Роб Рой. Иная история

- Дейта! Должен признаться, я чертовски рад тебя видеть! Бледнолицый Дейта неспешно обернулся. Хотя его лицо оставалось спокойным, Томасу показалось, что в ярко-зеленых глазах молодого человека отразилась едва уловимая искра радости. - Вам лучше пока придерживаться постельного режима, Томас. - Это верно, я и сам чувствую, впрочем, долго я тут не лежать не стану. Отец в беде, в Шотландии и… - Мы отправимся туда, - закончил Дейта, вновь предавшись созерцанию кричаще яркого, цвета спелого апельсина, конька на стене. - Я буду рад твоей компании, - с теплотой и благодарностью произнес Томас, смотря в профиль на дворецкого Эдисонов. Дейта обернулся, уголки его губ чуть дрогнули, изогнувшись в улыбке. - Изучаешь местное искусство? – широко улыбнулся ирландец, увидев, как юноша, чуть нахмурившись, снова устремил взор к картине. - Пытаюсь понять, - на высоком лбу Дейты залегла морщинка, - смысл создания данного предмета быта. Это искусство, - не поднимая головы, Дейта указал на потолок, - а предназначение этого, - он ткнул пальцем в картину, - мне неизвестно, хотя многие склонны относить всю живопись к искусству… Приступ хохота заставил Томаса согнуться в три погибели. Трудно было без смеха смотреть на сосредоточенного Дейту, пытавшегося постичь смысл морского конька апельсинного цвета. Дейта недоуменно обернулся. - Я сказал шутку? - Ну как тебе сказать, - Томас вытирал слезы.- Это… забавно. Ну то есть, – Дейта явно его не понимал – это чтобы настроение у жильца было получше. Лично мне эта картина очень нравится, у нее очень жизнерадостный вид. И, смотри, обивка на сиденьях выполнена в том же цвете. Это… декор. - И чему он служит? Глядя на него, нужно смеяться? - Что ты, Дейта, нет, - Томас уже с трудом переводил дух, - это для красоты. Настоящее искусство несколько тяжеловесно для маленькой комнаты, а этот веселый рисунок очень кстати. Многие люди украшают жилище такими работами. Они просто… хорошо смотрятся. Служат украшением. - Здесь есть украшение, - Дейта снова указал на потолок. - Знаю, но конек смотрится славно… согласись. Наверное, капитан нарисовал его, когда был ребенком. Я видел у него в каюте мольберт, - пояснил Томас. - В Иллион-хаусе много картин. Лорд их  часто преподносит миледи в подарок. Мне нравится их рассматривать. Говорят, что картины отображают чувства и эмоции. Я пытался их угадывать. Но у коньков нет чувств. - Конек вызывает эмоции у нас. - Да, да, мне по душе его цвет, - изрек тонкий психолог Дейта, заставив Томаса прыснуть от смеха. - Ты лучше расскажи, как там все прошло? С гостями и прочее. Газеты уже меня похоронили? - Никто ничего не заметил. Я проводил гостей, сказав, что вам нужно остаться одному, - Дейта приблизился к кровати Томаса и сел у него в ногах. - Потом меня нашел один из матросов «Наутилуса» и сообщил о вашем местонахождении. И я поспешил сюда. Мы с мистером Лендом и капитаном ухаживали за вами. - Спасибо тебе, Дейта, - Томас крепко сжал руку дворецкого. – И это… давай на «ты». Нечего нам с тобой выкать, мы же друзья. Дейта взглянул на Томаса странным, почти растроганным взглядом. - Можно я обниму моего друга? – робко спросил он. - Конечно, - Томас распахнул объятия. Дейта стиснул ирландца так, что тот снова чуть не лишился чувств, потом бережно уложил на подушки. - Ладно, Дейта, я немного посплю, - едва голова юноши коснулась подушки, он понял, до чего же его утомило это недолгое бодрствование. - Да, сэр. Томас приоткрыл один глаз, напоминая об уговоре. - Да, Томас. И неслышным шагом Дейта покинул каюту О’Коннора. *** Спустя три дня Томас был полностью здоров. Все это время в его каюте дежурил дюжий матрос Нед Ленд, заботящийся о молодом ирландце хотя несколько неуклюже, но искренне и тщательно. Три раза в сутки Ленд впихивал в Томаса кучу