Карты, деньги, два ствола

      Мыльная грязная вода небрежно выплеснулась за борт, заглушая недовольную брань человека, босиком плетущегося обратно в каюту. Переодетый в дешевую застиранную одежду, он ощущал себя голым без привычного напускного плаща, дорогих натертых до блеска сапог и франтоватой шляпы с широкими полями. Свежий морской воздух небрежно развевал распущенные волосы, зачесанные обычно в аккуратную укладку. Оставив таз у стены с уборочным инвентарем, он стыдливо поспешил обратно в каюту, лишь бы не светиться перед аристократичным экипажем пилтоверского торгового корабля и не позориться.       Внутри на длинной бечевке сох тяжелый плащ и остальная часть не менее дешевых вещей, попорченных рыбными отходами, пожаром и морской солью. Лишь безнадежно испорченные сапоги стояли в сторонке, заставляя владельца огорченно вздыхать.       - Купишь новые, - прозвучал грубый, но спокойный голос.       - А до тех пор мне босиком щеголять? – огорченно поинтересовался вошедший.       Его расстройство только посмешило собеседника, перепоясанного полотенцем. Остро наточенная бритва уверенно скользила по широкому подбородку, убирая вместе с пеной излишки грубой щетины. Нужная часть привычной бороды осталась на месте, выделяя потрескавшиеся воспаленные губы. Два дня дрейфа по соленому морю оставили свой отпечаток как на лице Малкольма Грейвза, так и на лице его напарника. Их обоих знатно потрепало, но целебные пилтоверские зелья свели на нет полученные в Билджвотере травмы. Сквозная огнестрельная рана, переломы ребер, мелкие ссадины – все заживало на глазах. Синяки и кровоподтеки, украшающие покрытый шрамами торс Грейвза, практически исчезли.       - Тогда почему ты не выбросил их за борт? – поинтересовался он, смывая с лица густую пену.       - Не сыпь мне соль на рану, итак паскудно… За душой ни гроша, карт не осталось, теперь еще и без сапог…       - Ноешь как кисейная барышня, Фэйт. Мне бы твои проблемы. Лучшая пушка, которую только видывал этот мир, ржавеет сейчас на дне морском, а ты всё ноешь из-за сапог. Радуйся хотя бы, что дурацкая шляпа уцелела.       Мужчина, названный Фэйтом, тактично промолчал, не решаясь бить эту партию.       - С одним я согласен, с деньжатами сейчас и правда туговато… Всё это время мы висели на волоске от смерти, и я не спешу опять подвергать свою задницу неоправданному риску. Во всяком случае, пока снова не возьму в руки пушку.       В комнате повисло неловкое молчание, разбавляемое монотонным капаньем воды, стекающей с плаща Твистед Фэйта. Сложившаяся ситуация выглядела абсурдней некуда. Сначала фальшивый заказ на древний кинжал, затем изменившая всё стычка в доках, долгий откровенный разговор и наконец проходящий мимо горящего Билджвотера пилтоверский корабль. Торговцы хотели было передохнуть от утомительных плаваний, но зарево, охватившее Билджвотер заставило их изменить решение. По счастливому стечению обстоятельств какой-то матрос увидел дрейфующий обломок с двумя полуживыми мужчинами. Их привели в чувство, отпоили, откормили и выделили небольшую каюту, пообещав довезти до берегов Пилтовера. Не стоило забывать только о том, что Пилтовер город дорогой, и бесчинствовать безнаказанно никому не удастся. Однако именно этот город был целью Грейвза и Твистед Фэйта, вновь оказавшихся в одном котле. Каждый из них думал об одном и том же, но шрамы старых обид всё еще давали знать о себе.       - Когда-то мы были неплохой командой, - начал Фэйт. - И если бы…       - Никаких если! – Грубо отрезал Грейвз, бросив бритву с таз с водой. - Мы уже обсуждали это.       - Да, обсуждали, но неужели тебя не посещали мысли попробовать всё сначала? Судьба снова свела нас, а это что-то да значит…       - С каких это пор ты начал верить в судьбу, а?! – Голос Грейвза вновь начал обретать привычные яростные нотки, но к удивлению Твистед Фэйта гнев быстро сменился на милость, или даже отчаяние. - А-а! К черту тебя, Тобиас! Думаешь я не понимаю, что мы в полном дерьме? К тому же я бы и рад взяться за очередное дельце, но у меня даже оружия нет! Я пуст!       