***
Душевные раны заживали долго, как бы Чимин не старался их залечить поцелуями. Джин же, каждый раз целуя Чимина, надеялся наконец перестать вспоминать Тэхена. Что ж? С каждым поцелуем его образ становился все размытее, но даже так сердце всё равно продолжало биться быстрее при виде этого сорванца. Что сказать о Тэхене? Он будто бы стоял на краю пропасти и не знал, что сделать, чтобы не упасть в нее. Какие-то двоякие чувства бушевали в нем. Ему и вправду нравился Хосок, даже так, что он ничего не замечал перед своим носом, но в то же время Тэ испытывал некое ощущение предательства со стороны Сокджина. Парень отчетливо запомнил выражение лица в момент, когда Джин признался ему, и даже тот тоскливый взгляд, брошенный на него во время поцелуя с Чимой. Тэхен не понимал своих чувств да и не хотел понимать. Ведь лишь при одном случайном пересечении взглядов парень прятал голову в песок и убегал, словно школьница получившая отказ от школьного красавчика. Юнги и Хосок же вели себя как парочка. Чон прямо на глазах «своей омеги» мог бросить ее и убежать вслед за Мином. Паршиво иметь двух парней, но Хосок так не считал, ведь в одном он видел потенциальную шлюху и любовника, а в другом своего любимого и того, с кем бы провел остаток дней. Блядство, но Юнги было похуй. Его не интересовали проблемы, которые создает этот человек. Да и в общем ему не было интересно все, что его окружало. Он плыл по течению, но иногда на его пути встречались камни, об которые он бился, причиняя себе боль. Пожалуй, одним из таких камней был Чимин. Он смог встать на его пути, и переплыть его было тяжело, невыносимо трудно да и невозможно как ни крути.***
Джин шел с полной уверенностью в себе, приобнимая Пака за талию, и это сводило всех с ума толи от зависти, толи от восхищения. Запах лаванды смешивался с запахом роз, и многие считали это прекрасным сочетанием. «Идеальная парочка» — такое прозвище дали Чимину и Джину. Но не все были согласны с этим утверждением. Вот, например, Тэхен, проходя мимо шепчущимися парнями о Чиджинах и обсуждавших их идеальное соотношение, каждый раз кидал гневный взгляд и что-то невнятно бормотал себе под нос. — Джин-а, может хватит обнимать меня на виду у всех? Это смущает. Они все так пялятся… — Ну уж нет, — сказал широкоплечий парень, подойдя к шкафчику Чимина. — Джин, — настаивал Чим, остановившись и попытавшись убрать его руку со своей талии. На что парень лишь усмехнулся и впечатал омегу в ее же шкафчик. Он поставил руку рядом с его головой и, посмотрев в глаза, приблизил свое лицо, прошептав: — Все в прошлом Чимин-а, ничего уже не вернуть, — прикусил его губу, как бы дразня, а после завел в поцелуй. От таких слов в уголках глаз омеги появились слезинки. Руки Джина плавно спустились на плечи парня, а позже уже блуждали на талии, переходя на задницу. Пожалуй, на этом поцелуй закончился. Из-за громкого грохота пустого помойного ведра, что раньше стояло около умывальников и которое теперь валялось Бог знает где. Тэхен злобно прожигал взглядом эту парочку, а после, засунув руки в карманы прошел мимо них, кинув три колких слова для Сокджина: — Устроили тут бордель. — А тебе завидно? — не смог сдержать себя Чим. — Хосок же такого с тобой не делает, да? Погоди… Он же настолько занят Юнги, что про тебя совсем забыл, — выкрикнул Чим, от чего Тэ остановился и сжал свои руки в кулаки до побеления костяшек. — Замолчи. Это не правда! — выкрикнул парень. — Ты даже в его шлюшки не годишься! Успокой свою фантазию, малыш. У вас с ним ничего серьезного не может быть, даже малюсенького намека на это нет и не будет. — Ложь, ты