Роб Рой. Иная история

Вода, соленая вода, она везде. Тело словно налилось свинцом, а сердце затрепетало, будто бы протестуя против смерти. Но дневной свет уже померк в глазах юноши, и наступила тьма… Луг, залитый яркими лучами полуденного солнца, чистые и нежные белые звездочки цветов, которые собирает в букет женщина в простом платье из голубого льна и косой из рыжеватых кудрей… Но вот Марта О’Коннор поднялась и одарила гостя его ласковой улыбкой. - Томас! – ее голос доносился словно издалека. – Милый мой мальчик! Но вдруг лицо женщины омрачилось. - Не ходи за мной, Томми! Не надо, слышишь? Ты ни в чем не виноват, сынок, не надо! Она взяла его за руку, и юноша почувствовал ее ласковое тепло, не прикосновение ее кожи, нет, это тепло словно пронизывало его насквозь, проникая через руку и растекаясь волнами по всему телу. - Верь своей мечте, Томас! Дай ей повести тебя! Обещай… обещай мне, что поверишь. Томас попытался ответить, но не мог, рот снова заполнил вкус соли. Соли? Здесь? Как странно… Лицо Марты скрыла от него пелена… Все тело страшно болело, губы пересохли и растрескались, не было сил даже поднять голову. Да и зачем? Кругом одна лишь тьма… Вскоре туман опять заполнил сознание Томаса. Он увидит маму! Но нет, теперь перед ним предстали кошмарные видения: мчащийся со скоростью света конь с пламенем в ноздрях и глазницах – настоящий посланник ада, трепещущая юная девушка в объятиях алчного демона, дремучий непролазный лес, деревья которого становились все гуще, а корни вились как змеи, грозя задушить юношу в своих объятиях, как вдруг до его слуха донеслось: - Ну-ну, тише, тьма уж более не властна над тобой. Голос, одновременно знакомый и нет, но бесконечно чарующий, твердый и властный, но вместе с тем спокойный и добрый… Томас почувствовал, как его лба коснулось что-то мягкое, наверное, кто-то утирал ему пот со лба. О’Коннор впервые пришел в сознание настолько, чтобы осознать, что он лежит на удобной кровати и неведомый благодетель бережно вытирает его мокрый лоб. - Спасибо, - почти невнятно, сухими губами пробормотал юноша. И вмиг чашка, полная чудесной прохладной воды, оказалась у его губ. Томас жадно отпил из нее и снова провалился в сон. На следующее утро ирландец пришел в себя окончательно. Какой красивый потолок! Сказка про русалок, тритонов и подводный дворец, выложенный серебром и украшенный витиеватым «N» была расписана неведомым мастером так ярко, что молодому человеку сперва показалось, что он смотрит в окно! Море… Только в одном месте море было представлено так ярко – Иллион-хаусе! Ну конечно, он снова там! - Иллион-хаус? – с запинкой спросил Томас, в надежде, что хоть кто-то отзовется. - Чего? Какой-такой хаус? Да ты спятил, сынок! – послышался грубоватый голос, и кто-то стал приближаться к юноше тяжелыми шагами. Повернув голову, Томас увидел богатыря-матроса с неопрятной щетиной и загрубевшими руками. - Ба! Проснулся, ангел ты наш! Ну и намучался я с тобой! - Так это были вы? – растроганно спросил О’Коннор. – Это ваш голос я слышал во сне? - Ну, если и слышал, то уверяю, таких отборных ругательств тебе еще слышать не доводилось! – на лице моряка появилась едва уловимая краска смущения. – И то сказать, чертенок, смерть тебя крепко держала! Кабы не тот странный бледнолицый малый да наш чудак капитан рыбы бы уж давно полакомились твоей нежной плотью! - Капитан? Капитан Эдисон? - Отродясь не слышал ни про какого капитана Эдисона. Кстати, забыл представиться, меня зовут Нед Ленд. Я тут матросом, ну и похоже, твоей нянькой. - Спасибо вам за все, мистер Ленд! От души поблагодарил Томас, но мужчина лишь махнул рукой. - Да не за что. Щас принесу горячего бульону, а то ты вон какой тощий, как бы снова на тот свет не попасть! Тяжело ступая, Нед Ленд покинул каюту. Томас откинулся на подушки. До чего удобная кровать! Просто отдохновение для усталого тела. Впрочем, ирландец ощущал себя достаточно бодро и намеревался покинуть постель, вот только попросит у мистера Ленда одежду. А пока О’Коннор решил исследовать каюту, ведь он сейчас на корабле! Хотя такого, судя по всему, большого корабля он в том доке, хоть убей, припомнить не мог. Рядом с его кроватью стояла тумбочка из светлого дерева, целиком заваленная бинтами и пузырьками с лекарствами. Стены тоже были из дерева, но потемнее, и, в отличие от роскошного потолка, почти не имели украшений, кроме