Спаси мою психику.

Утро. Девушка встала ещё до восхода солнца, она лежала на полу, сложив руки за голову. Мари была одета и будто ждала, когда посветлеет. Почему она лежала на полу? Хочется ведь в жизни чего-то нового! Когда лучи стали освещать комнату ранним и слабым светом, отражая клетки за окном на стенах, она сразу встала на ноги и глубоко вздохнув, медленно выдохнула. — Ну что, день будет шальным? — ухмыльнулась шатенка, обращаясь самой к себе. Девушка поправила волосы и спустилась в столовую, свистя и подтанцовывая на ступеньках. Она перепрыгнула две последних и медленно зашла в зал, осматриваясь. Доброе место. Одна группа психов смеялась над другой группой, кто-то стоял на столе и вел себя, как маленький, поясничная — типичная ситуация. Место, где эволюция идёт в обратную сторону, забытое Богом место, зевнула и села рядом с Нигмой Мария. Эдвард сидел в углу рядом с окном и чистил свои очки. Он сидел с прямой спиной, закинув ногу на ногу. Аристократ. Даже в этом безумии, его рассудок был самым крепким. — Рада тебя видеть, Нигма. Как жизнь? Соскучился по мне? — Мария ухмыльнулась и села рядом с ним, повернувшись к нему туловищем. Девушка подложила голову рукой и захлопала ресничками. Мари всегда себя вела с ним так, будто он мышка, а она кошка, которая готова была его схватить, но сейчас игралась, виляя хвостиком. Молодой мужчина поднял на неё глаза, они как-то странно заблестели, будто в них появился лучик света. Она была его лучиком света? Кто знает… — Пришла в себя и решила спуститься, посетить нас, жалких психов? — Нигма свел брови. Цинизм и сарказм были его неотъемлемой чертой характера. Девушке не было там пару дней, он мог бы и догадаться, что её похитили, но не делал поспешных выводов. Мария откинула короткие волосы назад. — Мне стало скучно, вот думаю, может интрижки заплести с кем-нибудь, — промурлыкала шатенка, хоть и чувствовала, точнее, знала, что он к ней не безразличен. — Так, гормоны бушуют? Осторожно, придержи своих безумных бесенят в клетке, детка, — он наклонился к ней, смотря в глаза. Эдвард был как рентген, который читал её, точнее пытался прочитать. — Каждый в своей мере извращенец, всегда знала, — протянула девушка и погладила его щёку большим пальцем. Он вздрогнул, посмотрел на её руку и едва заметно сглотнул. — Я бы с удовольствием, но я о другом. Промурлыкала Мария и посмотрела в глаза, а голос её стал нежным и ласковым. — Может, провернем что-то масштабное? — девушка прошептала, придвинувшись к его уху, а он вздрогнул ещё раз. — Что ты планируешь? — Эдвард смотрел странным, но выжидающим взглядом. — Помнишь, ты предлагал присоединиться к тебе, — ответила она. — Конечно, помню, я же предлагал, — он закатил глаза. — Ну, раз ты это помнишь, то скажу тебе, что я готова. Мы можем выбраться отсюда и поставить весь город под свой башмак. — Ты, наверное, имела в виду, каблук? — Ой, какая разница? Под подошвой, ногой, под нами. Эд молчал, а потом ухмыльнулся. — Ну, под тобой уж точно город побыл бы, — ухмыльнулся он. Девушка придвинулась к нему. — Ты же тоже входишь в этот город, — промурлыкала Мария и взяла его лицо за подбородок. Эд смотрел на неё с интересом, сузив глаза. — Мы ещё обсудим это. — Я дам тебе возможность всё обдумать, — ответила шатенка, после чего встала. — У тебя двадцать четыре часа. Мария показала пальчиками два и четыре. — Все по своим камерам! — в столовую ворвались санитары, которые стали прогонять всех по камерам, девушка шикнула и сама пошла в свою. Когда она шла к себе, санитаров позвали, и девушка сразу спряталась за углом. Шаги послышались