слышишь?! Это ложь! — он обернулся с глазами, из которых вот-вот полились бы слезы. — Сними розовые очки и посмотри наконец реальности в глаза, — Чимин взял Джина за руку и, переплетя пальцы, двинулся вперед к лестнице. — Теперь то жалеешь, что сделал неправильный выбор? В коридоре повисла идеальная тишина, которую прервал лишь всхлип Тэ и тихое «о чем ты?». — Джин, идем — окликнул Пак остолбеневшего Кима, наблюдающего за тем, как плачет все еще его любимый парень с запахом мелиссы. Поднявшись на второй этаж, Джин раздраженно отдернул руку и плюхнулся на скамейку, откидывая голову назад и закрывая свои глаза рукой. — Зачем, ты это сказал? — спокойно, но с некой ноткой опасности в голосе спрашивал Джин. — Не знаю, может, потому что не хочу, чтобы он прошел через тот же путь, что и я, — нервно потирая свои пальцы, высказал Чим и присел рядом с парнем. — А я действительно люблю его, — уголки его губ поползли вверх. — Чимин, поцелуй меня. — Но это не поможет, ты же знаешь? — кратко спрашивал Пак. — Мне похеру, просто отвлеки меня, как я отвлекаю тебя, когда ты думаешь о нем, — рыкнул парень. — Да, — повинуясь сказал Чим и уселся на его бедра. Он аккуратно взял его лицо в свои маленькие ручки и провел большим пальцем по щеке, стирая дорожку слез. Парень приблизился к нему и сказал тихо и нежно: — Прости за это, — Чимин начал плавно и нежно раздвигать губы парня своими губами. Сминая их, Чим прикрыл глаза и углубил поцелуй. Убрав свою руку с лица, Джин положил ее на талию. Впуская язык и проводя кончиком по небу, Ким смотрел на лицо Чимина, после чего запустил свою руку в волосы парня. Чим отстранился, чтобы сделать передышку, но Джин не позволил ему отдышаться и вновь притянул в поцелуй, на что парень лишь промычал. Все это было неспроста, ведь на заднем плане появился Юнги и его хвост. Сокджин словно специально использовал омегу в своих коварных планах мести. Их взгляды пересеклись, а руки гаммы внезапно спустились на ягодицы парня и начали их сжимать, от чего Чимин изредка вздрагивал и мычал. Это не могло не злить Юнги, но он показал ему лишь фак и, притянув за подбородок, как-то смазано поцеловал Хосока.***
Юнги был раздражен и одновременно зол. Как такая гамма, как Джин, может иметь его омегу? КАКОГО ХУЯ?! Это бесило, но он ничего не мог с этим поделать. Удар со злости в стену не помог спустить пар, значит за ним следует второй, а там и третий… И снова эти теплые и до тошноты приятные воспоминания о нем. Его всегда останавливал Чимин, таким тихим и ласковым голосом: «Юнги-я, прекращай, не делай себе больно!» После чего Юн впечатывал в стену Чимин-щи и целовал, кусая его губы до крови; красивые бордовые и алые засосы говорили о том, что он здесь хозяин и никто другой; он — его омега. Но подождите, кого же он держит сейчас в своих руках. Нет, не то. Даже близко не сравнится с Чимином. — Блядство! — Юн разочарованно отстраняется от Хосока и идет в своем неизвестном никому направлении. — «Слишком поздно что-то менять, » — пробегает именно такая мысль в голове Юнги и он злобно пинает мусорную урну, которая в этот день не в первый раз летит. — Ебаные детишки! Вас не учили уважать труды старших?! Вот нагнуть бы вас разок, тогда бы все поняли, что надо уважать труд и ценить его! — надрывался старый уборщик. — Да, да… Не пошел бы ты нахуй со своим трудом? Нагнуть нас… Смотри чтоб трахалка не отвалилась, а то двойной труд будет! Еще надо будет помимо уборки, гениталий обратно присобачить! А это ведь такой гемор, — ответил ему столь же любезно Юн. — Неблагодарный сукин сын! Ну ничего, никогда еще не поздно что-то поменять! Вот