пары шкафчиков да картины в рамке, изображающей оранжево-золотистого морского конька. Томас нашел вкус декоратора весьма странным, хотя картина ему понравилась – уж очень жизнерадостное она создавала впечатление. Еще в каюте был массивный стол с перепончатыми лапами и двумя стульями, сидения которых были обиты мягким оранжевым (несомненно, в тон коньку!) плюшем. - О, встал! Нет, полежи еще, вот поешь, тогда приведу тебе в порядок и проведу к капитану! - Прошу прощения, сэр, но где я нахожусь? - Ты, мой мальчик. Находишься на лучшем корабле в мире, пропади пропадом здешние чудачества! Добро пожаловать на «Наутилус»! Поскольку название ровным счетом ничего не говорило Томасу, он решил отдать все свое внимание бульону, крепкому и очень вкусному, сваренному из отменной рыбы (хотя по правде, Томас ожидал куриного). Пока он ел, Нед Ленд принес аккуратный сверток, откуда извлек одежду для юноши – все было добротное, но простое, зато вполне подходящее для дальних путешествий – это юноша отметил сразу, ведь теперь ему дорога в Шотландию! Поев и натянув на себя брюки и рубашку, Томас попытался пригладить непослушные вихры гребенкой в виде морской раковины. Наконец, сияя улыбкой, он повернулся к матросу: - Я готов! - Фи, наряжался, словно денди какой-то! Ладно, идем. Нед Ленд взял Томаса под локоть и распахнул дверь каюты. Ирландец, ожидавший увидеть залитую солнцем палубу и дружно работающих матросов, так и остался стоять, разинув рот. Нед Ленд добродушно рассмеялся: - Ну что, чертенок? Поди не ожидал такого увидеть, а? Говорил же, лучше и чудаковатее «Наутилуса» корабля нет! Вместо палубы изумленному взору О’Коннора открылся длинный коридор с окнами, сквозь которые можно было увидеть… подводный мир! Яркие стайки рыбок мелькали перед окнами, сверкая яркими чешуйками. - Мы сейчас неглубоко, а то можно и больше чудес увидеть! – говорил Нед Ленд, ведя Томаса вперед. А вот матросы действительно были: высокие, статные, большей частью с темными либо рыжими волосами и глазами всех оттенков фиолетового, они сосредоточенно выполняли свою работу, стоя за какими-то сложными механическими приборами, назначения которых Томас не знал. Их лица с высокими скулами и резковатыми чертами напомнили юному ирландцу о прекрасной леди Кемнисс, хозяйке Иллион-хаусе, о которой говаривали, что капитан Эдисон привез ее из какого-то дальнего плавания. Так неужели он сейчас видит ее соотечественников? Неужели леди Кемнисс прислала их спасти его? - Запомни, говорить с капитаном надо прямо и честно. Соврешь – он мигом узнает и тебе несдобровать, - наставлял Томаса Нед Ленд, стоя у массивной темной двери, украшенной тем же узорным «N», что и на потолке в каюте Томаса. – Ну, давай, удачи! И Нед Ленд распахнул дверь. Они прошли в изысканное помещение, отделанное в лучших традициях классицизма, даже язык не поворачивался назвать эту изысканную комнату каютой, хотя некоторые атрибуты морской жизни, как то приборы для морского дела, не давали забыть о том, что они на корабле. Но глубокие кресла, искусная резьба на стенах с неизменными морскими узорами, потолок, украшенный подробной картой неведомого Томасу острова, - все это свидетельствовало о весьма утонченном вкусе капитана «Наутилуса». Томас даже разглядел в углу мольберт с недорисованной морской волной, причем рисунок был выполнен рукою настоящего мастера. - Капитан Немо, сэр, я привел мальчика. - Спасибо, мистер Ленд, вы свободны. Томас, подойди ко мне. Голос, донесшийся до них из глубины каюты, буквально заставил Томаса подпрыгнуть. Это он пел ту песню о море, которую он слышал утром в Иллион-хаусе! И точно, этот же голос он слышал в подворотне Уайтчепела! Ирландец неуверенно прошел к по направлению к большому письменному столу, стоящему у окна, на фоне которого он разглядел скрытую от него полумраком высокую фигуру. Наконец, мужчина задернул шторы и, отойдя от окна, расположился за столом. - Присаживайся. Томас робко присел на краешек стула, стараясь не слишком пристально рассматривать сидящего перед ним человека. Да и был ли это человек? Что за неведомая сила придала его чертам столько восхитительной мужественной красоты? Некоторые черты его лица были классически правильными – прямой орлиный нос, высокий лоб, ровные темные брови, другие, наоборот, отличались резкостью – точеные скулы, волевой подбородок, но в совокупности эти черты