Возвращение к себе

Спустя пару дней вещи на первое время были собраны, Женя договорилась о быстром увольнении из школы. И даже новый диван стоял в комнате Светланы Васильевны. - Жень, а ты ничего не забыла? – спросил Кот, когда счастливое семейство уже выезжало из города. - Не-е-ет, - девушка мысленно пробежалась по списку. - Маме позвонить не хочешь? Думаю, она сильно удивится по приезде домой. - Черт! – Мура хлопнула себя по лбу, достала мобильный и набрала номер. Вот уж действительно – счастливые часов не наблюдают. - Женя! – раздалось на том конце провода вместо приветствия. – Что случилось? - Почему должно что-то случиться? – Мурашова закатила глаза, предчувствуя трудный разговор. - Ты мне просто так не звонишь. - Да, ты права, - Женя вздохнула. – В общем, мам, мы уехали. - Кто «мы»? Куда? Надолго? – вопросы сыпались один за другим, как мячики на чемпионате по пинг-понгу. - Мы с Ваней переезжаем. Будем жить с Васей. - Что? – женщина даже поперхнулась, задавая новый вопрос. - Мы переезжаем, говорю, - Мура повторила все медленно. - Ну, счастливого пути! - И все? Больше ничего не скажешь? – удивилась Женя, не ожидая подобной реакции. - А что сказать? Ты по своей любимой привычке ставишь меня перед фактом. Или предлагаешь лечь поперек дороги? - Ясно. Кстати, у тебя в комнате новый диван. Если не понравится – сдай обратно. Чеки на тумбочке, - это Мурашова проговорила быстро, в духе пулеметной очереди, и поспешила нажать отбой. После повертела телефон в руках, снова разблокировала и написала сообщение: «Напиши, когда вернешься домой». Вася глянул на Женю. Ему было не понять этих отношений матери и дочери. Свою маму он любил и уважал. Нет, ребенком он был сложным, но после двадцати лет смог оценить сделанное ради него и сейчас был с мамой в хороших, теплых отношениях. Ограничивающихся, впрочем, парой звонков в месяц и редкими визитами в родной дом. - Жень, а может, пока у меня отпуск, съездим к моей маме? Я ей еще ничего не говорил, - мысль в голову пришла давно, но озвучить Вася рискнул лишь сейчас. - Кошмар, - Мура покачала головой. – Я от нее внука больше года скрывала. Я вообще жива останусь? - Я гарантирую. Ты скорее умрешь от ее доброты и щедрости, чем от упреков, - Кот улыбнулся, представляя, как обрадуется подобной новости мама и как начнет одаривать невестку и внука. Женьке его букеты мелочью покажутся! - А я думаю, чего ты такой избалованный, Ионов! Светлана Васильевна после разговора с дочерью сидела сама не своя. Казалось бы, ничего экстраординарного, если речь идет о Жене. А на душе все равно было паршиво, что получилось так. За долгие годы не удалось протянуть ниточку между ними, даже теперь серьезный разговор по душам откладывался на потом. Светлана подумала, что, может, оно и к лучшему? Незачем рассказывать дочке все. - Света, Солнышко, я… меня в армию забирают, – Олежек переминался с ноги на ногу на обшарпанном школьном крыльце. Из открытых окон столовой раздавались звуки песни «Старинные часы», все парочки выпускных классов гарантировано танцевали медленный танец, да и учителя, наверно, без дела не стояли. И только Светка и Олежка сбежали, никем не замеченные, целоваться на улицу. - Как в армию? - Света приложила руку к сердцу. Олег не на шутку перепугался – с этим органом шутить в случае девушки было нельзя. – Когда? - Через неделю. О том, что было после, Света узнала из рассказов близких. С детства у нее были проблемы с сердцем – ничего катастрофического, но врачи рекомендовали себя беречь. Светочка на фоне здоровых сверстников выглядела бледной и худенькой, почти прозрачной. Была излишне пуглива и беспокойна, поэтому любила, когда все четко и по плану. В противном случае начинала кружиться, раскалываться голова. И в некоторых случаях доходило до потери сознания. Уход Олежки в армию оказался неожиданным. Сразу представился неспокойный Афган, куда безвозвратно пару лет назад ушел двоюродный брат. А, зная Олега, Света понимала – тот сам попросится на