Война за неизбежное

И на следующий день весь район, где должна была состояться встреча, был окружен солдатами, которых, однако, пока никто не мог заметить. Несмотря на почти бессонную ночь, Катлер чувствовал себя как никогда бодрым. Ему хотелось как можно скорее захлопнуть западню и лично покончить с Воробьем. Это настроение уловила и Лора – за участь пирата она мало беспокоилась. Гораздо больше ее волновало сомнение по поводу того, что Беккет вновь не сдержит данного слова. – Вы готовы? – это были первые слова, сказанные за завтраком. Лора лишь кивнула: она боялась, что голос выдаст ее страх. Поэтому вопрос остался без ответа. Итак, медленно решающий момент приближался; девушка одна должна была войти в уже знакомый дом. Сундук был в ее руках, но руки, сжимающие его, предательски тряслись. В глубине души Лора безумно жалела о том, что Беккет обо всем узнал – из-за его вмешательства пират может убить Джеймса или увезти его. Лорд истолковал ее реакцию иначе. – Вашей жизни ничего не грозит, – заверил мужчина Кловерфилд, но натолкнулся на такой взгляд, что замолчал. – Если бы моей жизни что-то грозило, я была бы только рада, – с чувством ответила девушка, – по крайней мере, тогда мне не пришлось бы терпеть ваше общество. Кажется, эти слова были ошибкой, потому что теперь Кловерфилд столкнулась с таким взглядом, что уже ей стало не по себе. По крайней мере, в этом был один-единственный плюс – она вдруг поняла, что его слова касательно самостоятельных действий прислуги были ложью. Как и обещание помиловать Джеймса. Этот непродолжительный диалог завершился остановкой кареты; не глядя на Беккета, Лора буквально вылетела из экипажа и вошла внутрь, вдыхая уже привычный запах пыли и запустения. На этот раз комната была пуста – девушка недоуменно оглянулась, поставила сундук (весьма тяжелый) и стала мерить шагами это небольшое помещение, молясь, чтобы гнетущее ожидание закончилось как можно скорее. И вот, по прошествии некоторого времени где-то сбоку послышался шорох – темным силуэтом оказалась сгорбленная женщина, которая ободряюще улыбнулась Лоре золотыми зубами. – Вижу, ты выполнила мою просьбу, – довольно протянул Джек, мигом оказываясь рядом с сундуком. – А вот и ты, – голос Беккета, кажется, нисколько не удивил пирата; он одарил своей улыбкой еще одного гостя, незаметно обогнув сундук и сжимая в руке, невидимой для глаз Катлера, небольшой нож. Зато это видела Лора – в один миг она поняла, что нужно Воробью. Девушка открыла крышку, и пират, резко повернувшись, вонзил лезвие в бьющееся сердце Джонса быстрее, чем Беккет успел сделать хоть шаг по направлению к ним. Раздалось сразу несколько звуков – гневное восклицание лорда и тихий стон Джека. Тот как-то странно осел, держась рукой за левую область груди, и странно улыбнулся своему старому врагу – они обменялись взглядами, понятными друг другу, и Воробей вдруг растворился. Кажется, это удивило Лору и вбежавших солдат, но не нынешнего губернатора; в его глазах ярость сменилась бессилием. – Джек Воробей теперь заменил Дейви Джонса, – бесцветным голосом сообщил он скорее для себя. – Отныне он связан клятвой с «Летучим голландцем», но, что хуже всего, он бессмертен. Для нашей компании это конец, – закончил лорд тем, что бросил равнодушный взгляд на то место, где минуту назад был сундук. – Идемте. Последнее слово относилось уже к Лоре, которая с трудом пыталась осознать происходящее. Она понятия не имела о проклятии и сейчас была неприятно изумлена, ведь главного она так и не узнала… – Полагаю, ваши старания были напрасны, – все с тем же равнодушием в голосе произнес Беккет, когда карета медленно ехала обратно, а серый холодный взгляд неотрывно смотрел на девушку, которой становилось откровенно не по себе. – Адмирал Норрингтон погиб, а этот пират просто сыграл на ваших чувствах. Очень жаль, что теперь «Голландец» под руководством такого капитана… Впрочем, я все равно не оставлю его в покое. – Губернатор, на корабль, пришвартовавшийся в порту, совершено нападение! – едва карета остановилась у особняка, как рядом оказался Мерсер. На лице слуги читалось искреннее непонимание. Беккет же взглянул на Кловерфилд, но, так ничего