Алва. Хроники Элемара II

Алва. Хроники Элемара. Часть 3. Зарево войны.

      Высокие каменные стены и башни Неприступной Скалы, служившей летней резиденцией короля Элемара Гердальта Ториндора именуемым третьим, украшали многочисленные яркие и пестрые знамена, трепещущие на ветру. Старинный обычай, принятый и соблюдаемый в королевстве уж много веков требовал, чтобы каждый преданный вассал, откликнувшийся на зов своего короля, устанавливал свое боевое знамя подле знамени своего повелителя. Так каждый из лордов мог увидеть, сколько сторонников собрал под своим знаменем король и либо испугаться такой демонстрации силы и бежать в страхе, либо устыдиться, что среди этих знамен ещё нет его собственного.       На самой высокой из башен Неприступной Скалы под порывистым ветром гордо реяло королевское знамя — серебряный грифон на зеленом поле. В одной лапе он держал королевский скипетр — символ господства, в другой занесенный над головой меч — символ мощи государя, а голову его венчала золотая корона. Рядом со знаменем короля реяло ещё одно — восходящее золотое солнце на красном поле.       Более никто из вассалов не удостоился чести разместить знак своего дома рядом с королевским.       В то время как ветер трепал боевые знамена у стен замка возводился палаточный городок. Множество лордов и рыцарей откликнулось на зов своего короля. Великий Простор намеревался поддержать законного правителя и усмирить мятежников. День ото дня к стенам Неприступной Скалы прибывали все новые сторонники Гердальта Третьего и объединённое королевское войско постоянно росло, как и рос палаточный городок. За его возведением из окна наблюдал лорд-канцлер.       Эйгнер Кенторан грузный лысеющий мужчина с мощной шеей и тяжелым подбородком. Внешне его никак нельзя было принять за второго по важности и могуществу человека в королевстве. Он скорее походил на дородного владельца мясной лавки зачем-то обрядившимся в королевский бархат. Правда по долгу своей службы лорд-канцлеру нередко приходилось бывать мясником, безжалостно расправляясь с любой угрозой, как для короны, так и для него самого.       Эйгнер получил пост лорд-канцлера благодаря своей кузине Луинаре — супруги короля. Она всеми силами старалась упрочить положение своего дома и в случае с тогда ещё молодым и амбициозным кузеном королева не ошиблась.        Заняв должность лорд-канцлера Эйгнер, последующие двадцать лет своей жизни верой и правдой служил короне. Он избавлялся от смутьянов и недовольных, он регулировал цены и торговые пошлины, контролировал королевский монетный двор. Он позволил Великим лордам править своими землями, обуздав их единым для всего Элемара законом. Он сумел установить и сохранить мир в раздираемой противоречиями стране. Да, лорд-канцлер любил власть, и фактически правил страной из-за спины короля, но в то же время он искренне старался действовать на благо королевской семьи, однако именно сейчас он видел, какая угроза для всего Элемара исходит именно от них.       Лорд-канцлер отвернулся от окна, сочтя, что увидел достаточно.       — Сельвил Джерид привел с собой много сторонников, — вслух произнес он, обращаясь к самому себе.       Следующий за ним приземистый услужливый клерк, исполняющий обязанности личного стюарда лорд-канцлена встрепенулся:       — Ваша светлость находит подоббное обстоятельство необычным?       Канцлер ответил не сразу. Он доверял Руфину — так звали стюарда, он знал его много лет и нередко посвящал его в некоторые тайны. Однако сейчас канцлер опасался озвучить свои мысли даже доверенному человеку.        — Великий Дом Джерид богат и влиятелен. Здесь в Просторе, у него множество сторонников и союзников. — Неспешно ответил лорд-канцлер. — Сельвилу не составило бы большого труда привезти с собой к стенам Скалы вдвое, а то и втрое больше своих сторонников. Остается только позавидовать его прозорливости: собрать столько знамен в столь короткие сроки может не каждый правитель.        Стюард кивнул, соглашаясь со словами лорд-канцлера. Он всегда соглашался. После осторожно поинтересовался:       — Могу я спросить: с какой целью мы делаем обход замка ваша светлость? — и тут же смутившись, уточнил, — в канцелярии накопилось множество дел, требующих вашего внимания.       — Дела могут и подождать, — отмахнулся лорд-канцлер, погруженный в свои мысли.       — Но как же тогда…       — Руфин, я утомился от дел, — прервал канцлер своего стюарда, — и желаю прогуляться в стенах замка и полюбоваться открывающимися из окон видами. Я внезапно осознал, что посещая Скалу, я ни разу не обращал внимания на столь прекрасный вид из окна.        Лорд-канцлер замолчал всем своим видом давая понять, что продолжать разговор не намерен.       Собравшись уходить он, в последний раз бросил быстрый взгляд в узкое окно. Вид на зеленые луга и чернеющий вдалеке лес и едва заметные очертания далеких гор и правда, был чудесным, только лорд-канцлеру было все равно. Все его мысли занимал быстро растущий военный лагерь под стенами древней цитадели.       Он успел увидеть достаточно.       Не желая больше терять времени, лорд-канцлер быстрым шагом направился в восточное крыло огромной цитадели, где проживала королева в окружении сонма фрейлин и пажей, музыкантов и прочего сброда, являвшегося в глазах лорд-канцлера ни кем иными как растратчиками королевской казны.       Проходя через очередную галерею, лорд-канцлер повстречался с наследным принцем Моррином. Тот что-то бурно обсуждал с компанией своих приближенных, но завидев лорд-канцлера, оживленный разговор мгновенно смолк.       — Дядюшка! — воскликнул наследник Элемарского престола, совершив быстрый не слишком уж и почтительный полупоклон, а его свита, опасаясь вызвать на себя гнев лорд-канцлера, склонилась в низком поклоне. — Я несказанно рад видеть вас, но позвольте спросить, что привело лорд-канцлера в эту часть дворца, неужели в канцелярии все завалено бумагами и совсем не осталось места?        Склонность принца Моррина к остротам в адрес королевских чиновников и малых лордов была хорошо известна. Придворные льстецы называли принца не иначе, как остроумным молодым человеком, обладающим тонким и проницательным юмором. Над его шуткам смеялись, в особенно молодые люди из его окружения, но в присутствии лорд-канцлера, тем более, когда принц пошутил над ним, никто из его свиты не посмел даже улыбнуться. В конце концов, наследный принц Моррин не обладал достаточной властью, чтобы противостоять канцлеру, и для молодого дворянина из его свиты даже полуулыбка могла в одночасье лишить его места при королевском дворе.        Сам лорд-канцлер проигнорировал слова своего двоюродного племянника, сочтя его неумелую издевку, недостойной своего внимания.       — Рад видеть тебя, дражайший племянник, — коротко ответил лорд-канцлер.        Он уже намеревался пройти мимо, не желая заводить разговора с наследником, однако молодой человек решительно перегородил ему дорогу.       — Дядюшка, постойте, — сказал он. — Я вижу, вы идете к моей матушке, но я вынужден просить вас чуточку задержаться.       — В чем дело, Моррин? — лорд-канцлер не смог скрыть своего раздражения.       — Видите ли, дядюшка, мой младший брат не желает слушать уроков мастера Живена и матушка старается уговорить его приступить к занятиям.        Лорд-канцлер промолчал. Младший принц Авильм отличался особой капризностью и склонностью к истерикам, только его мать могла успокоить его и убедить что-либо сделать. По мнению лорд-канцлера, наставник Живен — учитель и воспитатель королевского отпрыска либо самый терпеливый из всех наставников и учителей, либо самый бездарный. Пока что наставник Жевен не далеко продвинулся в обучении младшего принца. Возможно, виной тому служил строжайший запрет королевы Луинары наказывать непослушного ребенка. Учителя и наставники принца Авильма не смели поднять голос на младшего принца.        Тем временем, чувствуя за собой поддержку приближенных, принц Моррин решился заговорить с канцлером, как не решился бы заговорить, будь они наедине.       — Вся эта история так ужасна, — в притворном ужасе сказал он. — Кто бы мог подумать, что Великий дом Альбиборо, на протяжении многих лет, верно служивший короне, замыслит измену. Когда наступит мой черед сесть на престол, я сделаю все возможное чтобы приструнить Великих лордов. У них слишком много свобод, от чего они постепенно забывают, кто истинный правитель Элемара.       