Бесконечность не предел

      Казалось бы, что мучения Вик окончились на этой планете, но нет – закат на Титане дело не быстрое. Настолько не быстрое, что Вик успела порядком устать от безделья, пока Танос там созерцал свое сокровенное. А когда спят титаны? Они же спят, в конце концов. По крайней мере Вик на это надеялась. Иначе не было бы времени, когда можно было «дышать спокойно».       Надо было думать, как скоротать время. Делать что-либо не хотелось абсолютно. Да и зачем? Если ее обещали забрать, то какой смысл тратить силы на корабль, который никому (скорей всего) не пригодится? Ну, уж ей точно. Был самый простецкий вариант – поспать, которым Старк и решила воспользоваться. Но на борту корабля ей так и не удалось уснуть: постоянно подступающее чувство паники, что про не забудут (да, черт возьми, она сейчас не могла отказаться от помощи Таноса), и она останется снова одна на этой Богом забытой планете.       Решение пришло довольно быстро. Вик вытащила имитацию лежака, собранную ею для принятия солнечных ванн (иногда днем погода Титана это позволяла) во время отдыха – все удобства и все такое. Вечера же на этой планете были чересчур прохладными для нахождения на воздухе в тонкой олимпийке, поэтому Вик, сначала попыталась закутаться во все, что можно было найти на корабле теплое (почти ничего), но этого оказалось недостаточно, и она надела свой железный костюм. Поначалу и в нем было прохладно, но, когда системы кондиционирования и обогрева адаптировались к настоящим условиям, вполне согрелась. В таком виде она сейчас и устроилась на лежаке в ожидании, когда на этой медленно вращающейся планете закончится закат. Теперь ей удалось уснуть; однако сознание все равно ее периодически будило, заставляя открывать глаза и проверять, на месте ли титан или ей хватит залеживаться, а пора снова приступать к починке корабля, так как он – ее единственный шанс выбраться с этой планеты куда-нибудь.       Старк была реалистом и понимала, что вероятность найти в огромном космосе Землю очень мала. Она, конечно, гений и смогла даже мало-мальски разобраться в устройстве инопланетного корабля – по крайней мере настолько, что его стало возможным починить. Но, увы, разбираться в космических путешествиях как нации, занимающиеся этим многие века, ей было не суждено – тут не поможет никакая врожденная гениальность.       – Это было сначала моей мечтой, а после стало целью всей жизни, – от неожиданно прогремевшего голоса Таноса прямо над ухом Вик едва не упала с лежака. Самообладание удержало ее на плаву в самый последний момент; не хватало еще такого унижения перед Таносом. Куда еще ниже?       Быстро выровняв дыхание, чтобы сделать вид, что она вовсе не испугалась (благо костюм скрывает мимику лица), она обратилась к Таносу:       – Геноцид?       – Это скорее средство достижения, – спокойно объяснил титан, не уловив в тоне девушки сарказма, который был съеден передатчиком голоса. Снимать маску Вик не хотела: не царское это дело. Точнее, специально для Таноса она это делать явно не будет. Тем временем титан продолжал разъяснять свою точку зрения, приняв вопрос Вик за выражение заинтересованности.       – Моей мечтой было сесть в тишине гор или деревьев – это не суть важно – и созерцать закат и идеальный мир, – сказал Танос, задумчиво почесав подбородок. Он явно сейчас абстрагировался от реальности, предавшись воспоминаниям. – А мир может быть идеальным только тогда, когда всем всего хватает; и это все происходит не в ущерб природе, ибо она Мать всего.       Старк закатила глаза; этого не было видно, так что она могла не переживать по поводу того, что об этом думает ее собеседник. Танос же не всеведущим стал благодаря своей перчатке с камнями бесконечности. Обратное было бы очень печальным фактом, обозначающим безысходность ситуации.       Конечно, уже многие ученые и на Земле вовсю кричали о том, что использование природных ресурсов при нынешнем темпе развития цивилизации очень скоро приведет к их недостатку. Старк уже и сама задумывалась по этому поводу. Энергию она уже знала, как можно получить с минимальными расходами, и даже монополировала на этом немного (насколько это было законно), строя станции. Ей казалось выгодным таким образом вкладывать капитал; энергия нужна всем, и затраты окупятся довольно быстро. Плюс положительно складывающееся мнение в обществе о ней, но это уже так, шалости эго. Генератор наночастиц тоже был прекрасным поворотом в ее изобретательской биографии. Его модернизация могла спокойно заменить многие исчерпаемые ресурсы и элементы устройств и установок, которые наиболее подвержены нагрузке и, соответственно, разрушению.       