Moon effect

Как говорила Мюриэль, есть два пути уложить честную ведьму: завести и вывести. Второй путь сравним с БДСМ. В случае с Минни, как я называл её наедине, чтобы вывести еще больше, работало не только это. За выполнение программы по ораторскому искусству шла награда в виде орального, на мой вкус, директрисе безразличный. Ну, так она говорила, закатывая глазки, тяжело дыша и сдерживая любые непристойные звуки. Ведь за столько лет правления замком бывшая декан непослушных Гриффиндорцев и учитель не наслала ни одного жалящего. Не учителей же наказывать, взрослые маги! А очень хотелось, как скоро выяснил на своей пятой точке. Наверно, подсознательно она догадывалась, что это какой-то трюк слизеринца, но до конца не понимала или не хотела знать. Стоит её телу привыкнуть к разрядке ненависти с последующим за ним удовольствием от мистера Ласки, как передо мной откроются такие перспективы на эту неприступную крепость… в обоих смыслах. — Я слышала, вы бегаете по утрам, — вышла из стены уже одетая директриса Хогвартса. Отпил чайку, подкрепляясь имбирным печеньем у окна. Черный лес внизу уходил вдаль. — Угу. Вчера перестал пить мускульное, теперь должно стать полегче с желаниями. — Можете заходить на уроки без наказания и награды, — улыбаясь глазами, встала рядом. — С радостью. Тоже бегаете? — посмотрел в окно. — Вокруг замка полно тропинок, удобно. — Выбегаю в пять, — налил чаю госпоже, кивнула, — если хотите, можем бегать вместе. — Благодарю, — хитро улыбнулся, — и с гордостью принимаю ваше приглашение, миледи. Ухмыльнулась. По этикету всё правильно сделал, но МакГонагалл не леди. Полукровка. — Пароль тот же, что был три дня назад, камин будет открыт минуту после пяти. — Запомнил, — прощай, ледяной пруд. — Вы купаетесь во время или после пробежки? — После, — подумала, попивая чай, — можете оставаться, если удержите непристойности при себе. — Приберегу до нужного момента, — кивнул, — ваша щедрость всем в пример, госпожа. — Смените тон, иначе я сочту лесть за заигрывание и… — намек был прозрачен, у неё все такие. — Голос ломается, мадам. Прощу прощения, если мои слова вызвали разлад между нами. — Легкое недопонимание. Прощаю, — помолчали, провела пальцем по виску, — почему волк? Подвис на секунду, про стрижку «Площадка» с рисунком у виска совсем забыл. — Волки одни из немногих социальных хищников. Очень умные, предусмотрительные звери. — Маги боятся волков, они очень похожи на ликанов после трансформации. Не поэтому? — Нет. Псовые склонны к верности, служению, в отличии от независимых кошачьих. Опасными их считают не зря, конечно, но все же люди видят в волках больше хищника, чем ум и заботу о семье. — Хм, — загадочно улыбнулась, поставив чашку, — всякий раз мне кажется, что я вас понимаю, и тут вы говорите что-то вроде этого. Временами вы первокурсник, а иногда вдруг очень глубокомысленны. Явно хотела сказать немного иначе, но тогда пришлось бы признаться кое в чем. Пожал плечами. — Жизнь, как коробка «Берт-и-Боттс», никогда не знаешь, что внутри. Люди редко открываются. — Я повидала очень многих студентов, — поняла, к чему клоню, — и родителей. Мой опыт чего-то стоит. — Стоит. Но вы видели не всё и не всех, вне вашего поля зрения есть то, что вы не встречали. — Спорно, — улыбнулась, — но вам уже пора, мисс Грейнджер ждет. — Пожалуй, — чуть поклонился, — до завтра, мадам. — Не опаздывайте… подождите, — повернулся, — закройте глаза, — закрыл и через секунду горячий имбирный язык танцевал с моим, но очень недолго, — можете идти, Сохатый. Увидимся утром. Понимающая улыбка далась с трудом, только появившись в доме Грейнджеров смог оскалиться. Ха! Неожиданный поворот. Что я такое сказал? Так-так-так. Характер, да? Это она говорила. Потом про рисунок волка — оборотень, но я прыгнул на философию и… и она подумала о «Мародерах». Черт, как я раньше не догадался? Век живи — век учись. По логике, когда на тебе клятва прямо сказать о том, кто ты — нельзя. Остаются намёки. Мои заигрывания напомнили ей о том парне, а картинка уже сложилась тут, подтвердив косвенно первые догадки. Ха-ха-ха! Ну, иногда просто везёт, так ведь? Надо запросить у старика досье на Джеймса Поттера и все воспоминания, о которых Минерва могла знать. — Ой, вы меня напугали! — спустилась по лестнице Джейн. — Надо будет повесить колокольчик. Увы, чары, сообщающие магам о прибытие гостей на маглов не распространяются. Дамблдор был любезен оплатить проводку камина, решив не вставать на пути «великой силы любви», хе-хе. — Я хотел крикнуть, мэм, но подумал, вдруг вы еще спите или чем-то заняты. Добрый день. — Добрый, — заметалась, — Гермиона у себя, Фрэнк уехал в клинику, а я еще волосы не завила. — Скажете, как будете готовы, — вынул пачку фунтов, — это на сегодня, — сунул в карман халата. — Опять так много… — пробормотала в спину, — они точно настоящие? — Мэм, скоро вы сами не будете знать, куда девать эту бумагу! — пропел, исчезая за углом второго этажа. За каждую поездку удавалось спускать по пять тысяч фунтов, один раз десять вышло. Джейн, никогда не сорившая деньгами, постоянно выпадала в осадок. Фрэнк был поспокойнее, не голосил, не устраивал сцен, вроде: «Это же просто обувь! Она не может стоить Х!» и подобную хуету. Тупил страшно, шутил отвратительно, хотелось забить молотком — это да, но не более. — Тук-тук, — дождался приглашения, — зубришь? Привет, — Гермиона сидела на кровати. — Рисую, — повернула листок, — похож? Некто плавал в бассейне на спине в черных очках Терминатора. — Кубики пресса как у меня, но плавки слишком плоские. Должен быть холмик, я не девочка. — А в целом похож? — вздохнула, игнорируя пошлые намёки. — В целом, да. Бассейн очень похож на ваш. Такой же прямоугольный. — С тобой невозможно разговаривать… — пробурчала, вставая, — потом другой ракурс попробую. — Попробуй с натуры, может лучше получится? Уставилась, сдерживая улыбку. — Мама завивается? — Ага. Все равно пошла и выглянула за дверь, убедившись, а когда повернулась, то притянула к себе. Целоваться научилась быстро, хоть это и не тот навык, который осваивают через книжки. Чтобы чувства не переливались через край, ввела стоп-слово. Мой край, обычно. Например, стоит прижать ведьму к двери, рукой сползти по спине под юбку и сжать… — Морс, — выдохнула, запыхавшись, — отойди. — Новая помада? — испачкался. — На вкус какая-то странная. — Да? В следующий раз другую попробую, — потупила глазки, — надо переодеться, выйдешь? — Доверие, помнишь? Постою спиной. — Ну, да. Как я могла забыть, — стала раздевающейся тенью на двери, — маме так же скажешь, если войдет? — Если — скажу. Разве твои маглы не должны мечтать о зяте-миллионере? — угарал. — Должны… и мечтают, — кинула в меня трусиками, — упс, совсем не хочешь повернуться? — Мы же договорились, — к тому же трусики явно другого цвета, обманщица. — Правильно! Только юбку сняла, рано еще, хи-хи. — Вместо помады жуй жвачку лучше, вкус приятнее и всегда разный. — От жвачки кариес… — тень полностью разделась, — я голая. Вся. Не хочешь? — Не на что смотреть, извини. — Ах, вот значит как, — прошипела над ухом, — я не так хороша для мистера Кубики-пресса. Холмика! — Ага, лет через пять увидим всходы, тогда, может, и не удержусь. — Раньше, — стала одеваться, — грудь уже побаливает, скоро вырастет. — Есть способ увидеть раньше, могу угостить старящим зельем. Замерла с юбкой на голове. — И какова цена? Мама с папой хотели бы магию увидеть. — В рознице около миллиона фунтов, пять сиклей. — Ты понял, о чем я. У меня нет монет, у родителей миллионов на какие-то зелья. — Не знаю. Предложи что-нибудь, пока ты тему не подняла, я не думал об этом. — Помоги застегнуть, — повернулся, застегнул молнию на кремовом платье, — как тебе? — Неплохо, чулочки классные, выглядишь очень невинно, — улыбнулся. — Так и хочешь сорвать запретный плод, да? — высунула язык. — Фигу! — За одну бумажку в вашем мире можно ежедневно