будешь взрослым… — ворчал старикан и продолжал бранить Юнги. — «Никогда не поздно» — запомнил эти три слова и отправился дальше. — Никогда не поздно, блять. Это не про меня, я все конкретно проебал. В прямом смысле. Хосок бежал за Юнги, но вскоре остановился. Ему было обидно, но не более. Он видел реакцию Юнги на Чимина, беседу с уборщиком. Пожалуй, Хо понимал, что за год разлуки Юн успел поменять как себя так и свое отношение. Но он не намеревался сдаваться. — Мы будем вместе, любой ценой. Крыльцо. Пачка сигарет. Одна сигарета за другой. И снова эти гребаные воспоминания. Чим-а не любил, когда он курил их, и даже в самом начале их общения напрягал его, говоря о вредности сигарет. — Проклятье, — выпуская колечки дыма, спокойно произнес он. — Опять куришь? — тихо спросил слишком знакомый голос для Юна. — Курю, — сухо ответил тот. — Что хотел? — Ммм… Юнги, я хотел предложить тебе, — Хосок обнял его со спины, — давай жить вместе. Тебе же, наверное, одиноко одному в такой квартире. — Переезжай, мне как-то всё равно. Я там почти не бываю… — Юнги почесал затылок и вновь нахмурился, выкинув окурок. — Хотя в последнее время я стал наведываться домой чаще, — он вырвался из удушающих объятий Чона и облокотился на стену здания. — Скоро пятница, не хочешь отпраздновать? — тихо спросил Чон. — Что праздновать? Ааа, ты про мой день рождения. Похер, делай что хочешь. Я поставил крест на этом дне. Больше он ничего для меня не значит, — выдохнул Мин и наклонил голову в бок, при этом хрустнув шеей. — Тогда я устрою шумную вечеринку, — Хос подошел ближе и провел рукой по шее Юна. — Обещаю, тебе понравится мой подарок, — прошептал он на ушко и опалил шею парня. — Не нужно, — буркнул Юнги и оттолкнул его. — Однажды уже получил такой подарок. Как видишь до сих пор бьюсь в экстазе. Но если хочешь, то можешь рискнуть, — он провел языком за своей щекой, смотря ему прямо в глаза. — Это намек? — Нет, просто предупреждение, — Юн обошел его и направился в свою аудиторию.***
Сердце Тэхена необузданно билось и, кажется, обливалось кровью. Чимин всадил нож ему прямо в сердце, которое и так разрывалось от очевидной правды. Слишком больно даже для него. Все мысли только о последних словах Чимина и о том насколько процентов он прав. Что ж. Тэхен бы с полной гордостью мог бы отдать ему все 99%. Но один процент оставил на свои чувства, которые действительно были не ложью. Тэ проявлял к Хосоку такое чувство, как симпатия, но не более. С каждым днем (со дня признания Джина) Ким понимал это больше. Мысли о том, как он смог так крупно облажаться, приводили к неправильным решения и саморазрушению. Омега отпросилась с пары по поводу плохого самочувствия и направилась в глубь коридоров, продолжая думать о своем. Но вдруг дышать стало сложно и парень тут же спрятался за стенкой, схватившись за свое сердце. Пожалуй, Тэхен попал туда, куда не следовало, и услышал то, что не должен был услышать никто. — Ким Сокджин, долго еще будешь играться с Чимином? — спокойно, но с какой-то ноткой отвращения спрашивал парень. — А я не играюсь, Юн, — Джин ухмыльнулся. — Я хочу чтобы он был был счастлив… — в коридоре была гробовая тишина, когда он произнес: — …со мной. В воздухе читалось непередаваемое ощущение напряжения и опасности этой стычки. От этого Тэ становилось немного не по себе, а шестое чувство подсказывало, что вот-вот ему придется растаскивать парней в разные стороны. — Джин, ты видимо не понял, — Юнги схватил его за ворот и с угрожающим взглядом продолжил: — Это была угроза. Думаю ты знаешь, что будет, если не послушаешься моего совета сейчас, — Мин ослабил