Вне одиночества

      Саске стояла на балконе и внимательно следила за происходящим на стадионе, мысленно прокручивая прошедший бой и время от времени хмурясь. Все-таки допустила парочку серьезных ошибок, можно было закончить гораздо быстрее и затратить меньше чакры. Ксо, Итачи весь мозг выклюет, когда будет проводить разбор полетов.... С другой стороны, ей все-таки удалось достичь своей цели: ее так называемая «родня» наверняка находилась где-то на трибунах и все видела. И оценила. Со слов того же Итачи, трехслойные иллюзии доступны единицам из клана Учиха и являются своеобразным знаком мастерства и силы.       Саске хмыкнула. В глубине души она очень хотела, чтобы гордые носители шарингана признали ее равной — еще с той поры, как она осознала, что является частью их клана. Много раз прокручивала в голове возможную встречу с отцом и матерью, гадала, есть ли у нее братья или сестры, мысленно подбирала слова, жесты и интонацию. Нет, она не собиралась их прощать и возвращаться в лоно «семьи», она вообще не представляла, что когда-либо сможет признать своей семьей кого-либо кроме Наруто, но вот увидеть в их глазах восхищение, сожаление и осознание потери... Определенно, ради этого стоило выложиться по полной. Итачи рассказывал, что чувство гордости присуще всем Учихам, и нет ни одного представителя этого клана, кто смог бы стерпеть пренебрежительное отношение к своей персоне. Особенности характера.       Наруто, стоящий рядом, издал победный вопль и начал выкрикивать поздравления очередному победителю испытания — Рок Ли с легкостью одолел своего соперника из деревни Облака. Забавно все-таки: голое тайдзюцу и сила воли, а такой впечатляющий результат. Шикамару, стоящий левее, зевнул и прокомментировал прошедший бой в свойственной ему манере, за что тут же получил удар в живот от Ино. Блондинка все еще не могла отойти от его впечатляющего поражения против девушки из Суны. Фактически выиграть бой и так феерично выпустить победу из рук! Саске значительно расширила свой лексикон, когда слушала встречу сокомандников Ино-Шико-Чо. Сама Ино с легкостью одолела Сакуру, теперь отлеживающуюся в больничном крыле, так что имела право высказывать упреки. Фую скрипнула зубами — Сакуру было жалко. Совершенно иррационально, до зубного скрежета жалко: она выглядела столь слабой, потерянной и беззащитной, что в груди поселилось необъяснимое чувство стыда и неловкости. И вроде понятно, что розоволосая сама виновата в своей слабости, и Саске вовсе не обязана постоянно ее прикрывать, а вот поди ж ты.       На арену вышли двое противников из деревни травы и деревни звука, прозвучал гонг. Саске прищурилась. Травник был вооружен длинной цепью, звуковик странной конструкцией на руке, судя по всему способной атаковать слуховым гендзюцу. Слабаки. Как показала практика, в девяносто процентах боев выигрывает не тот, кто опирается на клинки или специальные приспособления. Оружие можно потерять или сломать, а вот врожденные, тщательно отшлифованные и выпестованные способности своего тела... Им мало что можно противопоставить, хотя у всего есть слабые стороны.       Саске отвлеклась от арены и посмотрела на стоящего рядом Наруто — он нервничал. Сейчас его нервозность чувствовалась особенно сильно: напряженный как струна, черты лица заострились, глаза отливают красным. Демоническая чакра внутри сплетена в тугую спираль, готовую распрямиться и ударить в любую секунду. Переживает из-за предстоящего боя? Странно. Саске не показалось, что Гаара настолько серьезный соперник для Наруто. Для всех остальных участников боев, включая ее саму — да, но не для Узумаки. Саске не могла это объяснить, просто чувствовала. Наруто был сильнее Гаары, увереннее в себе, а значит ее выводы изначально неверные. Наруто нервничает по другой причине. По какой? Пока она решала, спросить ли его напрямую или оставить в покое, прозвучал сигнал о начале нового боя.       – Наруто Узумаки! Гаара но Собаку!       Блондин улыбнулся, коснулся ее руки, как бы прощаясь, легко перепрыгнул через ограждение и упругой походкой направился к центру. Саске закусила губу. Что-то не так.       Хокаге внимательно смотрел, как Наруто и Гаара преодолевают расстояние до намеченной точки. Хрустел гравий под ногами, ветер развивал волосы, секунды растянулись в томительном ожидании. Еще после объявления имен противников на стадион легла оглушающая тишина.       Они были одинаковыми, не смотря на бесконечное количество различий — сейчас это чувствовалось особенно сильно: в их походке, жестах, выражении лица. Джинчурики хвостатых демонов выглядели словно родные братья, и подобная схожесть пугала всех без исключения. Обманчивая хрупкость и детские лица, невысокий рост, легкие улыбки, а внутри смертельно опасные, жестокие хищники, бурлящие яростью и ненавистью — не наигранной и искусственно вызванной, а истинной, являющейся их основой и сущностью. Тягучая, темная чакра распространялась по стадиону, напряжение било по нервам, в голове разливалась блаженная пустота и предвкушение боя. Казалось, что мир застыл на крайней точке от катастрофы и осталось сделать лишь один шаг, чтобы упасть в пропасть.       Противники застыли друг напротив друга.       Пора. Минато выдохнул и подал знак, понятный лишь одному человеку. Наруто не стал дожидаться гонга: сложил печати, молниеносно достал из рукава трехзубчатый кунай и бросил его в Гаару. Вспышка свет, и арена опустела.       Тишина прожила еще несколько мгновений, а потом взорвалась сотнями криков: удивленных, возмущенных и яростных, но отчетливее всего в этом гомоне выделялся тихий, довольный смех Кадзекаге. Люди вскакивали со своих мест, песчанники начали обнажать оружие, АНБУ спешно выстраивали барьеры вокруг руководства скрытых деревень. Минато откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, не обращая внимания на происходящее вокруг. Кадзекаге сбросил шляпу и плащ, показывая свой истинный облик, и весело подмигнул Хокаге.       – А ты не дурак, Минато. Не ожидал, что сможешь вычислить меня так скоро.       Красивые губы тронула тень улыбки.       – Спасибо, Орочимару-сама. Я знал, что вы оцените.       – Но ты ведь понимаешь, что это меня не остановит?       Минато открыл глаза и склонил голову, признавая правоту оппонента. Щелчок длинных бледных пальцев и АНБУ, охранявшие ложу, падают на землю, сраженные неведомой техникой. Еще одно резкое движение и Сарутоби вместе с Орочимару исчезают с главной ложи где-то в направлении смотровой площадки. Хирузен сам решил принять бой, он все понимает и не требует никаких объяснений — происходящее, в том числе, и его ошибка.       Данзо дернулся, но почувствовал, как к его горлу прикоснулся острый как бритва клинок. Одно неровное движение способно оборвать жизнь в мгновение ока. Голос у Хокаге непривычно хриплый и насмешливый.       – Ты правда надеялся, что я ничего не узнаю?       Данзо сглотнул вязкую слюну и постарался взять себя в руки. Весь план летел к чертям, но он еще не проиграл. Нужно выиграть время.       – Это ничего не меняет, Хокаге. Твой ручной Учиха будет слишком занят эвакуацией жителей, я хорошо натаскал своих бойцов. Орочимару победит Третьего. Ты можешь убить меня, но даже ты не справишься со мной слишком быстро. Гаара сотрет джинчурики Лиса в порошок и разрушит деревню. Или же тебе придется оставить меня в покое и заняться устранением биджу. В прошлый раз у тебя неплохо получилось.       – В этом нет необходимости, – голубые глаза отблеснули сталью. - С однохвостым прекрасно справится мой сын. Я тоже хорошо его натаскал.       – Значит, этот выкормыш все-таки твой сын... Хм, забавно, не так ли? Я столько лет контролировал безопасность деревни, но так и не узнал об этом факте...       На стадион начали падать белые перья.

