Не открывай глаза

      Вот сейчас, стоя и смотря на плотный мешок, в котором лежит тело, поняла, что меня кинули. Санитары ушли, а мне как труп из мешка вытаскивать? Вот же…       Я посмотрела на посиневшее лицо мужчины. Глаза широко распахнуты, а рот скривился в крике. Рубашки уже не было, а штаны под гигантской раной в животе были пропитаны кровью насквозь. Настоящая кровь уже подсохла на одежде и стала твёрдой коркой, а фантомная кровь была ярким пятном на поясе штанов. Он и вправду убил ещё пару человек.       Кожа на животе отсутствовала. Её содрало нечто, распоровшее его туловище. Его словно насадили брюхом на нечто большое и острое. Смотря на красные кишки, разорванные и засунутые обратно в тело, хочется похлопать тем, кто транспортировал труп за их полнейший непрофессионализм. Ну кто так внутренности складывает?       Толстая кишка была засунута под повреждённое лёгкое.       — Так, — я размяла шею, осматривая поле предстоящей работы, — и что ж мне написать в отчёте?       В висках опять запульсировало и я потёрла их. Кожа стала влажной. Посмотрела на руки и живот скрутило. Ну вот. Блин. Я каким-то образом умудрилась испачкать руки в крови пока открывала мешок. И теперь на моих висках алые пятна. Я их не видела, но чувствовала, как прохладные капли текли по скулам.       Я была так вымотана морально и физически, что мне было всё равно.       В голове всё также был вопрос об отчёте. Подобные убийства были нередки. Я даже не могла подсчитать, сколько трупов с подобными ранениями я уже видела. Всегда одно и то же. Никакого орудия убийства или следов в самом трупе. То, что их убило, было, несомненно, ненормальным.       Теперь у меня был ответ на загадку об орудии убийства и самом убийце. Их всех убил один и тот же человек. А я знаю, кто убил этого монстра. Но не знаю — чем убил. Какое же орудие?       Неожиданно для самой себя я подумала о том, как ему было больно, когда его нанизали наподобие гигантского кола. Какого было чувствовать утекающую жизнь? Какие это были эмоции? Страх? Шок? Всё сразу?       Странное удовлетворение заполнило все мои эмоции. Отдаленно я почувствовала, как губы растягиваются в улыбке. Осматривая то, что раньше было его внутренностями, я чувствовала нечто похожее на радость.       Неужели я настолько плохой человек? Радуюсь чужой смерти? Ещё и такой? Разумеется, он заслужил подобного исхода.       А в отчёте напишу то, что и всегда при такой смерти. Он попал под комбайн. Всё в участке знали, что описать подобное нереально. Вот мы и договорились коллективно с офицером ответственным за этот участок Йокогамы, что в отчёте будет стоять это.       Хотя у меня были подозрения, что полиция знает, чьих это рук дело, но молчит в тряпочку. А теперь и я буду молчать.       — Ну что? — я подняла насильника за подбородок, заглядывая ему в глаза, — пора тебя в холодильник, — со вздохом я тыкнула в кожу на груди, — если ты мне всё кишками запачкаешь, то я тебя посмертно кастрирую…       Расстегнув мешок до конца, я раскрыла его, осматривая своего клиента. Ноги изранены и перепачканы в земле и крови. Глубокие раны на ступнях набиты грязью и осколками. Будь он обычным безымянным телом, то я бы взяла все пробы и попыталась бы понять, где он умер. Но… Мне всё равно.       Однако прочистить все раны и задокументировать все повреждения всё равно придется. Вдруг проверка с универа. Будут проблемы.       Последний раз горестно вздохнув, покатила металлический стол к холодильнику. Его нужно раздеть, а потом помыть и зашить.       Есть план: перетащить его за ноги на полку холодильника, потом перетащить за руки обратно на стол, с которого я уже уберу мешок. До того как начать свои манипуляции, я достала специальный большой мусорный пакет.       Кряхтя и тихо ругаясь, я тянула его за щиколотки. Тело скользило на залитой кровью поверхности мешка. Алые капли падали на пол. Ну и когда пластиковый материал успел порваться? Я не сдавалась и перетащила его на полку.       В итоге серебристая поверхность холодильника быстро окрасилась в красный цвет, как и рукава моего халата. Он даже после смерти умудряется гадить мне.       Переведя дух, я схватила мешок и смяла его в руках, запачкавшись ещё больше, и запихала в приготовленный пакет. Пол под ногами наполнился алыми брызгами.       — Прямо как в фиговых ужастиках, — усмехнулась я, возвращаясь к телу.       