Арс, я тебя сейчас поцелую

Антон раньше на мужиков-то особо не заглядывался. Может, потому, что не считал мужчин эстетически привлекательными и искренне думал, что женщины намного красивей. Может, потому, что за его недолгие двадцать пять лет с парнем он встречался всего один раз. Закончилось все так себе. Возможно, причина в другом. Но дела это не меняет — Антон никогда не замечал за собой склонности любоваться мужским телом. А сейчас заметил. День начался, как и всегда, с крика. И с ненависти к самому себе, что вместо приятной мелодии он решил поставить крики чаек на будильник. Не до конца проснувшись, Антон бредет в ванную, мечтая о том, чтобы изобрели устройство, останавливающее рост волос на лице. Или зелье какое-нибудь. Вот это точно идея на миллион долларов. Ванная комната встретила его холодной плиткой, грязным зеркалом и очень коварным ударом в коленку. Матерясь, парень-таки добирается до раковины, аккуратно потирая ушибленное место. Помнится, когда он выбирал эту квартиру, еще Поз настоятельно советовал переместить ванну, иначе все колени себе отобьешь. Так и получалось — выпирающая из-за стенки на пару сантиметров ванна все время больно била по ногам. Делать с этим Антон, конечно, ничего не будет. Закончив с будничным поссать-умыться-проснуться, парень вылезает на свет божий (то есть в коридор) намного более живым. Уже напяливая на себя джинсы, Антон замечает несколько пришедших на телефон сообщений, но интересуют его не они, а дата. — В смысле, суббота? — в пустоту только в одной штанине восклицает он. — В смысле, восемь, сука, утра?! Когда поток матершины иссякает, Антон берет ненавистный телефон в руки с целью выбросить его «к хуям собачьим» в окно. Но останавливается буквально в двух шагах: приходит новое сообщение. От Иры. Кроме только что пришедшего, в непрочитанных у Антона еще пять смс от нее же и поздравление с выигрышем миллиона от Мегафона. Гребаный оператор. Красным светится пропущенное, а Шастун отлично помнит, что Ира без повода не звонит, поэтому решает перезвонить. — Антон, блять, — без прелюдий начинает она, явно злая. — Ну, вообще-то, я приличная дама и никакая не блядь. — Поправимо, — отмахивается она и, судя по звукам, куда-то идет. — Ты собрался? Нам же к девяти нужно быть на месте. Какое такое место Антон, конечно, не знает. — И куда же ты тащишь меня так рано утром? — Антон надевает джинсы, едва не свалившись на пол. — На что я мог согласиться в девять гребанных утра? — На бесплатный мастер-класс по танцам, — абсолютно невинно говорит девушка. Пока Антон размышляет, с чего это он, бывший студент-рекламщик, ныне работающий графическим дизайнером, должен идти на танцы, девушка продолжает что-то щебетать, сменив гнев на милость. Ее голос действует на Шастуна удивительным образом — он успокаивается и даже начинает вникать в слова. Возможно, влюбленность, на которой он поставил крест, еще не до конца свое отжила? — И там тако-ой крутой преподаватель, — говорит девушка, и Антон очень четко представляет ее мечтательное лицо и сам невольно улыбается. Ира все не прекращает попыток найти призвание в жизни. Как это сочетается с огромной любовью к своей профессии, парень не понимает. — Напомни, почему я согласился? — уже мысленно смирившись, напоследок спрашивает он. По наставлению девушки он кидает в спортивную сумку штаны, футболку и кроссовки. Разглядывая совсем новенькие, будто с прилавка, вещи, понимает, почему в качалке так толком и не накачался. — Потому что ты очень хороший друг, — с улыбкой (он чувствует это даже через телефон) говорит она. — И потому что ты проспорил. И вот теперь Антон легко вспоминает, как в прошлом месяце пытался доказать Ире, что может выполнить сальто. Антон