Rise. Звезда битвы

Эвергрин, укомплектованный двойной порцией исследователей, завершал последние приготовления. Корабль был идентичен Раде во всем, кроме названия и цвета обшивки, но перепутать их было невозможно. Над голоплатформой лениво валялся аватар ИИ Котик, кают-компания была обклеена голографиями с высадок, одну из кают они самостоятельно переоборудовали в теплицу с местными, магиксовскими растениями. Юнна с гордостью показала цветы и некоторые съедобные растения, но, к сожалению, гостей на данный момент угостить нечем. Когда корабль задраил шлюзы и запустил двигатели, готовясь отстыковаться, девушки вышли в кают-компанию. Дальше, наверное, следовали бы неловкие попытки завязать разговор, но тут Маэрлена узрела в висящих над голоплатформой окнах свои собственные слова. Их старый отчет о Циале-4, чей-то другой об Эритее-3, и сзади них папка, содержавшая не меньше тысячи иконок файлов с отчетами. — Вы вообще все отчеты изучаете?! — изумилась пиррена. В один момент она поняла все. Старшие не маялись от безделья по пути на новое место, когда работать еще не с чем — они изучали чужие отчеты. Старшие не делали выводов на основании исследования одного маленького клочка планеты — они сопоставляли данные с ситуацией в Магиксе в целом, хотя от спецкурсов этого и не требовалось. — Настала пора признаться, — развернулся к ним Ханс. — Мы прочитали самую последнюю версию отчета о том, как вы не долетели до Улорры-2, выдвинули несколько собственных гипотез и заманили вас на Эвергрин для получения дополнительных данных. У вас еще есть возможность вырубить нас из станнеров и сбежать на базу… — И каких гипотез? — спокойно поинтересовалась Нисфорца, видя краем глаза, что никто из ее девчонок даже не дернулся. «Вечнозеленые» ничего им не сделают, Нисфорца же при Хансе связалась с Латиан и предупредила, что они улетают в рейс с Эвергрином. Зато знаменитая команда старших, давно ставшая у кураторов эталоном безбашенности, тоже могла встречаться в Магиксе со всяким таким, что тоже по каким-то причинам не позволили включить в официальные отчеты. — И что вы придумали за час, до чего за столько дней не додумались мы, тринадцать членов экипажа Зефира и все наши кураторы? — подскочила Маэрлена. — Нам помогло наличие дополнительных сведений, изначально отсутствующих в общей базе данных по Магиксу, — объявил Даймонд, заходя в кают-компанию. — Каких же? — не поверила пиррена. — Главная культурная ценность вашего народа, моя дорогая пирренская коллега. Легенды и мифы, — ухмыльнулся парень. — Они не включены в общую базу исторических сведений, потому что там много вымысла и расхождений, но передавались в моей семье из поколения в поколение. Мой магиксовский прародитель был принцем волшебного государства и находился в родстве с кучей других королевских семей, чем особенно гордится человеческая линия моих предков и усердно вдалбливает это в головы потомков. Маэрлена кивнула, действительно припоминая что-то такое. Некоторые потомки магиксовской аристократии были еще долго озабочены своей родословной. В прошлом существовало полно ортодоксальных королевских семей, соблюдавших чистоту и голубизну крови, вступая в браки только с другими наследниками королевских фамилий. Но статус королевских потомков не давал им ничего, кроме завышенного чувства собственной важности и генетических дефектов из-за близкородственных браков. Рано или поздно в каждой семье наступал день, когда единственный наследник сбегал и вступал в брак по любви, прерывая череду бессмысленной чистокровности. Даймонд вполне мог быть потомком одной из двух последних семей, которые прервали линию чистоты крови восемьдесят и пятьдесят лет назад — Розенов или Стоунов. — И из всей этой кучи знаний мне пригодилось лишь то, что мать того самого принца происходила из королевской династии Медоры-1… — Еще примечательнее то, что у Ханса фамилия совсем как у