***

      Это планировалось давно, пожалуй, целое десятилетие. Строились и рушились планы, сотни раз менялись союзники и исполнители, продумывались десятки сценариев, но главная цель всегда была неизменна — Данзо мечтал о власти. Минато никогда не понимал этого неуемного желания Шимуры получить абсолютный контроль над деревней. Для чего? Что такого давал пост Хокаге, ради чего стоило убивать своих же, жить в потоках постоянной лжи, лишать самого себя семьи, друзей и соратников? Намикадзе не знал ответа. Но хуже всего было другое: Данзо тоже его не знал. Его виденье пути для страны Огня не слишком отличалось от курса правления Минато, он руководствовался теми же понятиями о справедливости и равновесии, он не был таким уж беспринципным, алчным и равнодушным человеком, коим старался казаться перед людьми. И тем не менее, его не отпускало сосущее чувство в груди, толкающее на то, что даже в собственной голове не удавалось назвать иначе, нежели предательство. Желание чувствовать себя самым важным и значимым, знание, что от одного твоего слова зависит жизнь сотен людей, способность контролировать чужие мысли и желания... От предвкушения тряслись руки и подгибались колени, а голова становилась легкой и ясной. Когда-то, перейдя черту, он уже не мог себя остановить.       Трижды Данзо, не смотря на запрет, пытался организовать новый корень, и трижды люди Минато разрушали тайные базы до основания. Голубоглазый ублюдок старательно избегал покушений, в последний момент выходил из расставленных ловушек, полностью оправдывая свое прозвище, и никак не демонстрировал, что знает, кто стоит во главе заговора. Кто так старательно подпитывал ненависть Учих, кто убирает его преданных сторонников, кто рушит многолетние связи преданности и дружбы с другими государствами. Между руководством деревни по-прежнему сохранялась иллюзия мира: Минато мог как угодно относиться к Данзо, но понимал, что лучшего кандидата на пост главы АНБУ у него все равно нет. Данзо был опытным воином и отличным стратегом, умел видеть опасность, различать малейшие намеки в голосах послов других стран, всегда знал, с какой стороны может прийти удар. Он был необходим как воздух ровно до тех пор, пока был предан деревне. Но это время прошло.       Новость о готовящемся нападении принесли Яманака, поймавшие одного из мелких бойцов Данзо. В допросе тогда участвовал Наруто, помогавший снять печать с языка, и Итачи — именно на этих двоих и построил Минато план контратаки. Продумал до мелочей, просчитал тысячи вариантов и в очередной раз поставил на кон все, что у него было. Да, пленник знал только основы плана атаки, но этого оказалась достаточно, чтобы просчитать остальные действия. По крайней мере, Минато надеялся на это. Теперь же время раздумий прошло, пришло время действий. ///       Сильный порывистый ветер гнул деревья, камни превращались в мелкое крошево под ногами двух монстров, летящих друг на друга, пасти с длинными острыми клыками рвали врага в клочья. Ненависть на ненависть, вера на веру — сошлись двое, выросшие в пустоте и отчуждении. У каждого была своя правда, и каждый старался донести ее до собрата по несчастью, перетянуть на свою сторону или уничтожить. ///       Люди стремительно покидали деревню, ведомые спецподразделением АНБУ, возглавляемым хмурым бойцом в маске ворона. За спинами гремели взрывы и предсмертные крики, земля дрожала под ногами, дети плакали и жались к родителям. Быстро, четко, организованно, с абсолютным доверием и надеждой на спасение. Минуты утекали, а над головой кружили стаи черных ворон, донося своему командиру окружающую обстановку. ///       Белые перья покрывали опустевшие лавки, спины спящих людей, навесы и дощатые покрытия подобно причудливому снежному покрову. Клинок встречался с клинком, горел в глазах огонь шарингана — тех, в чьей крови течет чистая иллюзия, не провести таким дешевым трюком — молчаливые черные тени уничтожали одну цель за другой, прикрывая спящих товарищей. «Не убивать!» Фугаку не знал, почему Хокаге отдал именно такой приказ, но подчинился беспрекословно, просто усыпляя противников. В конце концов, Минато редко ошибался. ///       Густые заросли невиданных растений, испускающих чуть сладковатый запах гнили, перекрывали обзор. Сарутоби тяжело дышал, стараясь восстановить пульс и накопить силы для нового удара — Орочимару в этот раз действительно хорошо подготовился. Под ногами шевелились обрубки змей, черепица на крыше была испещрена выбоинами, верный помощник Энма застыл позади, прикрывая спину. Еще пару мгновений — он должен продержаться и дать время новому поколению. Он виноват и перед ними, и перед своим врагом, пришла пора искупать свои грехи. ///       Клетки Хаширамы давали огромные возможности: увеличивали силу и скорость регенерации, позволяли вживить себе уникальные геномы других людей, давали доступ к мокутону. Опыт и постоянная практика позволяли предсказать, в каком месте появится противник и отразить его нападение, помогали избежать смертельной метки на своем теле и уклониться от летящего куная. Способности к риторике втягивали врага в диалог, оттягивая время в ожидании помощи или же ошибки со стороны более молодого соперника. Предсказать исход поединка было невозможно. ///       В глазах черноволосой девочки горел риннеган, а больничное крыло стадиона накрывал огромный, совершенно неприступный для вторженцев купол, переливающийся всеми цветами радуги. Такие же купола накрывали госпиталь Конохи и все мелкие лавочки, на чьих дверях красовался знак гильдии целителей и травников. Защита спокойно пропускала в себя всех не успевших эвакуироваться жителей деревни и отражала все летящие в нее атаки, начиная от холодного оружия и взрыв-печатей и заканчивая самыми изощренными техниками ниндзюцу. Саске стояла на крыше больничного крыла, воздев руки к небу, и молча молила богов лишь об одном — продержаться. Силы стремительно утекали. ///       Полы алого плаща развивались за спиной под порывами ветра, сердце горело огнем, а кровь кипела в венах. Наруто кричал, стараясь достучаться до сознания младшего брата:       «Очнись!»       «Ты не один!»       «Ты больше никогда не будешь одинок!»       Бирюзовые глаза распахнулись в немом удивлении — отчаянная надежда поднималась из сердца. Почему-то послышался стук упавшего мяча и скрип старых качель, как привет из далекого прошлого.

