Теория равновесия

      Я всегда была непоколебимо уверена, что жизнь у меня будет долгой. У меня было ещё очень много планов, интересная работа, ребёнок, муж… Жизнь в принципе мне по-настоящему нравилась и я редко серьёзно задумывалась о смерти — хоть каждый из нас знает о ней, большинство из нас отгоняет подобные мысли подальше, на краешек своего сознания. Мы не всегда понимаем, что смерть неумолимо отмеряет для каждого из нас разное время.        Я так и не смогла понять, когда умерла. Всё случилось слишком быстро. Не получилось у меня выхватить тот момент, когда понимаешь: сейчас ты умрёшь, нужно быстро вспомнить свою жизнь, подумать о чем-то перед кончиной… Я так глупо умерла, если честно. Вышла с друзьями в поход, пошла искать хворост, забрела на трассу и попала под машину.       Нет, я не помню ни боли, ни чего-нибудь ещё… Просто жалкий пшик, фары и крик — мой, собственный. И это было неприятно. Очень хотелось верить, что кричала я тогда не в последний раз. Мне было совсем не радостно осознавать, что я просто так исчезла. Легко, словно ничего и не произошло. Умирать так было обидно — моих тридцать с хвостиком, чтобы пожить, мне не хватило. А ещё было очень жалко ещё молодую, но такую амбициозную женщину, которой я являлась раньше. Столько всего ещё можно было сделать! Столько увидеть. Горько понимать, что это тебе уже недоступно. А ещё горше знать, что мир без тебя не остановится. Время пройдёт и такой знакомый мир тебе изменится, но это будет уже совсем другая история…        А потом я проснулась здесь. Ну как, проснулась… Открыла глаза, а вокруг темнота. Я сначала очень обрадовалась, поняв, что жива. Вот только когда пришло осознание, что темно не потому, что мои глаза закрыты, мне стало не по себе. По логике, я должна была лежать сейчас в больнице, только по ощущением я ни разу не лежала. Наоборот, вроде бы я сижу на каком-то стуле, всё тело как-то необычно ощущается, я вся трясусь… отчего?       — Что ты за чудо диковинное и куда дело нашу гриффиндорку? — внезапно звучит чей-то голос прямо в ухо. Твёрдый и громкий. От неожиданности сердце ухает и опускается в пятки. Я пытаюсь найти источник голоса, но не могу. Как бы смешно не звучало, но мне показалось, что голос раздавался не откуда-то конкретно, а будто сама темнота беседовала со мной. Но, конечно, такого быть не могло, поэтому я и дальше упорно продолжала искать, вертя головой во все стороны. На самом деле, интонация этого неведомого голоса была спокойной, словно незримый собеседник говорил о погоде, но почему-то мне чудилась хорошо скрытая угроза. Только я совсем не понимала, о чём этот голос говорит. Никуда я никого не девала!        — Я… не знаю, — прошелестела я. От страха у меня совсем охрип голос. О боженьки, помогите.        — Ладно, — протянул голос, — Не мое дело. Всё равно всё забуду… Но, да, на Гриффиндор тебя отправлять не стану.       Я лишь испуганно сжалась, не понимая, что происходит. Куда меня отправлять? Что?!        — Интересно… — продолжал некто, — Умна, доброжелательна, любознательна и, чего греха таить, немного эгоистична… Нет, пусть амбициозности в тебе много, но изворотливости маловато — не выживешь ты на Слизерине… На Хаффлпаффе тебе будет неуютно… — повисла пауза. Неведомый голос молчал, а я только и могла, что ожидать продолжения. Тем не менее, вскоре голос снова прорезался сквозь тьму: — Думаю, я решила… РЕЙВЕНКЛО!       А потом, будто по волшебству, темнота отступила. В глаза хлынул поток яркого безжалостного света, а ладоней коснулось что-то мягкое: кто-то придерживает меня за руку. Мне бы посмотреть кто, но не могу: тело будто застыло. Я продолжаю сидеть, не в состоянии понять, что происходит. Чёрт возьми, да что же происходит?! Постепенно глаза начинают привыкать, и я начинаю различать некоторые детали.       Вокруг было очень шумно. Слишком непривычно. Резкий контраст чуть не выбил меня из колеи: когда я была в темноте, практически не слышала ничего. А тут, оказывается, всё это время было было так шумно…       Меня тут же нетерпеливо потянули за руку.       — Мисс, идите к своему столу, — прозвучал недовольный женский голос.       Я не сразу поняла, о чём она говорит. Какой стол? Я не собиралась никуда идти, пока не получу ответа на свои вопросы.       — Что происходит? — не менее недовольно спрашиваю я, — Где я? — я наконец привыкла к освещению и посмотрела на женщину. Она была очень странно одета. Настолько, что если бы не пикантность всей ситуации, я бы даже подумала, что меня притащили на какой-нибудь бал-маскарад. Но кто притащит на маскарад женщину, которую недавно сбила машина? Хотя…       Но никто мне не отвечает. Она вообще как-будто даже и не поняла меня. И додумать мне, тоже, не дали. Прямо передо мной появился парень, незнамо откуда пришедший и также потянул меня за руку. Я, конечно, сначала разозлилась — почему никто ничего мне не говорит, а лишь все куда-то тянут? Но потом с удивлением обнаружила, что сил остаться на своем месте у меня не было. Я, конечно, была самый обычной женщиной, но чтобы этот мальчик мог меня так свободно тащить… А потом я все-таки обратила внимание на себя. Я была маленькой… аномально маленькой.        Аккуратно сползаю с большого табурета и на своих маленьких, слишком непривычных мне ножках ползу за парнем, который тянет меня за собой.       И тут-то я поняла, что все не просто «не так», все — совсем другое! Я — не я! Это не мое тело! Но развивать эти мысли в голове я не имела терпения. Что происходит?! Куда он меня тащит?       Я дергаюсь и прошу меня отпустить, но похоже парень не слышит.       — Что ты там лепечешь, деточка? — повернул голову он, продолжая улыбаться, но не перестал тащить меня вперед.       И тут меня осенило: он говорит на английском! А я на русском… черт! Где я?       — Рlease tell me where we are? (Пожалуйста, скажите: где мы?) — жалобно скулю я на своем ломаном английском. Понимать-то я понимала хорошо, но произношение у меня всегда было ужасное.       — Я обязательно отвечу на все твои вопросы позже. А пока идем — профессор Макгонагалл ругается— отвечает он мне, слегка нахмурив брови.       А-а! Не нужно мне позже! Что происходит! Но больше вырываться я не пыталась — знала, что бесполезно, этот парень и слушать меня не собирался, не то, что отпустить. Сначала нужно разобраться… Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас — главное понять где я, как сюда попала и ответить на кучу прилегающих к этим вопросам.       Здесь было очень необычно… Из всех мест, где я побывала на своем веку, это место выделялась своей сюрреалистичностью. Много-много людей и длинные столы. Присматриваясь, понимаю, что одеты они все в очень похожие мешковатые нечто, как и этот парень. Почему это выглядит как униформа?       Где же я могу быть… где?       Очередной раз запнувшись на пути, гневно щурюсь. Это тело не мое… Я уверена: смотрю на свои маленькие ноги, обутые в черные миленькие ботиночки и начинаю ощущать липкий подкрадывающийся страх. Я даже не пытаюсь попробовать ими подвигать — оно и так понятно, что хожу я.       Я пытаюсь осмотреть себя внимательней, насколько это можно сделать при спешной ходьбе: одета я была в темный балахон и серую рубашку. Снизу юбочка. Ручки маленькие… Я аккуратно погладила их: а кожа нежная-нежная. Волосы… Ухватив за один свой локон, потянула его к себе: рыжие.       Но я не могу быть этим? Только если я не стала карликом, страдающим анорексией и перекрасилась в рыжий. Кто знает, а может я просто все забыла? Хотя, нет, звучит слишком абсурдно…       Тело точно не мое. Где же мои — темные, каштановые волосы, стояли рядом с этими?       — Добро пожаловать! — доброжелательно улыбнулся мне парень, приведший меня сюда и указал рукой на мое место. Я, немного заторможенно, но тоже поздоровалась. И судорожно размышляла, что же мне делать. Решив, что пока я ничего не знаю и бежать бесполезно, уселась на указанное им место. А он сразу же переключил свое внимание на другое место, куда-то взад меня…       Я тоже посмотрела в ту сторону, и поняла, что только что оттуда и пришла. Я удивилась: на моем недавнем месте уже сидел другой человек. И ему на голову была водружена большая, темная остроконечная и потертая шляпа. Вот ты кем была, моя темнота…       Вглядываясь в этот странный объект, даже испугалась, когда складки на ней двинулись и тот самый знакомый мне голос крикнул:       — СЛИЗЕРИН!       Стоп… Слизерин? Что?! Мне не послышалось, да? Я истерично начала оглядываться, будто пытаясь найти что-нибудь, что докажет мне, что это ошибка. Этого попросту не может быть.       