Учиха Изуна: Хроники Лунной Химе

      Барная стойка (хотя едва ли эту дешевую забегаловку можно назвать баром) в воздухе витает мерзкий запах дряной выпивки. Мне от него становится плохо (слабая переносимость алкоголя никуда не девается), но совсем рядом есть небольшое оконце, так что я держусь. Держусь и работаю. — Они точно тут не пробегали? Вы уверены? — под действием гендзюцу мой голос звучит иначе: сейчас он более глубокий и хриплый, специально, чтобы информацию из пьяных мужиков было выуживать легче. — Поймите, мой брат…       Руки, скрещенные под пышной грудью, ненавязчиво ее приподнимают. Боже, как противно ощущать все эти похотливые взгляды… но взрослой сексуальной девушке скажут куда больше, чем столь же взрослому, но не слишком сексуальному мужчине. Про мелочь с пухловатыми еще щечками вообще молчу. Большинство потенциальных информаторов представляют собой далеко не сливки общества, ничего не поделать, лишь крутиться и подстраиваться. — Мой ответ неизменен, крошка: не видел я твоих шиноби. Но, — мужчина опасной внешности (во всех смыслах: он был грубовато красив, а татуировки, видневшиеся из-под рукавов, давали неплохое представление о том, чем этот парень зарабатывает себе на жизнь) уверенно меня приобнял. Едва заметно поджимаю губы (от него несет. Гадость), но не позволяю истинным эмоциям проявиться на лице. Сами объятия напрягали меня гораздо меньше запаха, потому что, каким бы опасным не казался на первый взгляд этот мужик, едва ли он хоть что-то сможет сделать мне, обученной клановой куноичи. Впрочем, даже больше алкогольной вони меня тревожило другое: к заведению стремительно приближался знакомый очаг чакры. Ну вот что ему сейчас нужно? Только не говорите, что нас засекли. Я, главная катастрофа, в этот раз же нормально себя вела. — Если ты хочешь… можем поискать твоего брата вместе. Я помогу, взамен за небольшую услугу.       Мужская рука недвусмысленно потянулась к одним из моих «девяностых» и я, кривя губы (вот подобные кадры и отбивают у меня желание в ближайшие годы заводить отношения — к роду мужскому лучше всего уничтожают симпатию именно домогательства), уже собиралась было придумать, как перспективы быть облапанной (пусть хенге, но ощущения так себе) избежать, но двери за моей спиной внезапно распахнулись, впуская в бар родственный огонек. Кайо.       Стоит заметить, что в случившемся дальше виновата далеко не внезапность прибытия Кайо (какая уж там внезапность, если я его еще на подходе почувствовала), а слова, с которыми он вошел в помещение. — Дорогая, вот ты где, — услышав это и, несмотря на то, что сидела я ко входу спиной, безошибочно определив как исполнителя, так и того, к кому он обращался, я сдавленно поперхнулась. Как-как он меня назвал?!       …И секунда промедления, вызванная крайней степенью шока, закончилась для меня не лучшим образом: рука «информатора"(кое-что важное он мне все же сказал), не встретив препятствий, удобненько устроилась у меня на груди. В горле застревают все заготовленные (как для Кайо, так и для этого бандюгана)слова, а сама я застываю в состоянии между ужасом и отвращением. В воздух всё же вырывается тихий писк — самоконтроль у меня не очень — и окружающие реагируют на него по разному. — Вижу, ты согласна, киса, — «крошка», «киса»… в исполнении грубым мужским голосом это перестаёт звучать мило. Желание заехать ему кулаком в живот, перекинуть через себя и ударить об землю, отрезать шаловливую кисть кунаем, горит внутри, но свое последнее задание я проваливать не собираюсь, а потому терплю. Рот уже открывается, чтобы попросить этого алкаша убрать свои культяпки с моих (не совсем, но все-таки)жировых холмов, а руки тянутся, чтобы ускорить процесс, когда Кайо вдруг выдает нечто столь же странное, как и в прошлый раз. — Ни на что она не согласна, — мужчина средних лет, под хенге которого скрывался соклановец, схватил руку бандита и решительно отвел ее от того, что трогать нельзя. Дышать сразу становится легче, но даже так, я все ещё слишком близко к нему, а вторая его конечность лежит на моем плече. — Убери руки от моей жены.       