династии правителей Медоры-1. Но он о своем возможном родстве с королями не знал, пока не познакомился с Даймондом, — вклинилась Юнна, проходя в кают-компанию и расставляя на голоплатформенном столе чашки и коробочки со сладостями. — Садитесь, будем обмениваться сведениями. Пока медик «вечнозеленых» разливала чай перед тесно усевшейся компанией, Даймонд снова активировал голоплатформу. Порывшись в приложениях, он вывел на проектор стандарную программку для рисования и вычисления схем солнечных и планетных систем, которые применялись тактиками и навигаторами для планирования маршрутов, маневров и тому подобного. — Это звезда Медора, — ткнул он в центр рабочего поля программы, которая сразу же зажгла звезду в темном космосе и подписала рядом название. — Это Медора-1, — продолжал он, намечая пальцем расположение планеты, программа тут же ее подписала и прочертила пунктир орбиты вращения вокруг звезды. — Медора-2, здоровая такая… (программа раздула в размерах вторую планету), — Медора-3, Медора-4, Медора-5, и еще какие-то там… Первые четыре планеты очень интересно гравитационно влияли друг на друга, так, что вращались вокруг своего солнца с одинаковым интервалом и были выстроены практически в одну линию. Он пририсовал Медоре-1 луну с тоненьким пунктиром околопланетной орбиты, кликом запустил вращение всей системы и начал рассказ. — До Великого Переселения было лет семьсот — магиксовских, конечно, у меня все время будет в магиксовских, иначе я окончательно запутаюсь — когда вон та здоровенная Медора-2 достигла определенных высот в техническом развитии. Ну и решила, что ее техническая мощь достаточна, чтобы попаразитировать на соседях. Девушки почему-то представили себе, как вооруженные древними огнестрельными ружьями люди нападают на дикое волосатое племя в шкурах и с дубинами. У Туйон нарисовавшаяся в голове картинка оказалась ближе к истине: если сопоставить даты, «бог грома на железной птице» завез на Ллурал технологии почти на тысячу лет раньше описанных событий. За семьсот лет до Переселения человеческая цивилизация убивала друг друга как минимум из лазерного оружия, устраивая орбитальные бомбардировки с военных крейсеров. Да что там человеческая — в те годы уже даже ллуралены вышли в космос. — И с достаточно внушительной технической мощью, чтобы остальные побоялись влезать… — поразмыслив, добавил Даймонд. — Техническая промышленность, а своих ресурсов становится маловато, ну, сами понимаете… Лет через пятьдесят захвачена и Медора-1. Лет еще через пятьдесят… хотя, пожалуй, лучше десять или двадцать… — Ничего себе, разброс, — нахмурилась Титания. — А поконкретнее можно? — Да не заморачивайся с датами! Десятилетием больше, десятилетием меньше — вообще неважно, с тех пор прошло сто семьдесят десятилетий! Эти события успели превратиться в полусказочные истории и обрасти вымышленными подробностями… — отмахнулся он. — В общем, лет через пятьдесят, десять или двадцать в ситуацию неожиданно вмешивается энергетик, дружный с наследником королевской династии Медоры-1. Он организует восстание. Ага! «Совершенно осознанно переехала в систему Медоры и применила свойства своей аномалии для разрешения человеческого конфликта» — это и есть встреченная ими разумная нейтронная звезда! Девушки задумались, пытаясь представить, как целая звезда, к которой даже подлететь нельзя, могла дружить с человеком. И особенно, каким образом она смогла организовать человеческое восстание. — Вы чего такие озадаченные? — удивился рассказчик. Амарантайн поделилась своими соображениями. — А-а-а, нет, там не сама звезда, — понял Даймонд. — Звезда являлась только материнским Источником этого энергетика, а сам энергетик был меньше, более приемлемых для человека размеров и мощности. И, думаю, более развитый умственно, чем ваши цветочки на Флеере. Не знаю, как энергетическая форма жизни оказалась замешана в людских конфликтах. Но