Спаси мою психику.

Шрамы — следы счастливого детства. Разбитое сердце — следы от первой любви. Смерть — конечная станция. Счастливый конец бывает только в фильмах. Девушка шумно вздохнула, медленно приходя в себя, и осторожно подняла голову. В ушах звенело так, будто звенело что-то внутри. Везде темно, непривычно, но спокойно, а это не раздражало, только пробудившегося человека от сна… Мари зажмурила глаза, нижняя губа болела, кровь свернулась и образовалась маленькая корочка. Что может быть прекраснее тёмно-красной жидкости, которая медленно и болезненно течёт по твоим рукам и губам? Этот мазохизм слишком прекрасен, ведь у неё были совсем другие понятия эстетики. Короткие волосы прилипли к лицу, лицо было влажным, как и всё тело. Ей бы в ванную, хоть и она сама знала. Вопрос: где она? Когда шатенка откинула голову назад, её шея хрустнула в двух местах. Мария подавленно довольно вздохнула, во рту было сухо. Часы, висевшие на стене всё тикали и тикали, что действовало на нервы. «Время постоянно диктует, кто тут главный и что мы бессильны против него». Мария освободила руки и посмотрела назад. Она насмерть привязана к стулу, еще и старой верёвкой, но видимо она была уже поношенная, так что, если поднапрячься, можно было и высвободиться. Девушка надула щеки, дунула себе в лицо, выдвинув губу, ибо выбившийся локон мешал. Прядь волос зацепилась за ресничку, отчего покалывал глаз — неприятно такое ощущение. От нервов хотелось уже выбраться оттуда. Что это за место она не помнила, да и как сюда попала тоже. Единственное туманное воспоминание это, когда она чувствовала, что её тело волокли по холодному полу. Она была слишком слаба в тот же вечер, когда у неё был жар под тридцать девять и шесть. У Мари не было сил сопротивляться, делать что-либо. Порой тебе приходится подчиняться, ведь иногда тебе нужно знать, когда остановиться. Когда ты не в состоянии не то, чтобы драться и действовать, а просто дышать. Как она понимала, это был заброшенный завод, где, по-видимому, делали продукты из мяса. Это стало понятно по запаху, и надписям, и застывшему запаху гнили. Сначала девушке чуть не стошнило, но сейчас она старалась придержать что-то от оставшегося завтрака в животе, ведь ей нужны были силы, нет? Шатенка заерзала на стуле, нервно дергая руками к себе, потом назад. Она старалась как-то расслабить веревку, брыкалась, злилась и от того что веревка не поддавалась, недовольно прорычала. Это казалось легко, но её старания были пустыми. Неожиданно кто-то посмеялся и похлопал в ладони. Девушка сразу затихла и повернула голову, у дверей кто-то стоял, но из-за освящения сзади лица не было видно. Было видно лишь то, что человек держал трость. — Появление оригинальное, неожиданное такое, и что дальше? Смешка как бы не хватает, чтобы мурашки прям прошлись, — скептически произнесла девушка, вскинув бровь. Мария была в таком состоянии, что ей было плевать на всё и всех, она совсем потеряла страх ко всему. Ты безумен, когда ты ничего не боишься. — Рад видеть, что ты уже очнулась, надеюсь у тебя не болят руки и шея, — сказал стоявший у дверей молодой мужчина. Голос у него был каким-то тихим, спокойным и сдержанным, но будто вот-вот сорвется. Голос всё равно казался приятным и бархатным, даже знакомым, будто она его где-то слышала раньше. — Болит, но вряд ли вы предложите мне хороший массаж за бесплатно, — ухмыльнулась она. — Остроумие у тебя никогда не пропадало, милая, — молодой мужчина улыбнулся, подходя ближе, а она внимательно всматривалась. Голос был очень знакомым. Мари прищурилась, пытаясь присмотреться, и когда он стал ближе, лампочки осветили его лицо. — Освальд? — удивилась девушка, и при этом даже обрадовалась. — Это, правда, ты? Освальд Кобблпот? Мне же не кажется или моя больная фантазия меня стебёт? Мария не могла поверить. Она ожидала увидеть любого урода, но когда-то знакомого чудака — нет. Молодой мужчина улыбнулся, ослепительной улыбкой, кажется, его щеки покрылись розовым румянцем. Лоб прикрывала челка, а островатый нос и походка напоминали пингвина. Девушка улыбнулась в ответ. — Надо же, ты меня помнишь, я думал, ты забыла старых друзей, — он надул губы и, обходя её, немного покачивался, опираясь о трость. — Ты не представляешь что со мной случилось за полтора года. Думаю, ты в курсе всего, Освальд, смысла тебе нет объяснять, но вот объяснить должен ты, почему я тут и зачем меня вообще похитили? — спокойно спросила его девушка, рассматривая его. Заметила его изменения, он был уверенным в себе сейчас, будто Освальд, которого она когда-то знала, умер, так же, как и старая Мария. С тех времен, когда они работали у Марони, всё изменилось. Она была там уборщицей, так же как и он. Там и подружились. Один раз он подал ей салфетку, когда у неё была разбита губа после побоев дома, а Мария помогла ему собрать осколки и обработать пальцы, которые он изрезал, собирая осколки. Но когда Мари уволилась и ушла, у неё случилась трагедия из-за чего она и попала в Акрхем и после этого они