Like a tunnel that you follow To a tunnel of it's own Down a hollow to a cavern Where the sun has never shone Like a door that keeps revolving In a half-forgotten dream Like the ripples from a pebble Someone tosses in a stream Like a clock whose hands are sweeping Past the minutes on it's face And the world is like an apple Whirling silently in space Like the circles that you find In the windmills of your mind ♫ Sting - Windmills Of Your Mind
Завтрак в столовой был необычайно тихим, что казалось странным при таком количестве народа. Проснулись почти все примерно в одно время, стройными рядами спускаясь за едой, которая уже поджидала их и манила ароматами, которые разбудят аппетит, кажется, даже у мёртвого. Запеканка, оладьи, яичница с беконом, сэндвичи, блинчики… У каждого, кто подходил за своей порцией, глаза разбегались от такого выбора, так что многие подолгу останавливались со своим подносом, пытаясь выбрать, что хочется больше. Мистер Ли был бесконечно доволен таким вниманием к своим шедеврам — он старался изо всех сил порадовать каждого, так что с удовольствием предлагал добавку. Нескольких человек, правда, не хватало за завтраком, но это особо не обсуждалось: мало ли у кого какие могли оказаться дела с утра. Пока все были слишком увлечены едой, повар обеспечил это своим искусством, так что за столами разве что негромко переговаривались. Стражи сидели своей компанией, за соседним столом устроились Люди Икс; чуть дальше сидели вакандцы, к которым присоединились асгардцы и Белый Волк, а за следующим завтракали Мстители в составе Наташи, Брюса, Клинта, Сэма, Роуди и Ванды с Виженом, к ним же подсел Паучок. Наконец, ещё один стол заняли доктор Пим с дочерью и Скоттом, с ними сидели Мария и Эверетт. Пеппер с утра отправилась по делам, позавтракав чашкой кофе, Вонг же поднялся с рассветом, чтобы переправить рабочих на строительную площадку. Они почти закончили завтрак, когда двери столовой открылись, впуская отсутствующих. Тони вошёл первым, поднимая руку в знак приветствия, за ним двигался Стив, держа в руках стопку листов, Стрендж плавно толкал перед собой коляску Чарльза, замыкал это шествие Фьюри, который выглядел самым невыспавшимся. Они не успели остановиться, как листки взлетели в воздух, ловко находя своих адресатов — Джин по мысленной просьбе профессора без особого труда справилась с этим. Бумага была нескольких цветов, потому как разное расписание — а это было именно оно — предназначалось разным людям. Как ни сложно было отвлечься от завтрака, пришлось это сделать, потому как каждый уставился на свои «занятия», прописанные в распорядке дня. — Это что? — Квилл потряс в воздухе одним из листков, не переставая жевать бекон. — Это ваше расписание на сегодня, — терпеливо уточнил Стивен. — Вы распределены по группам, но у каждого есть индивидуальные правки с учётом способностей. — И что значит красный цвет— Лорд уставился на свой список. — Это значит «проблем не оберёшься», — Тони сел на свободный стол, потирая лицо, он уже выглядел уставшим. — Очень смешно, — обиженно пробубнил Питер, сдвигая брови. Опоздавшие устроились вместе, подносы с завтраками опустились перед ними стараниями всё той же Джин, так что идти никуда не пришлось, за что все ей были очень благодарны. Составители пресловутого расписания поднялись раньше всех — как раз чтобы обсудить распределение и род занятий, которые будут необходимы. Пока остальные были слишком увлечены изучением своих индивидуальных планов, появилась возможность хоть что-то съесть, а чашки с ароматным кофе и вовсе показались даром богов, хотя на деле это мистер Ли подсуетился, безошибочно определяя состояние вновь прибывших. Не успели они даже притронуться к еде, как столовая загудела, словно большой улей, и вопросы посыпались один за другим. С одной стороны, все понимали, что авторам этого «курса Мстителя» тоже надо бы поесть, с другой — любопытство было слишком сильным, так что в какой-то момент профессор чуть отъехал от стола, поднимая руку, чтобы на него обратили внимание. — Спасибо, — он кивнул, когда воцарилась тишина. — Мы понимаем, что кому-то это может показаться чрезмерным, но мы посчитали все эти занятия необходимыми. Всё вместе займёт всего десять дней, поверьте мне, они будут для вас гораздо полезнее, чем вы думаете. К тому же — ваши «учителя» на других занятиях будут такими же учениками, как и вы. Всем есть что совершенствовать. Чарльз взял небольшую паузу, дожидаясь, пока первая порция информации будет усвоена, затем глубоко вдохнул, собираясь с мыслями и силами. Он улыбнулся, буквально спиной чувствуя волны благодарности от своих «коллег», ни один из которых не имели особого опыта работы с учениками. — Мы разделили занятия по нескольким типам, у каждого из которых будет по три преподавателя. Контролю силы будут обучать Эрик, Рейвен и Стивен, — Ксавье проигнорировал взлетевшие вверх брови своего старого друга, равно как и его возмущённый взгляд. — Физической подготовкой займутся Стив, Т'Чалла и Окойе. Боевые искусства — за Логаном, Брунгильдой и Гаморой. Владение оружием — за Наташей, Ракетой и Локи. По столовой прошёл тихий ох, Наташа и Локи невольно переглянулись, каждый из них невольно вздрогнул при мысли, что придётся работать вместе, что, конечно, было ожидаемо, учитывая то, что они все — одна команда, но не настолько же близко… И только хохот Ракеты с оттенком чего-то инфернального заставил их переключиться с размышлений о том, как они будут терпеть друг друга, на размышления о том, как им придётся терпеть своего общего напарника. — За владение технологиями отвечают Тони, Шури и доктор Пим. За научную подготовку — Хэнк, Брюс и Вижен. Сэм, Эверетт и Тор займутся передвижениями на разного вида транспорте, в основном дело будет касаться полётов. — Профессор, — Джин подняла руку, отвлёкшись от чтения своего листа. — Тут ещё есть «Самопознание»… — Это занятие, которое вы можете провести наедине с собой или же побеседовать со мной, — Чарльз обвёл присутствующих внимательным взглядом. — Время найдётся для каждого. — А вот это вот… — Паучок вгляделся в свой первый «урок». — «Контроль тела»… Тут указаны мистер Барнс, мистер Роудс и… — Мистер Мёрдок, — ответил Фьюри, который в итоге так и не прошёл к столу, а снова исчез в дверях; теперь он вошёл — и не один. — Мэттью Мёрдок, если быть точным. Ещё один наш союзник. Ник чуть отступил в сторону, чтобы его спутника могли увидеть остальные. В столовой стало тихо, так тихо, что даже мистер Ли перестал бормотать себе под нос, ругая детей, которые мало едят. Все смотрели на Мёрдока, который поднял руку в приветствии. Вторая была занята белой тростью. — Он же слепой… — прошептал Квилл Гаморе едва слышно, как ему показалось. — И именно поэтому очень хорошо слышу, мистер Квилл, — Мэттью чуть улыбнулся и обратился уже ко всем. — К сожалению, не могу похвастаться тем, что рад вас видеть, но знакомству рад безмерно.* * *
— Ты меня не слушаешь. Питер получил палкой по плечу, возмущённо вскрикнув. Его терпение приближалось к критической отметке, после которой всем надо будет разбегаться, но пока что Квилл держался. Они все разделились на пары, в которых одному из «обучающихся» завязывали глаза, а второй сохранял возможность видеть. Оба были вооружены шестами бо, и задачей «слепого» являлась защита и нападение в сложившихся условиях. Мэттью сам выбрал Звёздного Лорда в соперники, и Питер не мог отказаться — это бы значило показать себя трусом. Теперь же Квилл не мог перестать думать о том, что выбор Сорвиголовы связан с его репликой в столовой. Вот обидчивый тип. — Я очень шумно передвигаюсь, но ты игнорируешь это, — Мёрдок ткнул его шестом в бок. — Я первый раз дерусь вслепую! — Питер рыкнул, вертя головой. — К чему мне это вообще? — Я не вижу — так же, как и