оказалась замешана, и просто приволокла на орбиту Медоры-1 свой Источник. Эту самую звезду. — А электромагнитная аномалия нейтрализовала все технические преимущества захватчиков, — догадалась Маэрлена. — И уравняла шансы обеих сторон, — подхватила Нисфорца. Даймонд кивнул. — Да. Остальное доделали сами люди: голыми руками расправились с захватчиками. Медора-2 потом вообще лишилась всех своих завоеваний. «Детей» звезды впоследствии стало четверо, а сама звезда так и осталась на орбите. В дошедшем до меня рассказе она носила название «Звезды битвы»: загорается на горизонте в разгар великих сражений и приносит мир… Он дорисовал в макете еще один спутник планеты. «Медора-½» — подписала программа. — Название, небось, придумали после Переселения, — хмыкнула Юнна. — Хотя бы потому, что исторически зафиксированное сражение с участием Звезды было всего одно. — И вот Даймонд взбудоражил нас всех этой загадкой, — подытожил незаметно подошедший Амель. — Когда с современным кораблем заговорила, возможно, та самая «Звезда битвы» из его древних сказочек. Нисфорца только сейчас поняла, что они все сидят, уставившись на проецируемую картинку, а на них с разных сторон глазеет весь экипаж «вечнозеленых». Даже пилот с навигатором отвлеклись от управления и смотрят на них с мостика. Словно чего-то ждут. Чего? — Вы же не думаете, что в нас вселились эти четыре энергетика, или сколько их там, — без задней мысли предположила Амарантайн. Нет, ну правда! Они видели, что творит «подселенец» с Валентайном. За пятьдесят четыре дня на маленьком корабле они бы точно заметили, что с товарищами по команде что-то не так! — Выяснить бы для начала, выжили ли они, — задумалась Маэрлена. — Впрочем, если Эрих относит Медору-½ к недраконовой магии, не тронутой проклятием, то они вполне могли уцелеть. — А ведь это облегчает нам задачу! — оживилась Титания, до сих пор обиженная, что их уникальный разговор со звездой нечем доказать. — К самой Медоре-½ не подобраться из-за аномалии, но раз ее порождение общалось с людьми, то и мы поговорим с ним! — Вот-вот, — закивала Рамалла. — Мы задумались над этим. — И о том, что они могли в нас вселиться? — спросила Амарантайн. — И об этом тоже, — хихикнула Юнна. — Но мы предположили еще кое-что. Скажите, как именно с вами заговорили? — Через передатчик корабля, как же еще, — удивилась Нисфорца. — Сначала нам кодировали текстовые сообщения, а потом мы догадались отключить фильтр посторонних радиошумов, и услышали… прямо скажем… — Живой голос, — подхватила Маэрлена. — С интонациями? — уцепился за подробности капитан. Пиррена, подумав, кивнула. С ними говорил голос, который вполне мог быть и живым, но сдержанным на эмоции. — А произношение? — Хриплое, как будто из помех, — пожала плечами Нисфорца. — Нет-нет, — нетерпеливо перебил Ханс. — Язык. Акцент. Архаичные речевые обороты. Они задумались. За семь с половиной ллуральских столетий звучание человеческого языка изменилось: другое произношение, скорость речи. Кинохронику времен Великого Переселения дети проходят еще в начальной школе — человечество на этих старых записях так медленно, старомодно разговаривает… Они паниковали, пытаясь понять, что с их кораблем, и не обратили внимания на одну деталь, точнее, ее отсутствие. Отсутствие старомодной манеры разговора. — С нами говорили на нашем федеральном ллуральском! — подскочила Титания, опрокинув чашку Маэрлены. — Вы хотите сказать, что контакт сфальсифицировал кто-то из нашего времени?! Но кому удалось, если никто не может туда подобраться? — Нет, напротив, — покачал головой Амель. — Подобраться к звезде могут ее энергетики. — Это и было нашей основной гипотезой, — объяснил Даймонд. — Передачи с базы туда не доходят. Корабли в той системе еще не летают. Однако «Звезда битвы» разговаривает на нашем современном языке. — Как же мы это упустили? Могли задуматься об этом гораздо раньше, — огорчилась