Версии с векторными вирусами, конечно, более привлекательны, так как требуют меньше усилий. Проще уничтожить часть человечества, а не развить научную и производственную инфраструктуру так, чтобы оно могло существовать и развиваться в привычном темпе. Политика Таноса была идентичной этим вирусам, тем и не импонировала Старк, которая хоть и была довольно жестка и жестока, но не настолько.       – Хорошо, когда мечты исполняются, – сказала Вик, чувствуя, что титан ожидает от нее какой-то ответной реакции. Передатчик опять сожрал ее надменную интонацию. Кажется, пора что-то модернизировать в костюме; раньше ее монотонный металлический голос ее не смущал – она просто снимала шлем, но в космосе – это был так себе вариант. Даже небольшие поднимающиеся ветра на Титане уже создавали дискомфорт: пыль непонятного происхождения (да и известного тоже), прилетающая в лицо не очень не радует.       В итоге все выглядело так, будто она подлизывалась к самому могущественному на данный момент существу. В этом был какой-то толк, только если перешагнуть через чувство собственного достоинства. Приблизиться к Таносу, пожалуй, было единственный действенный решением по спасению мира. Старк все еще наделялась, что действия перчатки можно отменить ею же. Но сначала нужно было ее получить. И несмотря на то, что снять любимую игрушку с Таноса кажется абсолютно нереальным, то переубедить его, жившего это установкой несколько сотен лет, – на грани фантастики.       – Ты собрала вещи? – неожиданно сменил тему титан. Старк уже начала думать, что она состарится быстрее, чем он вспомнит про свое обещание. Но его слова ее порядком рассмешили. Да, она, проникая на корабль вторженцев, прихватила с собой чемодан с вещами. Все, что у нее было – это спортивный в костюм, в котором она, еще ничего не подозревая, вышла на утреннюю пробежку.       – Я как-то с собой ничего не додумалась прихватить, а местные магазины не способны удовлетворить мои потребности, – на автомате в своей полуиздевательской манере сказала Вик и осеклась, оценивая, какой ущерб могли нанести ее слова. Наверное, не стоило унижать родную планету титана, да и восхваление своего эгоцентризма навряд ли выставляет ее в лучшем свете, учитывая его идеалистические взгляды на жизнь.       Но у Таноса все-таки обнаружилось чувство юмора, и он посмеялся над словами Вик. Девушка облегченно вздохнула. Давно она так не ходила по грани, а ж дух слегка перехватило. Не зря Роджерс говорил, что у нее нездоровая зависимость от адреналина. И к чему она про него вспомнила?       Прошлое не любит, когда его трогают просто так. Оно мстительно вставляет иголки воспоминаний, которые хотелось бы хранить где-нибудь подальше. А после недавних событий Вик старалась вообще не ностальгировать лишний раз: исполнение мечты Таноса забрало у нее Питера – мальчика, к которому она относилась столь же тепло – хоть и не показывала это – как к сыну; Доктора Стренджа, к которому она вообще симпатией не горела, но человека, пожертвовавшего всем ради спасения твоей жизни стоит уважать; Звездного Лорда, хотя нет – этого сверхэмоционального маразматика не жалко. Об остальных Старк и не знала, что думать – живы ли они (выбрались там на Луну или на более приспособленное к жизни место) или стали жертвой неестественного отбора. Но вот в чем она была точно уверена, Стивен Роджерс – последний человек, о котором она сейчас хотела думать: еще слишком живы воспоминания об его предательстве, а обида до сих пор бурлит где-то глубоко внутри.       – Тогда пошли, – вырвал ее из размышлений Танос. И хорошо, а то мало ли к чему это могло привести. Он протянул ей свою ладонь. Господи, она была с две ее головы – что-то раньше Вик не замечала, что его габариты столь колоссальны. Гулять за ручку с Таносом ей, конечно, не особо хотелось, но вот убраться с этой мертвой планеты она хотела куда больше, так что, поборов собственное презрение и негодование, она взяла его за руку.       Камень пространства открыл портал, и они шагнули внутрь дымчатого облака. Да, вот к чему шла наука – перемещаться наподобие пони из мультиков. Осталось научиться блевать радугой от происходящего – и будет полный комплект. Как ни странно, вовремя перемещения никаких необычных ощущений не было: они просто шагнули в портал и этим же шагом вышли в какое-то другое место.       Анализаторы костюма не выявили наличие вредных веществ в атмосфере, а содержание кислорода в воздухе было вполне пригодным для человека, так что Старк открыла лицо, чтобы познакомиться с новым местом тет-а-тет.       – Пахор, – сказал Танос, заметив ее вопросительный взгляд. Узнать название планеты, на которую «прилетела», уже неплохое начало.       Они вышли где-то на равнине. Если посмотреть беглым взглядом, то не сразу скажешь, что это не Земля. Основной цвет растительности – зеленый; разве что таких растений на Земле не встретишь. Даже споры, снятые с читаури, дали в итоге совсем другие плоды. Почва только цветом более розового, нежели глина или песок. Останавливаться и анализировать на состав – этакая забава в научных кругах – времени не было: Старк едва поспевала за неспешным шагом Таноса. Вдалеке наблюдалось небольшое поселение, так что Вик слепо предположила, что они направляются туда.       – На какой стадии развития находится эта планета? – пытаясь оценить это взглядом, но зрение, увы, подводило. Все, что она видела это небольшие домики, но, может быть, это просто деревня. И где-то далеко скрывается мегаполисы продвинутее Нью-Йорка.       – Эти люди еще не попали под влияние техники, если ты об этом, – ответил титан и внутри Вик что-то рухнуло. Душа это была или настроение – непонятно, но теперь ее воодушевление слегка поубавилось. Глушь. Она опять вне благ цивилизации. Но теперь хотя бы есть живые люди… Ну, или кто тут живет. С другой стороны, Старк могла бы неплохо устроиться в данном обществе, постепенно внедряя все изобретения человечества в их жизнь. Конечно, если у них патриархат не на пике развития, а то сожгут как ведьму. Или просто не будут слушать. Ах, да еще же Танос будет явно против вмешательства в развитие чужой цивилизации. Вик с подозрением посмотрела на идущего рядом. Увы, мысли читать она не умела, но догадывались, что он будет против.       К селению они добрались бешеным темпом за тридцать минут. Первое, что заметила Старк, – это непонятный говор повсюду. Еще одна проблема (внешность местного населения ее не смутила – они были достаточно похожи на людей – разве что сочетание некоторых черт лиц и цвета волос, кожи были диковинными для Земли). Она, конечно, понимала, что вероятность использования английского на другой планете близок к нулю, но надеялась на нечто подобное. Все-таки языки в большинстве случаев не с нуля создаются, а видоизменяются. После того как обнаружилось, насколько свободно инопланетяне прилетают и передвигаются по Земле, Старк уже и не сомневалась, что, по крайней мере, на их планете жизнь не зародилась, а завезлась откуда-то еще.       – Предполагаю, языковые курсы не предусмотрены? – как бы невзначай спросила Вик Таноса. Надежда в ней еще теплилась, что, например, титан мог одним щелчком (или лучше чем-нибудь попроще – последствия последнего щелчка ее не совсем устраивали) дать ей эти знания. И когда она успела стать такой ленивой?       – Учить язык я бы тебе советовал по старинке – только так ты прочувствуешь его истинную сущность, – обломал ее Танос. – Тем более что это язык с очень длинной историей – на нем говорит большая часть развитого космоса.       – И как же его занесло в такую глушь? – растерялась Вик. В ее голове не укладывалось, как практически всекосмический язык оказался на столь неразвитой планете. Хотя, если думать в том же ключе, почему завезенная на Землю жизнь тоже развивалась с самого нуля? Этакий эксперимент для инопланетян: дети выращивают хомяков в коробках, а пришельцы – цивилизации на пустых планетах?       – Пахор отличается тем, что группа нефальцев, устав от урбанистического стиля жизни, а их планета уже многие века не видела другие, переселилась сюда, отказавшись от многих благ в пользу простой жизни. На данный момент это третье поколение переселившихся, – с интонацией сказителя разъяснил Танос. Теперь Вик понимала, чем ему так импонировала это местность – он всегда стремился к упрощению. Внутри Старк нарастало непонимание, как можно настолько ненавидеть и избегать развитие? Ею всегда двигало обратное, так что все, что она смогла сказать, было:       – И что тут делать?       Танос доброжелательно усмехнулся над ее словами. С каких пор он стал таким мягким? Неужели исполнение заветной мечты одновременно хоронит в тебе воителя? Или же просто он достиг вершины умиротворения и теперь готов разъяснять смысл жизни несведущим?       – Не будь таким скептиком, – спокойным голосом сказал он. – Жизнь на Пахоре очень ярка и насыщенна. А если тебе особо интересно, почему они это сделали, то ты можешь пообщаться непосредственно с самими переселенцами. Сейчас на планете основным является третье поколение, но некоторые из первого еще живы. Если ты достаточно быстро освоишь язык, то успеешь узнать информацию от первых лиц.       