в конце коридора, и Мари развернулась в другой угол и пошла по коридору. Вскоре она осторожно открыла дверь одной камеры. Девушка слышала о нём, о том, кто был там и никогда не выходил, о человеке, который постоянно находился под страхом и жил в кошмаре. Мария тихо закрыла дверь, было темно, лёгкий свет падал в конец камеры, где сидел молодой парень лет шестнадцати с растрёпанными тёмно-русыми волосами в темноте они казались каштановыми, как у неё. Девушка чувствовала к нему не жалость, а понимание, кому как не ей знать, какого это жить в постоянном страхе. Она тихо подошла и негромко позвала его. — Джонатан, — Мария смотрела на него, а он сидел на полу, обнимая свои колени, дёргаясь и осматриваясь по сторонам вперёд и назад. Он будто был под чем-то и бредил что-то, потому никак не отреагировал на своё имя. Девушка нахмурилась, села рядом с ним и положила руку на его плечо. — Джо… что рисуешь? — тот посмотрел на неё и вздрогнул. Он отсел и плюхнулся пятой точкой на пол, став в эмоциях визжать. — Нет! Нет! — вены вылезли на шее, лицо порозовело. Девушка испугалась. — Я не он! Я не он! Джонатан! Не бойся меня! Но перед глазами парня все было иначе, он снова видел жуткие картинки, от которых не мог найти в себе и капли здравоумия. Он жил в кошмаре, который увеличивался, когда он закрывал глаза. Девушка схватила его за плечи и стала дергать. — Джонатан Крейн, мать твою, — она дала ему звонкую пощечину, он замолк, застыл, смотря в сторону и вниз. Наступила тишина. Девушка чувствовала сильное напряжение. — Джонатан, здравствуй… Не бойся меня, я тебя не обижу, — очень тихо, медленно и внятно говорила она, воспользовалась тишиной и этой паузой. Парнишка медленно поднял к ней глаза, они были печальные и готовы вот-вот погаснуть, хотя, может и уже погасли. — Здравствуйте… — грустно сказал парень, смотря на неё из-под опущенных ресниц. — Я Мария. А мне тебя как назвать, Джонатан или Джо? — шатенка слабо улыбнулась, медленно убрала руки, чтобы совсем его не напугать. Он промолчал, но потом тихо сказал: — Д-джо, — он запинался, говорил неуверенно, будто вспоминая, не ошибся ли. — Люблю это имя, у меня знакомый тоже был Джо… — она немного нахмурилась, старалась быть веселее, но сама же сделала себе больно. Парень присел и приобнял коленки. — П-почему был? — Его нет рядом, он далеко, — Мари села рядом с Крейном. — Ты же не против, если я посижу тут? — спросила робко. Она давно не была такой осторожной, почему-то видела в нём своего младшего брата, он тоже был русым и робким маленьким, послушным таким. Мария проявляла к нему заботу и в душе будто что-то родное. — Н-нет… — он тоже не боялся, страшный голос будто затих, когда кто-то был рядом, когда ему не напоминали и не оставляли чувство, что кто-то ещё есть в нём. В его голове. — Тебе сколько лет? — спросила она, рассматривая парнишку. — Семнадцать, — ответил Джонатан. Он иногда вздрагивал и был серьезным, а глаза нервно бегали комнате. — Мне девятнадцать, — ответила Мария. — Точнее, двадцать будет скоро, но не настолько ты и младше меня. Она старалась внести немного позитива в это мрачное место, в его мрачное сознание. Парнишка просто закивал, смотря на свои колени. — Ты мне напоминаешь моего брата, — вдруг сказала девушка. — Я давно хотела с тобой познакомиться, и вот, наконец, я тут. Он посмотрел на нее неуверенно. — Правда? — голос был удивлённым и смущенным. — Да. Он тоже был русым и милым, такой тихий и робкий, правда на много лет младше меня, но. Не имеет значения. — А где твой брат? — Далеко. — Ты совсем одна? — спросил он грустно, и девушка посмотрела