передовую. Спортсмен, комсомолец – он был во всем первый. Комплексовал из-за низкого роста, а потому всегда рвался вперед. Для беззащитной Светы парень стал главной и надежной опорой, она для него – лучиком света в нелегкой жизни без матери. У них были общие планы. Лежа на чердаке ее дома и поглядывая в небольшое окошко на закат и звезды, они представляли, как переедут в большой город, как поступят в вуз (он – на инженера, она – на актрису), сыграют свадьбу, получат квартиру, родят детей и лет через тридцать вместе будут нянчить внуков… Про армию она даже не подумала. Уже потом, из его письма узнала, что Олег хотел, сам ходил в военкомат, просил направить его в зону военного конфликта. Боялся только ее реакции, а потому до последнего молчал… Утаил все до такой степени, что Света не смогла его проводить – не разрешили врачи, а Олега к ней не пустили родители, глубоко обиженные его поведением по отношению к дочери. Потом Света поехала поступать в институт, театральный. И домой в августе вернулась практически студенткой. Тогда и перехватила то единственное письмо, которое разорвала в клочья и для верности сожгла, как признак старой жизни. У нее же начиналась новая. - Девушки, могу я украсть вашу подругу на пару слов? Света с однокурсницами дефилировали по набережной – была закрыта летняя сессия. Надев лучшие платья и накрутив волосы, девушки отправились лакомиться мороженым и смотреть на приходящие в город корабли. Возле церкви, где был крутой подъем к городу, к ним подошел статный молодой человек в форме курсанта находящегося рядом военного училища. И хотел познакомится с ней, со Светой! Девушка только взглянула в его синие глаза и поняла, что пропала. Не слушая подруг, она упорхнула в тот день от них, и пришла в общежитие только к комендантскому часу. Отношения с Валерой развивались стремительно. Быстро поженились, а к выпускному мужа Света уже была беременна первенцем. О театральном пришлось забыть. Сначала понадеялась на академический отпуск, но Валерий по распределению попал в другой город, девушка с головой ушла в заботу о сыне. Всему приходилось учиться самостоятельно – рядом в общежитии, куда поселили временно, до получения квартиры, жили сплошь такие же молоденькие девчонки, как она, или неприветливые, тучные жены прапорщиков, всегда с засаленными волосами, яркой помадой и авоськами. Они, казалось, презирали ту молодость и легкость, которая царила вокруг. Со временем Света научилась ценить хотя бы то, что было. Молила Бога, чтобы мужа не отправили в «горячую точку». И только в такие моменты вспоминала оставшегося в прошлом Олега. Как яркое детское воспоминание, возникало в мыслях его лицо с беззаботной улыбкой. Но даже узнать, как он, не было возможности. Родители один за другим умерли, успев только раз навестить внука. Света до сих пор не понимала, как выдержало сердце – ей и беременность далась нелегко. Но, видимо, жила ради сына. Пропало только молоко – приходилось постоянно самой бегать на молочную кухню... Когда сын подрос, стало проще. Света, оставив мечту о сцене, пошла на бухгалтерские курсы, сводила дебеты и кредиты для местного дома культуры и играла в самодеятельности. Жизнь текла своим чередом: сын пошел в садик, Валера продвигался по службе, дарил жене цветы на праздники, не переставал называть Ласточкой. И все было бы чудесно, если бы в один майский вечер муж не появился на пороге квартиры с опозданием на пару часов и в легком подпитии. - Светочка, Ласточка, прости! – с порога принялся извиняться Валера. – Старого товарища встретил: срочную служили вместе. Я уже в дедах был, а он пришел зеленый… Отучился потом – и вот только первый день здесь. Ко мне в часть определили, представляешь? Олег, заходи! Свете в тот момент показалось, что земля уходит из-под ног. В прихожей появился Олег. Ее Олег! - Очень приятно, Светлана! – она сама не понимала, зачем притворилась, что не знает его. Однако остаток вечера они оба делали вид, что не были знакомы ранее. И только