Rise. Звезда битвы

Последний день перед отлетом проходил в беготне, нервах и бесконечных лихорадочных перепроверках. Амарантайн жадно накачивала сериалы на два инфохранилища, свое и одолженное у Титании, и задумчиво посматривала на одну киборгизированную голову, в которой живой мозг соседствовал с вместительным компьютерным. Маэрлена, запершись у себя, тихонько возносила молитву Аратте-прародительнице за то, чтобы их судьба в Магиксе сложилась хорошо. Нисфорца проверяла, чтобы после них ничего не осталось: в общежитие ЛЗА они больше не вернутся. Постепенно комната освобождалась от разбросанных вещей (по большей части — розовых), киборгских запчастей и биоразлагаемых фантиков от конфет. Кажется, целую вечность спустя они, наконец-то, занесли сумки в корабельный шлюз. — Рада приветствует на борту, — взвился над голоплатформой ангел, взирая на подошедшую команду глазами нечеловеческого голубого цвета, характерного, скорее, для расы галазидов. — Запрос на аудиосвязь от корабля Лира, — добавил аватар, заставив Нисфорцу бросить сумки и подбежать к пульту. — … вполне замечательная для взлета… — послышался из динамика голос Михальзара. — Рада, вы в конференции между девятью кораблями, ждем еще семь. Мы с Латиан едем пассажирами на Лире, отслеживаем все корабли. Девчонки поморщились. Ребята с Лиры получили себе надсмотрщиков, которые не дадут вволю порулить самостоятельно долгожданным кораблем. — Но вы летите сами, а не по нашей указке, — весело добавил куратор, прекрасно понимая, что о нем думает молодежь. — В экспедициях вас никто за ручку не поведет! *** — Взлет завершен. Можно приступать к обычным обязанностям на корабле, — выдохнула Нисфорца, отстегиваясь от кресла. Наконец-то можно было не следовать протоколу в каждой фразе. Но самые необходимые приказы все равно нужно озвучивать. — Задан курс до базы Нальфин-5, — отчиталась Титания тоже больше для протокола, покидая свое место. Оба конца гиперпространственной червоточины охраняли космические базы. В Магиксе их встретит Аллатир-4, сейчас же их путь лежал к ллуральскому Нальфину-5. Базы сторожили червоточину, регулировали очередность прохождения через нее, да и так, просто на всякий случай охраняли близлежащий космос. — О, теперь можно распаковать вещи, — обрадовались из медотсека. Послышались торопливые шаги по лестнице с нижней палубы, и Амарантайн показалась в кают-компании. — Но для начала отметим начало наших настоящих приключений! — добавила она, выкладывая на стол большой пакет сладостей. — Отличная идея, — одобрила Нисфорца. С лестницы опять слышались шаги: поднималась Маэрлена. — Рассуждая логически, это начало службы, — заявил корабельный аналитик, запуская приготовление чая. — А вот начало настоящих приключений — упаси нас Аратта-прародительница! Титания первая уселась за обеденно-рабоче-голоплатформенным столом и запустила руки в пакет сладостей. — Капитан, приказываю присоединиться к экипажу, — непреклонно объявила она. — До Нальфина-5 час на автопилоте, в конце концов. — Интересное название — Нальфин. Из чьего оно языка? — спросила Амарантайн, подставляя стакан под термопот. Чай был из того относительно немногого, что человеческая раса привезла с собой в новый дом. Напиток понравился пирренам и гору. Ллураленам понравилась манера заваривать листья в кипятке, и они нашли себе для чая похожее растение — смертельно ядовитое для всех остальных, разумеется. — Нальфин… — задумалась Нисфорца. — Наверное, как обычно — склеено из родных языков всех, кто строил. Нисфорца подразумевала, что многие космические проекты в Ллуральской Федерации делались совместно: союз так сплотил человеческую, пирренскую и ллураленскую расы, что разделить их и плоды их трудов будет просто невозможно. (Пирренская вообще вовсю смешивалась с человеческой генетически). Ихтины и гору, жившие в соседней системе, тоже часто присоединялись к федеральным проектам, но