*Аюри*
«Господи, что я на себя напялила?!» — всё, о чём могла думать Аюри, пока её кружили в танце. Ей виделось, что на неё таращилось ползала, обязательно с нехорошими намерениями. А если без намерений, то с негативным подтекстом. По типу: что за вульгарность? Что забыла неудачница в таком прекрасном наряде? И прочие прелестные реплики. На контрасте со всем миром Тензо был ею заворожён, однако она была не до конца в этом уверена, пока его рука не сползла ниже, задержавшись на уровне пупка. По спине пробежали будоражащие мурашки, которые подсказывали, что игра стоит свеч. Что Тензо к ней влечёт, это исходило, кажется, от пор кожи. Аюри засмущалась, как обычно с ней случалось, и не знала, какую эмоцию сейчас слушать: тревогу или трепет. «Он слишком заботливый, обо мне никогда никто так не заботился». Когда её обняли, она еле сдержала слёзы, не стоило плакать при всех. Она всё никак не могла понять, чем заслужила такое хорошее отношение после того, как наворотила ворох проблем для него. Мир любви для неё являлся неизведанным, поэтому Аюри решила выпить побольше, чтобы замедлить нервную систему до базовых инстинктов. Ощутив, что к горлу подступает паническая атака, она попросилась на свежий воздух. Балкон встретил её свежестью. Сердце так громко билось в грудной клетке, что складывалось впечатление, будто она бежала без оглядки несколько километров. Огромный светящийся шар взирал на неё с небес через километры пространства разного давления, почти как слои давления, которое ощущала на своей шкуре Аюри. «Почему я не могу быть нормальной и не убегать, когда всё наконец-то хорошо в моей жизни?» Звезда молчала и осталась безучастной к её немому вопросу, но ей показалось, что соседняя звезда на секунду зажглась, лукаво подмигнув. «Умею ли я любить? Умею ли я быть счастливой? Мириады звёзд, вы явно существуете подольше моего, скажите что-нибудь, пожалуйста». Очевидно, ничего не поменялось. Аюри жадно дышала полной грудью, позволяя холодному воздуху покрыть лёгкие морозной плёнкой. Тот, кого она ожидала увидеть в последнюю очередь на балконе, внезапно показался. Аюри на секунду испугалась, что Какаши умел читать её мысли и сейчас искусно осмеёт. Однако он тоже выглядел загадочно, как если бы Аюри посмотрелась в зеркало. То, какой всполох дрожи по телу вызвал простой факт близкого нахождения его тела к её, она предпочла проигнорировать. Вопреки установкам, это стало единственным, о чём соображали мозги — он рядом, он рядом, совсем рядом. Аюри не желала его терять ни за что на свете и даже вслух требовала от него, чтобы тот пообещал ей быть рядом. Естественно, как хороший друг. Ей стало легче. От того, что Какаши вновь проявил себя со стоической терпимостью к безобидным, на первый взгляд, подколам, она решила подоставать бывшего члена Анбу активнее. И так и сяк, а он не трескается. Совсем другая мысль — снять с него маску, дабы Хатаке наконец-то вспыхнул и показал хоть одну эмоцию живого человека, — обернулась прижатием к перилам. Он вдавился всем телом в неё, прикоснувшись щека к щеке. Она испытала чувство, когда резко и неожиданно пропускаешь балку на деревянном мосту и проваливаешься в бездну, только это без объяснимой причины показалось в сто раз приятнее перспективы расшибиться насмерть. Все варианты возможных действий исчезли мигом или никогда и не имели шанс появиться. Она жадно дышала через нос, пропуская маленькие порции, чтобы не палиться. Ведь это его запах, который походил одновременно на испарину, остающуюся после ливня, на слабый мшистый покров дерева и землистую россыпь, прилипшую к ладоням после миссий. От него исходила естественная свобода природы, которую попытались подчинить правилам порядка, что заведомо провальный эксперимент. Ни разу ей не доводилось стоять к нему