Нисфорца. Даже не зная, с кем они говорили, можно было заподозрить неладное: откуда собеседник, чем бы он ни был, получил современную языковую базу? — Вот-вот, — кивнул Ханс. — Минимум один из той четверки энергетиков дожил до наших дней и держит свой Источник в курсе дел современного человечества. У энергетика точно сохранился навык общения с людьми, и… вероятнее всего, он прячется где-то на базе или в кого-то вселился, чтобы наблюдать за нами. И достаточно давно, чтобы перенять наш язык и насобирать информации. Понимаете? Где-то среди нас скрывается древнее существо, способное рассказать, что здесь происходило в последнее тысячелетие! Способное подтвердить ваш контакт с Медорой-½! И к нему можно безопасно приблизиться! — Мы хотим найти его, — объявил Даймонд. — Вы с нами? Конечно, да! *** Через несколько часов «Вечнозеленый» уже снижался над вечнохолодными зонами Альденны-5 — Криота, предварительно изучив рельеф выделенного им сектора. Местность была во всех смыслах неудобная, да и планета коварная: мало того, что у нее было непредсказуемое магнитное поле, так еще и за тысячелетие орбита немного сместилась. Но трудности им не страшны: кораблем управляет опытный старший спецкурс! Они находятся в Магиксе второй год и до сих пор живы — не упадет же у них корабль на ровном месте? Корабль качнулся, и Титания с Хансом дружно помянули тхиярву, глядя на показания приборов. Угол снижения стремительно рос, невзирая на усилия пилота. Магнитное искажение неумолимо тянуло вниз. Кажется, корабль все же собирался упасть на ровном месте. Юнна и Амарантайн хором взвизгнули, одна — по корабельной связи из медотсека, вторая — с голоплатформенного диванчика. Через минуту в машинном горестно взвыли Амель и тревожная сирена, оповещая о том, что температура раскалившейся в атмосфере обшивки превышала все допустимые нормы. Корабль сильно трясло. Полет было не выправить. Их ждет крушение! — Ханс, сделай же что-нибудь! — крикнула Нисфорца. Рыжий капитан-пилот очнулся от задумчивого оцепенения и махом вырубил все звуковые оповещения. — Эвергрин, давайте, — произнес он одну-единственную фразу по общекорабельной связи. Даймонд, пристегнутый рядом с девушками на голоплатформенном диванчике, бледный, встревоженный, но не паникующий, вскинул голову и зажмурился. Рамалла и Ханс в своих креслах сделали то же самое. Нисфорца уже приготовилась к неминуемой гибели и вдруг ощутила… ощутила… нечто, чему не было названия. Упругая, плотная, незримая волна прокатилась по кораблю. Воздух словно сделался вязким, замедляя припадочную тряску звездолета. Даймонд резко распахнул пылающие изумрудным пламенем глаза. Над Хансом висело насыщенное желтое марево, изумрудно-зеленая дымка стелилась по полу от Рамаллы. Нисфорца с тихим вскриком уставилась на свои руки, где по кровеносным сосудам, просвечивающим под загорелой кожей, бежали искры золотистого света. Слева послышался щелчок отстегиваемого ремня безопасности. Очки на Титании меняли цвет и форму, превращаясь в ярко-голубые, те самые, а на теле вместо комбинезона проявлялось блестящее трико. Фея металлокинеза плавно воспарила над кают-компанией, обволакивая пространство путами ярчайшего голубого света. Лицо ее было отрешенным: похоже, Титания не осознавала, что делает. Эвергрин мягко, почти невесомо коснулся поверхности, зарываясь в пушистую снежную перину по самые внешние камеры, проскользил днищем десяток метров и замер. Титания плавно коснулась ногами пола и упала навзничь. — Посадка завершена. Можно возвращаться к своим обязанностям, — озвучил уставную фразу Ханс, отстегивая ремни безопасности, и подбежал к Титании, лежавшей без движения. — Медотсек, медика на мостик! — приказал он. — Что произошло? — спросила Маэрлена. — В снег сели, — меланхолично отозвалась Рамалла, глядя на затянутые мутью обзорные экраны. Раскалившаяся обшивка протапливала вокруг корабля