когда Валера с непривычки (выпивал он редко) уснул прямо за столом, когда при помощи Олега Света дотащила мужа до кровати, они смогли наконец поговорить. - Ну, привет, что ли… – Олежек стоял напротив и улыбался глазами. Храбрился. - Здравствуй! – у Светы же пересохло в горле. Сейчас она поняла, почему говорят, что первая любовь не ржавеет. Мысли отказывались приходить в порядок, а ноги были ватными. - Вот ведь как бывает… - усмехнулся Олег. – У тебя есть квартира и сын. Только как-то у меня не складывается. Разве что на инженера выучился. - Зато я не актриса. - Светочка, Солнышко моё! – парень подошел ближе, взял ее за плечи и пытался заглянуть в глаза. – Все еще можно исправить! - Нет, Олег, нет. Те школьники, влюбленные подростки давно в прошлом! Я замужем за твоим другом. У нас сын есть, Олег! Ничего уже не будет так, как мы мечтали. Он не ответил. Только еще раз посмотрел в ее глаза, где стояли слезы. Оба были виноваты и сейчас сполна ощущали это. Немногим позже Света узнала, что снова беременна. Валера был на седьмом небе от счастья. Правда, в этот раз пришлось сложнее. Прямо с УЗИ, на котором выяснилось, что плода два, Свету направили на сохранение в городскую больницу. Долгие семь месяцев она видела мужа и сына только на фотографии. Выбраться не позволяла служба Валеры. А когда Света с двумя конвертами, перевязанными голубой ленточкой, вошла в свою квартиру, увидела старшего сына, восседавшего на руках у Олега. Как оказалось, старый знакомый стал правой рукой мужа на то время, что Света лежала на сохранении. Так и прошло еще несколько лет: Света в окружении своих мужчин не скучала, всегда была желанной и любимой. Вот только счастливой себя назвать не могла. Мужа не любила. Восхищалась, уважала. А сердце замирало от одного взгляда на Олега, ставшего лучшим другом семьи. Она думала, жизнь так и пойдет по сценарию: работа, муж, дети. Если бы не еще одна беременность. Врачи не давали никаких прогнозов – сердце оставалось слабым. А такой нагрузки могло просто не выдержать. Она сама всерьез задумывалась над абортом – ей и троих детей было достаточно. Близнецы только перешли в среднюю группу детского сада, старший сын пошел в третий класс. И если умоляющий взгляд и просьбы о дочери от мужа она смогла бы пережить, то шутливое замечание Олега: «Светка, нам еще девчонка нужна! Вся в тебя!» - неприятно кольнуло. Так на свет появилась Женя, сразу завоевавшая сердца всех мужчин. Голубоглазая, с озорной лучезарной улыбкой, она была стопроцентно папиной дочерью и даже напоминала Олега, чем сильно пугала саму Свету, которую периодически посещали мысли (всего лишь мысли!) об измене мужу. И снова жизнь вошла в свою колею. Света даже пошла учиться на экономиста после развала Союза. Училась на вечернем, уезжая в город каждый день и возвращаясь за полночь. Муж, дослужившийся до определенного уровня, иногда выделял машину, иногда приходилось добираться на автобусах, попуткой или банально пешком. Но Света твердо стояла на своем – ей нужен диплом, нужна профессия! И не прогадала, как оказалось потом. Смерть мужа, переезд в город, где прошли школьные годы… Дети уже не спасали. Только Олег своим присутствием возвращал к жизни. Света по-прежнему любила его и не могла простить лишь одного – безусловной любви к Женьке. Такой же, как была у Валеры. Дочь, как бельмо на глазу, мешалась ей. Света сама не понимала, почему. Не Женя вынудила выйти замуж, не из-за дочери пришлось бросить университет. Видимо, все претензии к мужу женщина проецировала на ни в чем не повинного ребенка – главную его гордость и отраду, папину девочку, папину любовь, с появлением которой Света перестала быть для мужа Ласточкой, а перешла на вторые роли. С сыновьями было проще. Они как-то сами шли проторенной дорогой, заставляя изредка отчитывать за разбитое имущество школы или соседей. А когда все мальчики покинули отчий дом, Света смотрела на себя в зеркало и понимала, что мечты об актерской карьере остались в далеком