ярче всех.

хосок пришёл с работы и подумал застрелиться. но вместо этого выпил мерзотный кофе и уснул за столом. и ему приснилась жизнь. удавиться захотелось ещё больше. а ещё позвонить юнги. или отпиздить тэхёна. которому опять отказали тормоза. хён-хён-хён. и нулевое ощущение гравитации. проснуться пришлось слишком быстро. сменщик слёг. хосоку тоже хочется слечь следом, но вместо этого приходится просыпаться, колоться дозой счастья внутривенно и пиздовать обратно на работу. витаминный шприц немного бодрит. чимин был бы недоволен, если бы он знал, что хосок опять не жрёт. но у чимина чонгук, и акела временно имеет право промахиваться. и хосок предпочёл бы встретить кастет челюстью, но не мешаться чимину, который вроде бы серьёзен как никогда и на столько же счастлив. чимин отстукивается в какао, что если он хочет, может заскочить к нему. потому что его чонгук-и научился печь печенье. и хотя оно не пойдёт под виски, будет очень даже мило посидеть вместе по-дружески. хосок ржёт на весь вагон и с сожалением отказывается, хотя и очень хочется хотя бы раз забить работу и просто отдохнуть. смена тянется. заходит сокджин и пытается предложить помощь. вовремя забежавший чимин спасает ситуацию. сокджин находит повод сам и сваливает в рекордные сроки даже без гостеприимно налитого кофе. виски чимин, правда, не приносит, но печенье выглядит действительно хорошо и вроде бы съедобно. - ты в порядке, хоби? - чимин тоже выглядит хорошо и с глупой улыбкой рассказывает, что сегодня им с чонгуком идти в тату-салон. хосок не спрашивает, есть ли у него разрешение от матери, потому что джексон хороший парень и забивал чимина пару лет назад. чонгук всё ещё в школьной форме и заходит с чимином минут через двадцать. в огромной шапке с пушистым помпоном выглядит он лет на тринадцать. до того очаровательный и взволнованный, что чимин не выдерживает и звонко чмокает его в щёку. - хён! - чонгук краснеет и прячет лицо. мнёт в руках тяжёлый рюкзак и поспешно прощается, не видя жадную улыбку чимина. - ты прямо очень палишься, дружище. - чимин поправляет толстовку, чтобы она закрывала бедра, и показывает хосоку фак. парочка сваливает, но настроение чуточку поднимается. хосок снимает кожанку. тэхёна хочется отпиздить уже сейчас, потому что свет в коридоре и на кухне. такое впечатление, что этому ребёнку когда-то забыли объяснить, как именно работает вся эта поебень со счетами и вечным дефицитом бюджета. в рюкзаке печенье чонгука. хосок так и не смог его в себя пропихнуть, но тэхён наверное схомячит с удовольствием. мелкого нигде не видно. на кухне перевёрнуты табуретки. сахар по всему столу платным суррогатом снега. весёленькая сахарница в бело-голубой цветочек осколками блестит с пола. теперь тэхёна хочется отпиздить ещё больше. - выползай, чудовище. у тэхёна дикие глаза и беспорядок с эмоциями. да и вообще беспорядок. взъерошенный и растрёпанный, но особого желания спасать его вроде бы не появляется. он в своём крошащемся мирке под столом и не похоже, что позволит достать себя оттуда добровольно. тихо хныкает и бешено вращает глазами, когда хосок сначала собирается его поуговоривать, а потом забивает и просто пытается вытащить его оттуда силой. карусель раскручивается. тэхён явно наебнулся с весело раскрашенной пони на железном шесте и теперь собирается придерживаться тактики: если спросят, громко смейся и всё отрицай. - тэхён, не беси меня. даю четыре минуты и просто убираю стол. четырёх минут вполне хватает, чтобы убрать сахар, найти банку из-под персиков, которую можно использовать вместо сахарницы и заварить себе кофе. слушать тэхёна не очень хочется на самом деле. к чашке с какао добавляется аптечка просто на всякий случай. в последнее время дрессировать тэхёна стало неприятно. он перестал напоминать котёнка, который лезет везде и крутится под ногами. пряники ему давать теперь не за что. а переебать хочется слишком сильно. опять стал просто бесявой рыжей тварью в красном свитере юнги. на адекватного он тоже не особенно тянет. всё происходящее превращается в несмешную затянутую шутку. чимин перестаёт здороваться с сокджином, который после своей весёлой выходки вроде бы успокаивается и просто забивает на тэхёна. намджуну стандартно похуй. у него очередная милая