«Хён, давай забудем все, что было между нами…»
***
Не зная даже в какой квартире живет Юнги, Тэхен точно мог сказать, что эта дверь принадлежит именно ему. Шум, музыка, запах сигарет и алкоголя. Это все не очень нравилось Киму, ведь он всё же был за здоровый образ жизни. И стоя перед этой дверью парень мял руки, сомневаясь, а стоит ли вообще заходить туда. Но, найдя в себе долю львиной храбрости, Тэхен открыл дверь, переступив через порог, осмотрелся. Живот неприятно заныл то ли от запаха, то ли от другой очень веской причины. Однако на тот случай Тэ полагался на таблетки в своем кармане. Пройдя сквозь дрыгающуюся толпу, перейдя через уже отрубившихся любителей выпивки, обойдя парочку назойливых альф, Тэ увидел угрюмого (это было его обычное выражение лица) Юнги, который одну за другой вливал в себя напитки покрепче. Осторожно приблизившись, парень аккуратно спросил: — Юнги-хён, ты не видел Хосока? — слегка улыбаясь говорил Тэхен. Юнги осмотрел его и ничего не говоря указал на дверь, в которой, наверное, до сих пор сидел Хо. — Спасибо, хен! — он поклонился и быстро направился к той двери. — «Ему бы не помешало принять таблетки, » — подумал Мин и закинул в себя еще по рюмашке обжигающего душу и горло шота. Тэ со скрипом отворил дверь, где царил хаус. На такого Хосока было больно смотреть, сгорбленная поза, руки закрывают глаза, кажется, он плачет. Может быть, тогда Тэхену лишь показалось, но на нем как будто лежала черная пленка, отображающая его темную и грязную душу, которую явно не так легко и отмыть. Какая-то пугающая аура отталкивала парня, а нутро кричало: «БЕГИ! БЕГИ! У НЕГО ЯВНО НЕТ НИКАКИХ ХОРОШИХ НАМЕРЕНИЙ!» Но когда Ким Тэхен слушал свои чувства? Правильно, никогда. — Хосок? — тихо и настороженно спросил он. Тот поднял голову и было видно его измученное, возможно, настоящее лицо, которое так хорошо скрывал за лучезарной улыбкой. — Тэхен? — в ответ спросил Хо. — Ты пришел ко мне? — эти слова для парня прозвучали как-то безразлично, хоть тот всё же натянул улыбку. Возможно, Тэхен чувствовал эту разницу между ними. То как любил Хосок, и то как любил Джин. — Да, я пришел к тебе… Мне нужно кое-что серьезное тебе сказать… — он подошел ближе и присел к нему на кровать. — Хосок, я… — не успел договорить, как тот повалил его на спину и впился в губы. Удушающий поцелуй, который не нес в себе ни капли той любви или нежности, которую обещали сериалы и книжки. Противно. Тэ пытается оттолкнуть Хосока и прекратить насильный поцелуй. — Не нравится? — сказал парень, отстранившись от губ. Он улыбнулся, но в то же время с какой-то жестокостью посмотрел на Тэ. — Мелисса? Довольно приятный запах, — трогая его волосы, продолжал говорить. — П-прекрати, — Тэхен убрал его руку, делая недовольное лицо. — Я не понимаю, — Чон надул губки и сделал задумчивое лицо. — Ты из зубрилы и, прости за такую правду, чмошника превратился в секс бомбу, чтобы завоевать мое сердце, но при этом так отталкиваешь меня. Неужели? Это твой первый раз?! — на его лице проскользнула гадкая ухмылка. — Не думаю, что теперь это будет иметь значение, — Тэ заерзал и уперся рукой в грудь Хо, стараясь оттолкнуть. Но тот схватил за запястье и завел руку за голову, сжимая сильнее. — Я люблю Джина. — Я знаю, — на мгновение Хорс ослабил хватку и сделал вид, что хочет отпустить, но тут же с новой силой вдавил парня в кровать. Он целовал шею, оставляя мокрую дорожку, наслаждаясь запахом мелиссы. — Остановись! Э-это неправильно… — щурился Тэхен от наплыва приятных ласк. — Джин начал новую жизнь. Отбивать у друга парня — это правильно? — гамма пустил гадкий смешок омеге в лицо и задрал толстовку одной рукой, другой держа крепко руки, оставлял влажные поцелуи. — Хосок, прошу, хватит! — Ким был ужасно напряжен, а попытки вырваться не увенчались успехом, живот жутко тянуло. — Т-таблетки, они в кармане… — Таблетки? — Хосок достал их и повертел в руке. — Ты серьезно такой наивный или притворяешься? — кинул в самый дальний угол. — Не понимаешь? — он впился в шею, оставляя засосы. — Я возьму тебя любой ценой, сучка, — толстовка полетела туда же, где и валялась пачка таблеток. Чон плавно прошелся рукой по плечам и контору талии, отчего кожа покрылась мурашками. Тэхен закусил губу, ему нравилось это чувство, течка давала о себе знать, но парень был предан своей любви. — Я не могу предать его! Я слишком долго врал и ему, и себе, подавляя свои чувства! — проскулил Тэхен. — Джин может и любит тебя, но ебет Чимина. Кто откажется от лакомого кусочка? — продолжал старший, поглаживая пах. — Нет, такого не случится, — громко выдыхал Тэ, постепенно погружаясь в пучину отчаяния и безнадеги. — Наивный, с чего