***
Как только Дракон завершила свой отсчет, в небесах над заливом мигнул серебристо-белый болид, объятый языками пламени, образовавшимися от запредельных скоростей и трения о воздух. Не оставляя за собой следа, она пробила облачную завесу, чтобы практически сразу остановиться в нескольких сантиметрах от водной глади. Кокон из крыльев развернулся, открывая наблюдателям обнаженную фигуру гигантской женщины, словно бы выточенной из цельного алебастра. Безмятежное лицо с безразличием взирало на окружающее ее пространство. Изображение, транслируемое с одного из дронов Дракон, что обладал достаточно хорошей оптикой, чтобы различать Симург, транслировалось прямиком в оперативный зал, где сидели немногие собравшиеся Умники, чьи силы не были основаны на пророчествах. И все они, как один, тихо молились, чтобы сил проекции нового кейпа по имени «Пантеон» хватило, чтобы отменить действие предвидения Губителя. Но Симург была совершенно не намерена давать своим противникам подсказки по поводу того, работают ли ее прекогнитивные способности или нет. Состояние покоя длилось всего несколько жалких секунд, прежде чем прибывший Губитель перешел к активным действиям. Вода, до того относительно спокойная, тревожимая лишь морским бризом, взбурлила. Из нее показались многочисленные обломки, до того годами лежавшие на дне залива. Многие фрагменты кораблей были значительно оплавлены вследствии близкого знакомства с Мьёллниром. Наблюдавшая за действиями Симург Александрия про себя подумала, что, возможно, Пантеон оказала городу услугу гораздо большую, чем могла себе представить. Обломки, извлекаемые Симург из воды, были относительно малы, и размером, и количеством. А оставить Симург без материала для постройки очередного вундерваффе — это дорогого стоило. Безусловно, это лишь временная мера. Если Симург доберется до города — то все их старания пойдут прахом. Не стоило также сбрасывать со счетов молекулярный телекинез Симург. Некоторые специалисты предполагали, что Симург способна создавать материалы для своих устройств из чего угодно, если это является материей, просто для этого ей требовалось чуть больше энергии и концентрации. Обломки, поднятые в воздух, окружили Симург, медленно начиная вращение вокруг нее, подобно естественным спутникам какой-то планеты. Одновременно с этим самые мелкие части начали мяться словно пластилин, искривляясь, меняя форму, соединяясь с другими деталями очередного одной только Симург известного механизма. Следующим действием Губитель начала медленно (относительно той скорости, с которой она входила в атмосферу) двигаться в сторону города, попутно вылавливая со дна все новые и новые детали для своего устройства. Это движение было воспринято как сигнал к атаке. Стоило Губителю начать свое продвижение, как одновременно с нескольких позиций, равномерно раскиданных по всему побережью Броктонского Залива, по Симург ударили кейпы-Стрелки. Для непосвященного обывателя все эти лучи разных цветов и форм могли показаться разве что безобидным лазер-шоу, но для тех, кто не по наслышке был знаком с кейпами и их силами, это буйство красок было дождем смерти, что способен растирать в пыль города. Но Симург практически не обратила внимание на атаки, движущиеся в ее сторону. Единственной ее реакцией было то, что вращающиеся вокруг нее металлические обломки ускорились, принимая на себя часть ударов. Те же атаки, что проходили сквозь металлический вихрь, бессильно стекали по ее белоснежным крыльям. Казалось, Симург была неостановима в своем движении в сторону города. Но это было неважно. Людям уже не раз и не два приходилось сталкиваться с Симург, они были прекрасно осведомлены о том, какую опасность представляет Губитель. Сейчас их волновало другое. — Сейчас! — прогремел в эфире голос Александрии, знаменуя