Теория равновесия

      — И не забудьте к следующему уроку подготовить эссе с подробным разбором техники, использованной мной во второй главе, — говорил Локонс, растянув рот в привычной улыбке. Он стоял, облокотившись об учительский стол и показательно придерживал книгу в своей руке — золотистые волосы небрежно уложены в одну сторону, а зубы выдают какое-то слишком ослепляющее сияние, но он все равно выглядел совершенно уверенным в себе.        Книги его авторства… На самом деле, написаны они были очень даже хорошо. Помню, до того, как ознакомиться с ними, я довольно сильно недоумевала: как можно было бы считать, что этот человек мог быть героем? Даже как простой человек он вызывал во мне антипатию, а сделать из него кумира… я бы никогда о таком и мысли допустить не смогла бы, если бы не…       Писал он просто превосходно! Легкий и простой язык, создающий интересную атмосферу хорошо интегрировался в моем воображении, создавая очень интересные картины. Не было в его книгах тяжелой речи, слог Локонса был очень гибким. Да так, что понятен он был даже детям: читать его книги было и вправду интересно. Хоть сам Локонс и был не лучшим образцом героя: хвастливый, горделивый, самовлюбленный, иногда выставляющий себя в совершенно некрасивом свете, неумело пользующийся своими недостатками. Но в книгах его герой был совершенно иным. Поверьте моему удивлению, когда я открыла первую книгу и погрузилась в чтение, я сама-таки не смогла сопоставить эти два образа. Но все-таки любопытно было очень.       Локонс там иной: благородный, юморной, храбрый, сильный, обходительный и очень умный. Встреть я такого в своей жизни, то… О чем я думаю, святой Мерлин! Тебе одиннадцать лет, очнись! Кхм… Короче, встреть я такого человека, то минимум влюбилась бы… да. Так что с уверенностью могу сказать, что девочку Гермиону Грейнджер я прекрасно понимаю.       Когда таких вот мыслей становится совсем много, я одергиваю себя. Может быть, и не он совсем это пишет? Хотя…       На самом деле сам Локонс был отнюдь не так плох, как мне жаловалась когда-то Лена. Да, был он самолюбив и хвастлив, каких мало, однако в прошлой жизни я видала особей и похуже. Был он также и резок на слова, но и на это можно было бы закрыть глаза если бы… если бы его натуру не рассмотрели и приняли на должность нашего учителя. Теперь каждое замечание в адрес его книг, описываемые техники в которых вызывали нашу легкую озадаченность, быстро превращались в плохие оценки и отработки. Плохо.       — Он тебе тоже нравится? — внезапно нарушила мои думы Полумна, хитро улыбнувшись — Он многим нравится.       Сейчас урок только заканчивался и мы все еще сидели на своих местах, записывая домашнее задание. Все как обычно: я на четвертой парте второго ряда и Полумна рядом со мной.        — Нравится? — еще не до конца осознавая суть ее вопроса, продолжала я записывать и как бы безразлично ответила:       — Думаю, нет…        — Значит, ты его боишься? — нахмурилась она. И только тогда я осознала, о чем она вела речь. Подняв голову от листа с текстом, я повернулась лицом к ней:        — Что? — сделала я ошарашенное лицо, — Нет! С чего ты вообще это решила?!       Но похоже мой преувеличенно удивленный тон ее не совсем побеспокоил, потому что она совершенно спокойно, будто бы говоря какую-то всем уже давно известную истину, ответила мне:       — Ты обычно так смотришь, если этот человек тебе симпатизирует или если подозреваешь его в чем-нибудь… плохом. — на последнем слове она слегка запнулась, но выражение лица совсем не поменяла.       Заметив, как все покидают класс, я тоже спешно начала собираться, попутно отвечая Полумне:       — Ты считаешь, что я не могу просто так смотреть на человека? — я правда пыталась продержать серьезное лицо и прищурившись взглянула ей в глаза, но когда увидела ее теплую улыбку, не удержалась и улыбнулась. Она ведь говорит это все без какого-либо умысла, почему это должно меня напрягать?        — Да, — вернула она мне мою улыбку и слегка качнула головой в сторону выхода, как бы говоря мне поторопиться, — Ты вообще ничего просто так не делаешь.        — Глупости, — выдохнула я и повесив сумочку на плечо, молча зашагала за ней, не переставая улыбаться. Уже, на самом деле, далеко не искренне. Только Луна может делать такие вот выводы и смело говорить в лицо. Был бы у нее характер слизеринки, то думаю, она никогда бы такого не сказала. Все-таки слишком она простодушная — ей бы научиться хранить козыри в рукаве до последнего и она стала бы одним из тех людей, присутствие которых нужно учитывать в любом плане, человеком, которого стоит бояться и остерегаться.        — А я одна, что ли, так странно смотрю на людей? — начала я расспрашивать ее, заинтересовавшись в последовательности ее выводов. Может, и я смогу так же точно разгадывать разные мелкие детали? Было бы совсем не плохо, если честно.       — Конечно нет, — беззаботно отвечает Полумна, высоко подняв нос и пространно разглядывая потолок. Она, не заметив небольшой возвышенный порог прохода в коридоре, слегка запнулась и тогда я недовольно ее одернула:       — Полумна, смотри себе под ноги, пожалуйста, — я говорила это совсем беззлобно, поэтому она легко согласилась и более-менее начала следить за дорогой.       -… Но другие смотрят по-другому, — изрекла она свою недавно прерванную мысль.        — А это как? — заинтересованно спросила я.       — Это… По-разному, — неопределенно пожала она плечами, — Вот когда ты не смотришь, профессор Златопуст тоже очень пристально на тебя смотрит. Вы очень похожи.       Я нервно засмеялась:       — Что значит «пристально смотрит»? — Она слегка склонила голову набок и улыбнулась. Но улыбка быстро прошла:       — Пристально. Смотрит. На. Тебя, — тихо проговорила она, на мгновение испугав меня, но потом снова растянула рот в улыбке:        — Не переживай, у него мало мозгошмыгов.       Дальше мы шли молча, пока я не разглядела в соседнем коридоре очень интересную сценку:       — Кто ты? — услышала я вдруг знакомый голос. Я остановилась и взглянула за ближайший поворот откуда, приблизительно, и выходил звук и удивленно цокнула: в углу коридора столпились Гарри Поттер с Грейнджер и моим братом под ручку, а напротив них, неловко поглядывая им в лицо, Колин Криви. В руке он сжимал обыкновенную на вид магловскую фотокамеру. Поймав взгляд Гарри, он покраснел как рак.       — Не сердись, Гарри. Я Колин Криви, — произнес он на одном дыхании, нерешительно шагнув вперед. — Я тоже гриффиндорец. Как ты думаешь… как ты посмотришь на то… если я сделаю снимок? — поднял он камеру.        Да тут разворачивается… что-то интересное. Что-то знакомое. Я помню этот момент!       — Снимок? — недоуменно переспросил Гарри. А я подобралась и удобнее встала, чтобы меня точно не заметили.        — Ну да, снимок, — ответил мальчик, — В доказательство того, что мы с тобой знакомы, — продолжал Колин, приблизившись еще на шаг. — Я все о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как Сам-Знаешь-Кто хотел тебя убить, как ты чудесно спасся, а он навсегда исчез, и все такое… Что у тебя на лбу есть метка, похожая на молнию, — взгляд его задержался на лбу Гарри, — А один мальчик из нашего класса сказал, что если проявить пленку в особом растворе, то твои фотографии будут двигаться. — Колин от избытка чувств вздохнул со всхлипом и продолжал:       — Как здесь замечательно! Дома со мной происходили странные вещи, а я и не знал, что это — волшебство. Но потом получил письмо из Хогвартса и все понял. Мой папа молочник, так он и сейчас не верит в магию. Я хочу послать ему много-много всяких фотографий. Будет здорово, если он получит твою. — Он умоляюще взглянул на Гарри. — А твой друг не мог бы сфотографировать меня вместе с тобой, чтобы мы стояли рядом? А ты мог бы подписать фото?        — Ээ…       — Подписать фото? Ты, Поттер, раздаешь свои фотографии с автографом? — Громкий насмешливый голос Драко Малфоя гулко разнесся по двору. Он остановился позади Колина в сопровождении двух верных дружков Крэбба и Гойла. В этот момент я слегка напряглась. Я готова, в случае чего, вмешаться, но мне совсем не хотелось портить момент.       — Гы-гы, — засмеялись амбалы сзади него, подхватив хорошее настроение своего «босса».       — Спешите занять очередь! — надрывал глотку Малфой, обращаясь к ученикам, наполнившим коридор у кабинета ЗОТИ. — Гарри Поттер раздает автографы!       — Ничего я не раздаю, — стиснув кулаки, сказал Гарри. — Замолчи, Малфой.        — Тебе просто завидно, — выпалил Колин, чье туловище было едва ли толще шеи Крэбба. Было очень умильно наблюдать за тем, как маленький Криви пытается защитить своего кумира.        — Почему мы прячемся? — ненавязчиво спросила Луна, о присутствии которой я успела ненароком позабыть.       — Я не хочу вмешиваться, — легко ответила я, — Это же мальчики — пусть попробуют сами, — и бессовестно осталась наблюдать за перепалкой дальше.       Конечно, если все зайдет дальше, я вмешаюсь, но кто мешает мне пока понаблюдать? Тем более, думаю, то, что за Гарри заступается девочка точно даст Малфою еще больше причин смеяться. Нужно бы придумать, как сгладить острые углы между ними… потом.       — Мне? Завидно? — тем временем пародируя голос Колина, пищал Драко, — А чему завидовать? Чтобы и мне рассекли полчерепа? Нет уж, спасибо! Я не такой дурак, -Крэбб и Гойл только глупо хихикали.       — Подавись слизняками, Малфой! — взорвался Рон. Крэбб перестал хихикать и начал угрожающе потирать костяшки кулаков размером с каштан.       — Легче на поворотах, Уизли, — предупредил насмешливо Малфой. — Я бы на твоем месте не нарывался на драку. Забыл, что твоя маменька обещала забрать тебя из школы? — И, передразнивая, пропищал: — «Если совершишь хоть один проступок…» — слизеринцы громко рассмеялись. — Уизли тоже мечтает получить твое фото с автографом, Поттер, — презрительно скривил губы Малфой. — Это сокровище будет стоить дороже, чем весь его дом. Рон взмахнул заклеенной скотчем палочкой, но Гермиона, захлопнув книжку, попросила его: — Перестань! — и взглядом указала на приближающегося Златопуста Локонса.        — Что, что тут происходит? — Златопуст летел точно синяя птица, бирюзовая мантия развевалась за спиной, как сохнущее на ветру белье, — Кто тут раздает фотографии с автографом? — его взгляд быстро прошелся по ним и в тот же миг Локонс обхватил Гарри за плечи и, улыбнувшись во всю ширь белозубого рта, пропел:       — Можно было бы не спрашивать! Мы опять пересеклись с тобою, Гарри! Начинайте, мистер Криви. Мы готовы! — одарил он Колина сияющей улыбкой. Буквально приклеенный к Локонсу, Гарри смотрел, как Малфой, самодовольно осклабившись, говорит что-то окружившим его приятелям. — Двойной портрет, мистер Криви. Лучше не придумаешь. И мы оба его подпишем! — распоряжался Локонс.       — Да, конечно! — счастливо воскликнул мальчик. Колин повозился немного со своей камерой, сделал снимок, и тут как раз прозвенел звонок на урок.       — Идите в классы! Быстрее!        Дети нехотя двинулись с места в сторону входа в класс ЗОТИ. Я быстро схватила руку Полумны и вжалась в стену, чтобы нас не заметили. Не знаю, зачем мне было прятаться, вышло просто очень… рефлекторно? Локонс прошел, а дети во главе с Малфоем и Поттером зашли в класс и мы с Полумной остались одни. Удивленные и опоздавшие на урок. Однако потом мы, конечно, спохватились и побежали что есть мочи: следующим стояло зельеварение, о чем я совсем позабыла. Мордред его подери.       — Кто у нас тут? — недовольно взглянул в нашу сторону Снейп, когда мы, немного подергиваясь от холода подземелий, подошли ко входу, — Лавгуд и Уизли, — он, словно летучая мышь, с молниеносной скоростью подлетел к нам и с отвращением произнес:       — Вижу, вам, мисс Уизли, — он тяжело посмотрел на меня своими темными, как глухая ночь, глазами, — не дает покоя репутация вашего брата и вы решили его перегнать?        