так близко ни на миссиях, ни на тренировках, где периодически попадаешь в курьёзные ситуации. Да и тогда она совсем не интересовалась, как пахнет Хатаке Какаши. «Я схожу с ума…» Их положение затянулось, Аюри прекрасно понимала, что находится совсем в невыгодной позе. Кислород заменили на дурманящий озон, который вытеснил здравый смысл. Когда он отстранился на миллиметры, она не стала сопротивляться инстинктам и потянулась вслед за ускользающим наркотическим источником, еле шевелящимися губами поймав воздух возле ушной раковины с поражающей нежностью. Бокал разбился, и магия исчезла. Тепло стремительно уходило от неё, пока она не оказалась единственной, кто стоял на балконе. Ей хотелось заплакать, вызвать к себе жалость и вернуть его, но также ударить себя по голове за то, что мотивирует так поступить. «Он мне не нужен в этом смысле», — замахала головой и зажмурилась изо всех сил, чтобы вытеснить картинку из головы со спокойным и строгим лицом. Аюри не могла назвать то, что испытывает, здоровым. Живот скрутило в тугой узел, почти так же, когда Тензо крепко льнул к ней. «Нет, нужно успокоиться, я просто думала о Тензо, а появился другой. Он сам во всём виноват. Он не должен был ко мне прикасаться!» Ты сама виновата, решила маску содрать, которой он дорожит похлеще тебя. Ты бы попробовала ещё книги его извращенские сжечь с автографами от Джирайи, дура. Какой там Тензо тебе нужен, как парень? Тут психиатр плачет, — вклинился в поток мыслей неприятный, вот только правдивый, второй закадровый голос в голове. «Заткнись!» Аюри обессилено прижала ладони к ушам в надежде, что таким образом не взорвётся мозг и его не придётся отковыривать от лепнины и пола. Выйдя с балкона, она принялась искать Тензо. К своему ужасу, она обнаружила Какаши, который направлялся к выходу. «Он ведь давно должен был уйти отсюда!» А следом появился Тензо, точнее он сидел одиноко на стуле возле выхода. Когда они установили зрительный контакт, его уголок губ приятно дёрнулся вверх. Он выглядел завороженным и мечтательным и даже прошёлся пятернёй по непослушным тёмно-русым волосам. — Я ждал тебя. — Долго? — тихо и застенчиво, будто бы не знала ответ заранее. — В зависимости от твоего ответа, — он отчего-то посмотрел на свои сомкнутые ладони и разъединил. Этот жест показался беспричинно грустным. — Какого? — её желудок странно скрутило, возможно, в преддверии следующего шага. Шиноби поднялся на ноги, отчего возвысился на полторы головы над ней. Только сейчас Аюри поняла, что не слышит посторонних звуков. Они пробыли здесь достаточно долго, чтобы зал опустел и праздник закончился. Как-то некстати ей захотелось узнать точное время, но она отмела эту мысль, так как это не самое важное. Его глаза выглядели поэтично тоскливыми, словно на донышке покоилась надежда на лучшее, которая потонула в океане грусти. Аюри вновь откинула эти глупости, а потом он внезапно, но оттого не менее нежно, взял её ладони в свои. — Аюри, — горло подвело и запершило, он скромно кашлянул. — Аюри, мне нужно знать, куда мы идём? — Никуда, насколько мне известно. — Нет, ты не поняла, — сжал чуть плотнее руки и разжал. — Я хочу знать, куда идут наши отношения… Мы вместе или нет. Я тебе нравлюсь или нет. Было некуда деться от его прямого взгляда. У неё не находилось сил отвернуться, потому что она наконец-то выяснила, какие эмоции испытывает. Она знала, что сказать. — Ты мне сильно нравишься, — для верности она тоже прихватила пальцы. — Я хочу быть с тобой. Вопреки её ожиданиям он не обрадовался. — Но? — Что но? Нервный и короткий смешок. — Я ждал но. Всё, без него? — Тензо отказывался ей верить, что немного обидело. — Без но, без если, без возможно, без наверное, без нет. Ну ты понял. — Хм… — на его лице отразилась задумчивость. — Я приготовил