на Джонатана. — Да, но почти. Я и мое безумие всегда вместе, — ответила Мари. Парень задумался и опустил глаза. — Я и мой страх тоже вместе… Я боюсь его и каждый раз, когда остаюсь один вижу его и слышу. Он зовет меня постоянно и хочет забрать… — он нервно дёрнулся, прижался к стене спиной, схватился руками за голову и сжал руками волосы. Девушка присела рядом с ним и приобняла его за плечи, он сидел так, сжавшись комочком, ей хотелось ему помочь. — Джонатан, мы не всегда сможем прятаться от себя и своих страхов… Ты меня слышишь, — тихо говорила Мари, придвинув лицо к его рукам, которыми держал свою голову. — Прими себя таким, какой ты есть… Прими свой страх, и он тебя не обидит никогда. Уверенно сказала она и сжала его плечо. — Джонатан! — девушка повысила тон. — Прими его! Перед глазами парня снова появился его ужас, и он стал кричать и сходить с ума, прижимаясь спиной к стене. Девушка смотрела на парня, он уже терял сознание, на него не обращали внимания, считали его совсем поехавшим, а она в нём видела гения, которому нужен толчок вперёд. Ух, Джером бы гордился ею. Если б был жив… ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! Стало тихо, он затих и сполз спиной по стене, израсходовал все силы. Мария осторожно помогла встать и уложила его на кровать, накрыла одеялом и ласково поцеловала в лоб. — Ты и есть оно, оно есть ты. Ты никуда от этого не денешься, прими себя, пока не сошёл с ума совсем, — прошептала девушка ему на ушко спокойно и тихо, а он закрыл глаза. Тишина. Мари тихо вышла из камеры и, пройдя к себе, осторожно пробралась и взяла листок с бумагой. Она села за стол и, пока мысли комком крутились в голове, написала: " День за днём, жить или нет, еле рвем,отнюдь не всех, но мы умрем, ничья вина, ведь это наша судьба " Мария ждала ответа Нигмы, он тянул, будто думал о каждом её слове и продумывал что-то, её раздражало, что он медлил. Ещё и о Пингвине размышляла, он ждёт, пока они дадут добро, а ведь план таков: Нигма станет сторонником девушки, и их выведут из Аркхема, они получат полную свободу, но почему девушка не может рассказать об этом Нигме? Раз Пингви сказал ей не говорить ему, значит и для этого есть причина. С чего он так заинтересован им и этим планом? Столько вопросов собралось, ещё и Джонатан. Не хотелось его оставлять так, хотела его забрать, потому что Аркхем плохо влияет на него, ему нужно нормальное место, где уделят внимание, а не сочтут его за живую дичь. Пошло больше двадцати четырёх часов, ответа Нигмы до сих пор не было, её это раздражало, пока в дверях камеры не был стук. — У вас посетитель? Она встала и молча пошла. Внизу стоял мужчина в деловом костюме лет пятидесяти, который держал документы. Как выяснилось он адвокат, который сможет вывести её и Нигму оттуда без проблем. Теперь ей ещё больше хотелось, потащить его за собой. — У меня один вопрос только, откуда у него такой интерес к Нигме, почему он так хочет нам помочь? — Скажу вам одно, такой шанс нужно хватать за рога, не отпускать, не в коем случае, Мисс Шэррер, — он встал, пожал ей руку и ушел. Девушке всё казалось странным, но она махнула на это рукой, как-то плевать на фетиши Пингвина. Тут ей встретилась записка на столе, аккуратно написанная. Мари узнала почерк Нигмы. «Пора поставить город на уши». Девушка довольно ухмыльнулась, посмотрела на свой оскал в разбитом зеркале. В глазах снова мерещился Джером и в голове его голос, который так и повторял: «Умница-а». Девушка блаженно улыбнулась и откинула голову назад. Совсем скоро, она отомстит за него. Мария рассмеялась, сжав записку в руках.