начало следующей фазы противостояния. Важнейшей фазы, от которой зависело все дальнейшее противостояние с Губителем. В тот же момент в заливе стало нестерпимо ярко. С разных сторон по Губителю ударили два практически идентичных по своей невероятной яркости луча, на которые невозможно было смотреть невооруженным взглядом. В этих лучах заключались даже не тера-, а петаватты энергии, достаточно мощные, чтобы по отдельности перекрыть по силе все предыдущие залпы, вместе взятые. Металлический вихрь, окружающий Симург, был не в силах противостоять напору энергии, мгновенно дезинтегрируясь при соприкосновении с бурным потоком энергии. Белоснежные крылья Губителя, казалось, невероятно прочные и неразрушимые, также не смогли выстоять против мощнейших потоков, постепенно поддаваясь и обугливаясь под разрушительным воздействием. Так бил Триумвират. Легенда и Эйдолон, расположившиеся по разные стороны залива, сейчас поддерживали эти лучи, давая возможность проверить главную теорию сегодняшнего дня. Симург рванула вверх, уходя с траектории залпов, вместе с ней двинулся и ее незавершенный механизм. В тот же момент возобновили обстрел, уходившие на передислокацию кейпы-Стрелки. Легенда и Эйдолон также поддержали своими атаками, но в этот раз используя более беглый огонь. И во всем этом буйстве никто не должен был обратить внимания на раскрывшуюся на крыше одного из зданий шахту. Стартовавшая оттуда ракета, пролетев всего десяток метров, исчезла из поля видимости, скрыв свое присутствие за маскировочными системами. Совместное творение Оружейного Ящика, Протектората и присоединившегося к ним Элита. Необнаружимая ракета на антигравитационной тяге с мощнейшими из доступных системами оптической/тепловой/гравитационной маскировки. В качестве взрывчатого вещества служило нечто, что Элит обозвал «барадием». Нескольких грамм, взорванных на пробу, хватило на то, чтобы единогласно принять данное вещество в качестве поражающего элемента. Уж больно хорошо выглядела практически килотонна тротила, заключенная в одной ракете. Держась как можно ближе к водной глади, ракета начала свой путь к Симург. Управление траекторией полета было возложено на Дракон, которая использовала для контроля нечто вроде квантового передатчика, чтобы исключить возможность определения местоположения ракеты. Вероятность перехвата связи все еще существовала, но она была сведена к абсолютному возможному минимуму. Симург, более не в силах игнорировать огонь кейпов, выписывала пируэты в воздухе, стремясь уходить от наиболее опасных атак, время от времени закрывая крыльями свой механизм. До берега залива ей оставались жалкие полтора километра. Когда ракете оставалось преодолеть последние сто метров, Дракон активировала таймер подрыва. Эта ракета не должна была поразить их же собственные позиции, потому на случай перехвата ракета должна была самоуничтожиться прежде, чем поразит цель иную, кроме запланированной. Расчет был на то, что Симург, по прогнозам Умников, обладала направленным телекинезом, используя свои способности к мультизадачности для контроля множества объектов сразу. В командном зале все следили за траекторией движения ракеты с максимально возможным напряжением. Александрия, обычно находящаяся в гуще сражения, сама сейчас находилась среди этих людей, глядя на отчаянно сокращающееся расстояние до точки подрыва. Сто метров. Симург отражает атаку Легенды своим уже почти проплавленным насквозь крылом. Восемьдесят метров. Зиз уходит резко вверх, пропуская мимо себя поток чего-то, очень похожего на фейерверки, но явно поопаснее. Расстояние снова увеличивается. Сто метров. Восемьдесят метров. Губитель разгоняет несколько кусков металла, из тех, что летают вокруг нее, и отправляет их куда-то в сторону стреляющих. Где-то вспыхивают несколько