снег, и внешние камеры запотели от водяного пара. — Да нет же, как именно мы сели? — воскликнула Амарантайн. — Что это было? Вбежавшую в кают-компанию Юнну в сверкающем оранжевом коротком платьице встретили озадаченными взглядами, пока не разглядели за спиной крохотные прозрачные крылышки и сообразили, что это тоже какая-то трансформация. Заметив на себе взгляды, Юнна только встряхнулась, сбрасывая с себя блестящее оранжевое платье, как дымку, под которым каким-то образом проявился привычный форменный комбинезон, и занялась Титанией. — Мы обратились к магии, — подал голос Даймонд, тяжело поднимаясь с места. — Не к каким-то своим конкретным способностям и задаткам. Просто потянулись своей сущностью к силам вокруг нас. Маги прошлого так делали. Видимо, магия решила, что лучше всего подействовать через Титанию. Титания что, никогда так не делала? Для нее это оказалось чересчур… Послышалось шипение автоиньектора, и очнувшаяся Титания села, цепляясь за Юнну, недоуменно оглядываясь и плохо понимая, что она делала на полу. — А поконкретнее? — переспросила Маэрлена Даймонда. — Что вы сделали, чтобы так случилось? — Понадеялись на чудо. Магия активируется верой. Мы не знаем, по какому принципу это работает, да и не стремимся разбираться. Точное понимание, наоборот, мешает верить, — объяснил Ханс, отворачиваясь к панели управления и вызывая на экран данные о положении корабля, перелистывая изображения с камер, тщетно пытаясь найти не покрывшуюся замерзшим водяным паром. — Что происходит? Как сели? — послышался голос Амеля. — Это я у тебя спрашиваю. Машинное, состояние? — тут же отвлекся на него Ханс. — У меня в машинном опять плазмопровод лопнул, надо отключать реактор и переваривать этот участок… — А, ерунда, — капитан вечнозеленых расслабился. — Переключим жизнеобеспечение на реактор от флаера и спокойно починимся. А насчет того, как сели мы… Внешние микрофоны вдруг донесли снаружи какой-то скрип, стук, переходящий в хруст… треск!!! Звездолет снова тряхнуло, и он провалился куда-то в темноту, переворачиваясь на бок. Всех бросило в сторону, на переборки. Ханс в прыжке уцепился за подлокотник пилотского кресла, подтянулся и разом врубил двигатели. Секунд через десять многострадальный корабль снова дернулся, теперь уже от гравистабилизаторов, затормозивших возле самой поверхности. Запоздало заорала сирена и включились красные полосы на стенах. Чудом удержавшийся в кресле Ханс снова отключил звук и устало откинулся назад. Из угла на нетвердых ногах приковыляла Рамалла, плюхаясь в навигаторское кресло и по-новому запрашивая хоть какие-нибудь данные, проливающие свет на произошедшее. — Машинное, — позвал капитан, оглядываясь на кучу-малу в углу. — Состояние? Ответа не последовало. — Амель! — всполошился Даймонд. Он тут же выкарабкался из-под Маэрлены и убежал вниз. — Я пойду готовить медотсек, — вздохнула Юнна и тоже побрела вниз. Экипаж Рады, наконец, принял сидячее положение и уставился на оставшихся на мостике Ханса и Рамаллу. Когда они соглашались скоротать время с Эвергрином, стоило бы вспомнить о том, что этот экипаж имеет репутацию не только одного из лучших на старшем спецкурсе, но и отчаянных сорвиголов. Ну, так думали Нисфорца, Маэрлена и Туйон. Титании после серьезной магической перегрузки вообще плохо думалось. Амарантайн больше интересовало то, почему в машинное бросился именно Даймонд. Маленький экипаж, два парня, горуйские гены…? — Команда, — объявил Ханс всему кораблю. — Магнитное поле планеты изменило траекторию нашей посадки. У нас получилось сесть, но раскалившаяся обшивка протопила лед, и мы провалились куда-то еще. Бортовой компьютер не выявил никаких фатальных повреждений. Так что разбираемся с пострадавшими и выходим наружу смотреть, куда мы упали и как можно выбраться. — обернувшись на взволнованных девушек с Рады, он добавил: — Причин для паники нет. Всем в