ты, — Сорвиголова легко двигался рядом с ним, уворачиваясь от неловких попыток атаки. — Но я слушаю. — Я тоже слушаю, но здесь и без того слишком много звуков! — Например, этот? Мёрдок шепнул ему на ухо, подкрадясь со спины, и тут же отскочил — легко, словно в нём совсем не было веса, так что резко обернувшийся Квилл рассёк шестом пустоту. Он тяжело дышал, безуспешно пытаясь понять, в какой стороне его напарник; серый спортивный костюм казался бесконечно тяжёлым, хотя по размеру ему подошёл идеально. Солнце пекло, время близилось к полудню, а они уже двадцать минут размахивали палками на газоне перед базой. Питер не смог бы сейчас вспомнить, кто с ним в одной группе. Насколько он понял, все разбрелись по занятиям, у каждого были свои пометки в расписании, у кого-то больше каких-то «уроков», у кого-то меньше. Квиллу думалось, что Старк не шутил, и ему на самом деле всё поставили по максимуму. Это неудивительно, ведь все считают его недоумком, который не в состоянии контролировать свои эмоции. Который способен только на то, чтобы всё испортить. — Ты не сказал, зачем мне всё это? — Страж махнул шестом наугад, разумеется, лишь разгоняя воздух и даже не пытаясь скрыть раздражения в голосе. — Ты можешь оказаться в темноте, — Мэтт ударил его по скуле, несильно, но обидно. — Ты можешь ослепнуть, — Сорвиголова стукнул напарника над локтем. — Ты можешь даже не знать, что то, что ты видишь — это ложь, — ещё один удар пришёлся по спине. — Но ты должен быть готов к тому, что глаза не будут тебе верны. Терпение Питера лопнуло. Он заорал, бросаясь в сторону голоса так яростно, что остальные прекратили занятие; повязки были сняты, шесты опущены, все наблюдали за тем, как Квилл атакует Сорвиголову, размахиваясь так, словно действительно хотел его убить. Лорд не видел ничего, но перед глазами всё было красным, словно кто-то надел на солнце огромный малиновый торшер, из-за которого его свет окрасился в кровавый. Гнев двигал его телом и его руками, разум как будто перешёл в режим ожидания, отказываясь в этом участвовать, и единственным желанием Питера стало найти этого выскочку и разобраться с ним. Немедленно. Мёрдок просто отступал, периодически отклоняясь в сторону, чтобы шест его не достал. Он двигался легко и быстро, глядя на Сорвиголову, было сложно поверить, что он ничего не видит: слишком чёткими и уверенными были все его движения. И «ученики» наблюдали, замерев — то ли от восторга, то ли от шока, потому что смотреть на Квилла было действительно жутко. Наконец, амплитуда его движений оказалась слишком широкой — и Питер споткнулся, через секунду растянувшись на траве. Он уткнулся в неё носом, тяжело дыша и не понимая, как позволил себя во всё это втянуть. Пульс бил болью в виски, лёгкие скукожились, казалось, до размеров горошин, а алый свет перед глазами сменился чёрным. Не прошло и нескольких мгновений, как Звёздного Лорда прошиб холодный пот. Он вышел из себя. Он опять позволил гневу взять верх. Он… — Уже гораздо лучше. Голос совсем рядом заставил Питера чуть вздрогнуть. Поддаваясь какому-то шестому чувству, он перекатился на спину и протянул вперёд ладонь — ловко хватаясь за протянутую руку. Мёрдок помог ему подняться, и Страж стянул повязку с глаз, с удивлением обнаруживая, что Сорвиголова без очков. — А где… — начал он. — Ты их с меня сшиб, — Мэтт чуть улыбнулся. — Конечно, это по большей части случайность, но ты дотянулся, а это уже хорошо. Квиллу стало стыдно. Стыдно за то, что он разозлился, и этот стыд жгучим ядом растёкся по венам, ведь все на него смотрели. Паркер подошёл, отдавая Мёрдоку очки, и Сорвиголова их сразу надел, поправляя. Всё это заняло несколько секунд, которые для Стража растянулись в вечность, он избегал смотреть на кого-либо, поэтому просто ковырял шестом газон, надеясь, что не краснеет. Это было бы уже слишком. — Ты не веришь в себя, — Мэтт подошёл чуть ближе, понижая