образовывали лицо настолько красивое, насколько способно представить человеческое воображение. Густые, темно-каштановые волосы волнами падали ему на плечи и казались почти черными, пока солнечный луч не превращал их в настоящее пламя. Широкие плечи и загрубевшие ладони с длинными пальцами свидетельствовали о том, что этот человек не боится тяжелой работы. Но самым невероятным в его внешности были глаза – темные и сияющие, они, казалось, пронизывали Томаса насквозь. Глаза Черного всадника. - Как твое самочувствие, Томас? - Уже лучше, сэр, спасибо. - Меня зовут капитан Немо. Мы уже встречались. Хороший у тебя конь. - Да, сэр, то есть, капитан. - Но вот бросаться в море было очень-очень безответственно. Почему же ты поступил так? - Сэр, я… думал… Думал, что я виноват в смерти мамы, - Томас и сам не знал, почему он рассказывает об этом практически незнакомому человеку, но, вытерев набежавшие слезы, продолжил: - Если бы не мои мечты, если бы я учился получше, то отцу бы не пришлось нести это бремя в одиночку. Но вот, случилось несчастье, и он не сумел скрыть его от мамы. Да и что с ним самим сейчас? А меня не было рядом! Я исправлял ошибки, которых бы не было бы, будь я более усердным! А я даже не написал ни разу! - В том, что ты выбрал для себя другой путь, не тот, который предпочтителен родителям, нет ничего плохого. Какой унылой была бы наша жизнь без мечтаний! - Да, сэр, но я виноват в том, что не увидел лучшего пути для себя, отец был прав, я должен… - Ты виноват в том, что позволил обиде затуманить твой взор. Только тщеславие и непокорность можно поставить тебе в вину, а это не такие уж весомые недостатки, - капитан смотрел на Томаса почти ласково, но тот все равно беспокойно ерзал под его пронизывающим взглядом. - Но моя мечта не совместима с делами отца! - Да, это действительно так. Но это твоя жизнь. Ты мог бы наняться на корабль, отплывающий в Европу, и проверить, соответствует ли морская жизнь твоим ожиданиям. Но это бы не помешало тебе изучать банковское дело. - Но я бы не мог быть и во флоте, и в конторе! - Не мог бы, - уголки губ капитана поднялись в улыбке, но нанять грамотного управляющего было бы тебе по силам. Хозяин коммерческой фирмы, как и капитан флота, должен знать свое дело вдоль и поперек. Томас потупился, ведь именно так он и должен был поступить, вместо того, чтобы тратить силы на бесполезные споры и развлечения. - Но оступиться может каждый. Вот оступился и твой отец. Томас удивленно посмотрел на капитана Немо. - Да-да, он оказался обманут одним из своих шотландских партнеров, который просто-напросто разграбил кассу. - Я поеду в Шотландию, сэр! Я исправлю свои ошибки! - Очень хорошо, что ты это сказал, - Немо понимающе усмехнулся. – Но это дело трудное, и я помогу тебя по мере сил. - Вы, сэр? – лицо Томаса озарила улыбка. - Да, но мы поговорим об этом завтра, сегодня ты еще слаб. Юноша и сам почувствовал, как его тело снова налилось свинцом. - К тому же есть друг, который очень о тебе беспокоился. Он будет ждать тебя в твоей каюте. Капитан чуть склонил голову, и О’Коннор понял, что на сегодня их разговор окончен. Юноша развернулся и пошел к двери, но замешкался, было еще несколько важных моментов, о которых он хотел спросить капитана. - Да, Томас? - Как вы узнали сэр? Как вы меня нашли? Или это случайность. - Нет, я знал о том, что ты в Лондоне от моей сестры. Леди Кемнисс Эдисон, - с улыбкой пояснил Немо. – Твое состояние вызвало у Эдисонов серьезное беспокойство, а я все равно собирался в Лондон. - А… та девушка? - Кто-то должен помогать беднякам, - пожал плечами капитан, - я отвез ее в больницу. Проснувшись, она найдет рядом с собой мешочек с деньгами и ключи от нового жилища, а один из моих матросов проследит, чтобы все прошло гладко. Красивый капитан стал в глазах юноши настоящим героем. За дверью его поджидал неизменный Нед Ленд. - Знал я, что ты недолго! Пойдем-пойдем! – он взял Томаса за руку. – Негоже тебе засиживаться, наш капитан-то за ним невесть сколько проплыл, а он уже сколько на ногах! - Капитан… - и почему только Немо не сказал этого, ведь теперь Томас обязан ему жизнью! Хотя он и без того считал себя обязанным, ибо разговор с капитаном вернул ему душевный покой. - Давай-ка, вернемся, и ты ложись! Томас послушно кивнул и вошел в каюту, где он застал Дейту, с интересом рассматривающего морского конька на стене.