целую речь в голове, так нервничал, передумал даже несколько раз говорить. И всё оказалось проще, чем я предполагал. Они вместе посмеялись, однако не расцепили руки. — Не все вещи должны быть сложными, Тензо. — Когда речь идёт о тебе, то я никогда не могу быть уверен. Укол совести вонзился в районе груди. Спрашивал бы он Аюри о подобном, если бы знал, какие двоякие эмоции она испытывала несколькими минутами ранее. Аюри не позволила себе углубляться в рассуждения по поводу Хатаке. Да, её смущает собственная реакция, да, ей необходимо его персональное внимание и много разных да. Только вот она забыла об одном немаловажном факте — Какаши её друг. Слово "друг" плохо с ним вязалось, конечно, но именно им Аюри предпочла описать их социальный статус друг к другу. «Я просто путаю товарищеские чувства с тем, что у меня есть к Тензо», — заверила себя Аюри и перевела взгляд на Тензо, который терпеливо и не менее задумчиво смотрел на неё. — Что? — Ты задумалась. Возможно, ей кажется. Его тон поменялся на отстранённый и чужой. — Ты неправильно интерпретировал мою реакцию, — Аюри отпустила его руки и накрыла ладонями смуглые щёки, её кавалер успел лишь растерянно моргнуть, прежде чем их губы соприкоснулись. Она зажмурилась и замерла, через пару секунд на тыльную сторону ладоней легли чужие, которые обдали жаром. Разомкнув веки, Аюри уставилась на Тензо, который, видимо, вовсе разучился моргать. — Я правильно понял, твой ответ — да? — Да, — она было уже хотела приблизить лицо для нового поцелуя, но он ей не позволил, положив руки на плечи. — Стой, нужно сделать всё правильно. Не против ли ты посмотреть на ночную Коноху? Аюри прищурилась с подозрением. — Ты задумал погулять? — Нет, — улыбнулся, — лучше, — а потом выставил палец вперёд и одновременно отпрыгнул назад, и без того круглые глаза стали круглее. — Не уходи, я сейчас, дай мне десять минут. Когда Тензо отвернулся от неё и куда-то убежал, он обернулся пару раз, чтобы убедиться, что девушка никуда не испарилась. Ей оставалось лишь облегченно вздохнуть и ждать, чего ещё такого подкинет этот вечер. Точнее ночь.***
Аюри уже успела заскучать, как в зал вошёл Тензо. В руках он держал свёрнутый ворсистый плед и плетёную корзинку. Вид у него был довольный. Она без лишних слов направилась к нему. — Тебя долго не было. Тензо переместил предметы в правую руку, засунув огромный свёрток подмышку, свободной — галантно подхватил руку Аюри. — Прости, я ждал, когда приготовят еду, — предвидев вопрос, он заверил: — Я надеялся захватить фрукты для нас — виноград там или ещё чего, — но, к сожалению, из-за проблем с экспортом, причины ты знаешь, дела в Конохе с пищевой промышленностью обстоят плохо. — Угу, — она машинально кивнула. — А что ты нам взял? — Рамен, пару лепёшек и рис. Что было… — грустно добавил он. Аюри облизнулась в предвкушении и сразу же скосила подозрительный взгляд на плед. — А зачем это? Он проследил в направлении, куда кивала его спутница и мигом подал голос: — Скоро узнаешь. Насколько же ты нетерпеливая… Аюри решила не показывать зубы на данную реплику, поэтому скромно пошла бок о бок с таинственным кавалером. Когда они оказались у поста, то до неё, кажется, дошло, что собирался сделать Тензо. Он, в свою очередь, побеседовал с дежурными, объяснив, что далеко они не уйдут, и, получив разрешение, вновь взял её под руку. Они вместе покинули деревню. — Говори честно — ты хочешь отвести меня в чащу, расчленить и закопать. Ему не показалась её шутка смешной, поэтому она увидела лишь круглые от испуга глаза. — Нет, конечно! Ты меня пугаешь… — Кто кого… Не я же тащу тебя ночью в лес. — Если бы я и нашёл в себе позыв тебя убить, то… — его голос предательски съехал и вполне уверенный тон улетучился. — То? — То… я не придумал, — смущённо почесал