5 мая 2018 г. в 09:47
Сидя на обычных стульях, они не отрывают друг от друга глаз. Америка не привык к простой деревянной мебели, любит всё престижное и помпезное. Он недовольно кладёт ногу на ногу, чуть щурясь, и продолжает изучать соперника, который появился почти тридцать лет назад, которого признал лишь недавно, убедившись в его силе. Джонс хотел, чтобы такие мощные создания служили ему как верные псы, как шестёрки, как рабы, как личная охрана. Советский Союз не пошёл тогда на поводу и теперь не идёт, да и вообще вряд ли пойдёт.
В помещении могла бы стоять кладбищенская тишина, если бы не тяжёлое дыхание двух сверхдержав, что заполняет оглушающее молчание. Брагинский едва слышно шмыгает носом, буквально на сантиметр поднимает голову и быстро моргает, стараясь не упустить ту искру, пляшущую в голубых, дерзких глазах, которые раньше казались ему безобидными, которые он когда-то любил. По лицу американца ползёт наглая улыбка, унижающая всех в радиусе до двух метров от него, смешивающая окружающих с грязью. Резко вздыхая, Америка усмехается сквозь зубы:
— Я лучше!..
— Неправда! — Иван сразу сбивает его мысль, будто предчувствуя то, что хотел сказать Джонс. — Я сильнее.
— Почему же? — Альфред складывает руки на груди, а пальцы так и просятся вцепиться в глотку русского.
— Зачем нужна эта война?
— Это даже и не война, а police action. Ты же не хочешь войны со мной? Хотя, я бы не отказался от возможности применить ядерное оружие.
— Будто ты про моё ядерное оружие не знаешь! — скалится Брагинский, щурится и наклоняется чуть вправо.
— Китайцам, значит, помогаешь! — смеётся Альфред, прекрасно зная, что это так. Русский не отводит глаз.
— А тебе не кажется, что это лишь повод столкнуть нас лбами.
— Как только я узнал, что ты воюешь на стороне Северной Корее и поддерживаешь его, ты не представляешь, как я хотел нанести пару ядерных ударов по твоим сибирским базам. Ох, как бы эта девчонка стонала и корчилась!..
— Но сейчас ты проигрываешь в этой войне. Ты не думаешь, что военный путь решения проблемы – не тот путь?
— Не забывай, мои войска находятся очень близко к твоим границам! — заявляет Джонс, продолжая вглядываться в лиловые глаза.
— "Сдерживание" и "отбрасывание" коммунизма, ой, напугал! Да как звучит!
— На моей стороне вся Европа! Твой Варшавский договор – бред, который поискать надо. Раз, два и обчелся!
— Проигрываешь корейский конфликт... — почти поёт СССР, улыбаясь.
— Мы раскололи мир! — пропищал Америка, стискивая голову в ладонях.
Разговора не было, каждый только высказывал свои мысли, накопившиеся за часы молчания. Их слова не решали проблемы, только их озвучивали, а едкие фразы накаляли обстановку. Нить терпения могла порваться в любую секунду. Ядерная война была, но не в реальном мире, а в их представлениях, в их кошмарах, была их общим страхом.