жили там у себя как-то более обособленно, самобытно. — Кстати, а почему мы не в полном составе? — спохватилась капитан корабля, проглотив уже вторую мармеладку. — Э-э-э, машинное? — вопросила она, надеясь, что связь включится. Умная корабельная система не подвела и распознала озвученное название отсека как обращение, передав его по адресу. — Да, капитан, — ответили из динамика. — Что делаешь? Где ты? Все в порядке? — Оборудование проверено и признано нормально функционирующим. В данный момент нахожусь возле аннигилятора материи и антиматерии. Благодаря своим киборгским составляющим успешно прикидываюсь деталью двигателя. — Иди сюда, прикинься деталью кают-компании, — велела ей Титания. Нисфорца уставилась на Титанию. Шуточка была такая себе. Насмехаться над инвалидностью было не очень правильно. И как она прежде не обратила внимания, что между сестрами такие отношения? Капитану корабля следовало бы как-то пресечь такое среди членов экипажа, и… — Расслабься, капитан, — вздохнула Титания, внимательно следившая за выражением лица Нисфорцы. — Туечка просто интроверт. И вообще ллурален. Оказываясь в новой обстановке, она сначала держится отстраненно, чтобы все привыкли, что она немного сама по себе. Она оттает, но не сразу. Послышались легкие, механически выверенные шаги, и Туйон опустилась рядом с сестрой. Команда уставилась на своего механика, ожидая, что он еще выкинет. Механик мирно копался пальчиком левой, неядовитой киборгской руки в пакетике сладостей. — Вы же человеческую еду не едите? — несмело возразила Маэрлена. — Едят, — оживилась Амарантайн, радуясь возможности проявить свои медицинские знания перед сомневающимся в ней капитаном. — Ллураленские вкусовые рецепторы хорошо воспринимают только растительные соединения, которые для нас слишком ядовитые, кислые, горькие. Я видела, как ллураленские детишки скупают в торговых автоматах конфеты «кислоид», ну, знаете, такие жутко кислые и с кучей красителя, которые только детям и нравятся? А вся нормальная в нашем понимании еда для ллураленов вообще безвкусная. — Но ведь ллураленскую еду тебе взяли? — испугалась Маэрлена. — Взяли-взяли, — ответила вместо Туйон уже Титания. — В грузовом отсеке отдельный контейнер, по пять ярких предупреждающих наклеек на каждой стороне, включая дно и крышку. — Да, кстати, корабельный медик, что тебе положено сделать в первую очередь при обустройстве пищевой зоны? — опомнилась Нисфорца. — При наличии на борту ллураленов выделить отдельные ячейки хранения и охлаждения, пометить соответствующими знаками на самом видном месте и ограничить доступ от всех, кроме ллураленов, капитана судна и судового медика, — процитировала Амарантайн, радуясь, что вчера вечером предусмотрительно заучила все инструкции, которые касались обустройства корабля под нужды экипажа. — Э-э-э, компьютер? — позвала Нисфорца. — В пищевой секции есть запирающиеся ячейки? Над столом, пробиваясь через пакет с конфетами, загорелся аватар ИИ. — Включение запирающего механизма возможно во всех пищевых ячейках. Ограниченный доступ к ячейке может осуществляться посредством специального кода или визуального распознавания заданных членов экипажа, — ответила система. В ней все это было предусмотрено. Корабль строился в Ллуральской Космической Федерации, рассчитывался на смешанные экипажи и разных пассажиров. Безопасно жить со своими ядовитыми соседями все учились с пеленок, беспрекословно соблюдая технику безопасности. Те, кто плохо усваивал принцип, обычно рано умирал, тщетно цепляясь одеревеневшими пальцами за заветный автоинъектор с антидотом. — Компьютер, — Туйон наконец-то сама подала голос. — Обеспечить запирание двух ячеек для хранения и одной холодильной ячейки. Открытие по визуальному распознаванию члена экипажа — механик Нэа’т’Туйон. Также обеспечить доступ по приказу высшего приоритета от капитана корабля и главы медицинской службы. Ангельский лик вопросительно обернулся на капитана. — Подтверждаю, — кивнула Нисфорца. Команда была сформулирована грамотно, по всем правилам, даже приказ высшего приоритета был упомянут. Приказ высшего приоритета — это когда член экипажа называет свой личный код, чтобы оспорить командование кораблем или систему управления: отстранить от службы недееспособного капитана, передать управление лицам, до управления не допущенным и т.