Вот это я и имела в виду. Несмотря на ситуацию, лицо снова запекло, и хорошо ещё, что под гендзюцу этого не было видно. Это всего лишь игра, маскировка, прикрытие, но… но с недавних пор воспринимать подобное нормально стало нереально сложно.       Нужно было подыграть — бандит смотрел на меня, как бы спрашивая, так ли это. Но язык едва ворочался, не спеша придумывать мгновенный ответ, поэтому все, что я сказала, оборачиваясь, это: — Ой, дорогой, ты здесь? — и тут же покраснела под своим гендзюцу ещё сильнее от стыда. Хотелось провалиться сквозь землю, но, несмотря на наличие некоторой предрасположенности, дотоном я не владела, а Кайо палиться был не намерен. — Так ты у нас замужняя, детка? — «замужняя»? Боже упаси. «Детка»? Из раза в раз все хуже. В горле встает ком. Мужчина поглаживает меня по плечу (мерзко) — а я сижу, застывшая, ничего не предпринимаю — и обращается к Кайо: — Хэй, может поделишься женушкой? Она вроде не сильно-то и против.       Взгляд летает со стола на смеющееся над этой сценой (что здесь смешного?!) лицо старика-бармена, затем на Кайо, и так по кругу. Мама-а… Почему я не двигаюсь? Можно же просто встать, сбросить с себя эти липкие потные руки (сил мне хватит, я сильнее его)… Командир какое-то время молчал, смотря на меня в ожидании реакции. Да, обычно я веду себя так, что он, скорее всего, предполагал, что я устрою скандал или истерику. А я… просто сижу, как каменная, не в силах шевельнуть пальцем. Что ж это такое?.. — Она против, и «делиться» своей женщиной я не собираюсь, — видимо наконец осознав, что сама я сейчас ни на что не способна, Кайо грубо откинул и вторую руку бывшего информатора, и за плечи вывел меня из-за стойки, тут же позволяя облокотиться на себя. Отблагодарить его немедленно я не могла — не только потому, что онемела — но поставила в голове галочку сделать это позже. Лицо, и без того казавшееся красивым лишь в спокойном виде, перекосило в злобной гримасе. — Ну, раз ты такой жадный, то… — бандит встал из-за стойки, разминая кулаки. Ой, кажется, грядет драка… Как бы не вмешаться потом, чтобы лично расквасить ему нос, а то что-то подсказывает мне, что вскоре мой ступор закончится и придет ярость и гнев. Мужик замахнулся на нас и, заканчивая фразу… — Я научу тебя щедрости! Агх!..       …ударил ну совершенно не туда, громыхаясь на стойку, сбивая несколько кружек с вонючим пойлом и ломая парочку стульев. Бросаю недоуменный взгляд на Кайо. Тот спокоен, как слон. Это его рук… точнее, глаз дело? — Ты мне бар на десять тысяч рьё покрушил, — пророкотал недовольно бармен. Видимо, он еще и владелец. С шипением и руганью, которую мне даже слышать не стоит, вставший бандит, зло на него зыркнул. — Не забудь заплатить. — Десять тысяч рьё? Да весь твой бар одной шлюхи не сто-!.. — старик даже дослушивать моего бывшего информатора не стал — сразу дал в нос. Вернее, не дал. В последний момент он увернулся, и, явно не собираясь терпеть подобное, нанес удар в ответ. Изо столов повставали посетители, и выглядели они либо союзниками бармена, либо друзьями бандита. Вот черт, реально драка.       