и не сказав, вышел и знаком велел помощнику следовать за ним. Лора взглянула им вслед – оба направлялись к порту, где уже собралось немало любопытных, кто хотел посмотреть на корабль морского дьявола вблизи. Девушка же медленно направилась в дом. Она понимала, что допустила ошибку, и что главная ошибка даже не в том, что пират проткнул сердце по ее вине… Самое скверное, что Беккет отлично знает, ради чего она пошла на это – и вряд ли будет к ней расположен. А в особняке уже начиналась подготовка к празднеству – множество проворных и молчаливых слуг сновали туда-сюда, занимаясь украшением, декорированием и уборкой. В кухне трудились искусные повара и кондитеры, а в комнате Лору ждал еще один неприятный сюрприз – для нее принесли платье. Как оказалось, Сара отдала один из нарядов госпожи портнихе, чтобы та сшила по размерам то, что требуется; и сегодня как раз работа была закончена. Оставалась самая малость – примерка, и она длилась бесконечно долго. То казалось, что платье не так село, то шлейф был слишком длинным, и все это время Кловерфилд вздрагивала от боли, потому что швея явно не заботилась о том, чтобы не уколоть свою модель. Когда эта пытка закончилась, девушка была готова кричать от боли и досады, ибо выбора у нее не было. По крайней мере, было одно утешение – с платьем было покончено. Оно ждало своего часа, который должен был настать совсем скоро – назначенный день, когда у нового губернатора пройдет столь знаменательное событие… Кловерфилд попросту гнала прочь эти мысли. Она осторожно спустилась к ужину и выдохнула: Беккет, по-видимому, оказался слишком занят, чтобы вернуться домой. Подождав четверть часа для приличия, девушка позвала Сару. Та долго не соглашалась сесть за стол вместе с ней, но искренности Лоры нельзя было отказать. Кловерфилд остановила свой неподвижный взгляд на юной мисс; та была моложе ее, милой, белокурой, с почти такими же голубыми глазами, как у нее самой. Очевидно, какая-то тяжелая мысль неотступно преследовала Лору, и вот, эта мысль скользнула во взгляде – Сара встретилась глазами со своей госпожой и вздрогнула: – Мисс, вы что-то хотели? – осторожно спросила девушка. Та глубоко вздохнула, словно решаясь на что-то: – Мне завтра нужно взять экипаж и тайно съездить в одно место, – со странной улыбкой ответила Лора; служанка же, кажется, облегченно выдохнула. – Конечно, – улыбнулась Сара, – что-нибудь еще? – Нет, – покачала головой Кловерфилд: – Доброй ночи. Весь следующий день был наполнен шумом еще больше; эта суета нервировала Лору тем, что напоминала о скором дне. Какая странная штука время… Кажется, еще вчера в этом самом доме проходил праздник в честь победы; только вчера она кружилась по этому украшенному залу, танцуя, как позже выяснилось, с самым главным врагом Беккета. А последнего совсем не было видно – девушку это не расстраивало, но удивляло. И еще наталкивало на некоторые подозрения… Впрочем, занятость губернатора оказалась как нельзя кстати, иначе Лора бы явно не смогла так легко вновь выехать из особняка, ни перед кем не отчитываясь. Рисковать они все же не стали – «прогулка» не заняла больше часа, и вот, Кловерфилд и Сара приехали до того, как Беккет вернулся домой. Задавать ему вопросы касательно Джека Воробья Лора не стала; она уловила, в каком состоянии пребывает его светлость, и что правильнее всего не обращать его гнев против себя. – Мне кажется, все готово, – этот не то вопрос, не то утверждение относилось ко всем слугам и к Мерсеру в частности, который буквально минуту назад вошел. – Разумеется. – Чудно, – и снова Беккет остановил свой металлический взгляд на девушке, словно ожидая от нее какой-либо реакции. – Надеюсь, вы не доставите мне еще больше проблем. Ночь плавно перешла в утро; Лора не сводила взгляд с горизонта, который каждую минуту окрашивался в какой-то новый, невероятный цвет. Звезды нехотя гасли, солнечные лучи простирались все дальше; паруса кораблей то появлялись, то исчезали, а девушка провожала их тоскливым взглядом. В тонких руках мелькал крохотный флакон с темной жидкостью – результат ее последней тайной поездки. Дело в том, что во время своего недавнего посещения кабинета его