История не знает конца

Ифань привык получать всё, чего захочет, с лёгкостью — успехи в учёбе, должность старосты Слизерина, а после — и Хогвартса, популярность в кругу однокурсников и, в частности, девушек... и, видимо, поэтому его так раздражал тот факт, что исполнить своё главное желание он не в силах. Желание это носило имя Чжан Исин, училось на курс младше, постоянно пропадало в библиотеке и даже головы от книг не поднимало, когда Ифань пытался с ним заговорить. А Ву с ума сходил от одной лишь мысли, что кто-то ещё может заметить, как очаровательна эта улыбка и ямочка на щеке — и увести из-под носа тихого когтевранца. Знать об этой слабости старосты, разумеется, никому не положено — но, судя по всему, догадываются уже все. Кроме Исина. Который вообще-то с ним даже разговаривает и на прогулку согласился — да только, кажется, витает в облаках и часто отвечает невпопад. — Ну что мне сделать, Исин? Что ещё? — не выдерживает Ифань, преграждая дорогу младшему, осторожно сжимая в ладонях хрупкие плечи и заглядывая в растерянные глаза. Потому что устал. Потому что не первый год страдает. — Я тебе совсем не нравлюсь? Парень растерянно хлопает ресницами и робко, почти виновато улыбается, а Ву уже готовится выдерживать отказ, но... — Сможешь пройти в гостиную Когтеврана — и я весь твой, — беззаботно сообщает Чжан и, кажется, сразу смущается, а после и вовсе разворачивается, быстро шагая в сторону замка. А слизеринец так и стоит столбом, переваривая услышанное. Пройти в гостиную? И всё? Так просто?.. Ближе к ночи Ифань битый час стоит перед дверью без ручек и упрямо стучит молотком, снова и снова слушая контрольный вопрос. Разумных ответов в голову не приходит, каждый названный дверь не принимает, и Ву выть готов от отчаяния. — Ну я же староста, в конце концов! У меня есть преимущества! — отчаявшись, взывает он к двери, но та остаётся безучастна. Ифаню же остаётся только раздраженно вздохнуть и усесться на пол перед дверью. Потому что стоять устал, а сдаваться не собирается. — Я за это время уже несколько ответов придумал. Причём правильных, — звучит за его спиной мягкий голос, а Ву резко вздрагивает, оборачиваясь. — Исин?! Ты здесь давно?.. — Ифань вскакивает на ноги, торопливо отряхивая мантию и понимая, что прямо сейчас выглядит бОльшим идиотом, чем когда бы то ни было. — С самого начала, — пожимает плечами Чжан, и Ву прикрывает глаза, понимая, что всё. Это провал. Это настолько позор, что утешить может лишь отсутствие у Исина болтливости — да только перед ним опозориться куда хуже, чем перед всеми остальными вместе взятыми. А в следующее мгновение Ифань вздрагивает, удивлённо распахивая глаза. Потому что чувствует, как его неуверенно, но мягко заключают в объятия, а чужая щека прижимается к его груди. — Ты такой придурок, — тихо говорит Исин, и Ву улыбается, потому что это, кажется, самое страшное ругательство, которое он только слышал от когтевранца. — Зато уникальный. Больше такого не найдёшь, — гордо сообщает Ифань, надеясь исправить своё положение хотя бы самоиронией. Чжан хмыкает и отстраняется от него, делая шаг к двери. Стучит молоточком, называет ответ — и прежде, чем Ву осознаёт своё счастье, за руку тянет его за собой в гостиную. Ифань привык получать всё, чего захочет, с лёгкостью. Но полученное с трудом ценит гораздо больше.