Натерпевшаяся

— Минус двадцать баллов с Гриффиндора, за неподобающее поведение! Развернувшись на каблуках, профессор Снейп полетел в Подземелье. Подальше отсюда! Нужно напиться, чтобы забыть эти наглые руки, на талии ЕГО женщины. Забыть счастье в ее глазах, когда ее обнимал НЕ ОН. Она говорила что не может, что ей страшно. Но все последнее время вокруг нее вертелись эти ее друзья. И теперь, вот так нагло… в коридоре… Влетев в свои покои, мужчина схватил бутылку виски, налил неаккуратно янтарную жидкость в стакан, и тут же его осушил. Постоял, ощущая, как желудок обдает огнем, и, развернувшись, швырнул стакан в стену. Рухнув на диван, зельевар уставился пустым взглядом в огонь в камине, изредка прикладываясь к бутылке. *** Гермиона бежала по бесконечным лестницам вниз, периодически прыгая через ступеньки. Ее легкие горели огнем, а из глаз того и гляди хлынут слезы. «ну почему так?! Что случилось?!» Всю первую половину дня она была рассеяна, представляя как может пройти их вечерняя встреча. Иногда, когда она совсем окуналась в фантазии, они становились крайне порочными. Тогда она закрывала красное лицо руками, и трясла головой, в надежде избавиться от этих пошлых картинок перед глазами. Ей было страшно. Очень. Но она была так рада! Как долго она этого хотела, как долго ждала! После уроков, она даже сделала то, чего от себя ну вообще не ожидала — она засела в ванне. С эпиляционными мазями. Да-да, Гермиона Грейнджер подготовилась как надо! Она даже намазалась увлажняющими кремами, и попыталась уложить волосы. Ей хотелось выглядеть лучше, чем обычно. Ей хотелось его порадовать. Хотя, Гермионе и становилось безумно стыдно, когда она вспоминала для кого, и для чего сейчас так готовится. А что, если он и сегодня ее отвергнет? Нет, он же сам ее позвал! Ну, а если просто смажет здоровую спину, и отпустит? Ну, тогда уже будем действовать по обстоятельствам! Поняв, что просто не выдержит сидеть в своей спальне еще несколько часов, девушка вышла в Гриффиндорскую гостиную, взглядом ища друзей. Гарри снова сидел на подоконнике, устало глядя в том по Трансфигурации. На прошлом занятии профессор МакГонагалл сказала что если он постарается, сможет дотянуть до «Превосходно» в дипломе. И он теперь старался. Джинни болтала с сокурсниками, Рон же сидел у камина, и бесцельно смотрел в потухшие угли.  — Ты чего такой кислый? — она плюхнулась рядом. Рон повернулся, и пару раз моргнул, фокусируя взгляд, как бы осознавая кто перед ним.  — А, Герм, привет, — он снова отвернулся, — да че-то настроения совсем нет.  — А как дела на тренировках? — попыталась она завязать разговор, чтобы вытянуть друга из этого депрессивного состояния.  — Да нормально, вроде, — он вздохнул.  — Нет, так дело не пойдет, — она поколебалась, и взяла его за руку, — Пойдем прогуляемся. Пару коридоров они шли молча, только друг периодически тяжело вздыхал. Когда уже до Вестибюля осталось совсем немного, Гермиона не выдержала.  — Ну же, Рональд! — воскликнула она, останавливаясь, — расскажи, что с тобой происходит! Я же твой друг, вдруг смогу помочь! Парень снова вздохнул, бросил взгляд на подругу, и отвернулся.  — Кажется, мне кое-кто нравится. Гермиона замерла, закусив губу.  — И? Что тут страшного? У нее уже есть парень? — молчание в ответ. — Или она сильно младше? Боже, — она прижала руки к губам, — это парень?!  — Мерлин, нет же! — Рон обернулся красный как рак. — Ты чего, Герм?! Фу!  — Тогда что же?  — Это Полумна, — он опустил голову и ссутулился. Гермиона замерла с открытым ртом. Не Лаванда? Не какая-нибудь пустоголовая фанатка квиддича?! Девушка попятилась, и села на подоконник. Через пару мгновений друг сел рядом.  — Тебе только кажется, что она тебе нравится? — осторожно начала она.  — Я почти уверен, — буркнул друг себе под нос.  — А почему так пессимистично? — она попыталась улыбнуться.  — Потому что я знаю как вы все к ней относитесь. Я и сам таким был. Идиотом. Смеялся над ней. А потом… она такая добрая! — его лицо просветлело, на губах заиграла слабая улыбка, — да, она странная, но кто не странный?! Он обернулся к Гермионе.  — Вот ты постоянно копаешься с книгами, готова не спать, не есть, и с людьми не общаться, лишь бы что-то прочитать. Это ведь тоже странность! Гарри может в голову Сама-знаешь-кого влезать, — он задумался кого еще можно привести как пример, — Дамблдор постоянно песни под нос распевает, и леденцы свои пачками ест. Снейп так вообще ходячая странность. Он усмехнулся, а Гермиона вздрогнула.  — Тогда что тебя останавливает? — задала она вопрос, — ты уже подходил к ней?  — Нет конечно! — Рон отшатнулся.  — А что мешает? До нашего Выпуска осталось так немного. Лучше уж сейчас все решить, ведь потом ты уедешь. Да и неизвестно еще что впереди будет. Сам-знаешь-кто как-никак…  — Я боюсь, — он сглотнул, — я боюсь что она засмеется.  — Я не думаю что это в ее стиле, — староста похлопала друга по плечу. — Если ты хочешь, мы могли бы позвать ее с нами в Хогсмид на этих выходных. Друг тут же обернулся, его глаза сияли.  — Ты сделаешь это?! Герм, ты поможешь мне?  — Господи, Рональд, конечно! — она облегченно засмеялась. — Она хорошая девочка, и я буду рада за вас, если все получится. Ну и, отныне, я не позволю кому-либо, в нашем с тобой присутствии, смеяться над ней. Рон тепло улыбнулся подруге, и взял ее руки в свои.  — Герм, какая же ты хорошая, я так рад, что ты у меня есть.  — Я тоже счастлива иметь таких потрясающих людей рядом с собой, — она тоже тепло улыбнулась, — а теперь вставай.  — Зачем?  — Ты почти занятой парень, я могу спокойно тебя обнимать! Друзья засмеялись, и крепко обнялись. Гермиона уткнулась носом в мантию Рона, и, закрыв глаза, тяжело вздохнула. Совсем другого человека она хотела бы обнимать сейчас. Рон тоже глубоко вдохнул, и проговорил ей куда-то в волосы:  — Герм, ты потрясающе сегодня пахнешь! И волосы такие мягкие, — он аккуратно пропустил прядь сквозь пальцы.  — Двадцать баллов с Гриффиндора за неподобающее поведение! — ребята подпрыгнули, и отлетели друг от друга. Перед ними стоял профессор Снейп, глаза его метали молнии, губы были сжаты в тонкую линию. Они не успели ничего сказать, как учитель развернулся на каблуках, и полетел в сторону подземелий. Гермиона больно закусила губу и зажмурилась. Мерлиновы яйца, да что ж такое то?!  — Я же говорил что он странный, — пробормотал Рон, — и что в нашем поведении было неподобающего?! По Вестибюлю прокатился звон башенных часов.  — Отлично, — воскликнул парень, — ужин. Пойдем?  — Нет, Рон, я еще должна заглянуть в библиотеку, — девушка старалась не заплакать, — Захвати мне пирог, хорошо? Если меня не будет — оставь просто в комнате, ладно?  — Хорошо, пока. Друг махнул рукой, и направился к дверям в Большой зал. Проследив, чтобы он вошел, и рядом не было никого из знакомых, Гермиона побежала в Подземелья. Что в их поведении ему показалось неподобающим? Что вообще случилось?! Она не понимала. Она вообще уже ничего не понимала! Сколько можно ходить вокруг да около?! Либо они сейчас решат все, либо она вообще из его комнат не выйдет. Кивнув сама себе, девушка глубоко вдохнула, и постучала в, уже почти родную, дверь. На стук он не ответил. И на второй раз тоже. Разозлившись, девушка дернула за ручку, и дверь открылась. Потоптавшись на пороге с пару секунд, она вошла, и взглядом поискала профессора. Он сидел на диване, смотрел отсутствующим взглядом в огонь, и пил янтарную жидкость прямо из бутылки. Глупо было надеяться, что это Сливочное пиво.  — Минус еще двадцать баллов, за то, что ворвались в покои преподавателя без спроса. Девушка сначала дернулась от его тона, а потом собралась.  — Вообще-то, вы меня звали, — она расправила плечи, — Вы должны были мне спину намазать. Его рука с бутылкой замерла на полпути ко рту. Он обернулся, и оглядел ее с головы до ног уже слегка расфокусировавшимся взглядом. Приложив некоторые усилия, мужчина встал, и подошел к ней вплотную. Гермиона попятилась, пока не уперлась спиной в стену.  — Ваши ожоги уже давно зажили, мисс Грейнджер, — ее лицо обдало его дыханием, ударив в нос запахом алкоголя. — И, мне казалось, вы это и сами поняли.  — Поняла, — она смело посмотрела ему в лицо, внутренне дрожа, — и, все же пришла. Он молча ее разглядывал, оперевшись одной рукой о стену возле ее головы.  — И даже Уизли бросила, — сказал он будто бы себе.  — Я никого не бросала. Мой друг, — она выделила эти слова, — пошел на ужин.  — Друг, — он неприятно ухмыльнулся. — видел я ваши обжимания. Что с одним другом, что с другим.  — Друг, — повторила она, упрямо вздернув подбородок. — Но, даже несмотря на то, что они мои друзья, каждый раз, когда они касаются меня, мне все равно страшно. Он поднял бровь  — Не замечал вашего страха в моих комнатах.  — Потому что только Вас я не боюсь, — она упрямо смотрела ему в глаза. Каких трудов ей этого стоило! Она готова была в обморок упасть, ведь он был так близко. И они вели такие разговоры…  — Только с Вами я могу быть наедине без страхов, — продолжила она, — только Ваши прикосновения не обжигают. Только Вы мне… приятны. Она рвано дышала, ее ноги подкашивались, а в голове начинало шуметь. Он стоял неподвижно, смотря ей в глаза тяжелым взглядом. Когда она уже отчаялась, и хотела попросить прощения, взять свои слова назад и убежать, он резко прижал ее к стене, и поцеловал. У девушки подогнулись колени, и она чуть не упала, но профессор подхватил ее под ягодицы, и Грейнджер обняла его за талию ногами. Он целовал ее сладко, самозабвенно, и девушка готова была растечься горячей лужицей у его ног. Вдруг, мужчина оторвался от нее, и посмотрел каким-то диким взглядом.  — Ты думаешь что хочешь этого?! Действительно ЭТОГО?! Здесь и сейчас?! — он даже слегка встряхнул ее, — уходи пока не поздно!  — Я хочу, — еле слышно прошептала Гермиона ему в губы, закрыв глаза. Зарычав, он подхватил девушку поудобнее, и, не прекращая поцелуя, потащил в свою комнату. Войдя в спальню, они буквально рухнули на кровать. Накрыв ее своим телом, мужчина ласково провел по ее волосам ладонью.  — Если мы сейчас зайдем дальше, я не смогу уже сдержаться, я не железный, — прошептал профессор, — беги от меня, Грейнджер. Девушка слегка приподнялась к его уху, и зашептала:  — А может это Вам от меня нужно бежать. Его тело накрыла лавина мурашек. «Чертовка!», прошептал Снейп, снова накрывая ее губы своими. Девушка неловко начала расстегивать его сюртук.  — Чертовы пуговицы, — прошептала она ему в рот. Зельевар ухмыльнулся, и невербально произнес заклинание. Тут же вся одежда на них исчезла. Гермиона дернулась, и зажмурилась. Северус тут же себя мысленно отругал. Нет, ну надо же, какой идиот! С ней ведь надо медленнее, нежнее, она же не шлюха из Лютного! Нежно проведя ладонью по ее лицу, он медленно поцеловал веки девушки, потом переносицу, потом висок. Махнув рукой в сторону свеч, мужчина потушил их все, оставив только тлеющие угли в камине. Комната утонула в приятной полутьме, наполненной только звуками тяжелого дыхания и поцелуев. Постепенно, Гермиона расслабилась под его ласками, и слегка провела пальчиками по мужской спине. Снова голая кожа, снова ее прикосновения, но ощущения в сто раз приятнее.  — Я уже было смирился, — прошептал он, проводя кончиком языка по девичьему ушку, — все эти профессора, неотложные дела, встречи. Гермиона ухмыльнулась.  — А я не смирилась, — зашептала она в ответ, — и дала себе слово, что просто так сегодня не уйду. Это было невероятно, казалось, он и так возбужден дальше некуда. Но эта девочка, своими словами, своей решимостью в отношении него, делала с его телом что-то невероятное. Ему будто снова стало семнадцать, а за спиной выросли крылья. Припав к ее шее в поцелуе, он сжал рукой полушарие груди, с дерзко торчащим соском. Подразнив его, погладил животик, спустился ниже. Раздвинул нежные складочки… Мерлин всемогущий, она была такой мокрой! Едва он коснулся клитора, как Гермиона выгнулась, и застонала в голос.  — Как давно я мечтал услышать твои стоны, — прошептал он ей в губы, не останавливая игру пальцев на самой чувствительной точке. Ей казалось, что ее кости плавятся! Никогда еще, даже наедине с собой, ей не было так хорошо. Внутри будто возникла огромная пружина, что все сжималась и сжималась. Казалось, что сейчас она просто взлетит над кроватью. Девушка непроизвольно раздвинула ноги шире, чтобы им обоим было удобнее. Северус понял что лучшего момента просто не будет. Убрав пальцы, он лег на Гермиону сверху, слегка пристроился, и толкнулся. Девушка вскрикнула, и сжала простыню в кулаках. Раскрыв широко глаза, она обернулась к профессору. Его образ был еле виден в свете почти затухших углей, но она смогла безошибочно обхватить его лицо руками, и подтянуть к себе для поцелуя.  — Прости, — прошептал он.  — Спасибо, — ответила она. Сколько лет она этого хотела! Сколько боялась, что отчим доберется до нее в какой-то момент, и насильно отберет то единственное что у нее есть дорогого. Да, она много раз слышала от девочек в общей комнате, что для мальчиков девственница не очень желанна. Слишком много с ними проблем. Скольким из них мальчики отказывали в близости, чтобы «не мараться», как бы это отвратительно ни звучало. Но в большинстве книг (особенно в женских романах, которые нет-нет, да Гермиона почитывала), девственность была даром, что девушка преподносила возлюбленному. И как она была сейчас рада, что отдала свою невинность тому, кого сама выбрала. И тому, кто знал об этом, и тоже хотел ее! Боже, да теперь, если что случись, будет не так страшно. Это когда ты не знаешь чего ждать, страх накрывает от одной мысли о насилии… Боль почти сразу прошла, и Гермиона слегка подалась бедрами вперед. Снейп почувствовал ее толчок, и задвигался сам. Сначала медленно… потом быстрее… быстрее… Гермиона затерялась в ощущениях. Так вот о чем пишут в книгах, и шушукаются девочки под