Лорд-канцлер тяжело вздохнул. С каждый раз в беседах с наследным принцем он все больше и больше уверялся, что не желает видеть Моррина на элемарском престоле. Молодой наследник был слишком самонадеян, потому ставил своё мнение выше мнения остальных.       — Хочу напомнить, что именно попытка лишить лордов их прав и свобод привела к восстанию Аррина Сибена. Он не желал мириться с таким положением дел и поднял восстание. Сидевший в то время на троне Фолендор не пожелал решить сложившуюся ситуацию мирным путем, напротив он издал указ, по которому всех мятежники должны быть казнены. И чем это закончилось? Корону получил твой двоюродный дед, а сам Фолендор вместе с членами своей семьи был прибит гвоздями к городским воротам.       Принц недовольно поморщился. Как и его младший брат, он не любил нравоучений, но терпел.       — К чему этот урок истории дядюшка?       — К тому, что Аррин Сибен был малоземельным лордом из незначительного дома, в то время как Альбиборо это великий элемарский дом, и воевать с ними опасно! Королевство не может позволить себе вновь начать междоусобицу, и вернутся к смутным временам.       — И что в таком случае предлагает дядюшка?       — Начать переговоры и тем самым избежать войны. — Ответил лорд-канцлер.       — И упустить шанс покарать мятежников! Проклятые Альбиборо должны заплатить за свое вероломство! — Вскричал принц, а его свита одобрительно закивала.        Лорд-канцлер видел — принц настроен воинственно.       — У Альбиборо превосходное войско и преданные вассалы, готовые сложить свои головы во славу Красного Ястреба. — Осторожно сказал лорд-канцлер.       — У нас больше знамен. Наше войско вдвое больше!       — Тогда почему это войско стоит под стенами Скалы, а не спешит на помощь Аллаону? Если столица падет перед Красным Ястребом, это станет сильным ударом по чести королевского дома! Сколько, по-твоему, сторонников он обретет со своей победой?        В ответ принц Моррин самодовольно ухмыльнулся:       — Видите ли, дядюшка, — начал он снисходительным тоном, — могу только предположить, что работа в королевской канцелярии отдалила вас от ратного искусства. Ведь каждый, кто подобно мне изучает умение вести войну, знает — армия в десять тысяч человек, которая движется к Алларону, ни за что не сможет взять город, пусть даже ей командует Одноглазый!        Будучи человеком собранным, всегда держащим себя под контролем, лорд-канцлер с трудом смог сдержать стон отчаяния и сохранить невозмутимость на своем лице. Из двух сыновей покойного лорда Талана — Кайрен наиболее выдающийся стратег, равный своему отцу, но во всем остальном он подобен своему деду — Ремару Альбиборо. Именно из-за него красный ястреб на гербе дома на многие годы стал символом крови и террора. Лорд-канцлер не сомневался: Кайрен не остановится у стен Алларона, а пойдет на штурм.       Лорд-канцлер прикрыл глаза.       — Ну что же вы, дядюшка, — принц счел его замешательство за удивление, — Кайрен никогда не возьмет Алларон, пока у столицы есть достойный защитник!       — Кто же он? — Теперь лорд-канцлер был удивлен.       Он не представлял о ком речь. Кто может противостоять Кайрену? Тиль Бастард? Но он из дома Ромори, а Ромори верные вассалы Альбиборо. Дом ласточки превыше всего ценит честь и вассальные клятвы, они связаны родством с Альбиборо и не предадут их. Этаранги? Тоже нет. Дом Этеил оскорблен молчанием короля и поддерживает Красного Ястреба. Дом Виларан, Серый Лис Дарион и его старший брат Озэйн? Но эти хитрые лисы и пальцем не шевельнут, пока не выторгуют для себя выгодные условия.       Принц Моррин намеренно выдержал паузу, прежде чем ответить:       — Первый рыцарь Элемара!       — Глупая шутка! — возмутился лорд-канцлер. — Сир Родрик погиб в Эфлерде, с этого и началась вся свара с Альбиборо.       — Дорогой дядюшка, вы меня неверно поняли. Я имел в виду вовсе не какого-то мертвого старика, я говорил о благородном сире Веррине известном как Лазоревый рыцарь!       — Как же он оказался в столице?       — О, все дело в моей ненормальной сестре. В своих письмах она постоянно плакала из-за своих рыцарей, так что я повелел Веррину отправиться к ней. Её потешный орден прямое оскорбление истинных рыцарей. Я рассчитывал, что сир Веррин покажет Илионе, что значит настоящий рыцарь!       — И это он достойный защитник Алларона?       — Веррин лучший из всех рыцарей, каких я знаю!       — Лучший в умении вышибать противника из седла на потеху зрителям, Моррин. Противопоставлять его Кайрену, то же что и противопоставлять щенка матерому волку!        На эти слова принц только покачал головой, выражая свое разочарование в своем дяде.       — Веррин отправил мне срочное донесение из Алларона. — самодовольно ухмыльнулся принц, давая лорд-канцлеру понять, что ему известно гораздо больше, чем второму человеку в королевстве. — Он уже собрал порядочное войско из ополчения и городского гарнизона численностью в девять тысяч и намеревается устроить Одноглазому неприятную встречу на подступах к столице. Победа уже у нас в руках!        Его слова не на шутку встревожили лорд-канцлера.       — Когда пришло донесение? — тут же спросил он резким, даже жестоким тоном.       — Пару дней назад, — отмахнулся принц, делая вид, что это не так уж и важно.       — Пару дней!? — воскликнул лорд-канцлер. — Твой отец знает?        Наследник короны самодовольно усмехнулся.       — Моррин, ответь мне! — громыхнул повелительный голос лорд-канцлера. — Ты доложил своему отцу о плане Веррина?       — Дядя, я желаю утроить моему отцу поистине королевский подарок. Когда Лазоревый рыцарь расправится с бунтовщиками и разобьет Одноглазого…        Лорд-канцлер не дал ему договорить. Его лицо побагровело от гнева.       — Идиот! Глупец! Ничтожество! — прокричал он, резко обернулся к стоявшему у него за спиной стюарду. — Руфин, беги, что есть сил в канцелярию и посылай в Алларон срочную депешу от моего имени!       — Что сообщить, мой лорд? — склонился стюард.        Лорд-канцлер резко и зло, выплевывая слова, продиктовал:       — Город не покидать. Удерживать стены. Перекрыть гавань. Бегом, вели гонцам не жалеть лошадей, если они не успеют доставить послание, я сдеру с них шкуры!        Стюард незамедлительно бросился выполнять поручение. Принц Моррин был вне себя от возмущения, но лорд-канцлер не обратил на него никакого внимания. Разговор с королевой мог и подождать. Сейчас главное достучаться до короля.        Развернувшись, лорд-канцлер спешно направился к покоям его величества Гердальта третьего.       — Дядя! — принц Моррин бежал за ним следом. — Я не потерплю подобных оскорблений. Придет время, и я обязательно это припомню!        Лорд-канцлер резко остановился перед большими дверьми, ведущими в покои занятые королем. Спешивший следом за ним принц едва не налетел на грузную фигуру канцлера. То быстро повернулся и схватил племянника за шиворот. Принц от неожиданности нервно вскрикнул.       — Вперед! — скомандовал лорд-канцлер, распахивая двери и вталкивая племянника первым. Свита последнего отстала по дороге. — Иди и расскажи что случилось. Думаю, король будет рад послушать тебя!        Прежде лорд-канцлер никогда не поступал так импульсивно и необдуманно, как сейчас. Ворваться в королевские покои без приглашения, да ещё и приволочь за шкирку законного наследника, в любой другой день показалось ему глупой, неосмотрительной затеей, но тратить драгоценное время на соблюдение всех церемониальных формальностей канцлер не мог. Он пришел сюда не ради потехи.        Королевские стражи в золоченых нагрудниках с изображением королевского грифона, в ярко алых плащах и алебардами в руках, охранявшие в ход в малый зал, где король обычно принимал своих посетители, отпрянула в стороны, не рискуя преградить дорогу разгневанному лорд-канцлеру.        Его королевское величество Тердаль Ториндор именуемый третьим Властитель всего Элемара — Острова бурь, Защитник людей, Серебряный грифон сидел в высоком кресле за столом, по своему обыкновению с кубком вина в руке и с интересом и вниманием слушал своего собеседника.        От неожиданного вторжения в его покои лорд-канцлера, коронованный властитель Элемара вскочил на ноги, при этом расплескав вино из кубка.       — Эйгнер! — вскричал он. Голос его был громким как труба и властным. — Что все это значит?        Гердальт третий являл собой тот образ государя, что накрепко засел в умах простонародья. Статный, широкоплечий. Ростом он был на полголовы ниже лорд-канцлера, но благодаря по-королевски горделивой осанке, казалось, н возвышался над всеми, в том числе и лорд-канцлером. Лицо короля выражало силу и мудрость, а грива темно-каштановых волос и густая борода придавали ему воинственности. Когда он только взошел на престол, народ ликовал при виде его царственного облика. За прошедшие годы Гердальт не сильно изменился, разве что стал чуточку грузнее. Но это нисколько не мешала ему выглядеть истинным королем.        