***

      Они упали на землю одновременно — потрепанные и уставшие, но с чувством глубокого удовлетворения. Никогда еще Гаара не испытывал такого удовольствия от схватки: когда противник равен тебе по силам, когда можно выложиться по полной, когда не чувствуется мерзкого запаха страха и брезгливости. Мышцы приятно ныли, мелкие царапины уже заросли, кости с хрустом вставали на свои места.       – А ты хорош, – Наруто улыбнулся и растрепал свои мокрые волосы. – Меня так загонять может только отец или Саске.       Гаара хмыкнул.       – Твоя подружка?       — Моя семья.       – Хорошо тебе, – Гаара упал на спину и раскинул руки в стороны. – Отец, Саске... Как? Я ведь не ошибусь, если предположу: мы росли в равных условиях?       – Также, как и у тебя, – Наруто махнул в сторону поваленных деревьев, где спрятались двое шиноби деревни Песка. – То, что ты их не принимаешь, только твои проблемы.       – Они считают меня демоном, – Гаара нахмурился и прикрыл глаза.       – Они считают тебя братом. Уж поверь моему чутью — ради демона они тут торчать бы не стали.       Наруто встал и начал разминать руки, концентрируя чакру в кистях. Гаара с завистью посмотрел на блондина — сам он был совершенно пуст и вряд ли смог бы сейчас отбиться от муравья, а Узумаки явно готовился к продолжению схватки. Между джинчурики приземлились песчанники, настороженно взирающие на девятихвостого, но, тем не менее, готовые вступить в схватку с заведомо сильнейшим противником. Наруто хмыкнул. – Смекаешь, о чем я, братишка? Ты бы поговорил с родственниками, – кунай крутанулся в ладони, и Узумаки исчез с поляны. Гаара перевел задумчивый взгляд на Темари и Канкуро.