прошлом. Олег подхватывал, когда Женя не слышала, что, мол, зато все остальное сбылось: дом, дети. Свете оставалось только тяжело вздыхать. Душа отчаянно требовала оваций публики и света прожекторов. Но вместо этого предстояло устроить жизнь взбалмошной дочурке, периодически доводящей мать до белого коленья и становящейся ласковым котенком при Олеге. Хотелось уже пристроить Женю и не переживать о ее будущем, исполнить свой родительский долг. Но и тут дочь спутала все карты… Неприятно кольнуло в области сердца. Светлана Васильевна одой рукой схватилась за грудь, а другой потянулась за таблетками. Вспомнилось. Так живо, так отчетливо… Она дважды вдова, воспитала в суровые девяностые четверых детей. Не безупречно, но воспитала. Следовало только беречь свое сердце – впереди не так много времени, чтобы сделать все, о чем мечталось… Женя боялась знакомства с мамой Ионова. Ради него пришлось сделать серьезный крюк, проведя в пути больше суток. Они даже заночевали в придорожном отеле. Впрочем, Мура так и не сомкнула глаз, представляя себе различные варианты встречи со свекровью. Однако Екатерина Михайловна только развела руками и отвесила Ионову шуточный подзатыльник. С ее слов следовало, что расстраиваться и переживать надо только по плохому поводу, а здесь сплошь новости хорошие. Спросила женщина лишь о причинах, по которым на прошлогодний юбилей Вася не привез жену и сына. На что Кот на голубом глазу списал все на работу и отсутствие у Жени возможности самостоятельно так далеко добраться с маленьким ребенком на руках. В доме в пригороде Мура отдохнула и душой, и телом. За проведенные там несколько дней они с Васей немного восполнили то, что упустили за прошедшие два года. Ванечка же был все это время в надежных руках Екатерины Михайловны. Нет, о том, что мать Ионова врач, Женя знала. Но новость о том, что та травматолог, вызвала легкий смешок и привела к дальнейшим подколам в сторону парня. Зато оставлять внука с бабушкой-врачом было спокойно. Они бы, наверно, задержались в южных хлебосольных краях дольше, но как-то вечером у Васи зазвонил телефон. - Кот! Куда пропал? – раздался на том конце провода баритон Мыцика. – Как планировать побег, так вместе… Не успел Вася ничего ответить, как в трубке послышалась возня. - Серёга? - Нет его, - Леся хихикнула. – Ликвидирован ударом подушкой. - Не честно! – где-то на задворках обиженно воскликнул Физик. - Не хватает только «Эх, молодежь!», - Вася рассмеялся. - О, не хватает? – Ума оживилась. – Тогда смею уведомить вас, капитан-лейтенант Ионов, что завтра объявлен сбор группы «Нерпы» для выполнения ответственного задания. - Какого? – Ионова смутил тон, которым все это произносила Ума. Не мог понять шутит она, или говорит серьезно. - Батя на шашлыки зовет, - в трубке после каких-то непонятных вздохов возник Тарасов. – Так что давай, Котяра, не теряйся. С тебя коньяк. - Нормально! У меня тут дела вообще-то… - Знаем мы твои дела, - в разговор влез Физик. – Завтра чтобы был, как штык! По-человечески разговор закончить никто из троицы, видимо, был не в силах, поэтому после звуков очередной борьбы за телефон, Васе по уху резанули короткие гудки. - Что-то случилось? – когда Кот вернулся в дом, спросила Женя, лениво переключающая каналы в телевизоре. Ваня и Екатерина Михайловна уже спали. - Наши звонили. Батя на шашлыки всех ждет. Женя сначала улыбнулась этому «наши», но одернула себя. - И ваши новенькие тоже будут? - Думаю, да, - Вася сел рядом и принялся перебирать пальцами пряди Жениных волос, играющих золотистым цветом в свете ночника. - Может, не поедем? - Жень… Они нормальные ребята! И все равно придется с ними знакомиться. А может, и работать. - Наверно, ты прав. Просто, - Женя вздохнула. – Я еще от твоей мамы не отошла, а тут опять новые знакомства. Да и Ваня… - А что Ваня? Там его обожаемая Рита. Да и сама Багира обрадуется. Батю, Бизона и Уму он заочно тоже знает. А с остальными… Он вполне контактный ребенок. Просто ты его ограничиваешь, - на