барьеров. Дракон докладывает о нескольких выбывших. Двое гибнут. Шестьдесят метров. Энергетический шторм вокруг Губителя на пару секунд ослабевает, давая ракете возможность подойти поближе без угрозы раннего подрыва Двадцать метров. Можно увидеть, как в командном пункте люди скрестили пальцы и что-то бубнят себе под нос, взирая на экраны с сумасшедшей надеждой. Ракета подбирается вплотную к Симург и, никем не тронутая, оказывается в той самой мертвой зоне. В последний момент Симург успевает заметить… что-то, но уже слишком поздно. Дракон командует подрыв. На месте Симург и ее механизма происходит взрыв. Элит, взявший идею откуда-то из «Звездных Войн», с ликованием в глазах смотрит, как нестабильный изотоп неоткрытого учеными химического элемента накрывает Симург и все вокруг нее на добрую сотню метров плазменным облаком. Но главной новостью является отнюдь не удачная атака по Симург. Это лишь причина. Следствие же звучит набатом яростной надежды для тех, кто верил в то, что эта битва что-то изменит. Потому что в этот самый момент это стало очевидно. — Всем. Говорит Александрия. Попадание по Симург подтверждаем. Подавление пророков подтверждено. Повторяю: Симург не может предсказывать наши атаки.***
Она не могла вот так вот просто сидеть, сложа руки в ожидании раненых, когда бой уже начался. Даже то что оба кейпа-целителя, сейчас сидели, прильнув к собственным браслетам, внимательно вслушиваясь в эфир в томительном ожидании известий о первых раненых и жертвах. Это не помогало. Не давало полной картины происходящего. Но не это беспокоило Тейлор сейчас. То была вещь иного порядка. Головная боль, легкая и практически незаметная от содержания двух Персон, сейчас полностью отступила, на освободившееся же место пришла… сила. Пьянящее чувство собственного могущества, что начало заполнять ее разум в тот самый момент, когда Губитель прибыл в город. Это не шло ни в какое сравнение с тем, что Тейлор ощутила во время своего побега из больницы. Все равно, что сравнивать электрическую лампочку с мощным прожектором. Но Тейлор понимала, что ей самой не под силу воплотить эту энергию. Да, она могла творить магию, даруемую Персонами. Но ей не под силу было совладать с океанами эфемерного, что сейчас плескались на задворках ее сознания, даруя иллюзорное ощущение всесилия. Она была сродни дамбе, что пыталась противостоять подступающему наводнению. И не в ее силах и желании было противиться этому потоку. Пантеон знала, что она должна делать. Знание, полученное в момент краткого забытия, давало ей необходимое. Усилие воли — и вся эта сила направилась в сторону той Персоны, что сейчас одиноко парила над городом, отстранено взирая на склоки смертных. И мир изменился. Ее восприятие, до того скованное рамками ничтожного смертного тела, сейчас было везде. Казалось всеобъемлющим и вездесущим. Тейлор ощущала их. Людей. Сотни тысяч точек, горящих огнями разума, оплетенных паутинами совместных судеб и событий. Все они сейчас были здесь, в этом проклятом городе, в этот проклятый час. Сквозь Ту-Что-Дарует-Жребий она могла видеть… ощущать их. Знать наперед их слова, видеть их движения. Все вокруг нее казалось ей кукольным театром. Но не было кукловода. Лишь жестокая концепция мироздания. Воплощенная вера в предначертанность будущего. Она чувствовала себя Шекспиром на премьере спонтанной пьесы. Зрителем и актером в этом фарсе, названном жизнью. Она… она держала в руках эти судьбы. Видела их. Знала. Знала. Она слишком много знала в этот самый момент. Панацея. Рядом. Через полминуты она встанет с кровати и будет нервно вслушиваться в эфир, пытаясь выяснить, что с ее сестрой, которую отправили в качестве поддержки для Технарей-Стрелков, которых нужно было передислоцировать после первого удара. Слава… поможет Кибердайну перенести