светлости Лора заметила в шкатулке точно такой же, и ее осенило. Можно ведь так легко положить всему конец... Конечно, это страшно, но здесь выбор невелик – либо она избавляет этот гнусный мир от своего существования, либо остается, чтобы каждым днем оскорблять память Джеймса. Если есть на свете справедливость, ее преступление будет оправдано; если ее нет... А в том, что ее нет, Кловерфилд уже немало раз убедилась. Предпринять подобный шаг она решила тогда, когда на нее будет обращено меньше всего взглядов. А возможно, в глубине души жила отчаянная надежда, которую девушка всеми силами пыталась выбросить из сердца, – надежда, что еще все может поменяться... Но все мечты разбивались о жестокую реальность. Когда солнце уже вступило в свои права окончательно, раздался осторожный стук – не получив ответа, Сара вошла и, заметив силуэт у окна, все поняла. Что толку тратить слова, если и так все очевидно? Платье было прекрасным, прическа тоже, но ничто не могло украсить Кловерфилд, которая совершенно поникла. Тонкая фата почти этого не скрывала. – Мисс, вам пора, – дрогнувшим голосом сказала девушка. Это были первые слова, нарушившие покой этого утра; первые слова, смысл которых Лора не могла и не хотела понимать. Город в этот день словно зажил новой жизнью. Казалось, что все, от уважаемых господ до самой черни, готовились к великому празднику. Проезжая в экипаже мимо домов, Лора с удивлением отмечала оживленность каждого человека, попадавшегося на пути. Никто не остался в стороне: простые люди украшали улицы, в пекарнях и тавернах из труб валил густой дым. Множество карет, следующих по одному пути, едва умещались на дороге, отчего извозчики не жалели связок, пытаясь друг друга перекричать и добраться до места первыми. Тяжело вздохнув, Лора с горькой усмешкой вспомнила, что даже при подготовке к свадьбе дочери предыдущего губернатора, мисс Элизабет, не было такого шума. Да, скромность губернатору Беккету явно была незнакома, но это даже для него было слишком. Впрочем, он явно не сможет этого понять. Местом для проведения церемонии была выбрана одна из пристаней. Возможно, оно и обладало красотой, к тому же, общий пейзаж был пристойней любого угла в городе – если не считать особняка нынешнего губернатора – Кловерфилд видела в нем только место своей погибели. Слишком силён был соблазн просто спрыгнуть в море, чем сказать короткое, но связывающее по рукам и ногам «да». Конечно, ей вряд ли дадут это сделать... Но кто сказал, что ей нельзя попытаться? Когда экипаж остановился и извозчик открыл дверь, предлагая ей выйти, Лора ещё долгое время оставалась внутри, не решаясь сделать этот шаг. Сминая кружевные рукава свадебного платья, она осматривала место ее публичной «казни», вновь отмечая, насколько большой размах принял этот отвратительный день. Вокруг было слишком много цветов и разноцветных лент. Людей было не меньше: кроме огромной толпы приглашенных вокруг сновали простые зеваки и детишки-сорванцы, главные воришки и попрошайки. Но кроме них девушка приметила ещё и охраняющих пристань военных и сразу вспомнила Джека Воробья. Пират, так лихо обвевший ее и Беккета вокруг пальца, после того дня так и не дал о себе знать. Подлец, ловко игравший на ее чувствах, наверняка себя праздновал свою свободу и бороздил моря, не исполнив своего обещания... Если он вообще был в состоянии его выполнить. Скорее всего, Джеймс умер на самом деле, а кольцо просто случайно попало Джеку в руки, чем он и решил воспользоваться. Понять бы ещё, как он узнал, что она чувствовала к бывшему адмиралу... Впрочем, если ему так легко удалось обмануть их всех, он мог с такой же лёгкостью узнать все, что ему было нужно. Или же просто догадаться, что тоже не так уж и трудно. – Мисс Кловерфилд? – голос Алана прервал поток ее невеселых мыслей. Только сейчас она заметила, что суматоха прекратилась, все гости заняли свои места, а оркестр принялся наигрывать знакомую всем торжественную мелодию, от которой Лоре стало не по себе. – Нам пора, мисс Кловерфилд. Все гости уже в сборе, все ждут только вас. Отсрочить неизбежное уже не было никакой возможности, и, вздохнув, Лора неохотно покинула экипаж, опираясь