Так… Сначала я быстро оглядела место, в котором сижу совсем с другой стороны. Мозг мой отчаянно искал доказательств ошибки, но находил совсем не то, что нужно. Взгляд бродил по помещению, подмечая все…       Четыре стола? Но это еще ничего не значит. Столы как столы… Вместо нормального освещения летающие свечки? Хм… Возможно, просто иллюзии. Люди и не такое умеют! Дети в балахонах, смутно похожих на те-самые-мантии? Этого еще недостаточно… А вот последняя деталь заставила меня заткнуться — с таким не поспоришь: очень реалистичное небо на потолке. Но, хотя, можно предположить, что мы просто сидим вокруг четырех стен без потолка? Ведь можно же! Хотя… Да кому я вру. Не знаю отчего, но то, что оно фальшивое — замечалось сразу. Звездное небо было объемным и будто тянулось звездами к нам, а такое нормальное небо проделывать не может. Да, Большой зал… Тот самый.       На языке появилась горечь и я поморщилась, пытаясь совладать с собой. Мне просто стало так… плохо. Я, что, сошла с ума? Это все просто не может быть правдой…       А может, я все-таки просто в каком-нибудь аттракционе для туристов? Может… Может после моей недо-смерти у меня повредился мозг и я пришла сюда сама и все забыла? Может, все-таки, амнезия?        Я с ожесточением потерла себе виски — голова разболелась… Ха! Боль! Я чувствую боль! А это значит… Я не сплю и это — не мой бред! Ура, я не сошла с ума!       Право слово, никогда не думала, что буду радоваться из-за того, что не сошла с ума. Весьма сомнительная причина…       За всем этим я совсем забыла о другом аспекте. И когда, массируя виски, моих рук коснулась моя рыжая прядь, мне пришлось вспомнить все.       Все-таки, раз я не спятила и это не мой бред и нахожусь я в другом теле, то закономерно предположить, что… Но как? Этого быть ведь не может?       Я — попаданка?       От абсурдности звучания хотелось засмеяться. Как такое вообще возможно?       Но… Не знаю даже, кажется мне, что я могла ошибиться. Ведь не было у меня там всяких брождений по туннелям в поисках света или договора с дьяволом после смерти, как многие описывали этот механизм.       Но чтобы там ни было… Даже если это сон, даже если бред… остался ли у меня другой выход?       Поттериана, значит… Никогда не была ее фанатом, о чем теперь сильно жалею. Черт! Но почему? Я не так сильно любила ее, чтобы вот так вот четко видеть все это. И, да, я все же склоняюсь к выводу, что я просто спятила. Но как же мне хочется ошибиться…       Я даже и не заметила, когда светловолосая миловидная девчонка подсела ко мне. Я ее заметила еще раньше: она сидела на другом месте. Что ее заставило пересесть ко мне? Мы… знакомы? Ну, раз я попала в этого человека, то у него должна была быть семья, друзья, знакомые…       — Привет, — улыбнулась она мне.        Я встрепенулась и вгляделась в ее лицо. Она выглядит так по-ангельски мило, так чисто… Точно магия какая-то. Я вдруг вспомнила, что молчу, и тут же улыбнулась ей в ответ.        — Привет… — наверное я выглядела ужасно глупо, но я не знаю, что на меня нашло. Мне было просто чертовски приятно находится рядом с этой девочкой и меня тянуло улыбаться. Она была прекрасной. Вокруг нее будто мерцал воздух и это было удивительно!        — Я так рада!  — продолжила она. Склонив голову чуть набок, девочка разглядывала мое лицо, — Мы теперь будем учиться на одном факультете! — она по-милому улыбнулась мне.       — Я… тоже рада, — все же ответила я.       А потом мы вновь продолжили смотреть на распределение.       Так… что же это за девочка? И какой сейчас вообще год? Хотя, я могу узнать по учителям… Если и не всех, то некоторых из времен Гарри я узнаю, наверное.       Внезапно распределение, как ни удивительно, закончилось, и на сцену вышел директор Дамблдор.       Я не сильно вникала в его слова, уделяя свое внимание преподавательскому столу.       Весь в черном, это, должно быть, Снейп. Здесь он выглядит намного моложе, чем в фильме, и я даже знаю почему: магия. Ведь даже если они не могут оставаться молодыми вечно, то слегка замедлить старость вполне способны. Да и не верю я, что такой человек, как Мастер зелий, не смог бы придумать для себя чего-нибудь такого…       Далее сидят две женщины, сильно похожие друг на друга. Память поддается с трудом, но я вспоминаю лишь их фамилии. Профессор Вектор и профессор Синистра. Нумерология и Астрология. Хм…       Еще одна женщина стоит у недавнего табурета, где проходит распределение. Но уже постарше и построже одетая. Если те профессорши были облачены в некие подобия строгих вечерних платьев, с не слишком глубоким декольте, то эта мадам была полностью обтянута в то ли платье, то ли мантию… Очевидно, Макгонагалл.       