Вот теперь всё пошло наперекосяк. Потянув тело обратно на стол, поскользнулась на влажном от крови полу, но холодные руки не отпустила. Мертвый мужчина заскользил на своей крови по столу и рухнул прямо на меня, слегка повернувшись.       — Как. Я. Тебя. Ненавижу.       Ему было всё равно на гневные слова. Его уже нет в этом мире, а на мне оказались его кишки. Склизкие, разорванные и вонючие. Одежду пропитало содержимое его тела. Я лежала рядом с трупом и смотрела в потолок через очки, покрытые красными пятнами.       Гардероб придется менять полностью. Так и зарплаты не хватит.       — Всё равно скоро сезон дождей. По-любому бы пошла в магазин, — успокаивала я себя.       Повернув голову, наткнулась на остекленевший взгляд мертвеца.       — Ну что? — я повернулась на бок, развернувшись к нему, — я твой труп и после смерти помучаю. Ну, поваляю это точно, — сжав кулаки, понизила голос, — так тебе и надо. Гори в аду.       Как там говорится? Искупаюсь в крови своего врага?       Сначала я хихикнула, а потом разразилась громким заливистым смехом. Эхо делало его ещё громче, и он сильно бил по ушам, возвращая головную боль от похмелья. Это было не веселье, а нечто жуткое и пугающее. Ещё одна форма истерики.       Я смеялась над всей ситуацией в целом. Над своей беспомощностью. Над беспощадностью окружающего мира.       В порыве хохота била руками по кафельному полу, ударяясь локтями. Боль в уже повреждённых локтях отрезвила, заставив сжаться в комочек и баюкать свои руки у груди.       И тут я подавилась воздухом. Что было сверху, я не видела, но чёрные ботинки и такого же цвета штаны человека, стоящего в дверях, было не заметить невозможно.       Быстрым движением я вскочила на ноги, немного пошатнувшись. Разгладила руками окровавленный халат, поправила очки и подняла взгляд на гостя. Тут же прищурилась, встав в подобие оборонительной позиции. Короче говоря, поставила ноги поустойчивей и рукой о ближайший стол опёрлась, чтобы не упасть.       На меня смотрели удивлённые серые глаза Акутагавы. Его плащ был полностью запахнут, в одной руке была тонкая коричневая папка. Он выглядел так же как и в прошлый раз. Та же кровь покрывающая плащ и белое жабо. Только чётче и вдали, что меня несказанно радовало.       Он не комментировал увиденное, и я была ему за это почти благодарна. Почти.       — И как давно ты тут? — я не знала, как к нему обращаться, но он был моим ровесником, так что…       Честно говоря, когда глава мафии сказал, что мне стоит ждать старого знакомого, я надеялась на Чую. Он был дружелюбнее. И при виде него мне не хотелось заползти под стол. Да и не помогло бы. Ага.       Я расправила плечи, внимательно следя затем, как он бросил на мой стол папку.       Меня игнорировали.       — Эй! — я поправила очки и указала на тело у моих ног, — что мне в отчёте-то писать?       Так-то я знала, что напишу, но мне нужен был ответ от представителя мафии. В конце концов, это он его убил. И мне нужен хоть какой-то диалог с человеком, который будет возиться со мной в ближайшее время.       — Это твоя работа. Думай сама, — в холодном тоне слышалось раздражение.       Ёмкий ответ.       — Что в папке? Записочки? — вот не юмори. Не надо. Ничем хорошим не кончится.       Меня смерили таким взглядом, что идея заползти под стол казалась крайне привлекательной. Только вот одно но. Он тоже выполняет то, что ему сказали. Ему это может не нравиться, но он будет это делать. И убивать меня, пока я делаю полезную работу, он не будет. Если я его не выведу из себя, конечно. Там гарантий уже нет.       Если я забилась бы в уголок, и начала вести себя как напуганная жертва, то и отношение было бы соответствующее. Мной будут пренебрегать и запугивать. Значит, надо брать себя в руки.       — Имена тех, про чьи смерти тебе нужно дать подробную информацию, — я прошла мимо него и взяла в руки эту самую папку.       Я вопросительно посмотрела на парня, понимая, что дальнейшие объяснения мне не светят. Читая имена и смотря на фотографии десяти человек, я решила, что все они работали на мафию. Четыре женщины и шесть мужчин. В их числе недавний утопленник Ямато Мацушито. Это и стало основной для этого вывода.       — И когда сдавать конспекты? — он стоял на достаточном расстоянии от меня, но его присутствие всё равно давило.       — У меня приказ принести информацию сразу.       