последней фразе следовало притормозить, но Кот не успел подумать, что говорит. - Что это значит? – Мура нахмурилась и скрестила руки на груди. - Это значит, что у Сармата сын немногим младше Вани. У Опера и Даны дети, конечно, постарше. Но все равно. Это же банда! Ванютке будет полезно с ними познакомиться, - Вася попытался выкрутиться. - И они их, конечно же, потащат на шашлыки с офицерским составом! - Нет, - Ионов терпеливо пережидал, пока у Муры пройдет вспышка раздражения. Ругаться было опасно не просто для завтрашнего дня, а для их будущего в целом. Своенравная Мурашова могла легко не добраться до места дислокации «Нерп», чуть что пойдет не так. Уже прошло то опьянение первых дней примирения, и они сейчас как никогда напоминали молодых супругов. - Ладно, - Женя наконец сдалась. – Поехали, - она логично рассудила, что знакомиться и впрямь придется. А так появление будет не просто эффектным, а шокирующим. Да и то, насколько сильно она соскучилась по ребятам, вполне перекрывало потребность потерпеть незнакомых Сармата, Опера, Агату и, возможно, Дану. На рассвете, с трудом загрузив соления Васиной мамы в багажник и клятвенно пообещав приехать к Новому году, пара направилась на шашлыки. Булатов не изменял себе в привычке арендовать на лето домик. А теперь это настоятельно рекомендовали делать врачи. Любил Булатов и собирать всех на шашлыки на правах хозяина. Только сейчас Иван ходил по участку недовольный. - Вань, ну, что случилось? – Рита поймала командира на веранде, очищающим шампуры. - Да что это такое! Сказано – быть всем! А что в итоге? – Батя окинул взглядом территорию участка. Сейчас в поле зрения был только Бизон, старательно разжигающий костер. - Ну что ты прикажешь мне сделать? Тащить сюда из больницы Дану? Выдергивать со сборов Агату? Вот чую я, уведут у нас девчонку! - Да пускай! - Не узнаю тебя, командир, - Рита покачала головой. Агату и правда аккуратно сманивали в смежное ведомство. Не без помощи нового поклонника девушки. Сармат не смог приехать, поскольку жена слегла с температурой, и было не на кого оставить ребенка. Опер, конечно, чисто теоретически мог и добраться до компании, но, узнав про выходной, его утащили на юбилей тещи. Багира их всех понимала. И радовалась хотя бы тому, что сейчас на полянке перед домом резвая Уманова уворачивалась от Бизона. Что девчонка опять учудила? Рита только усмехнулась. Физик же сидел в беседке с книгой так, что из-за плюща виднелась только его макушка. Он наслаждался последними днями отпуска перед тем, как вместе с прибором, успешно прошедшим испытания, будет вынужден вернуться в Петербург. Было страшно окунаться в семейную жизнь после такой встряски. Друзья, сплошь холостые, напомнили ему о жизни без Веры. Не то чтобы он скучал по этому времени, но и здесь и сейчас было хорошо. А там… там ждала работа с генерал-майором и вылазки в парк на велосипедах с женой по выходным. Тоже, в общем-то, неплохо… Но весь оставшийся день Серёга ловил на себе понимающие взгляды Бати, отбивался от Олесиных добрых насмешек, пока к той не присоединился Бизон… Ближе к вечеру в беседке сидела уже Багира и наслаждалась суетой вокруг: Батя и Бизон делали вторую порцию шашлыка, Ума и Физик накрывали на стол, а ей дел не осталось. Было хорошо и спокойно, но для полного счастья не хватало отсутствующего Кота. - О, а вот и Ионов приехал, - Батя первым заметил въехавшую на участок машину. Все остановили свои дела и отправились приветствовать припоздавшего товарища. - Всем привет! – Кот выбрался из машины и вручил Тарасову пакет. – Как заказывал! - О, да ты человек слова! – Бизон усмехнулся, извлекая на свет коньяк. – Вот только твоего опоздания это не оправдывает. Тарасов хотел опустить еще какой-то комментарий, но не успел. Вася вернулся к машине и теперь извлек оттуда ребенка. - О, это кто к нам такой приехал! – первой «отмерла» Багира. – Это какого сладкого мальчика к нам занесло! Ванечка, иди сюда. Малыш с улыбкой потянулся к