д. Нисфорца не думала, что им хотя бы раз придется использовать эти коды, но свой на всякий случай вызубрила так, чтобы без запинки выговорить его, даже если разбудят посреди ночи. — Запирание ячеек активировано, — ангел двинул золотыми крыльями. Замигали индикаторы трех ячеек, которые компьютер выбрал для запирания. — Могли бы и паролем обойтись, — хмыкнула Нисфорца, не зная, что и думать по этому поводу. Вроде к соблюдению техники безопасности никто не придерется, но экипаж же не дети, чтобы лезть в закрытый шкаф и лопать ядовитые продукты! Ллуралена ехидно прищурилась: — При свете дня вы осторожны и разумны, Нисфорца. Но ночью вами руководит подсознание и более древние инстинкты. Титания не единожды демонстрировала мне явление ночного жора и упорство, с которым организм гонит вас к холодильнику… *** База Нальфин-5 была такой большой по сравнению с крошечным нефилимом. Она походила на огромный винт с широкой шляпкой и торчащими сверху трансиверными антеннами. Вся ее поверхность, где не было орудийных гнезд и створок доков, была усеяна стыковочными гнездами. Любезный бортовой компьютер успел высветить им точные данные о том, сколько кораблей и людей может принять Нальфин-5, а заодно частоты связи с диспетчерским центром, с другими кораблями и даже командиром базы. На самом видном месте базы, возле названия, были выведены три больших символа: крылья человечества, три звезды, символизирующие три обитаемых пиррских астероида; ллуральское зернышко в обрамлении листьев. Ниже и мельче следовала ихтинская летучая рыба, два скрещенных кольца Горуи, три вертикальных прямых линии Оренхи. Совсем мелко — перекрещенные спирали Ксетейского торгового содружества и двенадцатилучевая звезда военной коалиции Мангора. Большие символы означали тех, кто строил и для кого строили базу, средние — что им тоже рады, но в какой-то особо сложной ситуации могут не найти нужных медикаментов, запчастей и специалистов. Совсем маленькие, торгового содружества и военной коалиции, намекали, что база примет и их корабли, но там уже по ситуации. — Запрос на аудиосвязь от судна Лира, — оповестил прохладный ангельский голос заскучавшую в кресле Титанию. — Соединяй, — велела фея металлокинеза, потягиваясь. — Дамы и господа, и представители иных гендерных групп, — послышался голос Михальзара, летевшего в Лире. — При переходе через эту червоточину и в тот, и в другой конец нужно запрашивать разрешение у баз. Если кораблей несколько, их запускают с небольшими интервалами. Если ждать долго, можете запросить разрешение на стыковку и выбраться погулять по базе. Но здесь вас вряд ли что-то заинтересует, если только не нужны пайки, медицинская помощь или ремонт. Но не могли же вы съесть весь провиант, заболеть или сломаться всего за час полета… — Следите за временем, — добавила Латиан, видимо, подойдя там у себя к Михальзару. — Следующий сеанс связи — на Аллатире-4. — Все с вами ясно, — пробормотала Титания, отключая связь с Лирой и тут же переключаясь на диспетчера. К моменту, когда позевывающая команда выбралась на мостик, деятельный пилот уже вывел на голопанель назначенное время входа в червоточину и пристраивал Раду задом к стыковочному узлу базы. — Пилот, выписываю вам благодарность от лица капитана, — зевая, пошутила Амарантайн. — И выписываю вам поощрительный курс витаминных уколов от лица бортового медика, — подумав, добавила Нисфорца. *** Где могут возникнуть червоточины, соединяющие коротким коридором две значительно