на протянутую руку ее нового и, пожалуй, единственного друга. Но, прежде чем начать идти, она решительно надела перстень на указательный палец. Да, возможно, ее будущий супруг будет против нового украшения, но она все равно его не снимет. Это – все, что у нее осталось от единственного человека, которого она смогла полюбить. И только смерть заставит ее с ним расстаться. Алан ее действия никак не прокомментировал, а лишь снова протянул руку, чтобы провести ее к алтарю, как того требовали традиции. – Спасибо, что не отказался сделать это, – тихо поблагодарила она юношу, на что тот лишь вздохнул. – Я бы с радостью помог вам избавиться от этого бремени, мисс, – так же снизив голос, с жаром прошептал он. – Если бы был уверен, что это в моих силах. Но сейчас я... – Можешь не продолжать, – качнув головой, перебила она, и грустно улыбнулась. Незачем рассуждать о том, чего никогда не произойдет в реальности. Легче от этого не станет. – Ты и твоя матушка и так сделали для меня слишком многое, чтобы требовать что-то ещё. – И вы отплатили нам тем же, – подхватил тот. – Я очень хочу, чтобы вы знали, мисс: вы всегда будете самым желанным гостем в нашем доме. Вы можете прийти к нам в любое время, мы обязательно вам поможем. Не делом, так простым словом... Пожалуйста, не забывайте об этом. – А ты не забудь хорошо учиться, – на этот раз ее улыбка была уже не столь печальной, но только на несколько секунд. – Не потеряй эту возможность. Хорошо? На этом их разговор прервался: они как раз поравнялись с нетерпеливо ожидающим их губернатором, который одним лишь взглядом вечно холодных серых глаз заставил их почувствовать себя крайне неловко. Напоследок сжав ее руку, Алан отступил, занимая место среди гостей, а Лора тут же повернулась к начавшему речь священнику, стараясь игнорировать поледеневший взгляд ее будущего мужа, устремлённый на новое украшение. В слова божьего служителя Лора практически не вслушивалась, смотря на море позади него. Необычайно спокойное сегодня, оно завораживало своей синевой, покоем и безмятежностью. В какое-то из мгновений девушке отчаянно захотелось превратиться в одну из чаек, кружащих над водной гладью в поисках добычи. Чтобы устремиться прямо к солнцу и попросту сгореть... Или уже умереть, так до него и не добравшись. Подумав об этом, Лора вдруг с удивлением заметила странную зеленоватую вспышку где-то у горизонта и отчётливо услышала слова священника: – Если же здесь присутствует кто-то, кто против этого союза, пусть скажет об этом сейчас! Или молчит всю жизнь. В эту же секунду рядом с пристанью появились странные волны, вода словно закипела, забурлила... И уже через несколько мгновений с глубин океана на поверхности с шумом показался корабль, одним своим видом внушая ужас. – Летучий Голландец! – закричал один из зевак позади гостей. И тут же началась самая настоящая паника. Лора растерянно смотрела, как люди, забыв о всяких приличиях, толкались и ругались, желая скорее покинуть пристань; кто-то же был настолько удивлен появлением судна, что не мог сдвинуться с места и смотрел на корабль, медленно приближающийся к берегу. Мерсер по немому приказанию своего хозяина собирал военных, чтобы те готовились к атаке... Которой не последовало. Вместо этого рядом со священником неожиданно, словно из-под земли, а точнее, воды под пристанью, появился капитан Джек Воробей, со своей вечной нахальной улыбкой и бутылкой рома в руке. – Одну минуточку! – громко провозгласил он, заставив всех замереть на своих местах. - А куда вы все бежите? Вопрос оказался риторическим и ввел всех в ступор. Никто, даже новоиспеченный губернатор, ни слова не промолвил в ответ. – Я вообще-то тоже по приглашению! – продолжил тем временем капитан, демонстрируя почти насквозь промокшую бумажку. – К великому сожалению, сегодня один из тех редких дней, которые я могу провести на этой земле, друзья... Но ради вашей свадьбы чем только не пожертвуешь, верно? Но, вижу, я немного опоздал. На чем вы остановились? Священник заметно побледнел, когда пират почти что по-братски хлопнул его по плечу, и выдавил, заикаясь, последнюю фразу вновь: – Если же зд-десь присутствует кто-то, кто пр-ротив этого