потеряли общение. -Может быть, — ответил он. Освальд остановился позади девушки, развязал ей руки. Она удивилась, сразу же убрала руки и потерла их. Остались красные следы от веревок, они восстанавливались, но покалывали, кровь вновь стала циркулировать в венах нормально, но они были немного холодные. Мария глянула на него и медленно встала, вступив в этот злобный мир. Ещё во время Джерома, девушка понимала, что просто так ничего не бывает, услуга за услугу. — Что-то нужно тебе? — серьёзно спросила она, потирая руки друг о друга. — Зная тебя, тебе точно что-то нужно, говори сразу. -На самом деле есть такое, — ответил он, поправив бабочку, — мне нужны люди, которым не проблема пачкать ручки и быть моими ушами и глазами. Ответил он. — И ты вспомнил именно обо мне? Девушке, которая была когда-то твоим другом в далеком прошлом и сидит в Аркхеме, когда на улице, за доллар готовы кому угодно горло перерезать? — ухмыльнулась шатенка. — В том то и дело, что за три доллара меня предадут, а тебя деньги не интересуют, — ответил Кобблпот, посмотрев на неё исподлобья. -Значит, ты должен меня заинтересовать, потому что я больше не лезу ни в одно дело, — отрезала Мария и пошла к выходу. Как только она подошла к двери, ей перегородил дорогу толстый мужчина, с зализанными по сторонам волосами. На его лице появилась самодовольная улыбочка и девушка закатила глаза и остановилась. — Без этого никак, не? Почему все такие одинаковые, крутые парни со своей охраной, похожие на горилл?! Фыркнула Мария. Бутч ей не понравился сразу. Хотя, ей вообще никто не нравился. Единственный, кто её не бесил, был Нигма, он просто не лез к ней с похотливыми глазками или какими-то тупыми предложениями. Девушка шумно вздохнула и повернулась на носках к Освальду. Тот запыхался ходить, хоть и видно, что он вот-вот взорвется и впадет в свою истерику. — А если я откажусь? — она захлопала ресничками, будто бы маленькая невинная девочка. — Неужели тебе так нравится за стенами Аркхема, постоянно думая о маме и Джероме? Я хочу тебе помочь и ты можешь постараться помочь мне. Ты же знаешь, у нас получается помогать друг другу — людям, которых недооценили. Она внимательно смотрела на Пингвина, пытаясь вычитать каждое слово из его губ. Девушка нахмурилась. — Может, я хочу, наконец, зажить спокойно? -Ты никогда не сможешь жить спокойно, но, если ты мне поможешь, может такое тоже случится. -Что от меня требуется? — Мне нужен Нигма. Я верну тебя в Аркхем, переведи Нигму на нашу сторону, мы выведем вас оттуда, официально, чтобы к вам не придиралась полиция. Так как я мэр города, я имею право и средства, — он выпрямился в спине, взявшись за фиолетовый воротник с брошкой в виде пингвина. Девушка удивилась. Ничего себе, все потянулись как некоторые. М-мотивация, из уборщика в мэры. Она ухмыльнулась. Связи — это важно. — А Галлаван? — Я его убил, — ответил он, захлопал глазками. Мария снова удивилась, молча смотря на него. Неужели этот сукин сын мертв? Сердце больно сжалось, эта фамилия вызывала столько ужасных мыслей, воспоминаний и эмоций. Она посмотрела на Освальда серьезно и выпрямилась в спине. — Я помогу тебе, только помоги мне тоже. — Хорошо, — он протянул ей руку. Девушка пожала её и притянула его к себе, они прижались лбами друг к другу. — Но если ты предашь меня, Освальд, я убью тебя, пусть мне это обойдется снова Аркхемом пожизненно, — она сузила глаза. Тот удивился её резкой перемене, но ему нужны были такие люди, которым нечего было терять. Совершенно. — Я живучий, не переживай, — он пошатнувшись отошёл от нее. Девушка мило улыбнулась, убрала руку и повернулась к Бутчу. — Я Мария, а тебя как зовут? Кинг-конг? — она снова мило улыбнулась. Тот посмотрела на Освальда, закрыл глаза и шумно выдохнув, посмотрев на девушку. — Бутч, — коротко отозвался он. — Оо, ты такой пухляша. Не скажешь по тебе, что достанешь дробовик и тут же замочишь меня, -Мария подергала его за щёчку и прошла мимо. Шла она спокойно, хлопая ресничками. Мужчины пошли за ней, а девушка прошла мимо машин для обработки мяса. — Мне сейчас в Аркхем? -Да. — А как мне приманить к нам Нигму? — Думай, ты же умная. Как я знаю, вы дружите. — Дружба — понятие растяжимое, — промямлила она и надула губки. Они вышли на свет, было пасмурно, как свойственно Готэму. Она ощутила себя свободной и, почувствовав свежий воздух, который нежно ласкал ее кожу, улыбнулась. Скоро она будет свободной. Мария села в машину между Освальдом и этим самым Бутчем. Когда автомобиль остановился у заднего входа в лечебницу, их встретили пару людей. Бутч передал её в руки санитарам, но они не тронули её. Ещё бы, она одному выколола глаз ногтем. Она никому ничего не прощала. В ней поселился зверь, о котором она даже не представляла. Когда девушка зашла в лечебницу, её сразу завели в палату. Королёва села на кровать, смотря в стенку и размышляя. Галлаван мертв. Осталась Барбара. Мария сжала руки в кулак. Она поможет Освальду только из-за этого. Девушка тут же громко рассмеялась на всю камеру…