Спаси мою психику.

Обстоятельства порой заставляют делать нас множество тех вещей, которых мы от себя вовсе не ожидаем и не понимаем, к чему это под конец приведёт. В подобной ситуации оказался Джером. Мальчик, который пережил столько плохого в своей жизни, что перевернуло её с ног на голову, хотя, она никогда не шла ровным путем. Кто бы мог подумать, что ещё с юных лет он станет убийцей и преступником, опасностью для общества и настоящим изгоем. На что нужно надеяться в таких моментах? О каком светлом будущем может идти речь. Тут не то что психолог, сам психиатр со «стажем Ленина» не поможет. Маленький, рыжий мальчик зашёл слишком далеко. При чем настолько далеко, что стал главарем преступников, которые сбежали вместе с ним из Акрхема. Но, куда запутаннее всего, то, что, несмотря на эту вечную суматоху в его жизни, в этой темноте появился маленький лучик света, который ему казался довольно странным и непривычным, который совершенно не входил в его список планов и тем более интересов; ни сейчас и тем более ни через несколько лет – так считал он. Как говорится, против Матушки природы не пойдешь, каким бы зомби ты не был. Зомби и те нуждаются в пище, в виде человека, а Джером разве нет? Рядом с ним не было никого, чтобы элементарно посадить и просто объяснить, для начала, как правильно брить лобковые волосы, не то, что учить уму-разуму и разъяснять всю химию любви и чувств, которых не нужно бояться, так как это и делает тебя человеком. Разве нет? Джером никогда не верил в людей и их искренние намерения, что там говорить о любви? Он не верил Марии в начале их, можно так сказать, общения. Но с другой стороны, он видел в ней раненого животного, который, несмотря на приметную рану, защищался. А нас, людей, больше всего бесит в других то, что мы в себе не замечаем, а может и замечаем, но берём во внимание чужое. Потому что человеку свойственно не замечать собственных ошибок, так как для него – это мелочи. Спустя пару дней после того, как Джером и пара отбитых молодых джентльменов сбежали с Аркхема, весь город стоял на ногах. На каждом шагу полиция Готэма во главе самого «селебрити» детектива – Джеймса Гордона и его любителя булочек и «тёлочек» Харви Буллока. Но не велика беда, молодых мужчин страх по отношению к грозе преступности совершенно не пугал. Главарь группировки был совершенно занят своими целями и планами. Да, Вы правильно поняли и точно подметили, Джером тот ещё стратегически смышлёный, молодой парень, ирландской внешности. Но если судить глубже, что в его генетике и кто его родственники, он прямой потомок Гитлера. — И как ты говоришь, она к тебе зашла и болтала с тобой? — вскинув бровь, заявил Джером, вальяжно разлёгшись в кресле и смотря на Джонатана Крейна, который стоял у стола и рассматривал ложечку. — Да, она довольно часто приходила ко мне и общалась со мной. — спокойно заявил он, взял ложку в руки и рассматривал свое отражение. Надо же, какая большая голова, вот теперь уже большая шляпа. — И что вы потом делали? Играли в куклы или ей было веселее играться с другой игрушкой? — тот вскинул бровь. Нет, это не ревность. Что Вы. Джонатан посмотрел на Джерома серьезно, даже немного с раздражением, он мгновенно откинул ложку, которая вылетела в окно и сразу приготовил свой спрей, чтобы эта гримаса цинизма заменилась на ужас. Джером молниеносно вскочил и поравнялся с ним, но тут же вмешался Джервис Тэтч, который точно не хотел ссоры и лишнего шума от молодых джентльменов. — Дорогие мои, я, конечно, понимаю, что Вы оба столь эмоциональные и полны духом и силами молодости, но начинать этот шум и гам, только потому что Вы не сошлись во мнениях, не стоит. Вам так не кажется, Мистер Валеска и Мистер