голос. — Это главная проблема. Ты можешь заставить своё тело делать всё, что угодно. Драться вслепую. Стрелять вслепую. И попадать. Но ты не веришь в себя. У нас есть ещё двадцать минут от нашего занятия — сходи к Ксавье. Поговори с ним. Он поможет. Ты сумел сбить с меня очки, несмотря на то, что я всегда отлично справляюсь с атаками, значит, ты способен на всё. Питер чуть кивнул, он вдруг почувствовал себя ребёнком, настоящим ребёнком, который рассердился на учителя лишь за то, что тот знает что-то лучше, чем он сам. Но слова Мёрдока несколько подбодрили его. Смог сбить очки… Смог сбить очки с человека, который уже много лет живёт в кромешной тьме и прекрасно в ней ориентируется. Может, Сорвиголова прав — и не всё потеряно? — Я пробегусь, — Питер чуть попятился, чтобы почти сразу развернуться. — А то времени мало. Он действительно перешёл сразу на бег, надеясь, что сможет найти профессора сразу. Времени было на самом деле немного, а на следующее занятие Квилл опоздать никак не мог: он очень хотел посмотреть на Ракету в качестве преподавателя, никак нельзя было пропустить момент, когда в одного из его «учеников» полетит какой-нибудь предмет. Он должен был это видеть. Едва Звёздный Лорд скрылся за углом здания, Мёрдок развернулся к остальным, словно на самом деле мог видеть, что Питер ушёл уже достаточно далеко. Мэтт приподнял уголки губ. — Продолжаем, у нас ещё целых двадцать минут. Можете подходить ко мне по очереди, будем тренироваться вместе. Ответом ему было довольно дружное «хорошо». Сам Сорвиголова удобнее перехватил свой шест, второй оставляя на траве, и поправил очки. Ему не нужно было ничего говорить дополнительно, ни о чём предупреждать и ни о чём просить. Мэтт и так отлично знал: ни от одного из присутствующих Питер не узнает, что очки полетели в траву, потому что Мёрдок их туда кинул. Все всё понимали. И он был им за это благодарен.* * *
Ванда толкнула дверь библиотеки осторожно, придерживая её тут же — на случай, если заскрипит. В отличие от многих других помещений базы, здесь были обычные двери, что удивляло, но в то же время казалось невероятно логичным, кажется, в такую комнату нельзя ставить металл, который будет отъезжать в сторону от приближения человека. Только так — по-настоящему. Максимофф прошла внутрь, так же осторожно прикрывая дверь за собой, она ступала едва слышно, кроссовки для бега скрадывали шаги, серый тренировочный костюм шёл ей так же великолепно, как и длинные волосы, собранные в хвост на затылке, из которого всё равно выбилось несколько непослушных прядей. Она беспокойно оглядывалась, проходя мимо стеллажей, пока не вынырнула в небольшое обустроенное пространство. Столик, несколько кресел, диван, чуть поодаль — кофемашина и чайник-термос, рядом с ними кружки… И, разумеется, её уже ждали. Смущённо улыбнувшись, Ванда приблизилась, убирая пряди, падающие на лицо, за уши. Жизнь научила её многому, в том числе — не доверять тем, кого едва знаешь, но она чувствовала всем своим существом, что эта встреча — судьбоносная. И что этот человек не причинит ей зла. — Совсем не обязательно было внушать своим товарищам, что ты всё ещё с ними, — профессор чуть улыбнулся, жестом приглашая её опуститься в кресло напротив. — Не хотела, чтобы они знали, куда я иду, — Ванда села, смотря в сторону, ей было немного стыдно за этот маленький обман. — Не хочу, чтобы меня жалели. — Ты боишься показаться слабой, — Ксавье слегка покачал головой. — Боишься, потому что всю жизнь приходилось быть сильной. Но эти люди не воспользуются тем, что тебе тоже нужна помощь, а защитят и поддержат. Девушка чуть вздрогнула от слов профессора и поспешно протянула руки к чашке чая, которая ждала её — в этом Ванда не сомневалась. Рядом стоял кофе, который профессор периодически потягивал, кажется, он тоже был сонным, что было связано, скорее всего, с ранним подъёмом. Впрочем, когда они