***

Девушка была на улице. У психопатов прогулка. Она рассматривала свои кеды, ходила туда-сюда нервно, сейчас бы сигареты, хоть она и не курила. Нигма был в другой части парка, сидел за столом и что-то писал, план составлял. Тут их позвали, девушка взглядом указала к выходу, и Эд встал и подошёл к ней. Они зашли внутрь. Что им нужно было, почему их позвали? — Эдвард Нигма, Мария Шэррер? Собирайте свои вещи, вы свободны, — последние два слова, как бальзам на душу. У Эда глаза на лоб вылезли. — Мы на свободе? Но, как? — возмутился он от удивления. Женщина смотрела на него безразлично. — У вас обоих документы об освобождении, печать на полностью психически здоровых. Вам тут уже делать нечего, и нам камеры нужны, так что собирайтесь, — спокойно ответила, держа бумаги и поставила галочку. Эд в недоумении посмотрел на девушку, она была удивлена, но и не удивлена одновременно. — Пока тут все добрые, лучше пошли отсюда, Эд, — она взяла его за руку, а он с ещё большим недоумением посмотрела на неё, она повела его за собой, оставила его в его камере, а сама зашла к себе. Взяла ножик, который когда-то был у Джерома и немного вещей, переоделась. Как же приятно снять эту гадость и надеть что-то менее податливое. Но, все временно. Когда она и Нигма вышли, стояли у ворот здания, кошмар закончился. Так казалось. — Ты точно не знаешь, что происходит? — спросил он, смотря на неё серьезно, но было в нем что-то от растерянного. — Жизнь, Нигма, фиг поймёшь что, просто держись за любую возможность, мы выбрались отсюда и больше никогда не вернёмся, — ответила она. — Поэтому, пока есть возможность, пока не поняли, что вдруг ошибка или что-то, лучше уходить отсюда. Не будь тормозом! Он смотрел на нее молча и долго. — Ты что-то недоговариваешь, но я всё узнаю, — поднял нос высоко и выпрямился в спине. Тут к ним подъехала машина «Шевроле Импала» тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, темного цвета, отполированная. Окно опустилось и она узнала этого толстячка, Бутч кажется. — В машину, — отозвался он, смотря на них. Эд посмотрел на Марию, потом на него. Она права, как бы не было, они теперь свободны. Открыл дверцу и они сели в машину. Убрались подальше от этого дурдома. Дорога была спокойной, Эд молчал и смотрел в окно, он не говорил с ней с момента, как они сели в машину. Бутч внимательно водил, самое странное то, что даже вопросов каких-либо «Куда вы нас ведёте?» «Зачем мы вам?» ничего и подобного не было, просто все сидели тихо. Девушка, к примеру радовалась, что жизнь сразу «хоп» и она здорова, самое главное — свободна. С этого дня она свободна. В самые сложные моменты жизни, она думала, а что было бы, если б она и Джером были свободны от всего этого? Получилось бы у них уйти и начать новую жизнь вместе? Обычную жизнь, без убийств и взрывов. Ей всегда хотелось представить это, хотелось верить, что у них всё было бы хорошо… Она не думала об обмене кольцами и слов, что вместе, пока смерть их не разлучит — это все звучит так банально, он ведь не тот тип людей… То, что он ее любил, или она ему была интересна, многое значило для неё. Он был у неё первым во всем — первая любовь, первый любовник, первая моральная боль, человек, кто угнетал разум и незаметно менял её. Он ведь одно целое с ней, в нем было много бесстрашия и тех качеств, которых у нее не было никогда. Она его любила и по нему всегда скучала, хоть и дала памяти его подзабыть, пусть подсознание даст отдохнуть, но она его любила, как бы не прятала свои чувства. У нее были цели, которых нужно добиться. Машина остановилась около огромного здания, ребята спокойно вышли и посмотрели друг на друга, Бутч закрыл дверь и сказал, чтобы следовали за ним. Охрана открыла им дверь и они пошли дальше. Огромный коридор, здание как здание, но видимо, богатое, хорошо всё обустроено. Зашли в лифт. Девушка стояла между Бутчем и Нигмой. Нигма был