Сливочное пиво. А эта потрясающая какофония звуков — шлепки тела о тело, поцелуи, вздохи… Слишком долго у него не было девушки. Слишком сильно его возбуждала Грейнджер. И слишком потрясающа она была сейчас. Не в силах больше сдерживаться, он почувствовал, как пружина где-то глубоко внутри максимально натянулась, а потом мир взорвался. Уткнувшись лбом в лоб Гермионы, он попытался восстановить дыхание. Поцеловав ее, скатился с девушки, притянув ее к себе. Она хотела поудобнее устроиться у него на груди, чтобы прийти в себя. Но профессор откинул ее на спину, и снова накрыл губы своими. Его рука снова начала гладить ее тело, спускаясь все ниже. Погладив гладкий лобок, пальцами раздвинул складочки, найдя горошину клитора. Девушка снова выгнулась, раскрыв рот в беззвучном крике, и вцепилась в его руку.  — А теперь, — оторвавшись от ее губ, прошептал Северус, — я хочу послушать как ты кричишь. Для меня. *** Из сладкой полудремы их вывел бой башенных часов. Гермиона потянулась, и, повернувшись, поцеловала профессора в шею.  — Меня могут ждать, — прошептала она в темноту. С его стороны послышался тяжелый вздох.  — Можно воспользоваться Вашей ванной, профессор? — произнесла она с озорной улыбкой.  — Если хотите, чтобы я вас отшлепал, мисс Грейнджер, употребляйте это обращение почаще. Девушка коварно улыбнулась, и призвала из ванной большой халат. Завернувшись в него, и с наслаждением вдохнув аромат порошка, подхватила свои вещи с пола, и побежала мыться. С удовольствием потянувшись и хрустнув всеми косточками, Северус тоже начал одеваться. Потрясающий вечер. Он как раз застегивал рубашку, выходя в гостиную, когда дверь с грохотом распахнулась, и перед ним предстала разъяренная МакГонагалл. Честно, он даже растерялся.  — Где Грейнджер? — без приветствий выплюнула декан Гриффиндора.  — В ванной, она запачкала руки… Не дослушав коллегу, профессор подлетела к ванной комнате, и так же резко распахнула и эту дверь. У раковины замерла перепуганная Гермиона. Увидев, что она одета полностью, за исключением только мантии, Зельевар чуть в голос не выдохнул.  — Мисс Грейнджер, — начала ее декан с угрозой в голосе, — что Вы забыли в личных покоях преподавателя в такое время.  — Профессор, мы работали над проектом, — начала оправдываться Гермиона осипшим от страха голосом, — а когда зашли в тупик, профессор Снейп любезно предложил поискать ответы в его библиотеке.  — Вечер окончен, подождите меня в коридоре. Гермиона кивнула, и мышкой выскользнула из покоев Снейпа. МакГонагалл сжала пальцами переносицу, и зажмурилась.  — Минерва…  — Северус, какого черта?! Ты даже меня в эти покои лишний раз не пускаешь и книги свои не даешь! Не трогай девочку! И сам из школы вылетишь, и ее без образования оставишь. А о ее репутации ты подумал?! То, что ты делаешь, недопустимо!  — Пока ты не наговорила лишнего, я попрошу тебя уйти. Мисс Грейнджер ничего не угрожает, — его ноздри гневно раздувались  — Я прослежу чтобы так было и впредь. Уже подойдя к дверям, преподавательница обернулась.  — Сколько по времени вам осталось работать над проектом?  — Еще пару недель, — сквозь зубы ответил Снейп.  — Две недели, и чтобы больше я ее рядом с тобой не видела. Ты меня понял? Не дождавшись никакой реакции, кроме заходивших желваков у него на лице, Минерва вышла, напоследок хорошенько шандарахнув дверью. От ее появления вздрогнула Гермиона.  — Мисс Грейнджер, — холодно произнесла она, — в мой кабинет. Шли в напряженном молчании. Гермиона не могла понять что случилось. Как реагировать, как оправдываться? Едва они зашли в личный кабинет профессора Трансфигурации, староста открыла рот чтобы хотя бы узнать о причинах ее нахождения здесь, но преподавательница снова перебила.  — Мисс Грейнджер, ненормально, что молодая девушка все свободное время проводит с учителем противоположного пола. С молодым учителем. Тем более, в его личных комнатах. Слухи уже ходят! Благо, что среди Гриффиндора. А если узнают попечители?! Я считала вас взрослой, умной девочкой.  — Но мы работаем вместе, — Гермиона вспыхнула до корней волос. Мерлин, что было бы, приди преподавательница минут на десять раньше?! — профессор обещал мне рекомендательное письмо в университет, если мой проект завершится удачно.  — Вы получите свои рекомендации. Не от него, так от меня. И от Директора. Профессор сказал что вам осталось от силы пару недель. Так вот, чтобы по истечении вашего сотрудничества, вас вместе я не видела. Не вынуждайте меня в вас разочаровываться, мисс Грейнджер. Можете идти в свою комнату. МакГонагалл отошла от двери, пропуская девушку. Гермиона наклонила голову, чтобы не показывать слез, готовых сорваться с ресниц, глухо попрощалась, и выбежала из кабинета. Добежав до первого свободного класса, девушка рухнула за ближайшую парту, и разрыдалась. Что же это за напасть такая?! И почему их просто не могут оставить в покое?! Вечно кто-то крутится рядом. Джинни еще, то с картой этой проклятой, то постоянно в комнатах поджидала… Гермиона, от внезапно пришедшей мысли, даже перестала плакать. Нет. Не может быть. Вытерев лицо рукавом мантии, она побежала в башню. Растолкав ребят у портрета Полной дамы, не обратила внимания на оклик Рона, распахнула дверь в свою комнату… На ее кровати сидела Джинни, облокотившись на подушки. Перед ней лежала волшебная палочка, и раскрытая карта Мародеров.  — Ты… — прошептала Гермиона, притягивая руку ко рту. Джинни тут же вскочила.  — Гермиона, поверь, я хотела как лучше.  — Не может быть, — староста медленно качала головой, невидящим взглядом смотря на подругу. Тут же она поняла о каких слухах говорила МакГонагалл. И почему их декан вдруг начала наведываться в Подземелья. И назначать ей обходы сразу после занятий у Снейпа, — это все ты.  — Если хочешь знать, я просто ему не доверяла! — в запале закричала Джинни, пятясь к стене и выставив перед собой руки, — Я ни на миг не поверю, что взрослый мужчина добровольно решит каждый вечер проводить в обществе молодой девушки, просто по доброте душевной!  — Какая же ты дрянь, — продолжала шептать Грейнджер, — натравить на нас МакГонагалл…  — Да. Это я ей рассказала, — рыжая вздернула подбородок, продолжая мелкими шажками двигаться к двери, — потому что я видела как он на тебя смотрит! Особенно, когда ты была рядом с Гарри, или Роном. Я переживала за тебя.  — Переживала, — эхом повторила Гермиона. И вдруг захохотала, — переживала она! Ты переживала что он меня совратит?! Она хохотала как ненормальная, вытирая выступившие слезы, и начав икать. Джинни с подозрением смотрела на подругу, опасаясь приближаться.  — Все эти дни мне мешала ты?! — староста ткнула в подругу пальцем, и снова согнулась, хохоча. Смех прекратился так же резко, как и начался.  — И теперь именно из-за тебя все так, — девушка бросила взгляд на Уизли-младшую, — убирайся. УБИРАЙСЯ! Через мгновение, дверь за подругой захлопнулась, и Гермиона осела на пол, закрывая ладонями лицо.