Смерть со вкусом шартреза

Господин Шульц с утра был занят тем, что наводил порядок в документации отеля. Корректировал журнал с именами постояльцев, проверял наявность ключей от сданных номеров. Вокруг него лежало очень много разных бумаг, и все это нужно было разобрать сегодня к полудню. Но неожиданно он почувствовал, что за ним кто-то очень пристально наблюдает. Оторвавшись от своего занятия, он поднял голову, и вскрикнув, отшатнулся назад. Прямо перед собой он увидел того самого мальчика. С жуткими зелеными глазами. Он просто стоял, засунув руки в карманы своего пальто, и ждал, когда же его наконец заметят. - О ,боже - произнес господин Шульц, держась за сердце. Его дыхание было шумным и сбитым, словно его только что заставили бегать. - Его тут нет.- тихо проговорил мальчик, и сверкнул глазами. От этого ноги у господина Шульца подкосились. Он положил обе руки на стойку, чтобы не упасть. - Что?- не понял служащий. Неожиданно для себя он подумал, как вообще можно находиться рядом с таким человеком. Казалось, его глаза околдовывают, вызывают помутнение рассудка. Это было очень странно и неприятно. - Я говорю, что кроме нас с вами здесь больше никого нет.- усмехнулся мальчик.- Не волнуйтесь, господин Шульц, вам не нужно меня бояться.- Голос ребенка был ровным, слегка подрагивающим. Он был уверен в том, что делает и оговорит. Служащий отдышался, но напряжение никуда не делось. Ему было ужасно неприятно разговаривать с этим парнем, но он помнил, что в первую очередь он -гость их гостиницы, и все свои личные к нему претензии стоит оставить. - Что вы, юный господин, я просто был увлечен своей работой, а вы появились так неожиданно, будто из воздуха…- он попытался улыбнуться. - Мне нужна ваша помощь, господин Шульц.- эта фраза прозвучала очень серьезно. Игривость тут же испарилась из голоса Зиллаха. - Что я могу для вас сделать?- Служащему совершенно не хотелось ему помогать, он просто рассчитывал, что как только юнец скажет, что ему нужно, уберется в свой номер. - У меня проблемы. Дело в том, что заболела моя…мать. - Было явно ощутимо, с каким трудом Зиллах произнес последнее слово. - Что? Госпоже фон Леман не здоровиться? – господин Шульц был очень удивлен, так как еще вчера видел ее в добром здравии. - Дело в том, что у нас уже были такие неприятности. Как бы получше выразиться…- Зиллах сделал вид, что пытается подобрать нужное слово- она слабоумна. - Какой ужас!- воскликнул господин Шульц. Надо сказать, что он был очень эмоциональным и чувствительным человеком. - Сегодня ночью у нее случился приступ. Истерика и помутнение. Совсем не узнает меня. Она разбила в ванной комнате зеркало, поранилась. Не могли бы вы отправить ее в больницу?- Зиллах сделал невинное лицо. - Но как это возможно? Без ее согласия и без документов, бумаг… - Она сумасшедшая!- голос Зиллаха прозвучал очень резко. А эхо разнесло его по всему огромному холлу. - Нужно пригласить к ней врача, он должен поставить диагноз, и назначить лечение, сейчас я позвоню- бормотал служащий, начав ворошить бумаги. Потом подошел к телефонному аппарату, и держа перед собой измятый лист начал набирать номер. Зиллах просто стоял и наблюдал за ним. Никаких эмоций, никаких переживаний. На его прекрасном лице не отражалось ничего, кроме презрения к тому, что происходит вокруг него. Закончив переговоры, господин Шульц повернулся к нему, и сказал: - Доктор Бауман хороший специалист в области психиатрии. Я пригласил его, он будет так быстро, как только сможет. – служащий был ошарашен новостью о сумасшествии госпожи фон Леман, но еще больше он удивлялся ледяному спокойствию ее сына. Он совершенно не выглядит так, как должен выглядеть ребенок, оставшийся в чужом городе, с больной матерью. - Спасибо вам.- ответил Зиллах. Он хорошо усвоил, что вежливость может помочь в решении волнующих его проблем. - Но если вашу мать определят в больницу, с кем останетесь вы?- теперь господин Шульц немного волновался. Не столько за судьбу Зиллаха, сколько за хлопоты, которые лягут на его плечи, ведь мальчик еще мал, и его придется содержать. - Я вернусь в Амстердам. У нас там есть родственники.- Зиллах врал совершенно спокойно, у него не краснели щеки, не заплетался язык, не бегали глаза. Он будто бы верил в то, что говорил. Господин Шульц потер подбородок, и снова перевел взгляд на ворох бумаг, лежащих на столе. Он размышлял, что же делать с ребенком. Состоять при нем до выздоровления его матери он не хотел. Единственный выход, который он видел- это помочь ему вернуться в Амстердам. - Эмм, юный господин,- голос служащего был хриплым, он волновался- пока не прибудет врач, я думаю нам лучше присмотреть за госпожой фон Леман. Может быть мы пройдем в ваш номер? -Зиллах удивленно приподнял бровь, но все же кивнул, соглашаясь с Шульцем. Они поднялись на верх. Зиллах легонько толкнул дверь, и она открылась. Служащий принял это за умопомрачительную неосторожность. Не запирать двери, когда за ними находится человек в неадекватном состоянии… Ему показалось это ужасным. Зиллах сделал шаг вперед, служащий следовал за ним. На первый взгляд, ему показалось, что все в порядке. Комната была в хорошем состоянии, ничего не сломано, не разбито. Вся мебель была в сохранности. Ему начинало казаться, что этот юнец его попросту разыграл. Но когда Зиллах остановился у дверей ванной, и жестом указал пройти, господину Шульцу стало не по себе. На ручке была засохшая бардовая корка. Зиллах кажется заметил его смущение, и объяснил: - Не волнуйтесь, это моя кровь. Поранился одним из осколков разбитого зеркала.