затылок. — Какое облегчение… — она продолжила сверкать сарказмом. В шуточной перепалке она не заметила, как Тензо резко остановился и обсмотрел дерево снизу доверху. Аюри с интересом разглядывала его лицо. — Мы пришли, — объявили ей с гордостью. — Куда? — Видишь вон ту верхушку, — его палец взвёлся в небо. — Мы там будем сидеть. «Как белки и грызть орехи?» — в слух, конечно, не озвучила. — Я тебе покажу как. Садись мне на спину, — Аюри с подозрением посмотрела на то, как тот присел. — Зачем? — Ты мне не доверяешь? — Эм… — она неуютно оглянула ноги. — Я… как бы… не могу. — Почему? — распрямился он во весь рост. — Я не могу расставить ноги. Платье узкое, — кажется, её щёки вновь принялись розоветь. — Ты можешь просто сзади мою шею обхватить, ногами не обязательно, — на полном серьёзе продекламировал он, а у неё спёрло дыхание. — Только не смущайся, пожалуйста. — Я не смущаюсь, — сказав это, она отвернулась, чтобы не выдавать волнение. — Так, понял. Держи, — он пихнул ей вещи, которые та чуть не уронила от неожиданности, и подхватил на руки. Она успела лишь выдавить из себя воздух с каким-то бульканьем вместо слов. Они рванули вверх. От потока ветра из её волос стала выбиваться заколка, однако не было лишней руки, чтобы поправить. Приземлившись на размашистую ветку, шиноби аккуратно поставил девушку рядом, закрыл отчего-то глаза и сложил руки в печати. Услышав хлопок над головой, Аюри машинально вперилась взглядом в верхнюю ветку. — Что ты сделал? — Терпение, — он опять подхватил её и в несколько прыжков приземлился на уровень выше. Он выбрал одно из самых высоких деревьев, поэтому Аюри не удержалась и принялась разглядывать открывшийся вид на деревню. Огни сливались в ночи в один, будто Коноха задышала самостоятельно и отделилась от земли. — Повернись, пожалуйста, — скромно попросил Тензо, что она тут же выполнила и ахнула. — Вау! — она хотела хлопнуть в ладоши, и из-за копошения корзинка опасно накренилась вбок, съезжая по ткани вниз. Хорошо, что ей удалось вовремя исправить ситуацию. Что, на первый взгляд, было хлопком, оказалось небольшим домиком на дереве. Хоть это и была квадратная постройка с дверцами, напоминавшими ставни, в которые могла бы пролезть одна из призывных собак Какаши, но ни один взрослый человек из клана Акимичи, однако круглёные узоры и инженерная точность выполнения добавляли особый шарм. Пока она заворожённо рассматривала плод труда Тензо, он уже занёс вещи внутрь и рылся в корзинке. Аюри отвлеклась на маленький огонёк света в домике и рассмотрела, наконец, чем он занимался. — Ужин при свечах. Шиноби довольно ей улыбнулся, держа в руке свечку. — Всё по правилам свидания. — Это свидание? — её рот слегка приоткрылся, будто не мог самостоятельно закрыться. — Нет, я хочу усыпить твою бдительность, расчленить и закопать в ста метрах отсюда, — спокойно произнёс он, когда расставлял две свечки по бокам и полез расправить плед. — Зачем в ста метрах? Тензо вмиг остановился, тяжело вздохнул и перевёл возмутительный исподлобный взгляд на Аюри. — Это всё, что тебя смутило? — Нет. Меня больше смущает то, что ты взял две свечки, а не три, — хихикнула куноичи, как непослушный ребёнок, и принялась помогать ему расставлять еду и всякое. В опровержение того, что ему сказали, Тензо полез в карман и вытащил оттуда совсем маленькую пурпурную свечу. — Я подготовился. То, как они вместе трудились и наводили красоту, согревало замёрзшее сердце Аюри, разрушая слой за слоем, наросших во время войны. Она давно не отдыхала вот так. Точнее, никогда. Внутри расцвело тепло, оно распространило свои лучи на каждую клеточку тела. Ощущается ли так же семейное тепло? Тем временем её спутник устроился ноги-накрест, взял в левую руку миску рамена, в правую — палочки, глянул на Аюри и похлопал