Старшая сестра

Утро следующего дня. 8:57

«Будут фальшивые деньги, там же, Вы и найдете свою сестренку повешенной. С уважением, Люцифер…» — читала Мива. С каждым словом, ее лицо приобретало все более и более бледный оттенок, и лишь под конец, опустив листок на кофейный столик, она дрожащими руками взяла чашку с чаем. Руки дрожали, а чай выплескивался, обжигая кисти рук. — К-как? П-почему? — ее голос дрожал. — Боже, что случилось? — в гостиную вбежал Ринтаро. Он вырвал чашку из рук своей жены и, поставил на столик. — Для начала успокойся и объясни, что произошло. — О-они… Прочитай письмо… — Найдёте повешенной… — повторил словно робот Ринтаро. Он замолчал. Ему было нечего сказать. «Кто, как, где, зачем?» — эти вопросы крутились в его голове, будто белка в колесе: быстро, не замедляясь и не останавливаясь. В обед, как и ожидалось приехали братья в не лучшей форме — это мягко сказано: сонные, со «свисающими до подбородка» мешками под глазами, копнами перепутавшихся волос и, множественными матами, обязательно (а как же без них?). Ввалившись со всеми своими вещами, которые, по видимому, они собирали за пару минут под пистолетом, ибо посмотрев на сумки и чемоданы из которых буквально вываливалась одежда, только об этом можно было подумать. Об опрятности здесь говорить было неправильно, да и где здесь она: рубашки застегнуты на отвали, брюки надеты кое-как и это еще цветочки. Ватару так вообще стоял не в своей майке. — Как же бесит все! — крикнул разозленный не на шутку Футо. — Что эти ублюдки себе позволяют?! — Футо! — послышалось в ответ. Вроде бы кричал Уке, но голос был столь уставшим, что казалось это был кто-то другой. Не Уке. — Боже, отцепись от него. — сказал Масаоми проходя в гостиную и прикрывая за собой дверь. Некоторые пошли в свои комнаты, видимо передохнуть. Так сказать, с мыслями собраться, а другие остались в гостиной. Что не удивительно, Юске спал, как младенец и не собирался вставать ближайшие часа три, но шум и разные выкрики (в основном-то кричал Футо, так как его не на шутку разозлила данная ситуация) мигом разбудили парня. — Вы че орете? — спускаясь, а точнее переминаясь с ноги на ногу и пытаясь проснуться, произнес Юске. На него посмотрели тяжелым взглядом. — Э, я что-то не то сказал? — Все то, Юске, все то… — уж слишком печально сказал Масаоми. — А… А где Эмма? — Хотел бы я это знать… — не живым голосом сказал Уке. — Эмму похитил некий Люцифер, — сказал Хикару. — Похитили? Вы шутите? — спросил Юске не веря тому, что только что сказали его братья, но увидев то, насколько плохо они выглядят, продолжил, — каков план действий? И, кстати, кто это такие? — красноволосый указал на Сацуи и Мицуру стоящих позади парней. — Друзья Эммы, мы с ними на площади пересеклись, пока её искали. После бесполезных попыток отправились к нам. — пояснил Азуса. — А потом получили письмо, и теперь надо думать, над тем, что делать. — сказал  Субару. — Какое письмо? Мива протянула дрожащими руками письмо Юске. После чего тот, зачитал его вслух. По мере того чем дольше он читал, его голос становился все более тихим и «мертвым». Если атмосфера и до этого была накаленная, то теперь во всем доме царила гробовая тишина. Все думали над тем, как лучше поступить в этой ситуации. Отправив Ватару в свою комнату, Уке предложил присесть оставшимся. — Ну и? Кто её мог похитить? — задал вопрос Масаоми, глядя на Сацуи и Мицуру. Остальные братья последовали его примеру, все внимание было переключено на них. — Почему вы спрашиваете у нас? — раздраженно спросил Мицуру. — Вы знакомы с ней дольше всех, следовательно и знаете о ней больше. Кому она могла перейти дорогу? — Масаоми не был намерен отступать. — Согласен, я расскажу то, что может быть с эти как-то связано, — задумчиво проговорил Сацуи, — тут два варианта либо это просто наемные похитители, либо недруги. Если первый вариант то, выследить их и понять мотивы кроме денег — невозможно. Второй — намного хуже, чем первый. Понять кто это будет не так трудно, но у них будет больше желания сделать, что-либо с Эммой, а это крайне нежелательно. — Вы знаете кто может желать ей смерти? — нетерпеливо спросил Нацумэ. — Есть один вариант… POV Эмма Сколько прошло времени? Все тело ноет, так хочется пить. Слышится то, как медленно и размеренно капают капли на пол. Это единственный звук, который доносится до моих ушей. Но все же эта мелочь дает мне понять, что я жива, по крайней мере пока. «Только не убей. Живая нам нужна.» Эти слова были произнесены с такой брезгливостью, что хочется завыть. Ладно, пора собраться с духом, но показывать, что я очнулась не стоит, не будут же они совокупляться с бесчувственным телом? Хотя, нельзя ни в чем быть уверенной. Прошло около десяти минут после того, как я очнулась, за дверью послышались глухие шаги. Дверь со скрипом отворилась. — Спит?! Да сколько можно? — жалобным голосом спросил Люци. — Не заморачивайся, главное чтобы проблем не доставляла. — холодным