такие плоды срывать, ты же знаешь. — Нет, не всерьез, — поцокала туфельками, — Идут к платью? — Эм… да, белое, белое с кремовым, кремовое, шоколадное. Красиво, мне нравится. — Трусики белые, если интересно, — издевалась. — А под ними черный лес. Давай без подробностей, идем. — Не угадал, я брею! — подхватила под локоть и вышли в коридор. Джейн катала нас весь день, из магазина в музей, из музея в ресторан, где я обычно тратил фунты по максимуму на что-нибудь эдакое. Темой дня был кариес, родители-то у неё дантисты. Десерт обсуждали, в итоге я победил в категории «не вызывает диабет», и жвачка с конфетами вышли из запрета. На обратном пути скупил жвачки, забив багажник, Гермиона теперь оторвется. — Последняя, — поставил цветастую коробку посреди комнаты, — с чем будешь жевать первую? — С мятой, люблю мяту, — вскрыла коробочку с зелеными листочками, — будешь? — Хочу с вкладышами, там еще… о, вот они, «Любовь это», хе-хе. — Безнадежен, — но с интересом заглядывала через плечо, — разворачивай уже! — Давно не ел, и ногтей нет, — подковырнул, наконец, кубик жвачки. Двадцать лет не ел, наверно. — «Шу-шу-шу»? — не поняла, прищурившись. — В чем суть? — Давай покажу, — и ежиком пошушукал в ухо, захохотала. — Ой, перестань, — повисла на шее. — Ладно, ежик, хочу мятный поцелуй… За ним нас и застала Джейн, но, не зная, что сказать, тихо стояла, пока я не решил прерваться. — Мама? — угадала Гермиона, прочитав мою ухмылку. — Мам, мы… — Джейн, вам зять-миллионер не нужен? Буковка не против, да? — Буковка? — мамаша нахмурилась. — Рон, оставь нас. — Исполняю, — чмокнул притихшую бобриху напоследок и раскланялся с маглой, прикрыв за собой дверь. В Норе все сидели дома, на улице ливень. Молли послала папе показаться, хотел со мной о чем-то поболтать. Пробежал в «хламовник», огибая лужи. Артур сидел за столом у пыльного окна, лампа без проводов светила на какой-то чертеж, рядом лежал моторчик от чего-то. Папа-исследователь. — Кхем, — скрипнул половицами, огибая бирюзовый «Фордик» в центре, — радио слушаешь? Приемник играл джаз времен бутлегеров. Маги любили старую музыку. — Угу, — поправил очки, — возьми стул в углу, на нём можно сидеть. Косой-кривой, но еще живой стул выдержал меня. Полюбовался на настольную лампу. Свет чуть мерцал, едва заметно глазу, а когда сел рядом, стал ярче и лампочка загудела. Или патрон, скорее. — С предателей крови клятв не взять, — снял очки Артур, устало поворачиваясь, — я посвящен, Гарри. — Во что именно? И я Рон, вообще-то. — Правильный ответ, — помахал палочкой и проявил черную пирамидку, испещренную рунами. — Что это? — Кристалл памяти, предвестник Омутов и мыслевизоров. Сейчас редко используются, потому что воспроизводят лишь одно непрерывное воспоминание, — постучал по ней палочкой, — смотри. На столе появилась голограмма в кубе фут на фут. Голоса говорили прямо в голове: — Всё готово, Артур? — Дамблдор с фениксом на плече стоял посреди сарая, рыжий маг в последний раз проверял нечто металлическое размером с тыкву, похожее на бомбу. — Всё нормально, сэр, — Артур явно нервничал, — просто никогда раньше этого не делал. — У нас еще есть время, проверка лишней не будет… Гекси, — с хлопком появился домовик. — Господин… — растерялся лопоухий в тоге с гербом Хогвартса, — Гекси слушает. — Я уже не твой господин, Гекси. Скажи, ты все еще чувствуешь Гарри Поттера? — Гекси знает направление, — указал ручкой в потолок, — далеко там, очень далеко. — Фоукс, — Дамблдор вытянул руку, давая огоньку сойти на голову домовика, — отправься с ним и спаси ребёнка. Феникс стоял на сухой старческой ладони, вертя головой. Подумав, курлыкнул с трелью. — Знаю, — вздохнул старик, — но ведь Гарри зачислен в Хогвартс. Он ученик, и его украли из замка злые маги. По кодексу я обязан спасти ученика, хотя бы попытаться, но не смогу без твоей помощи. Гекси перенесет тебя к нему и, скорее всего, сам вернуться не сможет… Артур с интересом ждал исхода, огонь