Тут Танос замолчал, заметив слишком задумчивое выражение лица Вик. Она, обратив на это внимание, ответила:       – Я в легком замешательстве, чем мне выживать на этой планете. Все, чем я занималась всю жизнь, – это наука, но ее, как я поняла, здесь не любят. Хотя я иногда плясала в пьяном угаре и пела в караоке. Может быть их позабавят песни на английском языке, и мне будут кидать копеечку.       – Об этом не беспокойся. Пахорцы отказались от финансовой системы и живут по общинному типу – распределением всех благ работающем населению во благо общины, – успокоил ее Танос, вот только Вик ничуть не успокоилась от его слов.       – И меня возьмут, хоть я и не бельмеса не понимаю? – с недоверием или же с некой надеждой (не дадут еды – сдохнет поскорей; а что ты сделаешь, чтобы не жить в объятии бредовой деградации?) в голосе спросила Старк.       – Руки есть, мозги есть – значит возьмут.       Вик хотела бы спросить, зачем им мозги, если они предпочитают данным органом не пользоваться (может едят?), но осеклась: Танос завел ее в какое-то здание – оно было самым большим, так что Старк смела предположить, что это было что-то вроде их центра управления.       Переговорив что-то на непонятном языке, Танос подтолкнул ее к своему собеседнику. Это был мужчина, по земным меркам лет сорока, с темными волосами, усами и бородой; от землян его отличали чересчур раскосо посаженные глаза.       – Его зовут Мелькур, – пояснил Танос. – Он присмотрит за тобой, пока ты будешь адаптироваться. Жить пока тоже будешь в этом доме, а дальше уже поплывешь по течению. Сам я тоже пока остаюсь на Пахоре, так что при особой надобности можешь обращаться и ко мне.       Старк хотела сказать, что у нее уже наступила эта особая надобность, и она хочет оказаться на какой-нибудь умирающей, но не противящейся техническому развитию планете, но по выражению лица было понятно, что он уже все решил. Оставалось радоваться, что он ее не замуж сразу выдал. И в рабство не стал продавать. А то вот весело было бы. Особенно мужу.       Танос покинул помещение, и девушка осталась наедине с Мелькуром. Вспомнив, что так и не представилась, она, нажав на генератор, разобрала костюм и, ткнула себя в грудь, сказала:       – Виктория.       Пахорец удовлетворительно кивнул и рукой показал ей в сторону двери. Они прошли через нее и оказались в некоем подобии совмещенных кухни и гостиной. Вик еще снаружи заметила, что хотя Пахор и не стремился в урбанизации, от благ жизни они отказываться не стали: канализация и отопление (пусть и от подобия каминов) были во всех домах.       В комнате помимо них были еще женщина также лет сорока и двое детей, предположительно рода Мелькура. Вик улыбнулась и приветливо помахала им рукой. Они ответили ей по паре слов, но двое одинаково, а сама женщина – совсем другое, так что Старк не могла утверждать услышала ли она версии местного приветствия или ей попытались представиться. Заметив ее замешательство, Мелькур, поочередно указывая на членов семьи, назвал, по всей видимости, их имена. Женщину звали Жемор, и Старк дико бесили ее светлые волосы, выбивающиеся из-под косынки, и сама косынка, и очень простое одеяние пехорки – серое платье до середины голени. Дети были вроде оба мальчиками (однозначно Вик утверждать не могла) с именами – Палер и Гетур. Кажется, зови ее Виктор, а не Виктория, Старк вполне сошла бы за местную.       Ее проводили за по-простому накрытый обеденный стол. Она подобные видела только в фильмах и сериалах и в то время ужасалась им, но проведя достаточно времени в компании тюбиков с непонятной массой, была очень рада видеть в качестве еды обычную зажаренную птицу (вроде) и какие-то местные овощи. Приняв приглашение к трапезе, Вик села за стол и, пронаблюдав за поведением семьи, приступила к еде в той же очерёдности, что делали они, начиная с овощей. Благо приборы не особо отличались от земных – она без труда опознала вилку и нож.       Овощи на вкус были необычными, но вполне съедобными, чему она была безбожно рада. Ура, на этой планете хотя бы нормальная еда. Ели они молча: было ли это традицией или их смущала незнакомка – непонятно. Но Вик тем временем предалась собственным раздумьям. Вот где ей, черт возьми, взять источник бессмертия, чтобы пережить несколько чеканутых поколений на этой планете, а после повести их уже в новое русло развития? Как бы ей не казалось это диким, но самым действенным орудием у нее сейчас было женское обаяние, которое надо было направить на Таноса. Господи, если она выживет, то память об этом у нее точно не умрет. Как бы она не захотела.