хватку. — Он не может быть счастлив с тобой. — А с тобой он весь счастьем светился, да? Не строй из себя ангела, Шу-га, — проговорил Ким последнее слово по слогам, после чего получил в лицо от всей широкой и глубокой души Мин Юнги. — Откуда ты знаешь, уебок?! — встревоженно смотрел Юн, словно услышал то, что не хотел слышать. — Я знаю больше, чем ты можешь себе предположить! Чимин такой ребенок. Но согласись… — Джин специально сделал паузу, чтобы повторить фразу сказанную когда-то Юнги: — он та еще горячая штучка! — Что непонятного в словах «не приближайся к нему»?! — Мин был на нервах и сжимал свои кулаки до побеления костяшек. Желание ударить Ким Сокджина все нарастало и нарастало, слепая агрессия и ничего больше перед его глазами, а в мыслях только сцены эротики, в главных ролях которой были Чимин и Джин. Это злило и раздражало еще больше, чем до этого. — Сукин сын! — Я предупредил? Да. Ты принял всерьез? Не-е-ет. Результат? Я забрал его у тебя. Наверное, тебя интересует на какой ступени мы отношений, да? — играл на и так расшатанных нервах парня Ким. — Завались нахуй! — он ударил парня по скуле, после, схватив за ворот и повалив на пол, продолжал наносить удары, пока на прекрасном лице Джина не появились ссадины и синяки, а на руках Юнги свежая кровь. — Оставь Чимина! — Юн бился в истерике; злость к этой ситуации и ненависть к самому себе приобретали очертания ярости. Но вдруг он взял себя в руки, остановился и посмотрел на то, что натворил, после, схватив Джина за ворот, добавил: — В следующий раз отскребать свое лицо будешь от этого пола. Поэтому… Прими мои слова не как просьбу или шутку, а как потенциальную угрозу своей жизни! В коридоре повисла идеальная тишина. От услышанных слов и звуков, сердце Тэ предательски билось так громко, что кажется парни могли его вычислить лишь по одному стуку. Он переживал, все ли хорошо с Джином, и что происходит между этими троими. Прошла минута. Тэхен не сдержался и тихо посмотрел, что происходит. Юнги держал руку для удара, но ничего не предпринимал. Джин лежал под ним и даже не сопротивлялся. Кажется, между ними шла другая борьба, невидимая для других глаз. Но эта битва инкогнито шла недолго, после чего Юнги сразу же тихо и неразборчиво произнес: — Кажется, ты проебал любовь всей своей жизни из-за друга… — ухмыльнулся Мин. — Даже в таких ситуациях ты ублюдок! — выкрикнул Джин и скинул с себя Юна, после, совершив великолепный удар, от которого губа была безнадежно разбита, добавил: — Играть на чувствах любящего — дешево! — Не тебе мне нотации читать, лучше за собой следи, внимательный! Да, я ублюдок, но ты не лучше. Если ты думаешь, что я не вижу, как ты используешь Чимина в качестве замены, то ты без мозгов. В твоей голове до сих пор Тэхен! Ты думаешь я тебя не понимаю?! Я пытался вытрахать его из головы, но это невозможно, по… — он прервался, а с сзади Джина оказался Хосок, словно приведение, взявшееся из ниоткуда. Парень оглянул ситуацию, он выглядел злобно, но вскоре для приличия решил сделать вид, что в шоке (получилось так себе). — Омо! Что вы тут устроили?! — Хосок оттолкнул Джина и посмотрел на Юнги убийственным взглядом недовольства. Повернувшись вновь к Джину, Хо натянул улыбку и сказал: — Тебе лучше уйти в медпункт.Слишком много крови… Ким лишь фыркнул, покряхтев, встал и пошел в направлении той стены, где стоял Тэхен и нервно кусал губы, сгорая от желания подбежать к ним. Это был сюрприз для Сокджина, который не мог прекратить волновать его сердце. Тогда его теплая ладонь накрыла запястье Тэ и потащила в сторону медпункта. — Прости, но я правда люблю тебя…