Крейн? Джонатан фыркнул и оттолкнул этих двоих от себя, выпрямился и отошёл немного подальше: — Не я это начал, а этот задира, цвета морковки. — О, дорогой мой, — очень сладко произнес Джером, — Как я начал, так и закончу, — не успев договорить, он достал из-за спины маленький нож и кинул прямо на Джервиса, но в этот момент в комнату зашел Освальд. По течению судьбы или по чистой случайности, прикрыв дорогу Крейну, нож пролетел над головой Освальда и зацепил слегка кончики его волос, которые, как Эверест тянулись вверх. Пингвинообразный взбесился, испугавшись от неожиданности, что в принципе, вызвало его бешенство. Вечер был очень весёлым. Все это время, пока новости расходились по городу, о сбежавших из лечебницы, Мария не могла найти себе место. Волнение за Джерома, за себя, за ситуацию, страх который снова ее посетил или быть может предупреждение – ничего не давало ей ни малейшего шанса на покой. Она хотела сказать все Брюсу, чтобы он не утешил и сказал, что не она одна так думает, но ей не хотелось навязывать ему ещё и свои мысли, так как забот у него было вполне предостаточно. Марии так хотелось увидеть Джерома, поговорить с ним. Убедить его, чтобы он остановился, взять его за руку и вместе с ним сбежать отсюда, далеко-далеко. Но потом она приземляется на землю и вспоминает, что эта история явно не о Джероме, и он никогда не планировал вписаться в ее планы, соблюдая при этом зону комфорта. Что он не будет одним из тех парней, которые готовы ходить на работу, после приезжать домой к семье, собирать деньги на отпуск и ждать, когда подрастут их совместные дети, чтобы купили ему новый телефон на старости лет, в наилучшем случае. Джером не тот, кто любит скукоту. Он никогда не понимал, что такое «семейная жизнь». Для него нет никакой ценности, и Мария это все знала. Просто, она до конца верила, что сможет пробудить в нем того, кого он так долго прятал и о чьем существовании, может быть, даже и не знает. Вот когда сталкиваешься с такими мыслями, ничего и не понимаешь. Уже и не знаешь, ради чего ты это все делаешь или самое запутывающее – ради кого. Все это время она жила с мыслями, что Джером ее всё и она хочет только его, любит только его, скучает только по нему и только он, только он… Но взаимно ли это? Все это время она видела его грубым, холодным, несгибаемым, игривым, а может и иногда теплым, моментами. При чем такие моменты нужно улавливать на стоп-кадре или хотя бы наблюдать в замедленной съёмке. Потому что, в обычном времени тебе никогда ничего не разглядеть. Заранее ведь тебя никто не предупреждает? Так ведь? Вот и Марию никто не предупреждал о подобном. Знала бы она это всё? Что вся ее жизнь пойдет под откос? Пошла бы за тем взрослым дядей, который предлагал ей в детстве шоколадку, если она пойдет с ним вместе в магазин его покупать? Но мысли о подобных вещах, хочешь, не хочешь, пропадают, когда смотришь новости о покушении на жизни людей, во время проникновения в «Уэйн Плаза» Джеромом и его свитой. Брюс все никак не мог понять, для чего они пошли туда и какие были их цели. Сколько вопросов бы не приходило, ответов на них все никак не появлялось. — Мне кажется, мы всё совсем скоро узнаём, — серьёзным голосом ответил Брюс. — Мистер Брюс, я бы сказал, что мы это не то, что узнаем, а будем в эпицентре этих событий. Мария молча смотрела на телевизор и не могла поверить, насколько сильно он изменился. Если сравнить старого Джерома, который по всей видимости был ещё маленьким тогда, сейчас перед ней, в новостях красуется возмужавший Джером Валеска. Который, был уже не шаловливым мальчиком, который махался ножами, а конченным психопатом. Девушка сглотнула. Собственные мысли ее напрягли не на шутку.