точно помнит, что раньше, еще в универе, мог проделывать этот финт. Вот и сейчас, поспорив с девушкой, попытался сделать трюк. В больницу они ехали вдвоем. — Ясно, — лаконично отвечает парень, уже бредя в прихожую. Вместо полноценного завтрака Антон хватает с собой яблоко и недоеденный бутерброд. — Сможешь еще раз адрес скинуть, ладно? — Окей, только не опаздывай. — Договорились. Антон выходит из дома — как он думает — вовремя и, конечно, опаздывает. Поэтому от остановки Шастун бежит, как угорелый, не желая выхватить пиздюлей от подруги. Преодолев три этажа (какого черта здесь нет лифта?), Антон вбегает в раздевалку взмыленный и обнаруживает, что никого нет. Так даже проще, решает он, и быстро переодевается. — Дыхание очень важно для правильных движений, — первое, что слышит Антон, зайдя в зал. У стены с зеркалами стоит невысокий темнокожий мужчина, чей возраст на вид колеблется от двадцати до сорока. — Здрасьте, опоздавший, бегом занимать место. Людей оказывается совсем немного, да и Ира забила для него местечко. Зал маленький, но светлый, и кажется больше из-за огромных зеркал на всю стену. — Почти не опоздал, — фыркает девушка, в качестве приветствия легко сжимая его руку. Антон смотрит на нее и не может не улыбаться, на что Ира тоже расплывается в ответной улыбке. — Идиот. — Я знаю. Наконец, начинается полноценное занятие. По сути, первые десять минут они просто разминаются, делая классические упражнения на растяжку и разогрев мышц. То, что совершенно не гибкий Антон умудряется ничего не растянуть, выполняя данные Мигелем (подходящее имечко) указания, — чудо. Ира же справляется со всем намного лучше, поэтому помогает ему, что Антон принимает со всем своим мужским достоинством, загнанным в угол зала. — Молодцы, а теперь давайте приступим к основному заданию, — говорит учитель, легко улыбаясь. — Мне нужен доброволец. Есть желающие? Все неловко переглядываются, когда к стене около Мигеля подходит мужчина. И впервые в жизни Антон понимает, что совершенно бессовестно пялится. На мужика. На мужика в футболке с надписью «улыбнись, если хочешь меня». Антон улыбается. — Алло, Шаст! — орет Ира. Для полной уверенности еще и за руку его дергает, но парень реагирует медленно, нехотя переводя поплывший взгляд с мужчины на девушку. — А? — непонимающе тянет он. — Давай, двигай тем, что у тебя вместо задницы, — и указывает на людей вокруг, пытающихся повторить показанный Мигелем выверт. Антон послушно пытается повторить за ней, но получается не просто плохо, а хуево. Весь опыт у парня ограничивается пьяными танцами, где он — король шансона и девчачьей попсы. Сейчас он под пристальным взглядом учителя и еще кучи людей, которым, должно быть, очень смешно смотреть на него. Будто оленя на лед пустили. — Как тебя звать, опоздун? — спрашивает Мигель, подходя ближе. Шастун честно собирался сказать «Антон», но из-за совершенно невероятной позы и того, что он успел запыхаться, выходит что-то нечленораздельное, и мужчина начинает откровенно угарать. Вдоволь налюбовавшись комичной позой ученика, Мигель милостиво показывает, как правильно, и даже руки ставит в верную позицию. Дальше он двигается к Ире, которая (конечно!) выглядит идеально в любой, мать ее, позе. Но вместо того, чтобы смотреть на красивую девушку, Антон старается разглядеть вернувшегося в толпу мужчину. Он стоит слишком далеко, у другой стороны, и со своего места парень видит только темную макушку и часть лица, покрытую родинками. Шаст не уверен, что хоть раз встречал такого родинкового человека. За то время, что он, следуя указаниям преподавателя, показывал движения, стало очевидно, насколько мужчина хорош. Двигается свободно, будто не скованный своим собственным