союза, пусть скажет об этом сейчас, или... Или з-замолчит навеки... – О, так я как раз вовремя! – Джек одарил почти потерявшего сознание священника ещё одним дружеским хлопком и спросил вкрадчивым тоном: – Вы не заметили, падре, что жениха-то подменили? – Ну хватит, – подал голос Беккет, словно вырвавшись из оцепенения. – Солдаты... – Я бы не советовал тебе этого, шкипер, – с наглой улыбкой перебил его Воробей. – Сам знаешь, что это бесполезно. К тому же... Теперь у меня тоже есть друзья. Словно по команде, рядом с ним стали появляться другие пираты, явно жаждущие боя и крови. С большим трудом Катлер узнал в них бывших матросов Джонса. Как оказалось, они вовсе не были рыбоподобными монстрами, а оказались простыми людьми. По крайней мере, были, пока не ступили на борт «Летучего голландца». С лёгкого кивка своего нового капитана они быстро и ловко обступили солдат, отрезая им путь к алтарю. К Мерсеру и Беккету также было приставлено по матросу, и острые мечи у их шей быстро заставили обоих замолчать. – Вот, так намного лучше, – Джек добродушно рассмеялся. – Все должно быть по справедливости, мой друг. Кто же виноват, что сам ты другого мнения... Вы позволите вашу руку, миледи? Последние слова были обращены к Лоре, которая все это время отчаянно пыталась понять, что происходит, и зачем Воробью вообще вздумалось здесь показаться. Реакция девушки была примерно такой же, как и доброй половины гостей; разве что ненависть во взгляде выдавала, что у нее имелись свои, личные причины для таких чувств. Потемневшие голубые глаза словно спрашивали: разве не должен он был сейчас наслаждаться собственной свободой где-то на другом краю света? Он получил уже все, чего хотел. Так чего ему ещё нужно? – Я человек слова, мисс, – словно прочитав ее мысли, доверительно произнес пират. – Понимаю ваше справедливое негодование, однако теперь ожидание закончилось и, надеюсь, вы наконец-таки возьмете назад свои слова назад. Ну, те самые, когда дали мне столь нелестный отзыв, – Джек, кажется, от души веселился, чувствуя себя наконец в своей стихии. – Но, кажется, я задолжал вам что-то... Точнее, кого-то. Не припоминаете? – Джеймс... – слетело с побелевших губ любимое имя, на что капитан довольно кивнул. Взяв девушку за руку, Воробей провел ее, несопротивляющуюся, к самому краю пристани. Краем глаза он заметил, как его давний враг попытался догнать их, даже что-то крикнуть, но верный матрос быстро заставил его сдаться, приставив меч ближе к горлу. Удовлетворённо кивнув, Джек обернулся к Лоре, которая, словно очнувшись ото сна, прожигала его отнюдь не миролюбивым взглядом. – Назовите мне хоть одну причину, по которой я по-прежнему должна вам верить, – потребовала она, отчего капитан вновь невольно восхитился ее практически безрассудной храбростью. Впрочем, отвечать он не спешил. Вместо этого он крепко схватил ее за плечи и сказал лишь короткое: – Удачи, цыпа. После чего под испуганные крики оставшихся гостей сбросил девушку с пристани прямо в объятья водной глади. Лора вскрикнула от неожиданности. Но не успела она подумать о том, каким сильным будет удар об воду и наступит ли смерть мгновенно, как неожиданно оказалась в чьих-то сильных руках. А дальше чуть не упала в обморок, когда услышала родной, взволнованный голос: – Ты в порядке? На миг ей показалось, что она правда умерла. Ведь не может же это по-настоящему быть он? Это вообще возможно? Но Джеймс Норрингтон, кое-как удерживающий равновесие на шлюпке и державший ее на руках, не казался ей видением, да и на ожившего мертвеца не был похож. Но разве можно в это сразу поверить? – Это... Это правда ты, Джеймс? – неуверенно спросила она, с некоторой опаской коснувшись его лица. Тёплый. Он тёплый, он... он... Настоящий. – Джеймс! Радость ее была столь велика, что она боялась, что это лишь сон, который вот-вот закончится. Но нет, сны не бывают такими реальными. Не совсем отдавая отчёт своим действиям, девушка принялась целовать его в губы, нос, в щеки и скулы и до сих пор не могла поверить, что может чувствовать прикосновения его рук, что может слышать его смех, тихий, но счастливый. В конце-концов Норрингтон равновесие потерял и с громким