удаленных друг от друга точки во Вселенной? Где пространство-время подчиняется иным законам? В черной дыре. Большинство гиперпространственных червоточин начинались и заканчивались двумя черными дырами. Давным-давно космолетчики боялись их, потому что гравитационное притяжение черной дыры столь велико, что затянутые внутрь объекты не могли покинуть ее даже на скорости света. Но вот уже не первую тысячу лет корабли летают намного быстрее. Вопрос с деформацией пространственно-временного континуума и излучениями на входе в черную дыру тоже решался просто: кораблю в это время надо было находиться в варпе, т.е перемещенным из пространства в подпространство. При входе в червоточину рекомендовалось замедлиться и дать дыре самой поглотить себя. Внутри корабль так несся в гиперпространстве, что потом по инерции вылетал наружу, и требовалось совсем чуть-чуть помочь двигателями, чтобы дыра не затянула назад. Не все черные дыры вели в гиперпространство, не все из них имели выход, не все имели стабильные входы и выходы, привязанные к одному месту, и не все червоточины находились за черными дырами. Не каждому, в конце концов, хотелось проверять, выведет ли куда-нибудь черная дыра (да никому не хотелось лезть в дыру, что они, дураки совсем?). Но благодаря ошибкам, несчастным случаям и невероятным стечениям обстоятельств открыли несколько червоточин с постоянными входами и выходами, куда корабль заходил, попадал в гиперпространство и через несколько часов или дней выходил за сотни или тысячи световых лет от точки входа. Валгейнские ученые пророчили эру гиперпространственных двигателей, которые сами себе создают искусственную черную дыру, подсоединяющуюся червоточиной к естественной. Это позволит нырять в гиперпространство в любом удобном для себя месте, а выныривать — из черной дыры, наиболее близкой к месту назначения корабля, а остаток пути идти на варпе. На словах это было круто и здорово, пока же никто с черными дырами связываться не желал. Для образовавшихся политических и экономических связей пока хватало возможностей варп-двигателя и парочки естественных гиперпространственных коридоров, например, Ахтанэ — Гра-махтский, превращавший сорок дней плутания в огромной туманности в пять часов пути. В гиперпространстве было неинтересно. Рада неслась в непроглядной черноте. Внутри был слышен глухой гул, за пару часов ставший уже привычным. Порой корабль чуть потряхивало, но повреждений не было. Пилот и навигатор были не нужны. На борту никто не болел, информация для изучения отсутствовала, двигатели, упасите ллуральские боги и пирренская Аратта, тоже не ломались. Бортовой механик сидел в кают-компании и медитировал над паддом Амарантайн, подключая в свободный слот более вместительный блок памяти, для надежности взаимодействия с гаджетом еще и подключив его проводком к голове. — Все получается? — поинтересовалась хозяйка падда в третий раз за десять минут. Туйон ради разнообразия решила не оставлять вопрос без ответа. — Я не понимаю, — произнесла она, глядя куда-то сквозь Амарантайн своими искусственными глазами. — Что-то не получается? — заволновалась та. — Нет. Содержимое твоего падда. Сериалы, романы, селфи, фотографии милых зверьков, немного шпаргалок и инструкций по твоей специальности. Кто ты есть? К чему стремишься? Что останется после тебя? Амарантайн задумалась. Вопрос Туйон был понятен: после «пришествия бога на железной птице» ллуралены кардинальным образом изменили свое отношение к жизни. У них был путь, по которому можно было идти вперед, и очень длинный. Надо было прожить свою жизнь так, чтобы не просто впустую существовать, бесцельно куда-то ходить и что-то делать, зазря вдыхать кислород и есть пищу. Тратить силы на жизнедеятельность нужно затем, чтобы помочь своему народу сделать хотя бы шаг на великом пути прогресса, который указал им «бог на железной птице». Именно благодаря этому ллуралены за