На дно и ещё ниже

      -- С ним бесполезно разговаривать, понимаешь? И хватит штукатуриться.       Фелисити битый час орудовала пуховкой. Странная девушка. Бледнее смерти, а на пудру порой спускает последние деньги.       Ацуши познакомился с ней несколько месяцев назад в насквозь прокуренном баре. Осенняя ночь, лёгкий дымок импортных сигарет, еле коптящий светильник, потрескавшиеся столешницы -- самое оно для долгих, монотонных размышлений о чём-то бесконечно важном. Он вернётся. Не сегодня, так завтра. Они ведь часто расходятся. Их отношения похожи на качели. Движение либо вверх, либо вниз. Амплитуда растёт и уменьшается, но траектория остается неизменной..       Внезапно послышался поток трёхэтажного мата. С виду порядочная, темноволосая красавица в светло-зелёном платье намеревалась разбить бокал о голову пристававшего к ней мужчины, оглушительно громко ругаясь. Было довольно забавно наблюдать за происходящим, но парень видел достаточно крови за свою недолгую жизнь. Схватив бушующую девушку за тонкое запястье, он вытащил её на улицу, от греха подальше. Брюнетка сопротивления не оказывала. Не в состоянии. Глоток свежего воздуха привёл её в чувство за считанные секунды. -- Ты мне мешаешь. -- Заткнись и постарайся протрезветь. -- Не строй из себя мою мамочку. Сейчас ты уйдёшь, а я вернусь и раскрошу его личико, понял? -- Поэтому ты идёшь со мной.       Парк угрожающе шумел чёрными кронами деревьев. Аллея убегала далеко вперёд. Замёрзший Ацуши чувствовал крайнее раздражение. Не хотелось ничего доказывать недоумевающей девушке, которая всё же позволяла вести себя за руку по мокрому асфальту. Тёмно-серый. Совсем как его глаза. -- Тормози. Эй! -- Что? -- И отвернись. Парень послушно развернулся и стал считать светящиеся окна. Четыре. Не так много. Который час?.. За спиной послышался кашель. Девушку, понятное дело, рвало. Ацуши напрягся. Хотелось спросить, всё ли в порядке, но какой в этом смысл, если и так ясно, что нет? Парень не знал, что делать в таких ситуациях, поэтому молча стоял, затаив дыхание и зачем-то держа руки по швам. Небо постепенно светлело, приобретая невероятные оттенки фиолетового. Прохладный ветер приятно обдавал бледное лицо и развевал его косую чёлку. А на заднем плане корчилась от желудочных спазмов случайная знакомая. Какая романтика, мать его. -- Как тебя там... -- А...Ацуши. -- Ты это... -- его спутница снова закашлялась, -- я дальше сама, хорошо? -- Я не могу тебя тут оставить. -- Всё нормально. -- На дворе ночь и ты чёрт знает на кого похожа. Девушка захохотала. Блондин с опаской повернулся. Она успела потерять равновесие и чуть ли не лежала на асфальте, упираясь руками в бордюр. Хрупкие плечи содрогались словно под ударами плети. -- И тебе не противно? -- с наигранным весельем в голосе поинтересовалась она. -- Ничуть. Как тебя там? -- Меня зовут Фелисити. Можно Флисс. Помоги мне подняться,а? Фелисити. Флисс. И то, и другое имя Атсуши слышал впервые. Они договорились встретиться на следующий день. Парню удалось рассмотреть её получше. Тусклые голубые глаза, обрамлённые короткими ресницами, улыбка только одним уголком рта, какой-то свой, неуловимый стиль одежды. Фелисити. Флисс.       -- Слушай, Ацу. Я не очень хороший психолог, но тебе стоит попробовать. В конце концов, ты ничего не теряешь, -- девушка ловкими движениями наносила отвратительно светлую пудру, -- И не закатывай на меня свои занудные глаза. -- Отлично! Набросай мне чёткий сценарий. И моей кончиной завершить не забудь. -- Предложи ему перепихнуться. Ацуши подавился воздухом. От Флисс он никогда не ждал глубокой философии, но в этот раз она явно перебрала. А перебирать она весьма виртуозно умела с чем угодно. Поэтому блондин судорожно схватился за ручку кресла, силясь перевести дыхание. Перепихнуться? Подшофе Ацуши порой рассказывал новой подруге о своих романтических приключениях, в том числе и про "жарче, чем в аду, честное слово" ночи. Фелисити всегда слушала со смущавшей парня заинтересованностью, уточняла детали. Для неё это было чем-то сакрально-запретным, но таким притягательным. К тому же, у некого Рюноскэ и Ацуши всё складывалось на удивление гармонично. Было, чему поучиться. За исключением случаев, когда он приходил к ней среди ночи и с порога заявлял, что всё кончено и век бы его не видеть. Но спустя пару мгновений ломался. Срывал с себя маску. Бросался в её объятия. Морально убитый, опустошённый. Плакал так искренне и горько, что Фелисити сама едва сдерживала слёзы. Поджав дрожащие губы, она аккуратно гладила лежащую на её груди голову, мысленно проклиная знакомого только по нескольким фотоснимкам Акутагаву. Отводила Ацуши на кухню, держа за плечи. Усаживала на небольшой диван. Ставила на стол хрустальную пепельницу, ногой пододвигая стул. Садилась напротив, по привычке отряхивала подол ночной рубашки, подпирала рукой щеку и ждала. Несколько минут, иногда часов. Ждала, когда её друг созреет для точного изложения причины своего визита. Разумеется, она знала, почему он здесь. Но ведь ко всему можно привыкнуть, разве нет? Или в этот раз произошло что-то на самом деле ужасное? В таком случае Флисс приложила бы все усилия, чтобы Ацуши и Рюноскэ больше никогда не увиделись. Но всё оказывалось куда проще: то нагрубил, то ударил. Слово за слово -- и ссоры было не миновать. Прокричав напоследок пару ласковых, Ацу громко хлопал дверью и уверенным шагом двигал к единственной близкой подруге, которой он доверял как себе. Ветреной девушке, за чьим порогом заканчивался весь этот цирк, уступая место обнажённым эмоциям. Сегодня Ацуши забежал к ней на чашку чая, в который Фелисити неизменно добавляла ароматный коньяк.. Откинувшись в мягком кресле с синей обивкой, парень заглядывал в декорированное стразами зеркало. Отражение игриво подмигнуло. -- Видел бы ты своё лицо. -- Не смешно, Флисс. -- А кто шутил? -- Это же последнее дело. Взгляд девушки стал до ужаса серьёзным. Она плавно развернулась и направилась к Ацуши. Блондин поёжился. Положив ладони на его плечи, Фелисити заговорила: -- Поэтому возьми ситуацию в свои руки. Действуй. Прояви инициативу. Ты любишь его? -- Да... -- Вот и сделай так, чтобы твоё "да" не звучало как приговор. -- А оно звучит? Флисс прищурилась. Недобрый знак. -- Да, -- отрезала она. Покусав губу изнутри, вернулась к зеркалу. Ацуши не отрывал взгляда от её лица. Слишком серьёзное и даже строгое. Разве он сказал что-то не то? -- У тебя яйца есть вообще? -- резко сменив поджатые губы на лёгкую улыбку, спросила девушка. -- Флисс! -- Ха-ха! Раззадоренная вспыхнувшими щеками Ацуши и собственной материнской нежностью к нему, она бросилась к дивану и принялась щекотать лицо парня пуховкой. Он облегчённо смеялся, отбиваясь от кисточки.       Наигравшись, они опустились на пол. Флисс сосредоточенно пыталась прикурить сигарету от спички. Она совсем не умела обращаться со спичками. Ацуши помог, улыбаясь. -- Как думаешь, я смогу всё сделать правильно? -- А кто, если не ты? Закрыв глаза, Ацуши сделал затяжку и задержал дыхание.