феникса плясал в стеклах очков двух магов. — Кур-р-курлык-ля-ля-ля! — птиц спрыгнул с руки на голову хлопающего глазками домовика, и старик отдал приказ. Гекси обнял бомбу и исчез, а Фоукс вскоре появился с орущим малышом. Рыжие волосы заляпаны кровью, на теле запеклись узорчатые порезы. Обследование показало, что Гарри Поттер жив-здоров. Главный домовик Хогвартса подтвердил смерть исчезнувшего. Дамблдор предложил отдать меня Тонксам, но Артур запротестовал. Упирая на рыжие волосы, чуть более светлые, чем у прочих Уизли, выклянчил опеку. Старик, довольный разводкой и победой над Волдемортом, ушел. — Он воспользовался твоим чувством вины, пап. Мужик засмеялся, потирая плешь. — Точно подмечено. Таков он, Альбус Дамблдор. Тогда я искренне считал, что победа за мной. — Ты убил Волдеморта… его тело, по крайней мере. — Бомба убила и домовик, перенесший её. Знал бы кто истину, кхе… думаешь, жив? Пожал плечами. — Магия связана с желаниями. В древнем Египте считали, что ты жив, пока помнят твое имя. — Такую версию мы тоже прорабатывали… — серьезно посмотрел, — но он не использовал свое имя. Продолжаем играть роль Рона. — И как же его звали? — Том Гонт. Риддл при рождении. Гонты были древним родом, как и мы когда-то. Однажды сын Марволо Гонта, Морфин, повстречал красивую маглу, Мерил Риддл. Как чистокровный, он легко её опоил, заманил в дом и спустя девять месяцев уже где-то в Лондоне родился Томас. Обычное дело, многие так поступают. Мюриэль тебе, наверняка, говорила, — кивнул, — но Том был не прост. — Убил их? — Магла умерла при родах, дав полукровке-Тому второе имя от отца. Когда он попал в Хогвартс, то скоро узнал, что имя довольно редкое. Маги любят редкие имена. Ему повезло узнать род, которому мог бы принадлежать. Библиотека помогла, наверно. Там же нашелся кодекс чистокровных, разрушивший все мечты на вступление в род. Тогда-то он понял, что перед смертью мать хотела мести, а не мира или всепрощения Морфина. — Правило жертвовать бастардов Волдеморта не остановило. — Однокурсники поведали, как оно бывает… во всех деталях. Думали, напугали полукровку. Как же. Выросший в приюте, мальчик видел всякое и хотел получить то, чего не имел. В магловском мире у него было всё, но среди магов оставаться никем долго не мог. Взял время обдумать, спросив уже известное. — Дамблдор рассказал, откуда у нас метлы? — Конечно, — усмехнулся, потирая переносицу, — теперь Орден перевооружается, отличая идея. Видимо, рассказал не всё. Мой уровень допуска повыше будет, хы. — И как он их убил? Знать мало, надо найти, где живут, и быть умелым боевым магом. — Написал письмо. Попросил принять в род на правах слуги, приложил табель со всеми СОВами. Гонты заинтересовались. Умелый маг, отдающий часть своего дохода, ценное приобретение. И они пригласили змею сами. Первые разы знакомились, рассказывали о себе, а когда он всё выяснил, то спланировал дерзкое нападение. В доме были редкие ценности: медальон Слизерина и кольцо со знаком Даров Смерти. Договорившись с наемниками, Том получил клятвы и дал ограбить Гонтов. — Не убить? — Не сразу. Наемники напали на дом со всех сторон, выставили щиты, заблокировали камин. Всё ценное в доме отходило им, палочки оглушенных Гонтов Тому. Мы не знаем, о чем он говорил, только то, что вскоре внешность Тома немного изменилась по воспоминаниям сокурсников. — А Гонтов никто не искал? — Говорят, они были живы еще очень долго. Дамблдор считает, что в доме жили сквибы-оборотни. — Сколько же он на оборотное спускал? — Гости не каждый день бывают. Котла оборотного на год хватит, если перестать ходить на ужины. — Да уж. Одна ошибка и будущий Темный лорд оказался бы в Азкабане. — Судьба… остановись он на этом, тоже хорошо. Отомстил за мать, наказал чистокровных. Том не мог просто жить. Он хотел весь мир и еще чуть-чуть, — поймал взгляд, — так же как и ты. Артур не осуждал, не ругал, не выражал ничего, кроме усталости. Философ, поебанный