лекарственных снадобий, зорко следя за тем, чтобы больной проглотил всю положенную горькую и кислую жижу, напоминающую склизкие водоросли (Томас подозревал, что это водоросли и были). Зато матрос явно привязался к своему подопечному, выбирал для него на кухне самые вкусные кушания и развлекал забористыми морскими байками о приключениях,  которые выпали на его долю. Так Томас узнал, что Нед Ленд был гарпунщиком родом из Британии, но однажды во время шторма его выбросило за борт, и уж пошел бы ясноглазый моряк на корм рыбам, если бы не проплывающий мимо «Наутилус». - С тех пор служу я здесь верой и правдой, и капитан у нас великий человек, и мощь такая, что мы одни устоим супротив всего королевского флота! Одно тяжко, землю редко видим. На берег сходить, почитай, не велено, так хоть посмотреть на него издали… - А почему вам не велено сходить на берег? – полюбопытствовал Томас. - А знать никто про нас не должен, во как. Капитан, я так понял, давно погибшим считается. Может, враги у него на берегу остались, да и корабль такой – сокровище настоящее, мало ли кто худое умыслит? Да нас еще и колдунами сочтут, ибо где это видано, чтобы люди под водой жили? Загадочная фигура капитана все чаще заполняла воображение Томаса. Все в его образе было окутано тайной – начиная от биографии, которую Ленд изложил весьма туманно – только то, что, по слухам, жестокая несправедливость заставила этого человека навсегда покинуть сушу, и заканчивая именем, которое было попросту неизвестно! Немо по латыни означает «никто». Не может же это слово быть его настоящим именем! Говорили, что он сам построил свой чудо-корабль! И, судя по историям Неда Ленда, таинственный капитан Немо был участником многих значимых событий во всех уголках мира. Каждый день к Томасу приходил Дейта. Вместе приятели обсуждали план будущего визита в Шотландию. Дейта сообщил, что их высадят около Глазго, что было для путешественников весьма удобно, ведь там было отделение фирмы «О’Коннор и Эдисон». Именно в этом отделении работал тот шотландец, что нанес такой урон фирме! Оказалось, что Дейта подробно изучил книги мистера О’Коннора, он рассказал ирландцу, что того шотландца звали Гарри Мадд, он был толковым партнером, и снискал себе такое доверие, что отец Томаса, работающий на износ в конторе и вынужденный ухаживать за больной женой, пригласил его в Лондон, хотел предложить Мадду объединить их компании и стать владельцем доли в объединенной фирме. Но наутро обнаружил, что хитрый шотландец исчез, прихватив с собой все чековые книжки и все деньги, которые сумел отыскать. Не забыл прихватить с собой и несколько бухгалтерских книг, отсутствие которых ставило фирму на грань банкротства. Обезумевший от горя мистер О’Коннор не мог спокойно наблюдать, как рушится дело всей его жизни, и ринулся за негодяем. Мистер Эдисон отправил ему письмо с сообщением о смерти жены и обещанием позаботиться о Томасе и похоронах. Мистер О’Коннор прислал слугу с сообщением, что скоро и сам прибудет из Шотландии в Иллион-хаус (никаких успехов, как понял мистер Эдисон, ему там добиться не удалось), но больше от него никаких вестей не поступало. Не исключено, что Гарри Мадд был связан с какой-то разбойничьей шайкой, а, возможно. У него был покровитель среди лендлордов Севера или шотландских лэрдов. Сам баронет не сможет отправиться вместе с Томасом в Шотландию: северные графства сейчас затеяли тяжбу с королем против ввода войск в Горную страну, и отказались предоставить воинов для этой гнусной цели. Но междоусобная война в Шотландии по-прежнему остается лишь вопросом времени. - Придется нам поторопиться, - вздохнул Томас, когда Дейта закончил рассказ. - В месте высадки нас будет ждать мисс Эдисон, - добавил зеленоглазый. - Да неужели? А разве не ее жених затеял эту войну? - Харрисон никогда