говорили, он весь обращался во внимание, не пропуская ничего из того, что она говорит. — Я хочу знать про Питера, — Максимофф сделала небольшой глоток, но это не спасло — в горле всё равно пересохло. — Он так похож… — На Пьетро, — Чарльз помог ей закончить фразу, повисшую в воздухе, потому что у Ведьмы перехватило дыхание. — Да, очень похож. Ванда чуть закусила нижнюю губу, она хотела спросить, что за чертовщина творится и почему спустя несколько лет она снова видит брата, но в то же время перед ней как будто его копия из другого мира, призрак — и чему верить? Своим глазам или своему разуму? Или сердцу? Сердцу, которое разрывалось от боли столько раз… Родители. Пьетро. Вижен — дважды, один раз от её руки. А сколько страха таилось в её душе, сколько сомнений, сколько вины… Сколько ночей она провела без сна, думая о том, на чьей стороне сражалась до встречи с Мстителями. Размышляя о своей роли в противостоянии Капитана и Старка. Мучаясь тем, что не уберегла любимого от жуткой погибели от руки титана. Сейчас появление Питера выглядело издёвкой судьбы, и сердце на самом деле грозилось разорваться, лишив её разума. Чашка в руках Ванды дрожала так сильно, что чай грозился вот-вот выплеснуться и обжечь ей ладони; Чарльз осторожно забрал её у Максимофф, возвращая на стол и беря ладони Ведьмы в свои. — На твою долю выпало очень много испытаний, но ты всегда справлялась с ними, — голос профессора звучал спокойно и уверенно, гася паническую атаку, которая приближалась со скоростью света. — Ты со всем справишься. И всё будет хорошо. — Питер… — прошептала Ванда, поднимая глаза на профессора. — Почему?.. — Я не знаю всей правды, — Ксавье тяжело вздохнул, чуть сдвинув брови, но голос не позволил Ведьме забеспокоиться. — Но подозреваю, что завербовавшая вас Гидра начала эксперимент гораздо раньше, чем вы пришли к ним. Дрожь прошла по телу Максимофф такой мощной волной, что несколько красных змеек скользнули по рукам профессора, растворяясь на ткани его костюма. Чарльз не подал виду, что что-то случилось, хотя не почувствовать поток страданий, страха и гнева было невозможно; он же только погладил ладони Ванды большими пальцами, не отрывая взгляда от её глаз. — Я знаю, у вашей семьи были проблемы…. Думаю, агенты Гидры предложили хорошие деньги вашим родителям, если они позволят провести небольшую операцию с зародышем. Обещали, что это будет безболезненно, что ваша мать ничего не почувствует, что это нужно для продвижения специальной программы по оздоровлению населения… Вашим родителям было не на что вас воспитывать — и они согласились, надеясь, что не совершают ошибку. И каков был восторг учёных Гидры, когда они поняли, что вас будет двое. Чарльз слегка сжал пальцы Ведьмы в своих, не позволяя ей полностью погрузиться в мысли об этом. В радужке Максимофф уже заплясал красный огонёк, и профессор не хотел, чтобы он разгорелся до настоящего необузданного пламени, так что вернул девушку в эту комнату — прикосновением к рукам и к мыслям. — Такие учёные часто бывают суеверны. Суеверны и набожны, несмотря на то, что безбожно жестоки, — Ксавье горько улыбнулся, вспоминая о том, через что пришлось пройти его лучшему другу. — И они потребовали у ваших родителей назвать детей определённым образом. Питер и Ванда. Как и тех детей, у которых был взят генный материал — в другой бедной семье, которой тоже требовалась помощь, словно такое совпадение могло помочь проявиться способностям. Небольшая пауза, в которую Ванда снова схватилась за чашку с чаем, делая несколько больших глотков, несмотря на то, что тот ещё не до конца остыл. У неё кружилась голова, ей было плохо и душно, ей было чудовищно страшно, но она заставляла себя держаться — и держалась за руку профессора, как за спасательный круг. — Ваши родители сделали всё, как им сказали, с маленькой разницей: мальчика на местный манер назвали Пьетро, но вряд ли