку ведая каждому из присутствующих в повозке. А вот на лицах слушателей отразился испуг. Медленно, но верно, до каждого доходила истина, которую каждый в разной степени готов был признать. Те дипломаты, что постарше, смиренно вздыхали, понимая, насколько жалки они в предстоящей битве и сколь сильно зависят они от помощи противостоящих Ноксусу территорий. Молодой же миротворец долго дулся, кусая губы, но так и не смог ничего сказать в ответ. Ему стало жутко, в этом нет сомнений.
И всё же, дорога не вечна. Ионийский конвой прибыл к подножию Таргона, где и договорились о встрече два народа. Великолепие горы на фоне кристально-чистого, голубого неба, такое крошечное, казалось бы, солнце, лучами едва достающее до изумрудной травы, что проросла даже здесь, средь серых, могучих камней — всё это выглядело бесподобно для каждого прибывшего сюда даже не в первый раз. Здесь, в объятиях этих бесконечных красот, и будет вершиться судьба миролюбивого островка на тропе страшной войны.