не стал бы тратить ресурсы так нерационально. Мятеж в северных графствах вынудит правительство оставить там гарнизон… в лучшем случае. - Это-то да, но ведь это будет для него не первая кампания, - Томас откинулся на подушки, - ох, до чего же все непросто… Муки совести вернулись. Как удивительны последствия наших поступков! Отсутствие Томаса, одного из самых нерадивых служащих, в конторе привело фирму на край гибели! Скорее, скорее бы в Шотландию, исправлять свои ошибки! Утром в день высадки Томас снова встретился с капитаном. Ирландец вскочил спозаранку и, наскоро перекусив, побежал на верхнюю палубу, сквозь окна которой уже проглядывали солнечные лучи – «Наутилус» поднялся на поверхность. Минуту спустя, он услышал шаги, и на палубу поднялись капитан и Дейта, неся в руках оружие и походные сумки. - Доброе утро, мистер О’Коннор, - приветствовал юношу капитан, опуская ношу на пол. – В сумках вы найдете необходимые вещи и провизию, а коней вам предоставит моя племянница, мисс Декита Эдисон. Томас приоткрыл сумку: смена белья, компас, порох и пули, веревка, хлеб, сушеные плоды, смесь из каких-то водорослей, вяленая рыба, бинты и мази и еще куча разных необходимых мелочей. Порывшись еще немного, Томас с недоумением воззрился на коробочку мятных леденцов. - Подарок от мистера Ленда, - пояснил капитан. – Он сейчас на вахте внизу, не то и сам бы пришел проститься с вами. - Передайте ему мою сердечную благодарность, капитан, - ирландец от души улыбнулся. - Всенепременно передам, - ответил Немо и открыл верхний люк. Поднявшись, Томас с наслаждением вдыхал свежий морской воздух. Несмотря на пережитое, море не стало ассоциироваться у юноши с утопленниками и смертью. С моря пришла помощь! О море напоминали орнаменты в уютном доме Эдисонов, и, словно из самой легендарной Атлантиды, приплыл загадочный «Наутилус». Если бы не капитан Немо, бездыханный труп Томаса уже бы давно выловили рыбаки. Как малодушен был тогда его поступок! - Ну что, надышался уже? – окликнул юношу резкий голос. На берегу стояла Декита, облаченная в мужской костюм. Неподалеку были привязаны три лошади, среди которых был и Буцефал, верный друг Томаса. - Я тоже рад тебя видеть, - настроение у молодого ирландца, несмотря на серьезность их будущей миссии, было превосходное. Томас подтянулся и вылез на крышу глубоководного судна.  Затем перепрыгнул на берег («Наутилус» подплыл неожиданно близко к скалистому берегу!). Вскоре рядом с ним стоял Дейта. Капитан Немо также поднялся, но на берег переходить не стал, остался стоять на своем корабле. Лучи рассветного солнца сияли на его волосах, будто отблески пламени. - Здравствуй, дядя, - Эдисон произнесла приветствие чуть с придыханием и с несомненной ноткой нежности, которой Томас раньше у нее не слышал. - Ламо, Декита, - устремленный на Декиту взгляд темно-фиолетовых глаз был теплым и ласковым, светился неподдельной добротой. – Веди свой отряд через Главные ворота и постарайтесь затеряться в толпе. - Ты не скажешь мне быть осторожнее? – девушка прищурилась. - Скажу, что жить надо с полной самоотдачей. Смерть – лишь еще одно приключение, особенно для сильного духом и разумом. Во взгляде Декиты уважение мешалось с обожанием. Капитан повернулся к Дейте и Томасу. - Никто из нас не знает, куда может завести выбранная дорога. И будьте бдительны, вы переходите в земли, где вас уж не защитит власть закона. Зато могут защитить обыкновенные доброта и сострадание. И еще, поговорка о том, что внешность обманчива, здесь верна как мало где еще. Мы еще встретимся, Томас, и не сходи и намеченного пути! - До свидания, сэр, спасибо за все!и – горячо ответил ирландец. Дейта торжественно кивнул. Устремив на каждого свой пронизывающий взгляд, капитан исчез в люке. Мгновение спустя сам «Наутилус» погрузился на дно морское.