Багире, а потом спокойно устроился у нее на руках и с удивлением начал разглядывать всех вокруг. - Ванечка? – ничего не понимающий Физик, казалось, сейчас готов был себя ущипнуть, ибо товарищи, так уверенно обращающиеся с незнакомым ребенком выглядели как галлюцинация. – Я что-то пропустил? - Не ты один, Физик, - Бизон похлопал Серегу по плечу. - Не Ванечка, а Ионов Иван Васильевич, - Кот довольно усмехнулся. - Сын, что ли? – Уманова недоверчиво покосилась на Васю. - Ионов, откуда ребенок? – Тарасов наиболее умело скрывал шок и выглядел максимально непринужденно, но выдавали ошалелые глаза. - Откуда-откуда, от верблюда! – Кот продолжал улыбаться, явно довольный произведенным эффектом. – Ай, больно! Последнюю фразу он адресовал Женьке, которая покинула машину незамеченной и теперь отвесила Ионову звонкий подзатыльник. - Мало того, что коровой меня назвал, так я теперь еще и верблюд! – Мура вдобавок совершила точный, но не сильный удар кулачком в предплечье. - Женька! – все разом кинулись обнимать Мурашову, забыв на мгновение про маленького Ванечку на руках у Багиры. Женщина, в свою очередь, чуть отошла от ошалевшей толпы и весело о чем-то щебетала с ребенком. Конечно, было интересно посмотреть, как теперь молодые родители будут объясняться со старыми друзьями, но пока все это подождет. Уманова избавилась от препятствия в виде тарелок с овощами, всучив их нахмурившемуся Коту, и последней кинулась к подруге. Где-то через минуту, когда все удостоверились, что перед ними действительно стоит Мура собственной персоной, посыпались вопросы. - Ух, загудели! Ребенка напугаете! – Багира строго прикрикнула на товарищей. – Батя, Бизон, у вас шашлыки не сгорят? Женя, принеси курточку Ваньке или плед, тут не жарко. - Так ты, значит, в декрет от нас ушла? – Физик стоял рядом с Мурой, но не сводил глаз с Ваньки. - А чего сразу не сказали? Еще друзья, называется! – Олеся, кажется, немного обиделась. - А она мне тоже ничего не сказала, - все обернулись на Васю, которому принадлежала реплика, и теперь уже окончательно ничего не понимали. – Только, вон, Багира, удостоилась чести быть во все посвященной. - Так, девушки, вас ждет допрос с пристрастием, - по большей части молчавший Батя появился в беседке, куда все плавно переместились за разговорами. – Бизон сейчас шашлыки принесет. Вечером, укутавшись в плед, Женя наблюдала за суетящимися вокруг сына близкими людьми. Сейчас у Вани была не то что сказка на ночь, а целое представление. Мура же самоустранилась. У нее было больше года для общения с сыном, и еще целая жизнь впереди. Сейчас же маленький Ванька был доволен таким вниманием к его персоне. Грела душу рассеянная улыбка Бати, которому особо приятно было считать, что сына назвали в его честь. Мура об этом как-то не задумывалась. Имя пришло к ней само, когда акушерка, передавая ей сына на руки впервые, поинтересовалась, как Женя малыша назовет. Девушке было тепло, уютно и хотелось упаковать воспоминания об этом вечере в красивую коробочку. Рука сама собой скользнула в задний карман джинсов, нащупала телефон и включила съемку видео. Пришлось подойти ближе для должного качества. И так снимала в сумерках. - И тут на чудище заморское выскочил Бизон! – Олеся была сейчас главным массовиком-затейником и ловко руководила старшими по званию. Роль чудища исполнял глиняный дракон, установленный на участке в качестве элемента декора. Женя остановилась чуть поодаль, чтобы захватывать всех действующих лиц. Даже стоя по эту сторону камеры, она не теряла ощущения теплоты, заполняющей ее изнутри. - Не жалеешь? – Вася появился рядом неожиданно, рука с телефоном дрогнула. Но Мура не собиралась возмущаться. Она, напротив, нырнула в его распахнутые объятия, попутно качая головой. Сейчас Женя ни о чем не жалела. А представление для младшего Ионова между тем продолжалось. Экран мобильного подмигивал молодым родителям красной кнопочкой, напоминая о себе. Мура отвела взгляд от Кота и вновь направила объектив на друзей…