очень высоким и стройным, приятной внешности, Бутч был тоже неплохим, но у неё был свой идеал, то есть, где-то уже в далёкой памяти был. Лифт остановился на двадцатом этаже. «Он довольно долго поднимался» думала она. Для неё долго, хоть и четыре минуты, не больше. Даже меньше. Мари шумно вздохнула, дверь открылась, и они пошли дальше, везде были серьезные дядьки с пушками, с причёсками и стилем, как порно восьмидесятых. — Ты кому мозги так запудрила? — тихо спросил Эд. Он до сих пор был в шоке от всего. Надо же, как легко быть девушкой, хоп ресничками похлопаешь, глазками постреляешь и весь мир твой. Эд выжидающе смотрел на неё. Он что-то спросил, а она так и ждала, когда он это сделает, потому ухмыльнулась и запустила руку в волосы. — Я сногсшибательная, ты же знаешь, — промурлыкала девушка, и откинула волосы за спину. Перед ребятами открылась дверь в огромный кабинет, когда они зашли туда, пройдя сквозь серьезных дядек, Мари застыла на месте, глаза на лоб вылезли… На столе сидела Барбара и пилочкой пилила ногти, а у окна стоял Пингвин. Бутч встал рядом со столом с другой стороны. Взгляды блондинки и Марии встретились, та смотрела на нее стервозно, но потом встала, громко воскликнула в восторге. — Кого я вижу! — обрадовалась женщина и, чтобы заключить ее в объятья, быстро подошла к ней, цокая на каблуках. Девушка схватила пистолет у кого-то из чехла и зарядила его, приставив ко лбу женщины. Случилось это всё мгновенно, она умела пользоваться моментом. Мария положила палец на курок, аж нервы заиграли. Глаза девушки заполнились ненавистью и залились кровью. — Я бы не радовалась так, — холодно произнесла Мари, и она могла выстрелить, если бы не Пингвин, который своим зонтом ударил пистолет и тот выпал из рук Марии. Девушка бы засадила ей пулю в лоб, но не успокоилась, она схватила Барбару за волосы и протянула к себе, тем самым приставила нож к её шее, в том же месте, куда когда-то Тео Джерома. — Гм, знакомая сцена. Где-то я её уже видела, — голос шатенки стал смешным, таким весёленький и беззаботным. Будто убийца в ней проснулась параллельно с шутницей. Барбара была в шоке, всё так быстро происходило, она ведь помнила Марию совсем другую, маленькую и наивную, влюбленную девочку, а сейчас ей хочет перерезать горло. Опасная очень девушка, которая была безумна и могла пойти на все, абсолютно. Взрослая и не желающая быть отвергнутой. Ухмыльнулась. Девочка выросла. — Мария, не делай этого, — тихо сказала Барбара, поддаваясь девушке, чтобы она контролировала ситуацию. Довольно таки безумно. — Я знаю, ты зла из-за Джерома. — Закрой рот, — вякнула Мари и надавила на нож. Барбара замолкла, сжав её руку. В глазах было немного паники. — Мария, хватит! — Пингвин попытался говорить спокойно, если она умрёт, это никому не будет пользой, как и потерей, все пятнадцать пистолетов и огнестрельных были наведены на неё, но ей было всё равно. Нигма смотрел на Марию и удивлялся, представлял, как долго она ждала этого момента, понемногу понимая, что у нее в голове творится. — Мария, отпусти её, иначе мне придется тебя убить, — сказал Бутч. Девушка никак не отреагировала. Освальд пошатываясь, подошёл к девушкам. — У тебя всегда будет момент отомстить, но не сейчас, у нас был уговор, — ответил он. Все думали, какой уговор и как это сейчас поможет, но девушка посмотрела на Барбару, свела брови и всадила ей нож в горло, под ухом. Женщина завопила, хлынула кровь, вена всё-таки. А девушка посмотрела на свои кровавые руки, налила себе виски и села на диван, наблюдая с блаженством на все это и ухмыльнулась. Барбара же жива, вот и всё. Мари села в мягком кожаном кресле и закинула ногу на ногу. Её белая кофта вся была в крови, как руки и пол одежды. Нигма сел на стул. Пока над Барбарой не собрались люди Пингвина, её спасли, ещё повезло, что девушка не сильно надавила, но было ясно, что она не шутит, совершенно.