две тысячи лет из каменного века скакнули в далекое будущее, не особо отвлекаясь на свойственную суетливым человекам ерунду: богатство, праздность и гражданские войны. — У меня довольно небедные родители, — тихо произнесла Амарантайн. — Раньше я вовсю пользовалась своим финансовым положением. Но однажды получила очень болезненный урок, из которого усвоила: большинство знакомых видят во мне только то, что однажды я унаследую деньги родителей. Быть дочкой богатых родителей и быть владелицей их состояния — разные вещи… Хочу постараться самостоятельно встать на ноги, чтобы жить своими силами. Я подумала, что найду себя в Магиксе, там, где родительские деньги не будут иметь значения. — Понятно, — кивнула Туйон, снова опуская взгляд на разобранный падд. Человека за такую реакцию назвали бы бесчувственным, но ллуралена не стала развивать тему дальше — это было таким своеобразным ллураленским проявлением участия. — А вот я знаю, чем займусь! — влезла Маэрлена, разрушая неудобное молчание. — Мои предки с давних времен были летописцами и историками! Семейная традиция. К ним обращались правители и прорицатели. У меня подходящее для исследования Магикса образование, а раз так, почему бы не продолжить традицию предков? Следует заметить, что истории и легенды имели для пирренов первостепенное значение. Потому что либо объясняли события прошлого, либо сбывались в будущем. Когда-то любознательные ллуралены, только начиная изучать космос вокруг себя, залетели к Пиррскому поясу астероидов, немало изумившись — на многих из них сохранились древние-древние следы высокоразвитой гуманоидной жизни: монументальные сооружения, следы присутствия огромных городов. Изучение выбитых на стенах рисунков и символов показало, что астероиды населяла одна и та же раса, будто астероидный пояс когда-то был единым космическим телом, разъединившимся так, что наземные сооружения не пострадали. О том же говорили геологические и химические исследования. На двух крупных астероидах нашли следы куда более свежего присутствия разумной жизни, гораздо примитивнее, но, без сомнения, тех же самых гуманоидов. Вживую наследников древней великой цивилизации удалось найти на трех астероидах, самых крупных во всем поясе. Не выдавая своего присутствия (пока сами не выйдут в космос — никаких контактов!), ллураленам удалось выяснить, что все три астероида не сообщались между собой, находились в разной степени развития, но использовали схожую письменность, языки, имели похожие мифы и легенды. Особенно примечательным был миф о пятерых братьях, которые из-за чего-то поссорились (по одной из версии — из-за женщины), поделили все земли на пять частей и стали отвоевывать друг у друга территории. Весь мир потонул в этой войне, и тогда братья решили разделить не земли, а мир целиком, чтобы их границами стала небесная твердь. Теперь, зачем бы пиррены ни пошли к соседям, для попадания на другие земли им пришлось бы заиметь крылья и взлететь в небо. Так и жило население трех астероидов, веря, что за стеной небесной тверди остались их братья. С самого развитого астероида в космос вышли уже лет через сто пятьдесят. Правда, сначала встретили и приняли за своих братьев геологическую экспедицию ллураленов, мирно ковырявшую необитаемый астероид в поисках анобтаниума, дилития или хотя бы иридия. Раз сами вышли в космос — значит, запрет на контакты отменяется, так что ллуралены растолковали пирренам, где искать братьев. Пиррены благополучно воссоединились с двумя другими частями своего народа, бурно обрадовались и… продолжили то, на чем остановились — конфликт. Воссоединенный народ решил подвести свой язык, законы и культуру под общий знаменатель, и вот тут-то они разошлись во мнениях касательно того, чья культура станет этим знаменателем. Терпеливые ллуралены полтора года ждали, что пиррены разберутся сами, но космические войнушки в каких-то шести световых минутах от