деточка и всё всё равно будет заебись. вот только у тэхёна инстинкт самосохранения отказывает вместе с гравитацией. теперь ощущение, что он живёт просто в порядке эксперимента, становится до тошноты отчётливым. экспериментальные модели спутников обычно сваливаются обратно в атмосферу. но тэхён упёртый. пытается штопать раскрошенную надежду крестиком и кричит так громко, что чимину закладывает уши. он качает головой и говорит, что тэхёну нужно лекарство от хищной памяти и просто обнимает по-человечески. а тэхён улыбается горящими глазами и деревянно обхватывает руками рычащего рыжего тигра, как любимую плюшевую игрушку. - ты выползаешь или нет? - хосок не сильно, скорее обидно пинает тэхёна в бок и помогает вылезти из-под стола. мелкий выглядит не важно. пытается улыбаться и набирает в пакет воздуха, но хосок нервно качает ногой и выглядит слишком раздражённо. - и что это за вспышка активности? тэхён предсказуемо сообщает, что всё у него прекрасно. хосока хватает на целых четыре его фразы, потом он просто пытается открыть ебучий антисептик и матерится через зубы. тэхён затыкается слишком резко и опускает свою лохматую рыжую башку, которую очень хочется оторвать. крышка антисептика слишком тугая. и вся эта ситуация заставляет психовать. - чем ты хотя бы резался? сахарницей что ли? тэхён дёргается сначала, а потом смирно сидит, пока хосок обрабатывает разодранные запястья. повреждения не очень сильные. несколько кривых порезов перекрывают поджившее уже wh. вата прилипает к сочащейся красным коже, от лаванды со спиртом начинает подташнивать. - вот и нахуя в этот раз? - тэхён не отвечает, неуместно совершенно смеётся, сгибается пополам и марает кровью белую футболку. а потом делает такое же шкодливое лицо, как и когда выхватывает из рук хосока недоеденный батончик с малиновым джемом. или канючит, что хочет селку со старшим. или лезет обниматься. в наглую пролазит под одеяло к хосоку и жмётся к тощему боку огромным мурчащим кошаком. на этом моменте хосоку обычно очень хочется взять этого красивого ребёнка за его красивую шею и впечатать лицом в стену. сейчас тоже хочется. потому что он совершенно тупое, безмозглое существо, которое просто не в состоянии поддерживать даже свою жизнедеятельность. это ему совершенно спокойно рассказывает хосок, пока туго пеленает ободранную руку и завязывает бинт бантиком. у тэхёна прыгают губы. - только не надо. но тэхён уже всхлипывает, а хосок совершенно не умеет кого-то утешать. просто пялится на долговязого ребёнка, который не знает, что делать со своей жизнью, и пытается погладить его по голове. волосы от этого становятся торчком, и тэхён выглядит совсем уж жалко. - извини меня. голос у него тихий и безумно просто виноватый. от такого тона хосок окончательно теряется и растерянно наблюдает, как тэхён идёт за своим рюкзаком и выуживает сломанный ободок наушников. провода вырваны с мясом. сам тэхён выглядит не лучше. просит даже не милостыни. а просто выстрелите мне в лицо из милосердия. ему уже не больно и не смешно. смешно до слёз крокодиловых на самом деле. а ещё очень стыдно. потому что хосок прав. этот взрослый, разобравшийся со своей жизнью хосок прав. а он только приносит неприятности. - они очень дорогие. я помню. я верну тебе деньги. - он прячет взгляд в столешнице. на скуле наливается синяк. - кто это сделал? - говорить спокойно не получается. хосок жалел о немногих вещах в своей жизни. больше всего о том, что когда-то подарил юнги свою настоящую улыбку, вместо парочки ножевых. но о тэхёне, который смеётся так громко от того, что остался один, хочется жалеть внезапно сильнее. - а какая разница, хосок-хён? ты же всё равно ничего не сделаешь. - смотрит открыто, как и всегда. спокойно ждёт и шмыгает носом. он не хотел себя убивать. никогда не хотел оказаться в петле или встать на подоконник. тэхёну очень хотелось жить. правда очень хотелось жить. но в безвоздушном пространстве первопроходцы обычно не выживают. - ты прав. тишина тяжёлая. юпитер в сравнении с ней пустяк. тэхён допивает свой какао, а хосок идёт в аптеку. у них закончились бинты. наушники он выбрасывает по дороге в мусорный бак. ночью тэхён залезает к нему под одеяло. и как обычно без особых сожалений ударить его по рукам не получается.