Мне было ни страшно, ни неудобно, все эмоции будто испарились и я спокойно ответила:       — Извиняюсь, сэр.        — Извиняется она, — пробубнил он, — Садитесь на свои места. Десять баллов с Когтеврана!        — Конечно сэр, — и прошлепала на свое обыденное место, как вдруг вспомнила, что меня пересадили. Я слегка раздраженна посмотрела на мальчика, не по своей совсем воле занявшего мое место и обернувшись, подошла к своему нынешнему.       Колина не было.       Нет, даже ни так. КОЛИНА НЕ БЫЛО!        Тело вмиг пропустило дрожь и я нервно сглотнула от разнообразных картинок. С них можно было бы миниатюры рисовать: «Колин и Василиск», «Как Колина Василиск убил», «Веселые Похождения Тысячилетней Змеюки-Василиска в Школе, Наполненной Беззащитными Детьми». Несмотря на истеричный смех, весело мне не было совсем.        — Что с вами, мисс Уизли?! — голос Снейпа прозвучал внезапно.        — Колина нет на месте…       — Простите, профессор, — раздался знакомый писклявый голосок одновременно с моим, после чего я облегченно вздохнула.       -Мистер Криви? — с особым недовольством озвучил Снейп, — Вот вы где. Ваша подружка только что спохватилась и сообщила нам о вашей пропаже.       Его испуганный взгляд метнулся сначала в мою сторону, а потом снова вернулся к Снейпу.        Колин вернулся. Я зря волновалась. Только после этого я села. Пока Колин нерешительно мялся у входа, я сразу же погрузилась в изучение рецепта. Погрузилась настолько, что смогла даже пропустить очередную тираду недовольства Снейпа нерасторопными дебилами.       Урок так и прошел: мы разбирали рецепт, Снейп недовольно посматривал в нашу сторону, а Колин без умолку болтал. Опять. Но уже про «тупоголового Малфоя». Потом мы вышли с урока и произошло много чего не очень интересного и описательного.       Целая неделя прошла опять также: в легком ожидании чьей-либо смерти, невкусными завтраками, обедами и ужинами, теплыми посиделками с Полумной и постоянным чувством того, что за мной кто-то очень ненавязчиво следит.        Я заметила это совсем недавно: иногда я чувствую чей-то очень внимательный взгляд, тяжелый такой. Но когда я оборачиваюсь, никого не вижу. Мне стало чаще казаться, что я просто перенервничала. Но, знаете ли, пугает…       Я ходила на уроки, старалась разгладить острые углы со Снейпом, была внимательна в общении со сверстниками и любыми людьми в принципе.       Кстати, я начала самостоятельно учить Чары! Это далось мне на удивление более, чем легко и я научилась списку чар за полугодие всего лишь за неделю. Хотя, список был совсем мал и включал в себя лишь эти заклинания:       Люмос/Нокс        Вингардиум Левиоса       Акцио        Алохомора        Мобилиарбус — создание небольшой елочки.       Ниево — чары снега.       Арбол Боларис — создание елочных шариков. Искры бывают разных цветов, для каждого цвета есть своя формула:       Красный сноп искр — Эрегуло или Перикулум.        Зелёный сноп искр — Эгринуло. Жёлтый сноп искр — Эроуло.        Синий сноп искр — Эблудоло.       В принципе, мало. Всего четыре бытовых заклинания и два новогодних. Но я планирую потихоньку-помаленьку перегонять курс. Для детей в моем возрасте учить заклинания не то, что трудно, им пока рано по понятным причинам того, что они еще не готовы понимать всю суть заклинаний. Но мне было не рано и было по силам, так почему бы и не сделать это?        А когда неделя прошла, наступило блаженное воскресенье. Я встала внезапно пораньше и решила переделать всю домашнюю работу, чтобы освободить себе время для чтения. Ничего не предвещало беды.        — Джинни? — аккуратно кашлянув, заставил меня обратить свое внимание на себя чей-то голос. Опять же, до боли знакомый. Я немного пытаясь скрыть свое раздражение подняла голову и выжидательно уставилась на него:        — Криви. И почему я не удивлена? Чего тебе?       — Э-э… — растерялся он от моего жесткого тона, — Я… я знаю, что я тебе не особо нравлюсь, — начал он сдалека, — Но… Слушай, я не буду мешать больше на зельеварении. Правда, не буду! Только…       — Условия ставишь, а, Криви? — с уже более обоснованным интересом я принялась ждать продолжения.        — Нет, что ты! — испугался он, замахав руками, — Я просто хотел… Поможешь мне с трансфигурацией?        — Что-что?        — Трансфигурация, — несмело повторил он. Мне стало смешно:        — И что же такое случилось, что ты подошел с этим вопросом ко мне?       — Мне мальчики сказали, что если я буду сильно отставать, то меня могут исключить из Хогвартса…       Я выдавила из себя смешок: Угу, да — но исключить тебя могут только в Азкабан, мальчик мой.       — То есть просто понять трансфигурацию ты не хочешь, и будешь заниматься ею только чтобы тебя не исключили? — насмешливо взглянула я на него.        — Ну… — задумался он на некоторое время, — Да. Понимаешь, мне очень нравится тут. Когда я был дома, я не понимал, что со мной происходит и мне было страшно. А теперь я понимаю и тут весело. У меня тут друзья!       Я задумчиво посмотрела на него. Еще недолго поговорив, мы обговорили некоторые детали и пришли к одному решению. Ну, мне было не жалко: согласилась. Однако жесткое условие поставила уже я: стараться в общем не говорить со мной на зельеварении без лишней надобности. На что, кстати, Колин поспешно согласился. Хотелось бы мне получить за свою помощь нечто большее, чем смутные обещания, но у Колина ничего не было и вообще это казалось мне чем-то слишком. Наверное, профессор Макгонагалл его реально зажала.       В понедельник после занятий мы все же провели свой первый урок, где я, заметив у него несколько ошибок, быстро помогла ему их не совершить. Заклинание после этого у него получилось. Колин был рад — мне было не жалко. Следующий урок мы договорились провести в среду.       А во вторник Колин на зельеварении и вправду молчал, доказывая, что слово держать он умеет, от чего я даже прониклась к нему толикой уважения.       На самом деле, Криви бы никто не исключил. В последний раз из школы исключали только пятьдесят лет назад - Хагрида. За что, конечно, никто не знал, но все были уверены, что из-за непроходимой тупости полувеликана, хотя мы вполне знаем истинную причину. Учиться хорошо в Хогвартсе было совсем необязательно: только если бы ты хотел поступить на государственную работу: пойти в политику или медицину, и это негласное допущение касалось только чистокровных и полукровок. Так как большинство гр… Тьфу, ты, словечки Малфоя такие заразные! Хм… Так как большинство магглорожденных так и оставались в немагическом мире после окончания Хогвартса, от них требовали лишь знание азов. Как выяснилось недавно, для тех магглорожденных, которые твердо решили остаться в мире магглов, на пятом курсе открывалась возможность получить маггловский аттестат… как и что там делается неясно: об этом не совсем распространялись. Но факт остается фактом: большинство чистокровных продолжали дела своих семей и место их было предопределено аж с самых пеленок.        Хе, странно получается, стоило мне об этом подумать, как я наглядно вижу подтверждение. Конечно, не совсем такое, как надо, но все же. Но какая разница? Вы слышали когда-нибудь о такой теории, что если человеку дать две абсолютно не связанных друг с другом ситуаций и попросить найти связь, то человек обязательно найдет? Вот и я нашла:        Сперва шел Драко с Ноттом, чуть позади Забини, сзади них Крэбб и Гойл, Паркинсон чуть впереди — между двумя амбалами и Драко, Булстроуд, о чем-то без умолку обсуждавшая с еще одной девочкой, шла сзади них всех. С моего места остальных разглядеть не удавалось, но шли они спереди именно в таком порядке, будто бы заранее знали, кто за кем. Будто бы с пеленок знали. На самом деле это было очень странно — шли они в полном составе только так. Я лениво проводила их взглядом и продолжила есть.