возле себя, приглашая присесть. Она с радостью придвинулась к нему, поджав ноги и положив их в бок, из-за чего бедро накренилось. Левая часть туловища соприкасалась с твёрдой грудой мышц, именуемой шиноби, из-за чего в груди приятно ёкнуло. Еда не лезла, пальцы не слушались, поэтому она так или иначе роняла лапшу обратно в картонную коробочку. — Давай я тебе помогу, Аюри. Оказывается, Тензо давно перестал жевать и уже некоторое время наблюдал за её потугами. — Я не против, — даже если у неё и был заготовлен отрицательный ответ, только вот изо рта вырвалось совершенно иное, и в довершение абсурда с палочек соскользнула лапша, которую она так старательно накручивала. Он забрал у неё еду, накрутил пару штучек лапши, аккуратно подул, отчего пар распространился на пару сантиметров, и протянул палочки вперёд. Заворожённая процессом Аюри машинально приоткрыла рот и заставила себя захватить зубами лапшу, ей почти удалось забрать всю, только вот одна выскользнула и мазнула от подбородка до нижней губы, оставляя след от соевого соуса с примесью анчоусов и сардин. — Ты испачкалась, — даже сухая констатация факта звучала в данную минуту двусмысленно. — Немного, — отстранённо, будто происходит не с ней. Его кисть в мгновение оказалась на нижней части челюсти, большой палец размазал соус по подбородку вместо того, чтобы убрать окончательно. Он, не мигая, уставился на грязное пятно. — Я сделал только хуже. — Хуже — это новое лучше. Кончик пальца аккуратно приземлился на нижнюю губу, Аюри ощутила, как эта часть немеет под прикосновением. Тензо медленно потянулся к ней. Она пыталась вспомнить, как дышать. — Тогда грязно — это новое чисто. Вместо того, чтобы сказать что-нибудь, Аюри бессвязно замычала в накрывший губы рот. Он обхватил её щёку и на секунду замер, словно решил дать им время привыкнуть друг к другу. Его прикосновений не хватало долгие-долгие недели. После встречи в палатке это то, к чему Аюри мысленно возвращалась, чтобы избежать суровую реальность. Она покрыла мелкими и быстрыми поцелуями нос и область вокруг глаз, точнее, всё, до чего смогла дотянуться. Его пальцы вновь ожили и сползли на плечи. Они не знали до конца, хватит ли им кислорода, но не прекращали лобызаться при свидетелях — звёзд, деревьев и жителей леса. Её ладонь прошлась по виску, приглаживая тёмно-русые волосы назад. — Я не верю, — прошептал он куда-то в губы. — Почему? Тензо направил на неё прямой взгляд из-под опущенных ресниц. — Я не верю, что ты меня перестала избегать. Аюри бы крупно врала себе, если бы не призналась, что у слов есть острые лезвия. Неужели ей невольно удалось сделать из него параноика… — В ночь окончания войны ты попросил оставить тебя в одиночестве. Рано или поздно я бы всё равно нашла тебя, к твоей печали. Данное предложение неким образом оживило его лицо, добавляя красок. — Но я нашёл тебя первым и не собираюсь отпускать, — помедлив, добавил: — к твоей печали. Аюри ощутила, будто в её голове просверлили дыру от долгого и напряженного вглядывания. У неё нашёлся ответ лишь с нотками игривости. — Имею ли я право осмотреть того, кто записал меня в собственность? Она задала этот вопрос, чтобы смутить, однако смущаться пришлось ей, ведь Тензо был готов ко многим пакостям судьбы. Он потянулся к поясу на хаори. Ловкие пальцы принялись развязывать узел. — Собственность не умеет требовать, поэтому не льсти себе, свободная женщина. Цепкие руки схватили за крепкие предплечья быстрее, чем Аюри успела подумать. Тензо перестал двигаться, замерев с поясом в руке, ему нужно было только потянуть, чтобы освободиться от тесных оков одеяний. Его тело вновь привелось в движение, и он сделал последнее, что требовалось. Пояс скатился к ногам, высвобождая хаори. — Аюри, мы знаем друг друга давно, я доверяю