Я вновь бросила свой взгляд в сторону преподавательского стола… После сидел маленький мужчина. Ну тут и гадать не буду: Флитвик. Что-то сразу выдавало его нечеловеческую сущность, и я даже не берусь рассуждать, что именно: взгляд, повадки или жестикуляция…       Еще одна женщина. На этот раз удивительной красоты. Даже с моего места видна ее необыкновенная внешность. Яркие зеленые глаза и красновато-рыжие волосы. Кожа у нее чистая и фарфорово-белая. Помнится, в фильме такой женщины не было… Я, как одна из представительниц, умею ценить женскую красоту и с уверенностью могу сказать, что данная персона очень красива. Мне даже немного завидно стало.       Так-так, годы все-таки приблизительно те самые… Какая блондинка у нас училась на факультете умников? На самом деле, помню я не так много учеников. У меня, похоже есть догадка. И, мысленно скрестив пальцы:        — Полумна… — шепнула я, — Видишь там женщину, ту, которая с рыжими волосами… Как ее зовут? — и задержав дыхание, прислушивалась к ее словам.       — О, это профессор по Гербологии. Имя не знаю, — поникла она, — А что?        — Просто… — так значит это у нас Полумна! Я угадала! А та огненноволосая — Помона Спраут, наверное. Только если это на самом деле она, а не какой-то там учитель на замене. Кажется, в каноне Помона была старой, нет? Ну… на всякий случай будем знать.        Мой взгляд снова устремился к преподавательскому столу.       Еще три женщины сидели чуть поодаль…        Первая, несомненно, мадам Помфри. Полненькая и низенькая женщина выглядела очень миловидно. А рядом с ней сидела Трелони. Вот ее ни с кем не спутаешь!       Очки большие и взгляд беглый… Б-р-р. И последняя, но не по значению — Чарити Бербейдж. Ее я помню хорошо еще по фильму, несмотря на то, что она довольно-таки фоновый персонаж. В фильме актриса была очень похожей на нее в реальности…       — Да будет пир! — тем временем торжественно объявил директор, и стол за секунду наполнился разными яствами.       Самое первое, о чем я подумала, взглянув на аппетитные блюда — меня мучит жажда. И я отчего-то понимала, что воспротивится просто не могу. Странные ощущения, знаете ли… Я сразу же обхватила руками стаканчик и начала пить. Не знаю, что заставило меня так накинутся на него…       Тыквенный сок… Какая же бурда. Но я продолжала пить несмотря ни на что. Маленькими глотками, аккуратно. Мне казалось, моя жажда не прекращается, но когда последняя капля из бокала исчезла, она удивительнейшим образом растворилась.       И вместо того, чтобы накинуться на еду, хотя голод я отчетливо чувствовала, размышляла… Я — рыжая… На одном курсе с Полумной Лавгуд. У меня, на самом деле, не так много рыжих на счету — Лили, та учительница — Помона ли, кто-то другой ли, и семейство Уизелов…       Думаю, мой выбор очевиден.       Я — Джинни Уизли.       Чтобы не скатится в истерику, я просто начала оглядываться по сторонам и успокаиваться. Мне это всегда помогало… Дети кушают, преподаватели кушают и… Дамблдор на своем несуразном стуле-троне тоже. Как же я его не заметила? Я пустила свой взор гулять дальше. Дети с моего факультета и… Полумна.       Наблюдая, я даже позабылась. Нет, все-таки, она — удивительная. В каждом ее действии играет волшебство. Я даже не знаю, как это описать. Она… она прекрасна. Пытаясь повторить, мне становилось стыдно. Ну, никакой грации у меня нет, ни умений. И даже скажу больше: в прошлой жизни у меня с этим было лучше, а тут, похоже, у меня тело не тренированное. Но ничего… справимся. Как там говорилось у когтевранцев?        Ума палата дороже злата…        Так вот, раз меня сюда направили, то, полагаю, зачатки ума у меня все же есть. Нет, я не обольщаюсь: на этот факультет не гениев распределяют, а умелых, усидчивых и любознательных. Значит, эти качества у меня есть. Так… Это обозначает, что-то, к чему у меня есть хоть капля таланта, будем брать любопытством и любознательностью, а то, к чему его нет, усидчивостью, и приправим все умелостью — горы сверну! Ну… надеюсь. Короче, ошибки прошлой жизни повторять не собираюсь. А еще… Выжить надо в этом мире. Впереди война, а я маленькая девочка. Всякое случается, знаете ли…