Проект "Скорпороза"

Так как стараниями Шивон Гриффиндор и Слизерин от холодной войны перешли к активным боевым действиям (я цитирую), то нам пришлось встречаться на нейтральной территории. Не в гостиной Рейвенкло, конечно, что вы, в туалете. Да, старый испытанный изысканный метод. В принципе, я подумывала надеть плащи, шляпы, темные очки и пойти кормить уток на Черном Озере, как делали шпионы в старых фильмах, но уток у нас на озере нет, а гриндилоу кормить что-то не захотелось. Поэтому мы забаррикадировались в туалете на третьем этаже. То есть это Ши баррикадировалась, а я молилась всем богам, чтобы она меня не убила. И вот она обернулась ко мне и уставилась, меча взором молнии. – А. Теперь. Ты. Объяснишься, – прошипела она голосом символа своего факультета. – Ну, Ши, – заюлила я. – Ну, мне сказали, что ты целовалась с Малфоем, и я обиделась, и вот… Иногда нам слов не нужно. Вот например, Ши может одним взглядом изобразить: «Да ты, горгулью тебе под хвост, нафиг, спятила, да я Малфоя и за деньги не поцеловала бы, нашла кого слушать, Ала Поттера, завтра к Монтагю прислушиваться начнешь», – и далее непечатно. Я прервала ее монолог быстрым: – Яподумалатыхочешьсорватьмоипланы. – И как. Ты. Могла. Такое. Подумать? Теперь я уже ответила ей многозначительным взглядом, в котором можно было бы прочесть: «Я знаю, что ты иногда меня держишь за дурочку, но ты же знаешь, что я не такая» и «Окстись, Ши, я тебя миллион лет знаю». Она прикусила губу, подумала, а потом спросила: – Как? – Что как? – прикинулась я дурочкой. – Как ты, как тебе удалось уболтать Слизнорта? – Есть методы, – заперлась я. Было видно, как быстро у нее в голове вертятся шестеренки. – Поттер, – сказала она. – Вот черт, – Ши слишком быстро соображает. Она фыркнула: – Она сидела рядом с тобой на обеде и вся светилась, кто же еще? Я вздохнула. А ведь я-то думала, что у меня такой тайный и коварный план. Общеизвестно, что профессор Слизнорт обожает знаменитостей. А еще больше он обожает детей знаменитостей. А больше всех он обожает детей Поттера, потому что это ведь уже крайняя степень детознаменитости. Я была уверена, что, если Лили скажет профессору «Голос», он ответит «Гав-гав!», и так и случилось. – Серьезно, Дженни, Поттер? Ты могла, ну, не знаю, в чай мне плюнуть, что ли, навозную бомбу в сумку подложить, распустить сплетню, что я лесбиянка, наконец, но Поттер? – Ну, это ведь было не так уж и плохо? Особенно в сравнении с Малфоем и Роуз… Вот это было ужасно. Честно, я думала, что раз они оба такие сведущие в зельях, такие классные зельевары, то они быстро поймут, как им здорово работать друг с другом, а не с кем-нибудь, кто у них только под ногами крутится, и как быстро они начнут на пару варить потрясающие зелья, и как они проникнутся друг к другу уважением, и как вот так, над котлом, полном любви (мы скоро ведь до амортенции дойдем), они полюбят друг друга, но вместо этого… – О да, я хотя бы Поттеру лягушек на голову не вывалила. А надо было. Честное слово, я не думала, что можно так поругаться из-за того, как надо нарезать коренья. Они так орали друг на друга, будто, ну, я не знаю, убили кого-то и спорят, как спрятать труп, а не коренья нарезают. Им повезло, что они оба любимчики у Слизнорта, иначе отрабатывать им еще три года после выпуска. – Но спасибо, вы с Лили нам зрелище обеспечили на целый год вперед. Аж хочется в ножки поклониться. – Кстати о Лили, – тут же перевела я разговор на другую тему. – Ты представляешь, что она мне сказала! – Что «Голодные игры» лучше «Сумерек»? Ты волосы ей не повыдирала? – Да хватит уже, я про Роуз и Малфоя. Она с ногами забралась на подоконник и выжидательно уставилась на меня. – Так ты все-таки рассказала это Лили? И она согласна отдать свою кузину, плоть, так сказать, и кровь свою, в жертву Малфоям? И не боится, что они ее зажарят и съедят? Измельчали Поттеры. Иногда мне очень хочется стукнуть Ши по голове. Но я сдержалась и продолжила: – Лили рассказала, что, когда Роуз отправлялась на первый курс, ее папа (папа Роуз, а не папа Лили) показал на Скорпиуса и сказал, чтобы она с ним не дружила, потому что дедушка Уизли не переживет, если она выйдет замуж за чистокровку. – Какая прелесть! – изумилась Шивон. – Вот! Я тоже так думаю! Это же ведь знак! Шивон вскинула брови: – Какой знак? – Ну, подумай сама, это же что-то значит? – Это значит, что дедушка Уизли – расист и шовинист, такой же как и малфоевский, и больше ничего. Я фыркнула. Иногда шутки у Ши получаются совсем дурацкие. Герой войны, любитель магглов – и вдруг шовинист, смешно. – Вечно ты как ляпнешь. Нет, я про то, что это точно судьба, разве нет? Она склонила голову набок и как-то серьезно посмотрела на меня, будто захотела что-то сказать, но потом хмыкнула, словно передумала, и сказала: – Знаешь, а я тогда подкину тебе еще мясца для твоих коварных планов. Держись крепче – у нас будет Рождественский Бал. *** – Не могу поверить, что Слизнорт так с тобой поступил, Роуз, – ворковала Доминик Уизли, пока мы с Лили обсуждали, что нам теперь делать с Рождественским Балом. И с тем, что Роуз со Скорпиусом не сработались. – Сказал, что мы, дескать, как лучшие ученики, должны составить отличную команду. Команда, ну конечно, да Малфой не поймет, что такое команда, если даже это слово вырезать ему на лбу! Заявил, что я не умею резать коренья, Мерлин, что за бред. – Им надо получить взыскание, – прошептала мне на ухо Лили. – То есть как? – не поняла я. – Общее взыскание. Парную отработку. Совместный труд. Ну же, Дженни, шевели мозгами – взыскание! – закатила глаза Лили. Я поджала губы. Я засомневалась, что совместная чистка коридоров настроит Роуз и Скорпиуса на романтический лад – вот они, потные, грязные, вымотавшиеся, выбившиеся из сил, заканчивают работу, поворачиваются, смотрят друг на друга, у Малфоя мокрая от пота рубашка, прилипшая к телу, нет, он вообще снял рубашку, у Роуз расстегнуто несколько верхних пуговок, по ее шее к груди сползает капелька пота, которую Малфой провожает глазами, и… – Кхм, – откашлялась я. Кажется, у меня наконец-то заработали гормоны, вот только в каком-то странном направлении… – Ты права, Лили. Им нужно взыскание. Но как? – Ты правильно нашла, кого спросить, – нехорошо улыбнулась Лили. – Любимую племянницу Джорджа Уизли. И эта племянница сейчас же напишет дяде с просьбой прислать «Универсальный набор хогвартского диверсанта и прогульщика», эксклюзив, только для любимых племянников.