***
Это, несомненно, была темница. Мрачная, затхлая, холодная, где все дышало смертью и запустением. Одним словом, место, в котором оказался Локи, полностью оправдывало свое название — обитель Богини Смерти. — Нравится? — спросила Хела, заметив взгляды отвращения, которые Локи кидал на холодные каменные стены и пол. — У тебя очень специфичные вкусы, — кисло отозвался тот. Увидеть что-то другое он, впрочем, не ожидал. Хела усмехнулась широко и безумно и, пройдя к высоким дверям, которыми оканчивался коридор, толкнула их. — О, эти стереотипы… — Хела горько покачала головой. — Никуда от них не деться… Она широким жестом простерла руки к застывшему в невольном страхе Локи. — Добро пожаловать домой! — сказала она и отступила в сторону. Локи сделал шаг и снова замер, не в силах заставить себя сдвинуться с места. Двери, которые распахнула Богиня Смерти, вели в просторную комнату, выполненную в черном цвете. В комнате был камин, в котором уютно потрескивали дрова, и широкая кровать, и большой письменный стол в углу, и даже тяжелые бархатные шторы, плотно закрывавшие высокие окна в пол. Все здесь, начиная от головы дикой лисицы, висевшей над кроватью, и заканчивая потрескивающими в камине поленьями, было создано, без сомнения, с помощью Камня Реальности. Локи сделал еще один шаг в глубь комнаты и снова настороженно замер. Он каждой клеточкой своего тела чувствовал — место, в котором он находится, как-то связано с ним самим. — Где мы? — спросил Локи. Хела не ответила. Она стояла у камина, облокотившись о него левой рукой, и не без интереса смотрела на своего подопечного. Не дождавшись ответа, Локи прошел к окну и быстрым движением раздвинул тяжелые шторы. Из его горла вырвался хриплый стон. Йотунхейм. — Это иллюзия? — спросил Локи, в глубине души все еще надеясь, что все это не взаправду. Пусть он будет где угодно из всех девяти миров, но только не здесь!.. — Отчего же? — насмешливо спросила Хела. Ее чрезвычайно забавляла реакция Локи. — По-моему, Йотунхейм — идеальное место. Во всех девяти мирах не найти ничего более подходящего для того, кто хочет скрыться от чьих-то глаз. Губы Богини Смерти тронул хищный оскал. — В моем случае, я скрываюсь от одного глаза. Довольная своей шуткой, Хела захохотала, а Локи почувствовал, как к его горлу подступает тошнота. — Да, ты права, — слабо откликнулся он. Действительно. Никому бы и в голову не пришло искать ее здесь — в полуразрушенном мире льдистых холмов и снежных пустынь. Раздражение поднялось в нем внезапно, сменив собой страх и растерянность. Локи нервно дернул головой и твердо посмотрел Хеле прямо в глаза. — Не смотри на меня так, — тут же откликнулась та. — Это не я их убила. Локи открыл рот, но Богиня Смерти снова не дала ему произнести ни слова: — Зачем ты мне нужен? Сама не знаю. Наверно, понравился, — она улыбнулась так дико, что у Локи по спине побежали мурашки. — Да и если говорить серьезно — я столько всего в тебя вложила, даже жаль, если все это пропадет зря. Локи молчал, сурово сдвинув брови. Хела улыбалась. — И что ты собираешься делать дальше? — спросил он, изо всех сил пытаясь унять клокотавшую в нем злость. — О, — сказала Богиня Смерти и задумалась. Она молчала несколько минут. Локи терпеливо ждал. — Понимаешь, милый, — со вздохом продолжила Хела спустя какое-то время молчания. — Собранные мною Камни имеют поистине разрушительную силу, когда у их владельца есть Перчатка… Безумные глаза поймали взгляд Локи, и тот в который раз за истекшие пятнадцать минут пожелал исчезнуть, лишь бы не видеть этот прожигающий дикий взгляд. — У меня ее нет, — немного капризно закончила Хела. — И чего ты хочешь от меня? — Мы проберемся с тобой в Асгард, и ты проведешь меня в Хранилище. — Почему ты не сделаешь этого сама? — насторожился Локи. — Пока жив Один, я не могу владеть мощью асгардской магии в полную силу, — ненавистно процедила Хела, сжимая кулаки. — А защитные заклинания, которыми он оградил Хранилище, можно разрушить, только если применить асгардскую силу. Понимаешь? Нейтрализовать эту магию можно только однородной ей магией. — И все-таки, — Локи чуть вскинул голову, глядя на Богиню Смерти из-под полуопущенных век. — Зачем тебе нужен я? Хела окинула его быстрым взглядом. — Ты принц Асгарда, пусть и не по крови. Ты знаешь во дворце каждый уголок. Ты — Бог Коварства. Трикстер. «Трик-стер…» Это слово, произнесенное Хелой, пожалуй, слишком резко, больно резануло слух. — …и ты еще спрашиваешь, зачем ты нужен мне? — Хорошо, — зеленые глаза сверкнули опасным огоньком в свете мерцающего пламени камина. — Я помогу тебе.***