медотсек! *** Бледную, шатающуюся Титанию тут же уложили на биокровать и провели над ней рамкой сканера. Юнна взглянула на результаты сканирования, зачем-то поводила вокруг портативным медсканером и надолго замолчала, задумавшись над данными. Амарантайн успела соскучиться, оглядеться, сообразила стянуть с полки дермальный регенератор и занялась ссадиной на скуле Рамаллы. Навигатор Эвергрина благодарно улыбнулась ей. — Ну… — изрекла Юнна. — Назовем это… магическим истощением? Ты же раньше не поднимала магией космические корабли? Титания слабо кивнула. — Никаких повреждений и отклонений, кроме общего упадка сил. Отдохни, поешь, — пожала плечами медик Эвергрина. — День не работаешь, а там посмотрим по твоему состоянию. Дверь медотсека отъехала в сторону, пропуская Даймонда, несущего Амеля на руках. — Ой, наконец-то нормального и понятного больного принесли! — обрадовалась Юнна, помогая уложить пациента на соседнюю биокровать. Механик «зелененьких» выглядел хуже некуда: на виске кровоточила ссадина, разбавляя белизну волос багрянцем, взгляд был мутным и расфокусированным. Рукава до локтя были довольно сильно сожжены, но… кожа рук в этих местах даже не покраснела? Опять какая-то магия? Юнна запустила рамку медсканера и засуетилась, обкалывая Амеля обезболивающими. — Легкое сотрясение мозга, ссадины и ушибы, — забормотала она. — Приговариваю тебя к недельному заключению в медотсеке! — Лечить будем зеленкой, чтобы ты стал вечнозеленым! — заявил стоявший у дверей Ханс, и эвергринский экипаж дружно заржал. По лицу больного было понятно, что он закатил бы глаза, если бы не сотрясение мозга. Титании помогли подняться и повели в каюту. На освободившуюся биокровать тут же улегся Ханс, растолкав девчонок. — Мне надо в машинное, смотреть, что там с плазмопроводом, — оправдался он, сам себе активируя рамку сканера. — Я успел возвести силовое поле вокруг поврежденного участка, — вяло пробормотал Амель. — Кому-то надо его чинить. В ближайшие дней семь ты к работе не годен. — Тогда после Ханса просканируйте меня, и я займусь этим. Вечнозеленые, включая пострадавшего механика, обернулись к Туйон. Они взяли девчат для того, чтобы уточнить некоторые детали контакта с Медорой-½, да свозить развеяться после пережитого, но… — Хорошо, — после секундного раздумия согласился Ханс. Отсканировавшись и не выявив у себя ничего серьезнее ушибов, они подняли заслоны на иллюминаторах, убедились, что вокруг нет ничего опасного, и вскоре выбрались наружу в легких наземных скафандрах. Эвергрин одной опорой встал на глыбу льда, из-за чего шатко кренился на бок. Их окружала огромная ледяная пещера с идеально круглыми сводами. В пролом, образовавшийся почти в самой верхней точке ледяного купола, пробивался тусклый дневной свет. Нисфорца по привычке обошла кругом корабль, осматривая его, и, только столкнувшись с Хансом, обходившим так же с другой стороны, вспомнила, что это не Рада. Ханс отвернул лицо, пряча улыбку. — Ничего, — сказал он. — Быстренько починимся и вылетим через ту же дыру. — Я бы рассмотрел возможность остаться тут, чтобы снаружи нас не занесло снегом. Помните, как мы тогда откапывались, чтобы взлететь? — возразил Даймонд, неловко удерживая в скафандровых перчатках падд. — Нам и без корабля есть, что откапывать: на нашем участке исследования располагался Храм Стихий, а рядом монастырь. Маэрлена внимательнее пригляделась к обломкам льда, за которыми темнели какие-то подозрительно правильные вертикальные камни. И до нее дошло. — А какого-нибудь, например, силового поля или волшебного купола над этим храмом не было? Даймонд повнимательнее вчитался в падд, всмотрелся в ту же сторону, что и Маэрлена, и хлопнул себя перчаткой по шлему. — Тогда так, — оживился Ханс. — Мы с Рамаллой выталкиваем флаер, на всякий случай осматриваем пролом и то, что рядом с ним наверху. Ты с девчонками идешь к тем строениям и определяешь фронт работ.