Вздрагиваю, ощутив легкое похлопывание по плечу — Кайо характерно для одной техники размывается, а взгляд сам съезжает с него. Поняв намек, применяю аналогичное гендзюцу, и мы под суматоху незамеченными покидаем бар.       Шаг снижает темп лишь когда мы с соклановцем забредаем в переулок. Хенге с легким хлопком и небольшими облачками белого дыма развеивается, открывая вид на мое, все еще красноватое, лицо. Господи, это… это был кошмар! Он трогал иллюзию, но я все чувствовала и ощущение его грязных пальцев все никак не хочет сходить. И Кайо… хорошо, конечно, что он додумался взять иной образ, нежели брата, но муж!.. Возможно, я вижу то, чего нет, однако… — Изуна-химе, — шипит парень, внезапно впиваясь в меня негодующим взглядом. Чего это он? — скажите, какого биджу вы позволили себя облапать?! Пусть под прикрытием, но вы же насле…! — Я позволила? Да у меня все под контролем было, пока ты не приперся и не сказал… такое! — общая злость на ситуацию нашла своего козла отпущения. Как он смеет говорить мне подобное?! Яростно хмурюсь — лицо давно потеряло краску смущения — и шиплю: — Если я не отвлеклась на тебя, этого бы не случилось! — Ладно, вы не хотели, чтобы он вас трогал, — о, так до тебя дошло? И века не прошло! — Но почему не предприняли ничего после? Застыла там столбом!..       А какое тебе вообще, блин, дело, а?! Распсиховался, ха! Это я должна психовать! — Да тут попробуй не застынь! Знаешь, как это мерзко, когда какой-то мужлан вдруг начинает лапать твою грудь, а единственное, что приходит тебе в голову — треснуть его посильнее — под запретом?! — я сделала шаг вперёд и, обозначая свои слова, положила руку на грудь парня. Парня… Под ладонью, что ожидаемо, было плоско. Кайо посмотрел на меня с просто неописуемым выражением лица. Разочарованно тяну: — Ах, ну точно…у тебя же нет груди…       Под крышей дома насмешливо каркнула ворона — призыв продолжал преследовать меня везде и всюду, но за все годы я уже привыкла. В отличие от остальных. Парень посмотрел в сторону, откуда исходил звук, неприязненным взглядом. А после перевел его на меня. Я пялилась в ответ все так же возмущённо. Руки невольно скрестились на груди, обнимая. — Хорошо, — вздохнул Кайо спустя секунды три молчаливой борьбы взглядов. — Оставим эту тему. Я связался с нужным человеком, который поможет нам в… — Да-да, я помню, ты писал, — перебиваю я, вспоминая о полученной пару часов назад записке с ниннеко. Какую никакую, а связь держать надо было, так что призывы в этом плане пришлись очень кстати. Кайо скрипнул зубами. Ему не очень нравится (а точнее: не нравится вообще), когда его перебивают, но я не хочу терять время попусту. — Я связался с этим человеком, — повторил командир более настойчиво, и добавил: — А вы с ним еще и встретились.       Что?.. — Этот мужчина в баре — наш помощник, — убийственным тоном продолжил Кайо, а у меня потемнело в глазах. Тот бандит?! Помощник?! О, боже! — Ума не приложу, как вы умудрились так с ним пересечься, но… Слава ками, у него плохи дела с гендзюцу, едва ли он нас узнал.       На лицо выползла глупая натянутая улыбка. Слава ками? Да им за такое жертву надо приносить! Какой позор… И как мне после этого с ним работать?! — Давай повторим план, — жалобно выдавила я, понимая, что теперь задача стала ещё труднее. Ну нафиг эту гордость, пусть лучше повторит еще раз пять, чем я ошибусь, отвлекшись на что-либо. Когда губы Кайо дергаются в намеке на усмешку, я едва не даю задний ход, но в конечном итоге…       План был повторен и утвержден. Часы тикали. Операция начиналась завтра, подготовка закончена. И конец снова стал ближе.