Ясненько. По сути, ничего сложного не было. Я могу просто выдать выписки из отчётов. Или нужны ещё и мои комментарии? Я вскользь посмотрела на тёмную фигуру, возвышающуюся надо мной. Наверное, он бы сказал мне, если бы это было требованием?       Как много неуверенности. Просто жуть.       На меня смотрели взглядом, который крайне чётко выражал мысль: «Ты будешь делать что-то или нет?».       — А можешь помочь? — решила попытать счастье я.       — Зачем? — не послал меня, а это хороший знак.       — Тогда я смогу быстрее начать искать отчёты об этих десятерых, — я вжала голову в плечи, — а то пока я тело уберу…       — Это твоя часть сделки. Не знаю, что ты запросила в качестве оплаты, но это твоя проблема.       Спокойствие. Только спокойствие. Не хотелось бы это признавать, но меня задело то, что он думает, что я сама напросилась на эту работёнку. Но задело. И сильно так, до дрожи в руках.       Значит так? По-хорошему не хотим? Я пошла в наступление.       — Я-то свою работу делаю, — глубокий вдох, — трупы должны быть в положенных им местах, иначе у руководства могут возникнуть вопросы ко мне. А я ещё и информацию сливать должна. Для этого нужно быть ответственным работником.       На самом деле сюда редко заглядывают, и этот косяк, скорее всего, не увидят.       — Это сделка, которая упростит жизнь нам обоим — я упёрлась бедрами в столешницу, — я быстро и качественно делаю то, что требует мафия и к тебе у них вопросов не будет. Плюс я не вредничаю и веду себя как паинька, — Акутагава хотел сказать что-то, что мне бы точно не понравилось, но я заговорила быстрее, — а ты просто помогаешь мне. Ничего сложного или муторного.       Я собрала все своё мужество и смотрела ему в глаза, настаивая на согласии.       — Не забывайся, — он встретил мой взгляд, и я проиграла эту игру в гляделки, отведя глаза.       Он не угрожал, но угроза витала в воздухе. Не высказанная вслух, но весьма существенная. Он крайне опасен и мне не нужен враг в его лице. Не дай бог. Это либо станет причиной моей мучительной смерти, либо сделает мою жизнь похожей на Ад. Больше, чем сейчас.       — Расёмон.       Мгновение, и из его плаща вырвались несколько энергетических щупалец, закинувших тело на нужный стол. Так же быстро, как и появились, они исчезли, втянувшись обратно в плащ.       Мама дорогая. Роди меня обратно. Мне захотелось убежать подальше. Вопрос с тем, как он убивал, отпал сам собой.       — Внутренности сама уберёшь, — только сейчас я поняла, что пялюсь на него.       Дав себе мысленную затрещину, стянула с рук грязные медицинские перчатки, выкинув их в новое ведро. Стараясь не смотреть на теперь слишком пугающего эспера, вытащила в закутке нужные отчёты и кинула их на стол.       У меня было ощущение, что он доволен произведённым эффектом. Я теперь как олень перед фарами.       Невероятное везение, что я хранила свои черновые отчёты в папках с настоящими. Они были такими же, только написанные вручную. Плюс пару комментариев от меня лично. Расставаться с ними не хотелось, но что поделаешь. Всё, что было важным, уже хранится в другой папке, со всеми заметками к лекарству от способностей.       Аккуратно я перебрала все листы, дописав имена где нужно и поставив даты сдачи отчётов. Вдруг надо?       Акутагава стоял неподвижной чёрной тенью, наблюдая за моими действиями. Это нервировало, но я всё еще молчала поражённая. То, что глава мафии приставил ко мне ТАКОГО своего подчинённого, было немного нелогично. Он мог делать и более полезные вещи, чем следить за местным патологоанатомом.       Он не хотел, чтобы информация обо мне была известна другим, но всё равно это было странно. Больше походило на то, что меня хотели напугать. Сделать более послушной и расторопной.       Это могло бы стать объяснением, но всё равно подозрительно. Или я саму себя накручиваю? Скорее всего последнее.       Закончив своё занятие, сложила все листы в данную мне папку. Она стала увесистей. Я не успела ничего сказать, как её у меня самым наглым образом забрали.       Никаких «Пока» или «Еще увидимся». Он просто ушел.       Я сидела и слушала удаляющиеся шаги, успокоившись только когда дверь на улицу захлопнулась.       — Всё очень плохо, — я подпёрла руками голову.       Плохо, но не настолько, чтобы взять и сдаться. Это только начало и мне нужно дойти до конца. И я собираюсь сделать это.       А сейчас нужно просто опять помыться, потому что видок у меня как у мясника-маньяка.       Я осмотрела кошмар, творящийся на полу. И убраться.