Фэйт хотел было съязвить по этому поводу, но не стал, зная, что «Судьба» была для Малкольма чем-то вроде родной конечности, однако даже раненый зверь порой способен нанести смертельный удар. Стоило объяснить ему это.       - У тебя нет пушки, но у тебя есть я, - Фэйт ослепительно улыбнулся, сложив руки на груди. - А достать новую колоду карт будет не трудно.       - Ты же понимаешь, что как только твоя нога окажется в игорном доме Пилтовера, нас тут же повяжут? После ограбления Механического хранилища, шериф только и ждет, чтобы повязать нас. Да каждая собака в городе знает нас в лицо!       - Зачем тратить зря время, когда можно начать хоть сейчас? – Картежник выглянул сквозь приоткрытую дверь каюты.       Изнутри можно было разглядеть большую часть палубы, а так же столики, скрытые обширным навесом, где в моменты отдыха моряки часто перекидывались партией другой в карты. Фэйт азартно облизнулся, ощущая до боли знакомый вкус легкой победы. Грейвзу был знаком этот взгляд, и он мысленно посочувствовал бедолагам, которых Фэйт оберет до нитки в ближайшие часы. Проклятый ублюдок! На мгновение Малкольм ощутил знакомое жгучее чувство ненависти к этому человеку, срабатывающее скорее по привычке, ведь не так просто было свыкнуться с мыслью, что застаревший конфликт улажен. Про себя он думал, что стоило возможно распроститься с Фэйтом, как только они снова окажутся на материке, но что дальше? Когда-то взаимовыгодное сотрудничество, затем предательство, годы тюрьмы и долгие погони друг за другом в попытке отомстить, а теперь столь внезапное примирение и начало жизни с чистого листа?… Всё выглядело слишком гладко, чтобы быть правдой, а попадать опять впросак не слишком-то и хотелось.       От столь тяжелых и запутанных мыслей Грейвз выругался и тряхнул головой. Не помешало бы сейчас выпить чего-то позабористей, чтобы мысли снова встали на свои места, но под рукой ничего не было. Вообще ничего не было, кроме вновь обретенной связи с былым напарником. Наверное, Малкольм солгал бы сам себе, решив, что смерть Фэйта успокоила бы его. За долгие годы бесплодной погони он неоднократно представлял себе как будет расправляться с загнанным Фэйтом, но всё поменялось в момент, когда тот прыгнул с Моста мясника, там, в Билджвотере. Картина произошедшего сама собой пронеслась перед глазами, а настойчивое желание выпить стало еще острее.       Глупый шулер! А ведь он мог погибнуть! В тот момент сердце Грейвза сжалось словно фрукт, попавший под пресс, никогда прежде он не испытывал такого страха за кого-либо. А уж тем более за человека, которого намеревался убить! Чего уж, впрочем, таить от самого же себя? Грейвз безумно радовался, что всё случилось именно так, а не иначе. О лучшем исходе ситуации он и мечтать не мог. Поиски Фэйта превратились в болезненную привязанность, не покидающую стрелка даже во сне, и сейчас он чувствовал себя героем кинофильма с красивым и счастливым концом. Только был ли это конец?       В своих мыслях он и не заметил, как вернулся картежник, неся в руке открытую бутылку какого-то пойла, а в другой новёхонькие сапоги, ничуть не уступающие испорченным. Такие же высокие, черные, с небольшим каблуком и хорошей отделкой – всё как любил Твистед Фэйт. Сам Грейвз предпочитал практичную обувь, желательно с крепкой подошвой и никогда не гнался за модными тенденциями.       - Не совсем то, чего хотелось, но для начала сойдет, - картежник свысока взглянул на сумрачного Грейвза, и добавил. – Чего такой кислый? Выглядишь так, словно уксуса хлебнул.       - Что, всех облапошил? – Вопросом на вопрос, ответил Грейвз. - Теперь нас выбросят на первом же камне, потому что ты обобрал экипаж до нитки?       