это могло помешать планам экспериментаторов. А дальше дело оставалось за малым — заставить вас самих прийти к ним… — Нет… — Ванда проговорила одними губами, распахивая глаза. Она смотрела на профессора несколько долгих секунд — и вдруг как будто разом потеряла всю силу, заставлявшую её держаться прямо. Максимофф почувствовала, как мышцы перестают её слушаться, а вместе с ними — и сознание, она неловко подалась вперёд, почти падая, и уткнулась в плед, наброшенный на ноги Ксавье. Ведьма плакала, сжимая ткань в руках и коротко вздрагивая от каких-то особенно болезненных мыслей, Чарльз же осторожно поглаживал её по волосам, словно баюкая. Ванда не могла принять только что открывшийся факт. Не могла осознать, что Гидра убила их родителей, а они с Пьетро сами пришли к этим тварям — и работали на них… И верили, верили каждому слову, что им говорили, словно глупые дети. — Вы и были детьми, — профессор наклонился, по-отечески касаясь губами макушки Ванды на секунду. — Мы должны были бороться… — Максимофф судорожно выдохнула. — И вы боролись. Сражались за то, что считали правильным. И приняли в итоге верную сторону, — Чарльз чуть улыбнулся. — Вы делали то, что должны были делать. И незачем себя за это винить. Ведьма медленно подняла голову, снова смотря в глаза профессора. Его взгляд был полон уверенности и гармонии, он действительно думал так, как говорил. И спокойствие Чарльза Ксавье невольно передавалось ей, Ванда поспешно вытерла слёзы, даже стыдясь их, но тут же отгоняя это чувство — её не осуждали, так нужно ли было стесняться? — Питер не твой брат, — негромко проговорил Ксавье. — Но и не чужой тебе человек. И он это чувствует. Возможно, он у нас немного… шебутной, — Чарльз улыбнулся. — Но искренний и добрый. — Вы думаете, мы сможем… подружиться? — Ванда тоже невольно приподняла уголки губ. — Я в этом уверен. Чарльз протянул ей чашку с недопитым чаем, предлагая перевести дух, прежде чем вернуться к своим коллегам по группе. Максимофф пила медленно, успокаивая сбившееся от слёз дыхание, и то и дело поглядывала на профессора. Чарльз тоже разбирался со своим кофе, но смотрел по большей части в окно, напротив которого они сидели. — Почему вы решили помочь? — наконец, не выдержала Ведьма. — Вы не обязаны были всё это узнавать и рассказывать, возиться со мной, словно с маленьким ребёнком… — Мы все дети, — профессор повернулся к ней, и в глазах его отразилась улыбка, которая пока не добралась до губ. — Кто-то больше, кто-то меньше. Сохранить в себе ребёнка — с его искренностью и непосредственностью — это сложнейшая задача. Я надеюсь, что помогаю в этом. — Но зачем? — Максимофф вскинула брови. — Зачем быть ребёнком? — Потому что детям дана возможность быть по-настоящему счастливыми. И добрыми — бескорыстно. Они ещё немного поговорили, и Ванда всё-таки решилась подняться на ноги, чтобы вернуться к занятиям. Вся из встреча заняла не больше получаса, но Максимофф казалось, что с её плеч столкнули несколько гор. Она знала, что ещё вернётся сюда за эти десять дней, но сейчас ей было хорошо — и легко, впервые за долгое время. Чарльз проводил её улыбкой и задумчивым взглядом, укоряя себя за то, что не решился рассказать Ведьме, что среди нынешних жителей базы есть ещё кое-кто, кого можно назвать её «родственником». Что-то мешало. Он обязательно расскажет об этом, но — не сейчас. Потому что сейчас не время. В дверях библиотеки Ванда столкнулась с Квиллом, они обменялись приветствиями и взглядами, по которым сразу стало понятно: ни один из них не скажет, что видел здесь второго. Такие вещи не обсуждаются. Питер постоял немного на пороге, сжимая и разжимая кулаки. Он не знал, с чего ему начинать разговор и как вообще обозначить свой визит, но… Но почувствовал аромат свежезаваренного чая — и невольно двинулся на него. Квилл очень надеялся, что у профессора найдётся шоколадка или хотя бы пара печенек.