тебе, поэтому не боюсь. Ты не должна меня бояться. — Я не боюсь, — совсем тихо прошелестел голос, однако она не сдвинулась с места. Тензо мягко прихватил предплечья — её пальцы разомкнулись, освобождая ткань, — и придвинул их так, чтобы ладони опустились на его плечи. — Тогда не бойся. Я разрешаю тебе делать с собой всё, что душе угодно, — после пристального взгляда голубо-карих глаз Тензо добавил: — Кроме больных укусов, щекотки, заламывания суставов. — Тш, — перебила она, — не порти момент. Фокус её внимания сместился на острые и крепкие ключицы. Пальцы поддели края хаори и медленно потащили в стороны. По мере скольжения ткани вдоль плеч ей открывался всё больший участок тела. Аюри с неприкрытым интересом рассматривала его, отчего она не заметила, как управилась с накидкой в два счёта, и теперь перед ней предстал полностью оголённый торс. Взор пополз от плеча, ниже по бицепсам и трицепсам, которые друг друга закручивали в спираль, к локтю, к кисти и всё ниже и ниже, пока не достиг конца. Аюри отчего-то пронзил стыд, когда захотелось переместиться на грудь. Непослушно закусив губу, она всё же позволила себе подобную негодность. На теле атлета со стажем проступили мурашки. Заворожённая Аюри опустила на них пальцы. Его кожа горела под прикосновением и, кажется, щекотала кончики пальцев, которые с азартом охотящейся кошки прошлись до косых мышц. — По тебе можно изучать анатомию, — ляпнула она первое, что пришло на ум. — Есть плюс в тренировках. Аюри подалась вперёд и поняла, что платье хоть и было красивым, но она чувствовала себя в нём неповоротливой коровой, а не порхающей бабочкой. От него это очевидно не укрылось. — П-поможешь мне? — в том, как она это сказала, было непозволительно много жалости, за которую та сразу прикусила язык. К тому же, здравствуй, заикание. — Да-да, конечно, подожди, — взволнованно заговорил Тензо и руки, до этого пребывавшие в статичном состоянии, хаотично засуетились. — Давай с причёски или нужно закрыть дверь, убраться тоже было бы кстати. — Ага! Внегласно решили, кто чем займётся. Тензо затворил ставни. Аюри запихнула в корзинку полупустые коробки с едой и поставила в угол, потом присела на пледе, машинально разглядывая стыки досок перед собой. Позади послышались нерасторопные движения. Спина автоматически выпрямилась, когда из волос медленно потащились канзаси. — Я помогу расплести, — прокомментировал он действия. Его пальцы выполняли работу с аккуратностью прядильщицы, работающей с шёлковой материей. Биру с заколками спокойно легли на пол рядом. Алая лента медленно освобождала волосы из давящего плена, пока пряди струйкой не посыпались на плечи. К верхнему позвонку приблизилось тепло, и Аюри почувствовала, как к левому виску прислонился нос, который на выдохе пошевелил волосками. Громкий шёпот пустил по плечам строй мурашек. — Я люблю твои волосы. Она догадывалась об этом задолго до сегодня, в их первую безобидную ночёвку вместе, когда он держал её в объятиях и шумно дышал на ухо. Кажется, в тот момент она узнала о нём всё, что должна. Всё, что было недосказано. Кончик носа негодно скользнул по краю уха, пальцы с огромной нежностью поглаживали волосы, будто старались разгладить все заломы, оставленные орудиями прически. Аюри наслаждалась тем, как плавилась под чужими прикосновениями, и боялась двинуться, ведь не дай всевышнее божество всё прервётся. Одним чётко выверенным движением он убрал волосы на правый бок и мягко поцеловал под мочкой участок кожи. Дорожкой поцелуев спустился до выемки возле сонной артерии. — У меня просьба, — внезапно подала голос она. — Я хочу видеть твоё лицо. — Хорошо, — ответил он, отстраняясь. Аюри повернулась к нему, задержалась на мерцающих в полутьме зрачках и опустила взгляд на пояс оби, который принялась