телом и весом, легкий и изящный настолько, насколько вообще может быть взрослый мужик. Хотя вот это пресловутое «мужик» ему совсем не подходило: слишком уж элегантный. Мало кто может выглядеть так утонченно в растянутых спортивках и явно пожившей футболке. Но у него получалось. — На кого ты засмотрелся? — заметив, что друг снова отвлекся, спрашивает Ира. При этом она продолжает выполнять движение играючи, так что Антон невольно завидует. — Невесту себе нашел? — Ага, — тупо кивает Антон, стараясь теперь не смотреть в сторону мужчины. — Красивую. Ира выглядит заинтересованной, но она всегда умеет молчать, когда надо, за что Антон любит ее еще больше. В отличие от Позова, который не отличался особой чувствительностью и предпочитал прямоту тактичности. Ира была хитрее. — Ладно, а теперь немного поработаем в паре, — произносит Мигель, останавливаясь посреди толпы. — Арсений, правильно? Красавчик кивнул. Так вот как его зовут, надо запомнить. — И девушка… — Мигель замер и вдруг повернулся в их сторону. — Ирина, составите пару такому кавалеру? Когда они успели все познакомиться, Антон не понял, наверное, просто пропустил эту часть в начале. — Как такому мужчине можно отказать? — манерничает девушка и благосклонно принимает руку, протянутую Арсением. Когда пара начинает двигаться, Шастун залипает. Он не до конца уверен, на ком именно, но он такой не один — на красивую пару уставился весь зал, отнюдь не только для того, чтобы запомнить все движения. Как и все хорошее, их танец заканчивается слишком быстро. Они останавливаются, и Арсений ей что-то говорит. Судя по тому, как расцветает Ира, что-то приятное. Антон чувствует укол ревности, объяснять который он не собирается даже самому себе. Девушка отвечает ему, и они смеются. — Так, ребятки, пообщаетесь потом, — хлопнув в ладоши, командует Мигель. — А сейчас танцы. К концу занятия Антон чувствует себя тряпкой, которую хорошенько прополоскали в воде, а потом выжали — и так раз десять. Самой тяжелой частью, предсказуемо, оказывается парный танец, но зато ему везет с партнершей. Чего не скажешь про Иру, которая уже даже не морщится, когда он в очередной раз наступает ей на ногу. — Чтобы я еще раз взяла тебя с собой, — беззлобно вздыхает она. — Прости, — виновато улыбается он, мягко беря ее за ладонь, но девушка только отмахивается от него свободной рукой. — Все отлично, Шастунишка, ты прям танцор от Бога, — она смеется над пришедшей в голову шуткой. — Жаль, что я атеистка. Антон наигранно смеется, и девушка начинает откровенно ржать. Мигель хлопает в ладоши, выключает музыку и объявляет окончание занятия. — Всем большое спасибо. Надеюсь, еще увидимся, — и, шутливо поклонившись в ответ на раздавшиеся аплодисменты, идет к выходу. Антон уже собирается последовать за ним, как Ира дергает его за край футболки и машет в сторону. — Пойдем, попрощаюсь, — и буквально за ручку ведет парня за собой. Только когда между ними остается всего пара шагов, Антон понимает, с кем хочет попрощаться Ира. И как-то не вовремя вспоминает, что он весь мокрый и воняет, как потная псина, а тут этот, такой красивый и вообще… — И снова здравствуйте, — улыбается Ира. Арсений, заметив ее, тут же расплывается в ответной улыбке. Да какого хера они все улыбаются, хочет спросить Антон, но ему не дают. — Привет, — голос у мужчины оказывается безумно приятным. Отвлекшись, он прощается со своей партнершей по танцу и снова поворачивается к ним. Смотрит секунду, а потом ладонь протягивает.  — Я Арсений, мы, вроде, не знакомы. — Антон, — отвечает Шастун и руку не жмет, пряча ладони за спиной, чем заслуживает откровенно осуждающий взгляд Иры. Ну не объяснять же им, что у него потные ладошки, это мерзко. Но Антон с удовольствием потрогал бы эту белую кожу, покрытую сотней родинок. Интересно, у него мягкие руки? А насколько шершавые? — Не обращай на него внимания, — фыркает девушка, снимая напряжение. Арсений кивает, вместо этого обращая все свое внимание на нее. — Понравился мастер-класс? — с искренним интересом спрашивает он, и Ира с удовольствием делится своими впечатлениями. — Да, понимаю. Я собираюсь записаться к нему. — На что именно? — Ира кивает на выход, и они медленно идут к раздевалкам, а Антон бредет позади них. — Я думаю, на фанк, очень уж понравилось. — Ой, и я тоже, — совершенно не по-мужски восклицает Арсений, и Антон невольно фыркает, что не остается незамеченным. Мужчина бросает на него неоднозначный взгляд, быстро отворачиваясь, что еще больше портит и так упавшее настроение Антона. — Будем одноклассниками. — Однотанцниками, — и улыбается, довольный своим остроумием. Антон не сдерживается и коротко хохочет. Улыбка мужчины исчезает слишком резко, и Антон успевает по ней соскучиться. — Тогда увидимся потом, на занятиях? — уже подойдя к раздевалкам, спрашивает девушка. — Непременно, — мужчина протягивает ей ладонь, а она тянется его обнять. Смеясь, они все-таки обнимаются, и Арсений говорит уже намного теплее. — Хорошего дня. — Тебе тоже, — и запархивает в комнату, оставляя их наедине. Это почему-то смущает Антона, он хмуро протискивается в раздевалку вслед за Арсением. К счастью или к сожалению, у Антона не получается застать то, как мужчина раздевается. Он отвлекается на свой шкафчик, а когда поднимает глаза, Арсения рядом уже нет. — Вот сука, — вздыхает Антон, снимая с себя мокрую одежду. Настроение теперь ниже нуля. — И не говори, — серьезно кивает какой-то дядька рядом и — абсолютно голый — идет к душевым. Шастун нехотя следует за ним и максимально старается не смотреть на голых людей рядом. К счастью, душевые разделены на отдельные кабинки, так что он с чистой совестью занимает одну из них. И только выходя из душа, весь распаренный, замечает мелькнувшую в дверях темную макушку. На дворе весна, конец апреля, но иногда случаются и такие холодные деньки. Солнце еще не успело согреть мир, так что Шастун посильнее кутается в свою мантию и затягивается первой сигаретой. Судя по тому, сколько обычно собирается Ира, стоять ему здесь долго. Зато будет больше времени на самобичевание, вот класс! Ира выходит, когда пачка оказывается наполовину пустой. Даже не выходит — вылетает, с улыбкой обмениваясь с незнакомой девушкой прощаниями. Но стоит ей перевести глаза на Антона, улыбка исчезает. — Я все, конечно, понимаю, — серьезно начинает она. — Но, Шаст, нахуя вести себя как мудак? Для пущей убедительности Ира недовольно топает и проходит мимо, не оглядываясь. — Даже если он тебе не понравился, но зачем так грубо? — Что грубо? — строит из себя дурачка Антон. — Ты не пожал руку Арсению. — Сдался тебе твой Сеня, — стараясь подстроить свой метровый шаг под девушку, бормочет он. — Понравился, что ли? — Да ну тебя, — уже не так зло фыркает она и даже немного улыбается. Оставшуюся дорогу до метро они говорят на отвлеченные темы, чему Шастун очень рад. Девушка даже разрешает ему проводить себя до дома, а еще предлагает угоститься чаем. — Ой, мне подруженька вчера такое печенье принесла, — щебечет девушка, первой заходя в квартиру. На ходу скидывает легкие туфли, бросает сумку у входа и идет на кухню, оставляя Антона одного выбираться из баррикад туфель и сумок. Аккуратность явно не плюс Ирины. Умудрившись ничего не сломать, не уронить и даже не задеть, Шастун заходит на знакомую кухню, где на плите уже греется чайник. Эту квартиру, и эту кухню в частности, он знает со студенческих времен, когда еще будучи влюбленным