— Локи в Йотунхейме. Хеймдалль выглядел серьезным и обеспокоенным. — Ты увидел его? — спросил Хранителя Один, быстрым шагом подходя к нему. Хеймдалль молча кивнул. Янтарные глаза пристально вглядывались во что-то, что, по всей видимости, мог видеть только он. — Я видел его всего секунду, — ответил Хранитель, переводя взгляд на Одина. — Как будто заклинание сокрытия на один миг перестало действовать. — Это может быть ловушка? — глубоко задумавшись, спросил Всеотец, словно сам у себя. — Вполне вероятно, что так оно и есть, — тихо ответил Хеймдалль. — Но у нас все-таки есть шанс застать Хелу врасплох. — Хела в Йотунхейме… — недоверчиво произнес Один, крепче сжимая скипетр и делая шаг ближе к мечу. — Кто бы мог подумать… — Она на это и рассчитывала, — негромко заметил Хеймдалль. — Ты считаешь, Всеотец, что она специально позволила Локи проявить себя? Один задумчиво покачал головой. — Не думаю. Хотя, соглашусь, заманить нас в наполовину уничтоженный мир, в который испокон веков ссылались преступники и враги, — идея, достойная ее. Всеотец молчал около минуты. Когда он вновь посмотрел на Хеймдалля, его взгляд был полон решимости и какой-то напряженной сосредоточенности. — На этот раз мы будем готовы нанести сокрушительный удар.***
В Асгарде было непривычно тихо. Отряд валькирий ранним утром покинул дворец. Их ждал Йотунхейм. Сиф в обществе воительниц чувствовала себя неловко — Тор замечал взгляды, изредко кидаемые подругой на вооруженных до зубов, грозных и неприступно-красивых женщин, которые так и сверкали золотом в свете восходящего солнца. — Не волнуйся, — шепнул Громовержец ей на ухо, неправильно расценив поведение девушки. Сиф вспыхнула, но ничего ему не ответила. Тор и его друзья шли в хвосте длинной шеренги — впервые за все годы, сколько Бог Грома себя помнил, отец бесприкословно взял его с собой в бой. Тор поудобнее перехватил рукоять Мьёльнира и выше поднял голову. Он шел на войну. Он будет сражаться. За Асгард. За своих подданных. Мстить за погибших солдат и гражданских. За смерть матери. За поруганную честь девяти миров. — Как думаете, к обеду поспеем? — шуткой разрядил обстановку Вольштагг, весело косясь на оставляемый за спиной дворец. — У тебя есть время набить живот, пока Хеймдалль не открыл Радужный мост, — фыркнула Сиф, заметно оживляясь. Огун хмуро молчал, погруженный в свои мысли. Фандрал откровенно рассматривал девушек. — Красивые, — со вздохом сказал он, улыбаясь. — И злые, — вставила свои пять копеек Сиф. Тор почувствовал, как в предвкушении битвы немеют кончики пальцев. Он глубоко вздохнул, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, и с какой-то странной нежностью посмотрел на лица друзей. Они всегда рядом. А Локи теперь по другую сторону баррикад. Где-то впереди — в начале длинного отряда — прозвучал сигнал боевой готовности. Хеймдалль открыл мост, и все вокруг ушло в сторону. Тор почувствовал, как кожу обдало холодом и сразу же стало покалывать щеки и нос. Они прибыли в Йотунхейм. Война, которая закончилась более тысячи лет назад, снова напомнила о себе.***
Локи почувствовал, что вот-вот случится что-то страшное. Он почувствовал это еще прежде, чем увидел выступающий из-за громады льдов отряд валькирий. Хела рядом с ним зашипела, как разозленная дикая кошка. Метнув в трикстера грозный взгляд, она быстро провела рукой над своей головой, облачаясь в свой любимый костюм, который уже стал отожествляться со смертью. Рога. Черные, ветвящиеся — на шлеме у Хелы. Рога. Золотые, как символ былого прошлого — венчали парадный шлем самого Локи. Какая ирония. — Даже спрашивать не буду, каким образом они нас нашли, — прошипела Богиня Смерти, хищно выставляя перед собой руки. Локи понял, что появление отряда Одина для нее стало неожиданностью. — И что мы будем делать?! — спросил он, испуганно оборачиваясь. — Мы одни, а их целый легион! — Одни? — вдруг улыбнулась Хела. Воистину ненормальная!.. — О нет, мы не одни… Она вскинула руки вверх, с безумным смехом оборачиваясь на Локи. Бог Обмана стоял, не в силах двинуться с места, и с суеверным ужасом смотрел на то, как откуда ни возьмись стали появляться солдаты. Целая армия. Они выходили из-за снежных гор, со всех сторон слышался треск льда, сминаемого под тяжелым шагом солдат Богини Смерти. — Мертвых второй раз не убить! — сказала она, с материнской любовью глядя на своих солдат. «Они все мертвые!» — пронеслось в голове Локи. Он явственно почувствовал, как тело немеет от ужаса. — И что же, ты драться не будешь? — едко поинтересовался он, пряча за насмешкой невольный страх и трепет перед Богиней Смерти. — Я, как великодушный властитель, дала им шанс выжить, — с безумной улыбкой ответила Хела. Локи вздрогнул. Но уже через секунду почувствовал на своих плечах руки Богини Смерти, которая поистине мертвой хваткой вцепилась в него, чуть ли не разрывая кожаный жилет. — Вам предоставляется уникальный шанс стать свидетелем сражения, которое, безусловно, войдет в историю, — хищно прошептала она ему на самое ухо. — А теперь вспомни, что эти земли твои. И наслаждайся, Твое Величество… Локи хотел скинуть эти руки со своих плеч, но не смог пошевелиться. Осознание обрушились на него внезапно и пригвоздило его к промерзлой земле. Здесь его — младенца — однажды нашел Один. Здесь он узнал правду о своем прошлом. Здесь отряд валькирий — последняя надежда Асгарда — найдет свою смерть.