- его губы изогнулись в улыбке, и от этого служащему стало еще страшнее. – Пройдите и посмотрите, что она сделала. -Господин Шульц робко шагнул вперед, достал из кармана платок, и обернув им руку повернул окровавленную ручку. То, что он увидел, повергло его в ужас. Гретта сидела возле умывальника в луже крови. Ее волосы были спутаны, лицо опухшее, глаза испещрены мелкими красными сосудами. Она смотрела в одну точку, и по ее щекам катились слезы. - Госпожа фон Леман,- подойдя к ней чуть ближе позвал служащий- Вы меня слышите?- осколки зеркала хрустели под грубой подошвой его ботинок. Он обратил внимание на ее ступни. Это было кровавое месиво из маленьких клочков кожи и стекол. Гретта не обращала на него внимания. А Зиллах стоял у входа, прислонившись плечом к дверному косяку. - Она вас слышит, но ничего не ответит.- это прозвучало очень обыденно. Так, будто он говорил о погоде за окном, а не о здоровье своей матери. - Думаю, нам лучше подождать врача- сказал господин Шульц. Его пугало такое равнодушие мальчика. Доктор появился через час. Он внимательно осмотрел пациентку, и выписал заключение на ее срочную госпитализацию. Диагноз был поставлен очень быстро. Деперсонализация. Заболевание выявленное недавно. Мало изученное и поэтому опасное. Зиллах не знал, что это такое, врач объяснял, что она будто видит свою жизнь со стороны. Ничего не слышит, так как находится где-то очень далеко отсюда. Впрочем, особого желания вникать в природу болезни у Зиллаха не было. Он молча выслушал врача, потом сходил в комнату Гретты, и вернувшись оттуда с деньгами, попросил сделать для нее все, что понадобится. - Вы можете посещать свою мать каждый день, но в определенные часы.- сказал доктор Бауман. -Сегодня мы постараемся сделать все, чтобы ей стало лучше. – Он протянул ему меленькую записку. – Это то, что ей понадобится в первую очередь.- Зиллах просто убрал записку в карман, даже не прочитав ее содержимое. - А как же быть с вами, -вмешался господин Шульц глядя прямо на Зиллаха.- Тут у вас нет никаких родственников. Что же делать?- надо сказать, этот вопрос его очень беспокоил. Ему ужасно не хотелось брать опеку на себя. - Вы можете не волноваться. Я возвращаюсь в Амстердам. -спокойно ответил Зиллах. - А как же ваша мать? Ей нужен уход- доктор стоял у самого выхода. Он почти покинул комнату, но слова Зиллаха заставили его остаться. - Я вернусь с нашими родственниками. Денег на первое время должно хватить, а после нашего прибытия вы объясните, что мы имеем.- и снова блестящая лож, настолько продуманная и безупречная, что у присутствующих не закралось ни единого сомнения по поводу того, что говорит этот мальчик. - Молодой человек, сколько вам лет?- господину Шульцу не верилось, что дело приняло такой удачный поворот. Он все еще ожидал подвоха. - 14- без тени сомнения ответил Зиллах. Он знал, что выглядит намного старше и умнее своего настоящего возраста. Ну и что, что ему всего 10,главное, что он знает, что делает. - Все равно вы слишком юны, друг мой…- сказал служащий. - Завтра я еду в Амстердам, и это не обсуждается.- тон мальчика не оставлял никаких шансов. Шульц понял, что всякие пререкания совершенно бессмысленны. И нельзя сказать, что он этому не радовался. Зиллах пугал его. - Тогда я думаю, вам нужно отдохнуть. Да и доктор уже уходит- было видно, Шульц пытается как можно скорее покинуть эту комнату. Двери наконец закрылись, и Зиллах остался совершенно один. Для него это было впервые. Она ведь ни на секунду его не оставляла. Даже в огромных гостиничных номерах он чувствовал ее присутствие. Он знал, что Гретта где-то там, за стеной. Она сидит перед зеркалом и расчесывает волосы. Или устроилась в мягком кресле за чтением. Он знал все ее привычки и увлечения. Она была для него зачитанной до дыр, и порядком опостылевшей книгой. Но его новое ощущение ему нравилось. Теперь он сам себе хозяин. Больше не нужно оглядываться. Теперь он только один. Он улыбался. Одиночество это то, чего он давно хотел. Мечта, которая сбылась. Это было чудесно. Зиллах подошел к окну, открыл тяжелую форточку. Холодный ветер швырнул ему в лицо противные дождевые капли с мелкими хрусталиками льда. Погода портилась, скоро ударят первые морозы. Он вытащил из кармана записку, которую дал ему доктор. Не читая, он скомкал из нее бумажный шарик, подбросил в ладони, и выбросил в окно. Он упал вниз, на вымощенную природным камнем дорогу. Ветер тут же подхватил его, и погнал вниз, по улице. Зиллах видел, как он залетел прямо в канаву. Сейчас он стоит на пороге открытий. Все дороги мира открыты для него. Любая из них может привести туда, где он найдет себя. Где он будет счастлив. Зиллах усмехнулся. Теперь он свободен. Теперь он на полпути к дому…