***

      Он успел как раз в тот момент, когда Саске потеряла сознание. Светящиеся купола еще держались, но готовы были вот-вот погаснуть, однако свое предназначение они выполнить успели: подмога пришла. Молчаливые тени АНБУ рассыпались по деревне, тройки опытных джоунинов вступили в бой, активировались заранее приготовленные закладки. Улицы заполнились людьми, четко знающими, что им делать, и спокойно выполняющими свою работу. Кланы Хьюга и Абураме, Яманака и Нару, Инузука и Учиха выступили единым фронтом, очищая родную деревню.       Саске хрипло дышала, прижимаясь горячей щекой к прохладной черепице, по ее телу пробегали волны дрожи, вызванной нервным перенапряжением. Наруто легко подхватил девушку на руки и переместился к госпиталю, сдавая с рук на руки ирьенину — помочь ей иным способом он все равно не мог. Следующий шаг продуман не был: по плану его бой должен был кончиться последним, но Гаара сдался гораздо раньше. Куда теперь? Помочь отцу или защитникам деревни? Интуиция молчала, как и Курама: жажду деятельности он уже утолил, а спасать глупых людишек никакого желания не было. Узумаки прикусил губу: Коноха пылала, но он не чувствовал опасности. Сердце само сделало свой выбор: вспышка и парень оказался прямо на пути летящего в него куная.

***

      Минато отрешенно наблюдал, как кунай достиг сердца его ребенка и прошил его насквозь. Наруто пошатнулся, неверяще уставившись на рукоять, торчащую из груди. Губы Данзо растянулись в ледяной усмешке.       Кап.       Первая капля крови упала на землю, разгоняя сознание до скорости молнии.       Кап.       Шимура даже не успел понять, в какое мгновение Хокаге оказался за его спиной. Не помогли ни опыт, ни чутье.       Кап.       Тело бывшего главы АНБУ лишилось головы и с глухим стуком упало на землю. Наруто опустился на колени и выдернул клинок. Курама настороженно застыл в одной позе — он не успевал помочь. Мальчишка уже должен быть мертв, с такой раной его регенерация не справится.       Кап.       Призрачный плащ за спиной, шесть черных маготам на горловине, круги риннегана и тихий шепот в голове, не принадлежащий живому: «Рано». Минато подхватил сына на руки, пораженно наблюдая, как рана на его груди затягивается. Что, черт возьми, произошло?!

***

      Это было страшно и, пожалуй, завораживающе красиво: красные всполохи в небе, черный дым, серые грани наступившего вечера и косые струи дождя. Сарутоби лежал на мокрой листве и смотрел на небо, надеясь увидеть первые звезды, но тяжелые свинцовые тучи перекрывали обзор. Голова Третьего Хокаге покоилась на коленях его убийцы, и горькие, безнадежные слезы катились из желтых глаз — иногда исполнение мечты не приносит ни облегчения, ни покоя. Орочимару что-то шептал пересохшими губами, но понять смысл Хирузен уже не мог: его качало на волнах спокойствия и отрешенного удовлетворения — они победили. Посыльный сокол кружил над деревней, передавая сигналами последние новости: Данзо мертв, однохвостый усмирен, нападение песка отражено. Число погибших ничтожно мало, потерь среди гражданского населения нет. Все правильно, все так, как и должно быть. Он исполнил свой долг и может спокойно уйти.