такие мысли? — Хо целовал живот и низ живота, чем вызывал тихий скулеж у своего любовника. Скоро сквозь джинсы потихоньку начинала просачиваться природная смазка, а по комнате разнесся ярко выраженный запах мелиссы. Сил вырываться не было, поэтому Ким накрыл рукой глаза и начал тихо лить слезы, скрывая крик страха неизведанного. Но все же он нашел в себе силы, чтобы ответить: — Чимин не даст Джину. Он явно неравнодушен к Ю-юнги, аналогичная ситуация и с Юнги, — после этих слов все действия прекратились, и в комнате повисла тишина, но долго она не длилась. Вскоре раздался звонкий и смачный шлепок руки Хосока о щеку Тэхена. — Блядь, — гадкая ухмылка исчезла, а картинки, которые он так тщательно пытался спрятать, вновь всплыли в памяти, — ты ответишь за сказанное! — в глазах была лишь ненависть, а во взгляде напротив читался лишь страх и блеск поступивших новых слез.20:45. Улица ***
Казалось, ничего не испортит этот день, да и не сможет. Хосок шел домой к Юнги, чтобы продолжить приготовления к вечеринке. Переулки и серые дома все как обычно, мрачно и монотонно, но даже это казалось в разы ярче и красочнее сегодня. Но пара шагов и все в этом «солнечном» мире пошатнулось. Юнги? Чимин? Мысль, что надо помешать их идиллию, так нравилась Хо, но с другой стороны он***
Напившись по самое не балуй, Юнги, придерживаясь за стенку, направился в комнату. Но в какую комнату? Наверное, хотел в свою, но в глазах все плыло и в общем было уже похер, где свалиться и уснуть. И так пройдя в сторону пару шагов, он доплелся до какой-то двери. Отойдя от стенки, Мин долго стоял и рассматривал дверь. В глазах двоилось. Алкоголь прекрасно ударил в голову. И так в поисках настоящей двери Юн простоял минуту, но так и не поняв какая именно настоящая, он положился на удачу и не прогадал. Всё же Юнги вошел в данную комнату. Это была ванная. Да, на ее месте он больше мечтал увидеть кровать и мягкий ковер, вместо ванны и жесткой плитки. Ну, что ж? Довольствоваться приходилось тем, что есть. Парень, матерясь себе под нос, полез в ванну. Посадка была жесткой. Он ударился головой. Было чертовски больно, а из-за алкоголя еще и проблематично. Юн прикрыл глаза. Но вдруг почувствовал чьи-то прикосновения. — Боже, Юнги, вставай! Ванная не лучшее место для сна! — кричал голос. Для альфы этот голос был знаком, казался таким родным и теплым. Но кто им обладал не мог сказать наверняка. В голове сплошь одна каша. Образа четко формировались в голове, но имена, как назло, так и не хотели приходить на места. Так, на зов крика вспомнилось лишь двое имен: Хосок и Чимин. Открыв глаза, Мин ясно видел перед собой любимого и даже очень человека. Прекрасные волосы, такие желанные шея и ключицы, вечно ласковый и дарящий любовь взгляд заплаканных глаз. Определенно Юн знал его, но имя, как упертый баран, не хотело идти на язык. Чимин? А может Хосок? И тот и тот человек в его жизни сыграли немаленькую роль, но всё так спуталось… — Юнги, вставай, — продолжал требовать парень, пытаясь вытащить его из ванны. — Отвянь, — сказал Мин, постепенно закрывая глаза. — Юнги! Не спать! — волновался тот, пытаясь вытащить пьяного из холодной и в тоже время немного влажной ванны. Но все шло против него. Сил не хватало, чтобы вытащить тушу этого человека, а голоса на то, чтобы не дать ему заснуть. И то все попытки снова вышли наперекосяк. Парень сам не понял, как Юн так легко притянул его к себе под бочок, прижимая сильнее к груди. Сердце бешено забилось. — Ты мне нужен… Прошу, останься со мной… — тихо шептал Юнги, перебирая волосы. — Юнги, я останусь… Но нужен ли я тебе и любишь ли ты меня действительно? — Конечно, Хосок, я люблю тебя. — Ты… Ты вправду любишь Хосока? — Не глупи, малыш. Хо, я люблю тебя. — И как… — голос дрожал, -…как давно? — Очень давно, с нашей первой встречи, — уже вяло и сонно проговаривал Юн. — Д-да? А как же тот парень, ну с который был с тобой… Ты его не любил? — тихо всхлипывая, говорил омега. — Он… Скорее пережиток прошлого. С ним было хорошо до определенного момента… — на этом вопросе Юн заснул. Наутро голова жутко раскалывалась и казалось, что хуже быть уже не может. Но нет. Видя перед собой Чимина, вспоминая отрывки вчерашнего вечера, Юнги однозначно мог сказать, что хуже уже наступило. — «Черт и как ему объяснить, что все не так как он думает?» — пронеслась мысль в голове Юна. — Хён… — Он назвал меня хёном, все очень плохо. — Что? — хрипло ответил Юнги. — Хён, давай забудем все, что было между нами. Оставим только те воспоминания, где я был просто Пак Чимином, а ты моим хёном, — в уголках глаз начали проступать слезы, но он продолжал улыбаться. — Так будет лучше. — Да, наверное…