студентом за этим столом слушал мини-лекции. Она всегда училась лучше него. Наверное, поэтому и устроиться смогла по профессии, а не как он — где придется. — Слушай, Ир, ты когда себе нормальный чайник купишь? — глядя, как девушка разливает чай по чашкам, интересуется парень. — А чем этот плох? — не оглядываясь, спрашивает она. — Ну, он хуевый, — уже уминая печенье, отвечает Антон. В отличие от его, квартира Иры маленькая и уютная, полная приятных запахов, свойственных только девушкам. Еще бы всякого хлама было поменьше, и вообще замечательно. — Ты тоже, но тебя я почему-то не меняю, — и ставит перед ним чашку, пододвигая еще вазочку с конфетами. — Один — один. Выпивая правильный — с сахаром и молоком — чай, Антон без особого интереса слушает рассказ Иры о сумасшедших соседях сверху, которые постоянно включают отвратную попсу и вообще на пидоров похожи. Шастуну нравится ее голос, нравится эта кухня и сама Ира тоже нравится. Нравилась. — Так, ну, я пошел, а то ты меня выгонять скоро начнешь, — вставая, говорит он. — Ну, наконец-то, думала, не доживу, — наигранно громко произносит девушка, поднимаясь следом. — Пошли, до лифта провожу. В этот раз с испытанием «не споткнись о туфли» Антон справляется хуже и из дверей почти вылетает, запнувшись обо что-то. Девушка ойкает, глядя, как друг, кряхтя, поднимается на ноги и отряхивает штанину. — Ты в порядке? — Агамх, — отвечает он, стараясь не выдать, как болит коленка. Почему в этой жизни должны страдать именно его колени? — Ладушки, — не очень убежденно говорит она. — Покасики-досвидулички. И, встав на носочки, целует в щеку. Антон улыбается ей на прощание и заходит в лифт. Дорога до дома оказывается намного быстрее, а квартира встречает тишиной и пустотой. Он переехал сюда полгода назад, но так до конца и не обжился. Кроме кровати и раковины, частенько забитой грязной посудой, здесь ничего не поменялось. Зато главный плюс — постель королевского размера, на которой он спокойно может вытянуться в полный рост и не страдать от сквозняков. В остальном же это была ничем не примечательная однушка типичного холостяка. Особенно в глаза пустота бросалась после уютной квартирки Кузнецовой, которая хоть и была забита всем, чем только можно, но казалась настоящим домом. — Жениться тебе надо, Антошка, — передразнивая свою бабулю, пробормотал Шастун и, закинув вещи в стирку, с чистой совестью завалился на кровать бессмысленно обновлять ленту в инстаграме. День закончился так же быстро, как и начался. Не имея никаких планов, парень успел прибраться, приготовить ужин (читай: сварил макароны) и даже сгонял в магазин за продуктами на неделю. Там незнакомая бабулька почему-то обозвала его «холщелыгой», а сидящий на руках матери ребенок в очереди больно пнул его грязным ботинком по ребрам. Еще и любимое пиво закончилось, так что пришлось тащиться в соседний двор. Там никаких казусов не произошло, безразличная кассирша даже не взглянула на дату в паспорте (возможно, он выглядит хуже, чем думает), а охранник пожелал удачного утра. Учитывая, что на улице уже стемнело, Антон почувствовал себя в сюрреалистическом фильме про жизнь одинокого дизайнера. В свое время хозяйка убеждала его, что телевизор в квартире — необходимая вещь. Он, будучи человеком нового поколения, от нее только отмахнулся. Зато теперь, когда вечер стремительно оборачивался из свободного в бессмысленный, телик пришелся как никогда кстати. — Самое романтическое шоу страны… Глядя на то, как мелькает заставка «Холостяка», Шастун не в первый раз задумывается о том, на что он тратит свою жизнь. Зачем это все? Ведь такой шанс дается только раз, и мы тратим ее… — О, это же Крид! — удивленно восклицает Антон и прибавляет громкость.