Ллурала им надоели. Ллуралены, на тот момент уже заманившие к себе в союз Горую и Ихт, расшугали пирренов по астероидам, помирили и предложили компромисс: вступить в Ллуральскую Федерацию и сделать основными принятые в ней язык, законы и общие культурные нормы. Так Пиррский пояс вошел в состав Ллуральской Федерации. … — Я уже говорила, что ищу ключ к своей магии, — вернулась к теме разговора Титания. — Мне просто интересно, на что я способна. Может, в Магиксе я смогу больше. А Туечку я просто уломала подать документы со мной: мы же почти с рождения вместе! Неужели наши пути бы разошлись?.. А ты, Нисфорца? Капитан Рады задумчиво пожевала губами, размышляя, стоит ли озвучивать свою причину. — А я просто хочу заработать, — буркнула она. — У астрофизиков довольно скромная зарплата. Особенно весело, когда оба твоих родителя — астрофизики. А исследования Магикса неплохо оплачиваются, при этом мы здесь находимся на полном содержании и не тратим гонорары на проживание. Экипаж, как и в случае с Амарантайн, предпочел не развивать тему дальше. *** Нальфин-5, сначала восхитивший молодых космолетчиц своими размерами, сейчас казался недомерком по сравнению с Аллатиром-4. Винтоообразая, схожей конструкции база была раза в полтора шире и намного длиннее. К верхним стыковочным узлам присосалась полусотня разных кораблей, а вниз тянулись и тянулись еще сотни пустых узлов. Двадцать с чем-то нефилимов, два архангела, несколько малышей типа «перо» и «сфирь», восемь неуклюжих шестидесятилетних громадин «тхаэрвага», проектировавшихся как летающие исследовательские базы и до появления универсалов-архангелов не имевшие аналогов. Вокруг уже кружили другие прибывшие корабли их спецкурса, в развернутом чуть поодаль доке суетились ремонтные роботы, залатывая мелкие дыры в обшивке корабля, слишком большого, чтобы поместиться в внутренних ремонтных ангарах базы. — Аллатир-4, Рада просит разрешения на стыковку, — попросила Нисфорца, выбрав из списка доступных нужную частоту. — Стыковку разрешаю. Стыковочный узел Е31. Добро пожаловать на Аллатир-4, — незамедлительно отозвался диспетчерский компьютер мелодичным женским голосом. Титания плюхнулась в кресло, крутанула Раду и стала пятиться задним шлюзом к стыковочному узлу. — А правда, что новые базы сами стыкуют корабли? — оживилась Амарантайн. — Только самые новые и только корабли с заранее вшитой программой для стыковки с конкретной базой, — пробормотала пилот Рады. Видимо, у человеческих женщин трудности с парковкой были генетической особенностью. — Вопрос в безопасности, — конкретизировала Туйон. — База для самостоятельной пристыковки должна перехватывать управление кораблем. Если может перехватить база, то смогут и злоумышленники. Для автостыковки всех без исключения кораблей нужна неуязвимая система безопасности. — А-а-а, ладно, — протянула Амарантайн, четко уяснив из ответов только то, что ей автостыковка пока не светит. На малых кораблях экипажу было не лишним научиться заменять друг друга. Не разбирать-собирать двигатель, конечно, но немножко уметь рулить, подавать сигнал бедствия, активировать криогенную заморозку пациенту в тяжелом состоянии, состыковаться с пришедшим на помощь другим кораблем. А то экипаж маленький, всех по одному, если кто-то выйдет из строя — заменить друг друга могут только Титания и Нисфорца. Хотя Туйон, кажется, тоже могла вести корабль. Сзади что-то лязгнуло и щелкнуло. — Стыковка завершена, — проинформировал их корабельный ИИ. Не сам, конечно, а просто озвучивая сообщение от системы Аллатира-4, которое заодно высветилось текстом на голопанели. — Получено сообщение. Отправитель «Михальзар». Текст сообщения: «Покидайте корабли и собирайтесь в конференц-зале 21А на уровне Е. Спросить дорогу можно у системы базы». Конец сообщения. — О. Э-э-э… А-а-а! — выдавила Нисфорца, от волнения теряя слова. — Команда, полет окончен, можно покинуть корабль.