Ловушка для Шарлотты

Три дня спустя. С трудом заставив себя открыть глаза, Моника попыталась сосредоточиться. Голову сжимали невидимые тиски, а перед глазами все расплывалось. Чуть привыкнув к полумраку, она поняла, что находится в больничной палате. Кровать с бортиками, куча какой-то аппаратуры и проводов, букет цветов на тумбочке. За окном, похоже, глубокая ночь. Сидящий на стуле рядом с кроватью, Джон крепко спал, опустив голову на руки. Приподняв плохо слушающуюся руку, Моника слегка погладила его по взъерошенным волосам, заставив вздрогнуть. - Наконец-то... - пробормотал он, крепко сжав ее руку. - Давно мы здесь? - хриплым голосом спросила Моника. - Пошли четвертые сутки. Помнишь, что случилось? - Смутно, - закашлявшись, ответила она. Взяв с тумбочки стакан воды, он чуть приподнял ей голову, давая возможность сделать несколько глотков. - Спасибо, - уже нормальным голосом произнесла Моника, почувствовав невероятное облегчение. - Расскажешь, чем все закончилось? Тяжело вздохнув, Джон поднял на нее каменно тяжелый взгляд. Вид у него был не очень. Уставший и измотанный он, похоже, не спал несколько суток. На виске был синяк и несколько швов. Закатанные до локтя рукава тонкого джемпера открывали покрытые шрамами и кровоподтеками руки. Похоже, ему тоже здорово досталось. - Все логично и предсказуемо, - нехотя начал Джон, вернувшись на свой стул и снова взяв Монику за руку. - Миллрайт и Курильщик - одно и то же лицо. Мы провели эксгумацию, Скалли сделала повторное вскрытие и анализ ДНК. Операция планировалась тщательно и долго. Причина гибели людей - вирус нового поколения, попадающий в организм через воздух и запускающий механизм самоуничтожения. Поражается не весь организм - бактерии оседают в каком-то конкретном органе и просто съедают его изнутри. - Значит, взрыв у стадиона имеет прямое к этому отношение? - даже не пытаясь переварить услышанное, спросила Моника. Джон молча кивнул. - Что было в моем пакете? - Документы по вирусу, его разработке и образец противоядия. - Кто и зачем его создал? Джон устало вздохнул, словно пытаясь собрать мысли в кучу. - Я не знаю. Сокращение численности населения, медицинский эксперимент, а скорее всего - промежуточная разработка для какого-то дальнейшего проекта... боюсь, мы этого не узнаем. По крайней мере, сейчас. Есть шанс остановить дальнейшую гибель людей, и это - самое главное. Что касается всего остального, то у меня нет желания во всем этом разбираться. Моника подняла взгляд, в котором читался беззвучный, но очевидный вопрос. Джон снова вздохнул. Он выглядел окончательно измотанным и, очевидно, этот разговор давался ему через силу. - Нам надо уезжать, - собрав, в конце концов, мысли в кучу, неуверенно произнес он. - Подальше от Вашингтона... и от ФБР. Пока еще есть такая возможность. Моника молча кивнула. У нее не было ни желания, ни сил снова крутиться в этом безумном круговороте. Прошло слишком много времени, и едва ли она снова сможет принести себя в жертву любимой когда-то работе. Они должны двигаться дальше. Ради сына. Ради того, что потеряли за годы одиночества. Все остальное просто не имеет значения. 10 месяцев спустя. Нью-Йорк. - Кэш, дорогой, открой дверь! - крикнула из спальни Моника, услышав звонок. - Сейчас! - раздалось из гостиной. Сегодня была суббота, и он с самого утра смотрел по кабельному какой-то сериал. Кажется, это в очередной раз были "Звездные воины". Джон поехал в супермаркет, а потом они собирались в Центральный парк. Осталось лишь справиться с хаосом в детской и собраться. - Кэш, открой дверь! - снова крикнула она, когда звонок повторился. - Уже иду! И Монике, и Кэшу в Нью-Йорке очень нравилось. Они купили небольшой, но очень уютный дом в тихом районе. Рядом было все необходимое - и школа, и парк, и несколько супермаркетов. И до работы Джона (который теперь трудился в крупной юридической компании) недалеко. В общем, это было именно то, чего им хотелось. Открыв, наконец, дверь, Кэш увидел на пороге подозрительно знакомую рыжеволосую женщину в строгом костюме. - Агент Скалли! - обрадовался он, крепко обхватив ее за шею. - Привет, малыш, - улыбнулась она. - Впустишь старую знакомую? - Конечно! - снова улыбнулся он, пропуская ее в гостиную. - Дана?! - послышался откуда-то со стороны удивленный знакомый голос. Появившаяся на лестнице Моника выглядела уставшей, но, как ни странно, абсолютно счастливой. Надетая вместо халата мужская рубашка с закатанными по локоть рукавами. Растрепавшиеся волосы, собранные в хвостик на затылке. Стараясь спускаться как можно осторожнее, она прижимала к груди сразу двоих новорожденных детей. - Боже мой... - расплывшись в улыбке, Скалли сделала несколько шагов вперед и обняла бывшую подругу. - Поверить не могу. - Я тоже, - усмехнулась Моника. - В таком-то возрасте. Скалли снова улыбнулась. - Какими судьбами? - Пригласили на медицинскую конференцию. Решила совместить полезное с приятным. Джон перед отъездом оставил координаты. Моника улыбнулась. - Идем на кухню. Если я сейчас не выпью кофе, то просто свалюсь. Притащив из гостиной коляску, Моника уложила туда малышей и, в конце концов, смогла вздохнуть с облегчением. - Поверить не могу... трое детей. Как вы могли решиться на такое? - с улыбкой спросила Скалли, склонившись над коляской. - Неожиданный сюрприз. Я была не готова, испугалась. И возраст уже не тот, и в жизни все было неопределенно. Но... ты же знаешь Джона. Ему не нужно много усилий, чтобы меня уговорить. А когда выяснилось, что двойня, отступать было уже некуда. - Представляю, каким это было шоком, - не в силах оторвать взгляда от малышей, хихикнула Скалли. - Как вы их назвали? - Девочку - Лора, а мальчика - Лукас... Лука. - Красиво, - кивнула Скалли. Закончив, наконец, с кофеваркой, Моника устало опустилась за стол напротив Скалли. Между ними повисла тяжелая пауза. Сделав несколько глотков ароматного напитка, Скалли подняла взгляд на Монику и снова улыбнулась. - Я так рада за вас. После всего, что случилось... Улыбнувшись в ответ, Моника кивнула. - Да... Такое будущее стоит того, чтобы за него бороться. Скалли не нашла, что ответить. Где-то под окном раздался шум мотора подъехавшей машины, потом хлопнула входная дверь. Голос Джона, смех Кэша, ворчание кого-то из малышей. И счастливые, полные теплого света глаза Моники. Она так долго к этому шла...