тоном отчеканил неизвестный, но смутно знакомый голос. — Как скажешь, Босс, — усмехнулся мой недавний насильник. Ко мне почти бесшумно кто-то подошел. — Хм, может хватит притворяться, принцесса? Поборов желание умереть здесь и сейчас, но не знать, что случиться, я медленно и осторожно приоткрыла глаза. Темное помещение и такой же темный и еле различимый силуэт. — Молодец, а теперь я надеюсь мы поговорим. — О-о чем…? — прохрипела я, — кто ты? END POV Эмма — В старшей школе Эмма встречалась с… А, как его там? — спросил Сацуи своего друга. — Рюу. — Точно, так вот, он был личностью неординарной, я бы даже так сказал отбитой на голову. Имея богатых родителей, он с детства не нуждался ни в чем. С первых учебных дней он выставил себя королем школы. Даже те, кто считался хулиганами начали прислуживать ему. Король то, король сё. — Ближе к сути! — чуть ли не рыча сказал Юске. — Не торопись! — раздраженно сказал Мицуру. — Выскочка еще тот. Часто ставит свои планы выше близких людей. Тем не менее крайне возмущается, если узнаёт, что его планы терпят фиаско. По словам друзей, Рюу очень скрытный человек, планы которого известны лишь ему самому. . — закончил повествование Сацуя. И снова в комнате воцарилась тишина. — Но… Мы не можем быть уверены в том, что это он похитил Эмму. — сделал вывод Уке. — Верно. — обреченно вздохнул Мицуру, откинувшись на спинку дивана. — Так что там про то, что Эмма с ним встречалась? — спросил Йори. — Ну… Осенний вечер. Девушка. Она шла по улице, медленно обходя лужи, которые изредка встречались на её бессмысленном пути… Она шла, задумчиво смотря себе под ноги, но не воспринимала того, что видела. Она шла уже не один час, но не знала, куда идёт. Она просто шла. Он сидел в своей огромной квартире, на большом и мягком диване, закинув на него ноги. Он налил себе коньяк и сделал небольшой глоток… Она дошла до центральной площади города. Остановилась и оглянулась. Она задумалась, куда идти дальше. Подул холодный осенний ветер. Она приподняла воротник и потуже затянула шарф. Засунула в уши наушники и включила плеер. Он всё так же сидел на диване. Он достал сигарету. Прикурил. Медленно затянулся, прикрыл глаза, медленно выдохнул и задумался. В ушах играла её любимая музыка. Она снова шла. Она шла и думала. Неделю назад они расстались. Внезапно. Никто из них не мог даже этого предположить. Их роман был в самом разгаре, когда он позвонил ей и сказал, что больше ничего не будет. Она не сказала ему ни слова: выслушала и молча положила трубку. Она не думала, что всё так внезапно закончится, она не понимала в тот момент того, что всё, действительно, закончилось. Он сказал ей об их разрыве и, не дождавшись от неё ни слова, повесил трубку. У него на душе осталось неприятное ощущение вины. Скорее всего, потому что он и сам толком не понимал, почему решил разорвать отношения. Она шла и вспоминала каждый день, проведённый с ним. Она вспоминала день их первой встречи. Он вспоминал её глаза, её грустные красивые глаза, которые въелись ему в память с самой первой их встречи. Он вспоминал, как с каждой их последующей встречей, в этих глазах появлялась искорка — искорка счастья. Он вспоминал, как эти глаза стали улыбаться, когда её алые красивые губы прошептали «Люблю…». Она любила его всем сердцем. Так, как никого на свете. Но она не могла его вернуть. Нет, не потому, что она не знала, как ей это сделать… Она не хотела даже пытаться это делать. Она была уверена, что это бессмысленно, что дважды ничего не получается. Она была уверена, что он, уверенный в себе, расчетливый парень, никогда не будет менять своего решения. Он тоже любил её всем сердцем. Он понял это уже потом, после своего последнего звонка. Он осознал это, когда было уже поздно. Осознал и понял, почему в нём появилось чувство вины. Он хотел её вернуть, но не знал, как это сделать, он не знал, как вернуть эту девушку, девушку-загадку, скромную и молчаливую девушку его мечты. Они оба любили друг друга. Они оба хотели быть вместе. Они оба знали, что этого не будет уже никогда. Но она, зная это, всё равно выключила музыку и достала телефон, чтобы позвонить ему и пожелать любви и счастья. Но он, тоже зная это, затушил уже тлевшую сигарету и взял со стола мобильник, чтобы позвонить ей, извиниться и пожелать любви и счастья. Она знала его номер наизусть и тут же набрала его… Его пальцы машинально набрали до боли знакомые цифры её номера… Она преподнесла телефон к уху… Он сделал тоже самое… Занято… В мире есть одна вещь, которую невозможно предотвратить — это тускнеющие от времени чувства. Они более не общались. Но, время шло, чувства проходили, выпускной неизбежно приближался. Она была в бежевом платье с распущенными волосами. Он, в черном выглаженном костюме. Они не смотрели друг на друга. Не пересекались. Как будто ничего небыло. И вот, вечером, бессмысленно проводя время на крыше, они столкнулись взглядом и тихо прошептали: «удачи…».