***

— О каком уговоре упомянул Кобблпот? — Эдвард зашёл в комнату девушки, свел брови, закинул ногу на ногу и ждал ответа. — Мы с ним давно знакомы, он меня выкрал из больницы, чтобы я помогла ему, была его глазами и ушами в Готэме, а тут и я вижу эту мразь белобрысую, подумаешь, я ее поцарапала! — фыркнула. (После всего этого, их приняли как гостей) — Ты безумная! — прикрыл лицо рукой, с кем он связался, уже жалел. Девушка подняла стакан, сдвинула брови в знак согласия. — Значит, ты не знала, что с Пингвином будет Барбара и согласилась, увидела ее, решила отомстить? Тогда, если ты хотела отомстить, почему ты ее не убила. Потому что странно, ты ее «поцарапала» — сделал кавычки пальцами. — Я просто хочу, чтобы каждый божий день, когда она меня видит, вспоминала это, — шатенка показала на шею. — Чтобы каждый день она боялась, что я закончу начатое. Я не шучу Эд, больше никаких шуток. Серьёзно говорила Мария. Каждый раз, когда Барбара будет смотреть в зеркало и видеть шрам, она будет вспоминать Марию и её шалость. Такая опасная сидела в розовой пижаме с утятами на шортиках и двумя мелкими хвостиками, устроилась на мягкой кровати, эту шалость Пингви ей простил, она ведь нужна ему, девушку скоро избалуют так, совсем привыкнет людей убивать! — Но почему именно он тебя вспомнил? И почему меня притащила с собой? Ты конечно… спасибо, я свободен, но за спасибо, тебе добро ведь никто не сделает. Какие твои следующие планы? — Мы нужны им, — отрезала шатенка и особо не была разговорчивой. — Не знаю, мне плевать, у меня есть цели и планы, мне нужна их помощь, и ты нужен Пингвину. Мария посмотрела на него краешком глаза, следя за его реакцией. — Я?! — искренне удивился Эд, приложив два пальца к груди, указывая на себя, поднял брови сквозь большие очки. — Угу. По-моему, он голубых кровей, — она ухмыльнулась, пожала довольно бровями и сделала глоток виски. Эд закатил глаза, он молодец, только Нигма мог крутить ими безостановочно на триста шестьдесят градусов. — Я вам на свадьбу торт в виде радуги подарю, — рассмеялась девушка. — Ты совсем чокнулась, — он сильно возмутился. — Да ладно, подумаешь, мужик, и что? Всякое бывает, ещё и такой бойкий, с зонтиком, — Мари не выдержала и звонко рассмеялась, откинув стакан с виски в сторону, тот со звоном разбился, а Мария откинулась спиной на подушки и схватилась за живот. Эд хлопнул себя по лбу. — Ты совсем ебнулась, женщина, — недовольно сказал он. — На тебя Аркхем подействовал хуже, чем я ожидал и смерть Джерома… Девушка сразу посерьёзнела и присела на кровати. — Тебе не всё равно? Я же тебе нравлюсь, тебе не плевать на Джерома? — промурлыкала девушка и провела пальчиком по его губам. Эд застыл и убрал ее руки. — Ты слишком много выпила. Девушка вспомнила Джерома, он тоже не особо её пьяненькую любил. — Уходи отсюда, — отозвалась она и встала у окна. Эд хотел подойти к ней, но остановился. — Спокойной ночи, — холодно сказал он и вышел из комнаты. Девушка сжала руки в кулак, нужен был план, нужно убить Барбару и узнать про Табиту, больше ей ничего не нужно. Утро вечера мудрее, потому она залезла в кровать. Ну что сказать? Она уже пролила кровь блондинистой шмары, чего ещё ожидать,. Мария довольная вздохнула и обняла подушку. Ей приснился Джером. Он смеялся, улыбался и обнимал её.