его пушку квантовой диффузии на крышу неподалеку. После чего ее направят к другой позиции, где Фейерверку нужна помощь с развертыванием его системы залпового огня. Затем ее переправят на безопасное расстояние, чтобы она не мешала второму залпу. Фейерверк. Не переживет этот залп. Губитель разгоняет кусочки металла и отправляет их в сторону стрелявших. Выстрел пробьет голову навылет, не заметив шлема. Смерть наступит мгновенно. Атропос перережет нить. Симург… Сила Тейлор работала с людьми. Существами плоти и крови и определенного рода мышления, определенного рода существования. Симург была неправильной. Не существовало линии ее судьбы. Она существовала как фактор, причина и следствие тех или иных событий, но ее самой не было. Не было линии прошлого, тянущейся к настоящему и прерывающейся в будущем. Пустое место. Зеро. Как будто она сражалась с пустотой. С чем-то не живым.«Незримая Роком… Это Отражение определенно интересно»
Лахезис звучала… впечатлённой. Так казалось Тейлор. Но другое было важно. Симург. Разрушение, воплощенное в форме прекрасного монстра, что приближалось к городу, стремясь достигнуть одной лишь ей ведомой цели. И она несла за собой смерть. Десятки. Сотни. Тейлор не хватало взгляда, восприятия, концепции, чтобы осознавать тот поток информации о предопределенном, который вливался в ее голову прямо сейчас. Она видела их. Оборванные концы, отсеченные нити. Люди, что были мертвы в ее экстрасенсорном восприятии, будучи живыми в реальности. Фейерверк, Абсолем, Парабеллум, Скорость, Лазершоу, Мрак, Лабиринт… Имена, значащие и незначащие, знание протекало сквозь нее, вгрызаясь в ее все еще человеческое восприятие. Тейлор поняла, что начинает захлебываться. Заклинание Изиды… Оно едва держалось — она чувствовала это. Даже сквозь мощнейшие чары просачивались ее собственные страхи и иррациональные эмоции. Но… Она не могла прекратить это. Не могла позволить всему этому случиться. Не понимала, как такое возможно. Не хотела допускать этого. Хотела что-то изменить.«Пандора, в твоей власти выбрать жребий.»
Голос Персоны звучал в ее голове гулким набатом. Жребий… Она в праве выбрать жребий. О чем она? Что имеет ввиду? Линии судьбы у нее перед глазами. Соприкосновения вероятностей тех или иных событий. Причины, действия и следствия. Все это она видела… ощущала, существовала среди этих… объектов. Но может ли она влиять на них? Фейерверк. Кейп, который погибнет через двадцать четыре секунды. Он смотрит вдаль, пытаясь высмотреть, куда и как ему придется бить дальше. Кусок металла — осколок чего-то вроде велосипедной спицы пробьет ему голову. Вероятность смерти — стопроцентна. Что она может сделать? Что может изменить?«Что есть Судьба, Пандора?»
Судьба… Пантеон не могла дать себе однозначного ответа, однако в рамках того, что она ощущала… Причина. Действие. Следствие. Клото. Лахезис. Атропос. Снег. Недавно шел снег, и не везде он еще успел растаять. Под ногами у Фейерверка была тоненькая его корочка. Вероятность подскользнуться? Околонулевая Но она существует. Тейлор не могла управлять причинностью. Отчего-то она понимала, что для этого нужны другие Персоны. Но Лахезис… Лахезис заведовала выбором. Жребием. Стороной монеты. Случайностью. Вероятностью. И покуда вероятность существовала… ею можно было управлять. Усилием воли, она… она словно подняла ползунок вероятности вверх. Случайность. Неосторожность, спасающая жизнь. За две с половиной секунды до своей смерти кейп Фейерверк поскользнулся на липком февральском снегу. Он дернулся в сторону, стремясь удержать равновесие и не упасть с крыши, и металлический осколок просвистел в десятке сантиметров около его уха. Фейерверк выругался и поспешил укрыться за вентшахтой. Тейлор позволила себе улыбнуться. Одной смертью меньше. Стоит продолжать дальше.