развязывать. Конечности подрагивали и не с первого раза удалось избавиться от опоясывающих элементов одежды. Противореча традициям, Аюри не стала надевать под кимоно несколько слоёв, ограничившись нагадзюбаном. Верхний слой успешно был стянут, Аюри помедлила несколько секунд прежде, чем дотронуться до единственной рубахи, которая отделяла её от наготы. — Постой, — резковато попросил Тензо. — Ты точно уверена в том, что делаешь? — Да, — неуверенно сказала она и пугливо посмотрела на него. — Могу я? — шиноби кивнул на нательную рубаху. Аюри машинально кивнула тоже. Она не понимала, как избавиться от внутреннего дискомфорта и волнения, что её вот-вот увидят без ничего, однако решила стоически дойти до конца. Прохладный воздух лизнул голую кожу, почти незаметно "испарился" нижний слой кимоно, оставляя тельце в белом нижнем белье. Тензо осторожно прильнул к губам, разрушая неловкость, в то время как пальцы Аюри потянулись к хакаме. Он слегка дрогнул, когда её руки без тени сомнения полезли развязывать узел, чтобы через мгновение углубить поцелуй. Дальше события происходили, как в тумане, она помнила, что яростно стянула с него остатки одежды, не глядя, также она чётко помнила, как он ловко, словно заправский ловелас, управился с топом и с трусиками, как она привстала на коленях, чтобы он с неё их снял. Наступила минутка молчания, два голых тела недвижно устроились напротив друг друга. Аюри любопытно кинула взор на пах. Скорее всего тот острый электрический разряд, который пробежал по каждой клеточке вдоль позвонка, окрасил лицо в пурпурно-красный оттенок. Она впервые, при том так близко, созерцала мужской половой орган. Он показался страшным на вид: какой-то тёмный в сравнении с остальным цветом кожи, длинный, с опоясывавшими дутыми венами, с выступающей головкой и скукоженной мошонкой у основания. Только вот смотреть куда-либо ещё не выходило. Впечатления очевидно отличны от созерцания члена в учебнике по анатомии. — Что-то не так? Возможно, он заметил не озвученную смуту. Следующим шагом Аюри решила раз и навсегда побороть свой страх — она обхватила полностью ствол. Из его горла вырвалось что-то непонятное, напоминающее пару неконтролируемых вдохов. На ощупь он был приятным и неожиданно мягким. «Не наждачка ведь, чему я удивляюсь?» Не останавливаемый порыв вынудил её оторваться от гипноза члена, впиться взглядом в карие омуты и совершить несколько несмелых поступательных движений. Казалось, у него стоял туман в глазах и на самом деле он не видел перед собой. Набравшись смелости, Аюри усилила напор. — Подожди, — на ладонь сверху легла чужая. — Тут лучше поаккуратнее. Он управлял её движениями и даже объяснил, где наиболее чувствительные места. На её кожу попала естественная смазка, которую она тут же нескромно размазала вдоль ствола, вызвав одобрительный и сдержанный стон. К сожалению, он высвободился из её захвата. — Я слишком возбудился, давай пока тобой займёмся. «Разве плохо возбуждаться?» — не поняла она и внутренне возмутилась тому, что ей не дают рулить процессом. Оказывается, если преодолеть рубеж страха, то дальше уже не страшно. Если только самую малость. Придвинувшись вплотную, Тензо заключил в страстный поцелуй, будто у него вот-вот должны были отобрать нечто ценное и в запасе лишь пара минут. Змейкой падали прикосновения то тут, то там, заставляя её голову кружиться. Она в долгу не оставалась, поэтому жадно ощупывала поджарое тело и периодически касалась паховой области, за что её запястья перехватывали и клали куда-то на плечи. Его пальцы невесомо опустились на солнечное сплетение, нежно прошлись по животу и примостились в самом низу. Аюри замерла от искреннего любопытства. Ей попадались книжки не только по анатомии, но и сумбурные по типу: "Атлас любви", "Женщина — ключ к