Твистед Фэйт заливисто рассмеялся, отставляя не совсем честно заработанные сапоги в сторону. Грейвз буквально чувствовал исходящее от него самодовольство. Утонченный ублюдок мог заворожить и отвлечь, когда в этом возникала необходимость, но потом мог так же красиво и эффектно уйти, оставив после себя фирменную игровую карту. Когда-то он так же ушел, кинув самого Грейвза, но дабы не ворошить осиное гнездо болезненных воспоминаний, беззаконник попытался отвлечься, уставившись на принесенную выпивку.       - Лучше глотни, выглядишь ты неважно, - молвил Фэйт, протягивая напарнику бутыль с алкоголем, словно бы прочел его мысли.       Грейвз не стал отказывать себе в том, что могло принести желанное успокоение. Сделав несколько особо крупных глотков рома, он грубо утер влажные губы тыльной стороной ладони, морщась от обжигающей крепости напитка. Возможно Фэйт так же нуждался в подобной разрядке, скрывая за напускной обольстительной улыбкой истинные мысли. Он так же пил, но пил сдержаннее, а когда закончил, вновь начал разговор, отвлекая Грейвза от вороха ползущих в голову мыслей и воспоминаний.       - А ведь сапоги и выпивка не единственное, с чем я вернулся к тебе, - ответил он, как ни в чем не бывало. - Мне удалось разговорить этих ребят и выудить нужную информацию касательно оружия. Оружейник, о котором ты говорил, недавно умер от сердечного приступа. В самом Пилтовере полно и других оружейных, но все они предлагают товар по баснословным ценам, однако мы оба знаем, что пресловутыми хекстековыми ружьями там и не пахнет, максимум подделочный антиквариат. Зато в нижнем городе есть один торговец, выполняющий заказы максимально быстро, дешево и качественно. Более того, по слухам он сам же и пользуется своими пушками, что уже звучит неплохо.       - Думаешь, что в Зауне мы сможем найти что-то сносное? – Грейвз презрительно сплюнул в таз с водой, оставшейся после бритья. - Там хекстека столько же, сколько мозгов в куриной башке.       - В Пилтовер нам путь заказан, и если мы захотим работать по-крупному, придется начать с чего-то помельче. Я же буду чувствовать себя куда уверенней, если буду знать, что ты находишься рядом со стволом наперевес.       С этими словами Фэйт перенял бутылку с пойлом у напарника и жадно приложился к ней. Грейвз поймал себя на мысли, что внимательно рассматривает его, смотрит как тонкие струйки напитка стекают по губам, теряясь во всегда аккуратно выбритой бороде.       Картежник выглядел отлично даже в самом застиранном тряпье, пусть и сам отказывался верить в это. К тому же, было что-то интимное в совместном распивании рома из одной бутылки, в созерцании человека, который стал смыслом жизни Грейвза. А здесь стоило лишь протянуть руку, прикоснуться к нему и все былые сны воплотятся в реальность. Сны, о которых Грейвз не любил вспоминать, которых чурался... Тряхнув головой, он прогнал непрошеное наваждение. Что-то не те мысли полезли в голову, совсем не те… Возможно стоило зайти перед делом в бордель, хорошенько расслабиться там, но Грейвз решил остаться с чистым разумом и максимальной сосредоточенностью, прежде чем выйти на охоту за Твистед Фэйтом. А потом весь Билджвотер утонул в огне. И дабы хоть как-то отвлечься от неправильных мыслей, Грейвз вернулся к начатому разговору.       - Хорошо, пока опустим Пилтовер и вернемся к Зауну. Твоя информация об этом оружейнике звучит приятно, но больно уж попахивает подставой. Всё слишком благоприятно и радужно, особенно для такой дыры как Заун, где каждый второй хочет если не обокрасть тебя, так прирезать.       - Я знаю, - оторвавшись от бутылки, ответил Фэйт, вперив в собеседника взгляд голубых глаз. - Однако парни с палубы сказали так же, что этот торговец постоянно ставит палки в колеса шерифу и ее помощнице. С его подачи подпольные товары с черного рынка постоянно попадают на прилавки Пилтовера, и что самое смешное – Кейтлин никак не может контролировать это. А тот факт, что зажиточные жители предпочитают качественный заунский хекстек дорогому хекстеку Пилтовера, выводит из себя коренных монополистов из большого города. Весь их гнев летит в сторону полицейского участка, что позволяет таинственному торговцу играть по-крупному.       - Мне знаком этот твой взгляд, Тобиас, - вновь отпив из бутыли, произнес Грейвз. - И будь я проклят, если тебе не удалось разогреть мой интерес. Если этот твой торговец настолько влиятелен, то мы очень быстро встанем на ноги, но нужно больше информации.       В ответ на эти слова, картежник как-то загадочно рассмеялся, с неким высокомерием поглядывая на компаньона. Похоже спиртное так же ударило в его голову.       - Еще каких-то полчаса назад ты говорил, что не хочешь работать со мной.       - Тобиас… - Устало вздохнул Грейвз. - Если бы я чего-то не хотел, мы бы оба сейчас кормили акул на дне залива в Билджвотере, но если ты и дальше будешь подъебывать меня, я быстро передумаю.       - Остынь, мой друг, я ведь не это имел ввиду… - Наверное именно в этот момент Фэйт обрадовался, что «Судьба» утонула вместе с кораблем Гангпланка, ведь он как никто другой знал насколько вспыльчивым может быть беззаконник по имени Малкольм Грейвз.       Впрочем, знал он так же, что и без пушки он может наломать дров, в том числе и набить пару неугодных рож, а в числе этих неугодных Фэйту совершенно не хотелось оказаться.       Сам Грейвз ничего не ответил, напряженно засопев. Ром в бутылке уверенно подходил к концу, постепенно ударяя в голову, но эта выпивка была необходимостью как для него, так и для Фэйта. Каждый из них никак не мог уложить мысли по полкам и привыкнуть к новому положению дел, но алкоголь прекрасно притуплял и заглушал всё лишнее, вместе с тем порождая и новое. В какой-то момент Грейвз ощутил вдруг, что не знает куда деть руки, и что ему чертовски хочется закурить. Ладонь по привычке легла на грудь в поисках портсигара, но тот ушел на дно вслед за «Судьбой» насколько помнил Малкольм, а может до этого его спер один из пиратов Гангпланка. Да и какая теперь разница?       Разумеется поведение стрелка не осталась незамеченным Фэйтом. Воспитанный речными цыганами, он рано научился распознавать исходящие от людей эмоции, в том числе гнев, пренебрежение, ненависть... В детстве он с лихвой хлебнул чужого недовольства, высохшего кровавой коркой на губе или расплывающегося синяками под глазами. Взрослея, Фэйт практически интуитивно угадывал намерения людей, в частности соперников за игорным столом. А потом он встретился с Грейвзом, с его истинной сущностью, рожденной предательством и стремлением отомстить. Стрелок и до этого проявлял невероятное упрямство и твердолобие, но нынешнего Грейвза ему еще не доводилось видеть. От него веяло усталостью, слабостью и… отчаянием? Привычный Грейвз никогда не обнажался настолько. Сейчас он напоминал загнанную гончую, и Фэйт ощутил вдруг внезапный порыв поддержать его, обнять, похлопать по плечу, но страх быть отвергнутым превысил желание помочь. Слишком свежи еще раны непонимания, и торопить события определенно не стоило. Отринув столь странные мысли, картежник поднялся на ноги и подошел к одежде, сушащейся на веревке. Еще немного, и ее можно будет надеть.       - Прости, Тобиас, - наконец-то произнес Грейвз, развалившись на старом топчане. - Я дико устал, мне нужно отдохнуть… Разбудишь, когда доплывем.       Картежник вздрогнул, как вздрагивал каждый раз, когда Малкольм называл его по имени. Было что-то особенное в том, как он произносил его, его голос возвращал Фэйта в старые времена, когда беззаконники проворачивали темные дела под звуки взрывов, звон монет и запах пороха. Всё это возбуждало Фэйта, пока он не стал желать большего, за что в итоге поплатился. Сомнительная связь с Арегором Приггсом наделила его невиданными силами, но цена оказалась непомерно высокой. И он, и Грейвз заигрались – в то время как стоило бежать как можно дальше… Цепочка, вьющаяся из позолоченных звеньев воспоминаний, стянулась, сжимая голову словно тиски. Теперь усталость Грейвза не казалась Фэйту такой уж непонятной и необъяснимой. Гоня прочь эти мысли, картежник поудобнее расселся на кресле, надвинул шляпу на глаза и задремал. Лучше последовать примеру Грейвза и так же отдохнуть, пока есть еще возможность.