вскриком они оба упали в воду, а шлюпка перевернулась. Но это казалось не таким уж и важным на данный момент. Джек, наблюдавший за ними с края пристани, в очередной раз довольно улыбнулся, отмечая, что придуманный им план удался на славу. Как то и ожидалось, все прошло даже лучше, чем они могли ожидать. Теперь же осталось только одно. – Полагаю, нам здесь делать больше нечего, – обернувшись к собравшейся толпе, сказал он, снова одарив гостей ослепительной золотой улыбкой. – Мерфи, Смит, спуститесь вниз и помогите добраться нашим голубкам на корабль, пока они там не утопились от свалившегося на них счастья... Остальные немедленно на борт, нам пора отплывать. Всего несколько мгновений – и ни одного пирата на пристани не осталось, кроме самого капитана. С довольным видом он подмигнул Беккету и произнес: – Был невероятно рад встрече с вами, мой дорогой друг. Советую не бросаться в море, а найти новую невесту, чтобы угощение не успело испортиться. Например, вот эту мадам, – стараясь сохранять невозмутимый вид, Воробей указал на престарелую даму в вычурном фиолетовом платье. – Думаю, с ней вы точно будете жить долго и счастливо. Ответить ему Катлер не успел, как и солдаты не успели пустить в него хотя бы одну пулю. Отсалютовав на прощание, Джек Воробей эффектно спрыгнул в воду. А уже в следующее мгновение все могли наблюдать, как на корабль поднялась шлюпка, и трое человек у самой кормы махали им руками в знак прощания. – Какие будут приказания, милорд? Прикажете догнать их? – Мерсер, старый верный пёс, первым очнулся от изумления, но ответа так и не услышал. Катлер Беккет не произнес ни слова, смотря вслед удаляющемуся «Летучему голландцу», пока тот не стал крошечной точкой на мерцающей в свете солнца водной глади. Нелегко признавать свои поражения, но каждый поступок имеет за собой необратимую цепь последствий, а действие всегда рождает противодействие. Его светлости предстояло подумать, где именно он снова просчитался, однако новый губернатор вовсе не собирался сдаваться. Его власть была велика, и сам мужчина был полон решимости отыскать сердце Воробья, чтобы проткнуть его без единого сожаления. – Так он правда тебя спас? Воссоединившейся паре понадобилось немало времени, чтобы прийти в себя и успокоить бушующие внутри них чувства. Матросы тихо посмеивались, проходя мимо каюты, которую капитан им любезно предоставил, но не смели обсуждать это всей командой. И не из-за того, что боялись навлечь на себя гнев нового капитана. Джек Воробей оказался славным малым, не имевшим ничего общего с Дейви Джонсом. Под его началом они наконец-то почувствовали себя пиратами со свободной душой, а не мерзкими отродьями, в которых их всех превратило давнее проклятье. Они не шептались по углам лишь из уважения, и не только к капитану, но и его гостям. Ничего не стали говорить и после, когда уже на утро следующего дня пара наконец вышла на палубу, чтобы встретить рассвет. – Да, – Норрингтон, нежно взяв Лору за руку, неожиданно усмехнулся. – Я встречал его не один раз, даже потерял звание командора, когда упустил его, но так и не смог понять, что же у него на уме. Наверное, мне просто повезло, что ты полюбила меня, и все в итоге сложилось именно так. – А мне повезло, что ты полюбил меня, – с широкой улыбкой Лора, никого не стесняясь, поцеловала мужчину в губы и обняла его за плечи. – Боюсь себе представить, что могло бы быть, если бы я осталась без тебя. – Не думай об этом, – Джеймс прижал девушку к себе, скромно поцеловав ее в висок. – Все это уже позади. Теперь нам никто не помешает. У нас ведь теперь есть дьявол, который не даст нас в обиду... Верно? Сбоку от них послышался веселый смех: Джек, которому не удалось скрыться от взгляда бывшего адмирала, снял шляпу, почтительно поклонившись. – Всегда к вашим услугам, голубки, – торжественно произнес он, выпрямляясь. – Но сейчас... Где предпочтете провести свадебную церемонию? Мы отвезем вас в любой уголок света... Думаю, даже в Китае найдется сговорчивый священник. Ответа капитан не удосужился, но сейчас он его не ждал. Теперь им совершенно ни к чему спешить. У них есть вся жизнь, а у него вся вечность. Чего ещё можно желать, верно?