***
Они уже не помнят, из-за чего ссорятся, но стоит костру конфликта разжечься, его уже не потушить. На повышенных тонах они произносят слова — острые лезвия режут по сердцам, оставляя глубокие шрамы. Быть с Джинёном — это как ходить по тонкому льду, никогда не зная, где и когда он пойдёт опасными трещинами под ногами. Это как гулять по открытому заросшему высокой травой полю, рискуя быть сдутым неожиданно сильным порывом ветра. Это как плавать в спокойном море перед бурей и в следующую секунду быть погребённым на самое дно сокрушающей всё на своём пути гигантской волной. Быть с Джинёном сложно. Рядом с Джинёном Джебом задыхается, неважно как сильно он пытается сделать вдох. Ему кажется, он сам и мир вокруг него рушится, превращаясь в пыль. Джебом не знает, что он говорит, но Джинён тут же замолкает и выглядит совершенно разбитым. Когда он роняет первую слезу и уходит, Джебом желает, чтобы они никогда не были вместе.***
Джебом находит его два часа спустя в старой беседке в парке. Они впервые встретились тут, в то время никто из них ещё не знал, чем обернётся эта встреча. У Джебома сердце сжимается в невыносимо колючих тисках, когда он видит заплаканное лицо Джинёна. Его собственное лицо зеркалом отражает такую же боль. Он берёт Джинёна за руки, совершенно аккуратно, будто тот сделан из хрусталя и может разбиться при одном неверном движении. Но Джинён с силой вырывает свои ладони из его и обнимает. Так крепко, отчаянно — у Джебома из лёгких исчезает весь воздух. Буря стихает, волны отступают, за горизонтом наступает рассвет. Быть с Джинёном — как кататься на американских горках, как преодолевать Тихий океан на парусах, как ехать на велосипеде во время грозы. Быть с Джинёном нелегко, но Джебом готов бороться с целым миром, собой и даже самим Джинёном, чтобы продолжать чувствовать все цвета и настроения Вселенной рядом с ним. Потому что Джинён — и есть его Вселенная.