разгадке", "Пособие для новичков в сексе". Последняя прямым текстом кричала: Аюри, да это ж для тебя, бери и беги! Помнится, стыдливо подцепив томик, Аюри засиживалась где-нибудь в самом тёмном углу и пыталась читать. Да, искренне старалась, но лишь чтобы почти сразу захлопнуть и убрать подальше. В теории если использовать правильную технику, то можно было получить некое наслаждение, именуемое оргазмом. В период наиболее расположенного на себя времени, то есть лет в 17, она пыталась испытать оргазм, но, кажется, делала что-то не так, теряла интерес и бросала попытки. Из рефлексии её вытащило довольно резким образом — касанием к половым губам. Возможно, он что-то и смыслил в искусстве наслаждений, так как у неё в груди ощутился явный всполох. — У тебя есть предпочтения? — прервал он поток размышлений скромным вопросом. — Нет. Сделай так, как посчитаешь нужным. Как посчитаешь нужным в его понимании было положить на лопатки и обласкать внутреннюю сторону бедра. Слегка дёрнуло, когда губы добрались до сокровенных мест, но почти сразу волнение уступило место приятным завихрениям в нижней части живота, будто внутренности завязывались в тугой узел и запрещали нормально дышать — лишь судорожно глотать воздух. Тело извивалось в томной муке, пальцы на ногах отчего-то поджимались и в груди закололо. Аюри никогда в жизни не испытывала столько разных эмоций в один миг. Привычный ритм мыслей нарушен полностью. Не находилось свободного пространства для раздумий на подобии: а почему потолок такой низкий? Какая разница вообще, когда твой рост не дотягивает до 165 сантиметров? Для неё начисто стёрлись понятия роста и гравитации, потому что, закрывая глаза, она могла поклясться, что на самом деле парит в воздухе. Все мирские заботы ожидают на земле, такие маленькие и абсолютно ненужные. Возможно, из её уст пару раз непослушно вырвалось имя того, кто дарил ласки. Аюри с точностью не осмеливалась сказать, какие глупости произносит. И когда ей показалось мало всё то, чем одарила её жизнь в эту ночь, Аюри протянула загребущие руки к и так взлохмаченным космам. — Ещё, пожалуйста, я хочу… Услышав просьбы, Тензо принялся выцеловывать лобок, подбираясь к животу, а там и до линии челюсти. Они впились друг в друга, как дикие животные, которые месяц не видели пристанища для водопоя, жадно поглощали крупицы терпения и накрывали всё большие участи тела, будто им всегда будет мало того, что есть. Аюри тихо промычала в губы, когда эрегированный член упёрся где-то на уровне пупка и жадно втёрся в неё. Мозги затуманила животная похоть. Существовала лишь одна цель — впустить в себя его, вобрать без остатка. И в прямом, и в переносном смысле. — Я хочу тебя, — повторили ей несколько раз, после каждого облизывая доступные участки лица. Нет, они забыли человеческую речь, отбросили как ненужный балласт, который тяготит душу и давит камнем на грудь, чтобы никогда не испытать истинного наслаждения полёта. Её пальцы вплелись в его, а ноги ловко обхватили за икры, а он завис. За непозволительно долгую паузу Аюри с укором взирала на Тензо. — Я готова. — Да, одна вещь будет кстати. — Презерватив? — уточнила она резвым тоном. — Ну в общем-то да… — замялся он, каким-то образом вырвался из захвата и полез в карманы хакамы. Аюри повисла на плече и с издёвкой изрекла: — То есть ты знал, чем закончится наша прогулка? — Нет, — невозмутимо ответили ей. — Я по случаю причастен к Анбу, а в Анбу ты не жилец, если не готов к разному. — Ты намекаешь, что на миссиях тебе нужно это, чтобы карать врагов? — из горла вырвался непроизвольный смешок. Тензо с тяжестью вздохнул, оторвал край пачки и достал интересную штуку с круглым ободком, которую с легкостью натянул на всю длину ствола. — Я даже придумывать остроумное не собираюсь, иди сюда.