Хотел обмануть? Ну ты попал.

«…После того, как умер Сириус, во мне что-то оборвалось. Что-то важное. Моя жизнь стала пустой и ненавистной. Я ненавидел себя, Воландеморта, Снейпа, Беллу, я просто хотел, чтобы они все умерли. Кое-как закончил школу, ушел на Гриммо, заблокировав камин. Этим летом я очень много читал, пытаясь заглушить боль, занимался в фехтовальном зале и оттачивал заклинания. В общем делал все, чтобы эта тоска утихла. Иногда мне снились сны… Очень странные сны, после которых я с трудом возвращался в реальность. Мне снилось прошлое, настоящее, будущее. Чем усерднее я учился, тем яснее понимал, что был глупой пешкой в чужой игре, Но что же страшнее, чем пешка, решившая стать королем? Текло время. В день своего совершеннолетия я получил письмо из Гринготтса с просьбой явиться. Новости потрясли меня. Я являюсь наследником самого загадочного рода — Певереллов. Там даже прописали мой страшно — пафосный титул: Вестник Вечной госпожи и Хранитель Магии по заветам трёх братьев. Сомневаюсь, что смогу описать свои чувства. Получив неограниченную власть, человеку сложно остановиться. Единственное, что меня останавливало от безумия — моя месть. Иногда я думаю, что я не сдвинулся только потому, что думал о родителях и Сириусе. Как бы я не старался, ненависть из моего сердца уходила чертовски медленно. В это же время лучшие мастера гоняли меня, как на убой. Я им благодарен за то, что старались вбить в меня то, что в других аристократов вбивается с детства. Хроноворот, деньги и жажда мести часто творят чудеса. Я вернулся в школу, надев иллюзию. Бегал по указке директора за поддельными крестражами. Вся правда о них открылась ранее, когда лекари проводили диагностику организма. Месяц меня тогда вытаскивали из обычной, человеческой комы. А как отправился, узнал много интересных ругательств от своих мастеров. Крестражи тогда быстренько нашли и уничтожили. Конечно, меня к такому важному делу не подпустили, сказав, что я дурак, да не простой, а умный и изобретательный, что еще хуже. Но, я отвлёкся. В школе столько интересного происходило. Помимо того, что я постоянно загонялся на тему «меня прошлого», и пытался понять, как я мог быть таким идиотом, я обнаружил пару занятных изменений в друзьях. Что-то мне подсказывает, что прежде я бы насмерть разругался с ними за их молчание. Сейчас я понимаю, что скажи они мне — узнали бы все, кто хоть мало-мальски дружит с легилименцией. Рональд Уизли — потомок Гриффиндора, Гермионушка — Леди Когтевран. Просто комбо родов. Преступлений против Магии — хоть сейчас на плаху без права перерождения. Знаете кто виноват? Знаете. Все вы его знаете. Персиваль Вульфрик и иже с ними Дамблдор. Итак, продолжаю. «Авада» в моем исполнении прибила наконец Темного Лорда, за что меня обожает половина Британии. Вторая, за это же — ненавидит. В процессе, как-то, само собой, наши настоящие рода были раскрыты, потомков Основателей и лорда Певерелла в моем лице затаскали по архивам и разным мероприятиям. И я быстро сбежал к своим счастливым (нет) мастерам в Певерелл мэнор. Интересный момент с Малфоями, чуть не забыл. Люциус вовремя переметнулся на мою сторону, обещая стать моим вассалом, как все прояснится. Я считал его проницательнее. Да что уж греха таить — до этого обещания я восхищался его изворотливостью и способностью добиваться всего. Не берем в расчёт Метку, там свои подводные камни были. Против приказа главы рода даже такой изворотливый змей бессилен. А что до меня, то тут все просто, я думаю. Мы общались письмами и ни разу не выходили на диалог лично, во избежание. Полагаю, он бы раскрыл часть моих карт. Но, что есть, с тем и работаем…» Толстая тетрадь захлопнулась и Гарольд Певерелл взмахом руки отправил ее на верхнюю полку, к другим своим дневникам-мемуарам. Посидев еще немного в библиотеке, он задумался о делах насущных. На днях должно было состояться одно из мероприятий, от которого он не мог отвертеться. Бал в министерстве со множеством снобов-аристократов, перешептываний за спиной и знакомства с молодыми и «перспективными» юношами. Благо, объявление о том, что он гей, сочли еще одной изюминкой в образе героя Британии. А попрание основ этикета просто считали блажью неопытного лорда. Как ни старались его мастера, привычка шутить в самые неподходящие моменты все крепла. И уже не раз сам министр выговаривал ему за это. Ну как, выговаривал. Возводил очи горе и страдальчески вопрошал небеса, за что же ему такое наказание. Юноша покинул библиотеку, и мысли его потекли в более приземленную сторону.