жизнью. — К чему-то ведешь? Мораль истории? — Веду. Я рассказал тебе всё, как было. Давно хотел, лежало на сердце грузом. — Теперь легче стало? — Намного, но это не всё, — дождь усилился, постукивая в окно, — когда я рассказал Молли о тебе и своём участии во всём этом. Бомба. Твои родители. Пророчество. Игры Дамблдора. Она… очень злилась. Тогда же мы решили зачать Джинни. Таково было её условие, последний рывок, вдруг, наконец, ведьма будет? Зачем, спросишь ты. Предателями крови Уизли стали при побеге Молли после венчания с Регулусом Блэком. Ему тогда было как Джинни, а ей семнадцать. Мы были влюблены, и, каюсь, глупые гриффиндорцы. Очень глупые. Приведя её в дом я решил, что она не венчана, и попросил отца быстро нас поженить, пока Блэки не опомнились. Как сейчас помню, алтарь вспыхнул и потух. Мы замерли от ужаса, ощущая утекание магии из тела. Отец выругался и побежал к камину… — Но Джинни родилась в августе, пап. Ты знал о пророчестве и бомбе почти за год до взрыва? — Не всё. Альбус не сказал мне, что он планирует, лишь намекнул и дал чертежи детонатора атомной бомбы. Магия плохо работает с электричеством, нужно было создать похожий артефакт. Вместе погрузились в размышления, слушая Джонни Кэша под шум дождя. Надо потом подробнее изучить вопрос. Артур вынырнул из воспоминаний первым, сморгнув слезы. — В общем, дальше была ругань уже с Блэками. Детали не важны, главное, что они потребовали очень высокую цену — вассалитет Уизли. Рода не менее древнего, чем они сами. Представляешь? — Справедливо. Вы чуть себя не угробили по глупости, за вами присмотр нужен. — Тысячу лет? — улыбнулся. — В чем-то ты прав, конечно, не их вина, что у нас в голове навоз. Так думал и отец, решив пожертвовать нами. Алтарь Уизли ожил, а я стал предателем крови. Долг крови перешел на Прюэттов полностью, и от них осталась только Мюриэль. Столько смертей… — С её смертью род исчезнет, — картинка почти сложилась. — Поэтому мы говорим сейчас. Долг крови почти выплачен. Алтарю Блэков нужна Прюэтт для завершения ритуала, и наши Дома возродятся. Билл останется Уизли, если захочет, а близнецы… очень похожи на Гидеона и Фабиана, братьев Молли. Одна девочка спасет всех, Гарри. Как всё сложно, чувак. Алтарь завис на исполнении команды «женить», так бы и сказал. — Я Гарри Поттер, пап. Не вижу связи с Блэками, кроме… — сделал вид, что вспомнил. — Сириуса? Он мой кровный дядя? — И твоя бабка была Блэк. Алтарь с радостью примет тебя в род, Гарри, — хитро улыбнулся. — До него еще добраться надо, это раз. И убить всех наследников уровня выше. Том так и сделал. — Верно, — покивал, — Регулус Блэк давно мертв, Орион тоже, Сириуса поцелует дементор, если что. Между тобой и алтарем стоит безумная Вальбурга Блэк, непросыхающая десять лет. Последний кусочек пазла. Цель стала очевидной, как и препятствие, преграждающее путь. — Дамблдор знает о твоих планах? — Знает, но помочь можешь лишь ты, Гарри. Пофикси баг, сын мой! — Задача интересная. На вскидку, надо выяснить, где тела Регулуса с Орионом, пьет-то от горя, так? И мне потребуется образ сильнее Гарри Поттера. Раз сам тему про Тома поднял, возьму его. Она должна поверить, что я Волдеморт. Нужны воспоминания, всякие детали из прошлого, пароли. — Спасибо, Гарри, — протянул руку, пожал, — еще один камень с души упал, — прослезился. — А мама-то знает? Помнит, в смысле, про уговор? — Нет. Я сохранил согласие, а потом она всё забыла. Для Молли ты любимый Ронникс, Гарри. — Пусть так и остается, — подмигнул, — порадуем их с Джинни, как войду в род Блэков. — Договорились, — сердечно обнялись напоследок. Все же пусть и не родной, но отец. Покинув квестодателя никак не мог понять, в чем подвох. Бог в дожде бил в лицо ливнем, громко сотрясая небеса. Так и стоял, медитируя до последней сухой нитки, ожидая ответа свыше. Пара очевидных мыслей неторопливо нашли друг друга, и меня осенило под паутину громыхнувшей в темноте молнии. Надо срочно найти змею!