В прочем кому как не лорд-канцлеру было знать, что за царственным и благородным обликом владыки Элемара скрывается гуляка и мот, любитель различных увеселений — рыцарских турниров и королевской охоты, и страшный враг любой умеренности.       Лорд-канцлер подтолкнул принца, вынудив того выступить вперед:       — Пусть сам расскажет.        Пока принц Моррин спешно изливал свое недовольство и возмущение отцу, лорд-канцлер сосредоточил свое внимание на госте короля, на которого в пылу гнева не сразу обратил внимания.        Сельвил Джерид, облаченный в багряный, расшитый золотой нитью бархат, мог смело посоперничать с Гердальтом за обладания истинно царственного облика. Однако в отличие от короля в глубине темных глаз Великого и за его вежливой полуулыбкой скрывался расчетливый властолюбец. Ещё много лет назад Талан Альбиборо как-то сказал лорд-канцлеру, что ещё не встречал человека, столь жадного до власти, как Сельвида Джерида, а учитывая амбиции самого лорда-протектора, подобная оценка значила очень многое. Сейчас лорд-канцлер жалел, что в свое время не придал тем словам должного внимания.       — Это же великолепные новости, Эйгнер! — воскликнул король, выслушав причитания принца. — Неужели твоя канцелярия так въелась тебе в голову, что ты можешь углядеть скорую победу над ничтожными мятежникам! Незамедлительно извинись перед моим сыном, и я сочту твою грубость по отношению к нему просто минутой слабости. Я слышал, что чернила, коих много в твоих канцелярских писульках, плохо влияют на рассудок человека.        Лорд-канцлер скрипнул зубами. Он хотел ответить, что не чернила, а подсчёт затрат на проведение очередного турнира или королевскую охоту могут повредить рассудок любому кто увидит какие суммы тратит король на свои увеселения, но не стал грубить.       — Прошу меня извинить, ваше величество, но боюсь, что тревога лорд-канцлера не безосновательна, как и его возмущение поступком наследного принца, — вкрадчиво сказал Сильвел Джерид. В отличие от короля, чей голос был подобен боевому горну, Великий лорд Простора говорил тихо, вынуждая прислушиваться к каждому своему слову.       — О чем это ты, Сельвил? — удивился король. — Сир Веррин разобьёт мятежника у стен города, а после, я сам поведу армию, чтобы окончательно покончить с домом Ястреба!       — Гердальт, подумай, о чем ты говоришь! — не выдержал канцлер. — Кто такой Кайрен Альбиборо и кто такой Веррин!       — Молчи Эйгнер, ты счетовод, а не стратег!       — Ваше величество, — вмешался лорд Сельвел. — противостоять лорду Канцлеру очень опасно, особенно для столь неопытного в военном искусстве сира Веррина. Лорд Кайрен не тот противник, с которым можно легко справиться.       — Да что он может? — воскликнул принц Моррин. — То, что он Альбиборо не делает его непобедимым!        Лорд Сельвил не обратил на принца и его слова никакого внимания и вновь так же тихо и вкрадчиво обратился к королю:       — Ваше величество, — сказал он. — О талантах и достоинствах Лазоревого рыцаря складывают песни, но все же он не так опытен, как лорд Кайрен. Вам должно быть ведомо, что по поручению своего отца последние десять лет он провел в Южном уделе, ведя непрерывную борьбу с пиратами.        Принц недовольный, что его проигнорировали, поморщился, а Гердальт только рассмеялся.       — Пираты! Сир Веррин рыцарь, а не пиратские отребья. Я не могу взять в толк, чем вы оба так встревожены?       — Веррин первый рыцарь королевства! Он не проиграет какому-то борцу с пиратами, — вставил свое слово принц.        Лорд-канцлер тряхнул головой. Почему король и принц так слепы?        Он набрал в грудь воздуха.       — Гердальт, — обратился он, — может я и счетовод, но как счетовод я собственными глазами видел сколько средств лорд Талан вкладывал на строительство кораблей.       — И что с того? — пожал плечами король.        Лорд-канцлер отшатнулся.       — И что с того! — не выдержал он и вскричал. — Что с того! Почему ты не видишь, Гердальт? Кайрен флотоводец, под его командованием сотня кораблей, а безмозглый Веррин выводит войско за стены города! Или ты забыл, что Алларон ещё и крупный порт!        От его слов король в раз побледнел. Лорд-канцлер поразился тому, что Гердальт даже не допускал мысли, что Альбиборо могут напасть на столицу с моря. На что он рассчитывал, когда объявил Альбиборо врагами короны? На то, что старейший и самый воинственный из великих домов Элемара покорно сдастся?        Канцлер прекрасно знал, у Гердальта нет серьезных доказательств для обвинения дома Альбиборо в мятеже против короны. Что будет, если их поддержка окажется лучше, что тогда случится с домом и династией Ториндор и всеми их верными сторонниками? Тайрен Альбиборо не какой-то там проходимец. Если уж Аррину Сибену однажды удалось сподвигнуть народ на войну против короны, то ему точно это удастся. Тогда над королевским дворцом в Аллароне будет реять не серебряный грифон Ториндоров, а красный ястреб Альбиборо.       Лорд-канцлер внутренне содрогнулся. Принцесса Илиона осталась в столице и теперь ей грозит опасность.       Гердальт быстро оправился от потрясения и недоверчиво взглянул на своего первого министра. Голос короля сделался неуверенным.       — Ты полагаешь, что Кайрен решит атаковать город с моря?        Лорд-канцлер кивнул.       — С его кораблями — да, так он и сделает. Если ещё не сделал. Но благодаря принцу мы слишком поздно узнали, что задумал Веррин. Я уже распорядился отправить срочную депешу, с запретом покидать стены города, но боюсь, время упущено.       — Алларон падет? — неожиданно слабым голосом спросил король.        Лорд-канцлер догадался, что Гердальт склонный к любви ко всему церемониальному и отчасти театральному рассчитывал торжественно появиться под стенами столицы с большим войском, и снять с города осаду. Вот почему он не спешил покинуть Неприступную скалу.       — Если столица ещё не пала, — скорбно отозвался лорд Сельвил. — Признаюсь, я не рассчитывал на подобный исход событий. Я искренне полагал, что защитники Алларона положатся на крепостные стены, дав вашему величеству, достаточно времени, чтобы привести помощь.        В гневе король обрушил кулак на стол. Кубок с вином подскочил от сильного удара.       — Сельвил, — вскричал он, — нельзя больше ждать и терять время! Я немедленно прикажу выдвигаться к столице. Те, кто ещё не успел присоединиться к моему войску, сделают это по пути. Жаль, что я слишком долго терпел старика Талана, а теперь приходится разбираться с его сыновьями. Пора разделаться с мятежниками!        Лорд Сельвил низко поклонился королю.       — Позвольте мне заняться приготовлениями к походу, ваше величество.       — Да, да, — махнул рукой король, — ты управишься с этим быстрее. Я до сих пор разгневан и в то же время опечален изменой Альбиборо. Кто бы мог подумать, какую змею я пригрел у себя! Эйгнер, ты слышал, что один из капитанов моих королевских рыцарей вступил в коварный сговор с этими предателями. Тот инцидент возле Белого брода, вовсе не случайность, как нам пытались доказать мятежники, а вероломное убийство благородного Ферлана!        Лорд-канцлер недовольно скривился. Ему было что сказать. Начать с того, что королевские рыцари служат короне за деньги и служат до тех пор, пока им платят, а история с бродом, где помимо королевских рыцарей успели отличиться рыцари Алой Розы и последующие события в Эфлерде выглядят более чем подозрительно. Лорд-канцлер слышал лишь позицию дома Джерид в которой они выступили и жертвой и случайным разоблачителем заговора против короны. От слов дома Альбиборо король попросту отмахнулся.       — Мой племянник стал первой жертвой предателей, — со скорбным видом сообщил лорд Сельвил, сложив руки в молитвенном жесте. — Буквально на днях мне стало известно, что охотничье имение, где по своему обыкновению любит бывать мой сын, подверглось вероломному нападению. Я склонен полагать, что целью нападения был Гиллард. К счастью на тот момент его в имении не было.       — Поистине ужасно! — сказал Гердальт. — Но скорее, время не терпит, нужно собираться на битву с мятежниками! Эйгнер, ты останешься здесь с королевой. А тебе Морри, как моему наследнику, пора узнать как правильно вести войну. Отправишься в поход со мной!