Фреш из черники

*** Итачи Кое-как натянув все же испачкавшуюся одежду, я довез его до дома, где он окончательно протрезвел и чуть меня не убил. -Ты охренел, ублюдок мелкий! Мало того, что воспользовался моим состоянием, так еще и постарался чтоб я ходить не мог, да?!,— орал семпай, со всей дури долбя по моей спине. Он бы и ногами побил, если бы мог встать. В итоге Мадара смирился со своей участью, и я донес его до дивана в квартире на руках. Он оказался легче, чем я думал. Когда я хотел тихо свалить (жить все-таки еще хотелось), он кинул в меня диванной подушкой. -Съебаться собрался?! К ноге, щенок! Другого выхода, кроме как повиноваться, у меня не было. Я сел рядом с ним на диван и немного приобнял. Как мило, он покраснел. -Хватит сюсюкаться, Итачи! -Неа,— легко поцеловал его в губы,— Пока ты мне не мстишь, я буду делать все, что в голову взбредет. -Тц... Мямля,— я только засмеялся в ответ,— Че ты лыбишься? -Ты такой беспомощный... Хоть бери и насилуй. Не смотря на боль, он накинулся на меня, придавив лицом к спинке дивана. -Я те понасилую! Ты еще пожалеешь о своих словах, извращенец! Я тебя так отымею, что ты неделю лежать будешь! -Ву мемя боминый оплаеваемый,— я уже начал задыхаться. -Че? -Я говорю,— вздохнул желанного воздуха,— больничный у меня оплачиваемый. Он навис надо мной, замер на минуту. Около 60-ти секунд мы смотрели друг другу в глаза. Единственное, чего я желал в этот момент — пусть он поймет, что я люблю его... -У тебя за зрачком что-то похожее на свет... Бля, твоя нежная размазня заразна! -А больше ты ничем не заразился? -А должен? -Видимо нет. Ты пойдешь на этот прием? -Какой? Который эта стерва пышногрудая устраивает? -И тут нет, если не ошибаюсь? -Молодец,— он потрепал меня по голове, как пса,— хороший мальчик. ...Я так хочу, чтобы он понял. Чтобы ответил взаимностью. Мне мало его тела, нужна еще и душа. -Мадара... -Что, помощничек мой?,— кажется, у него улучшилось настроение. -Я... Если ты не хочешь идти туда, предлагаю скоротать вечер вместе. -Очередное свидание? Ну даже не знаю... Зачем, если я отдохнуть могу и выспаться?,— семпай завалился на меня, создавая видимость серьзного мыслительного процесса. У него мягкие волосы... -Просто скажи "да"... -Эт за какие заслуги? -Я приготовлю ужин при тебе в розовом фартучке... Но не только в нем одном, не радуйся. -Хмм...Ты прямо ставишь меня в тупик,— он улыбнулся, притягивая меня за подбородок к себе. Я поцеловал его. А потом еще раз. И еще раз. А потом он меня поцеловал, подминая под себя. Руки настойчиво стягивали с меня одежду, неприятно щекоча. -Кому-то плохо было недавно? -Итачи, заткнись. Дай насладиться моментом. -Но... завтра... -Хорошо, я подожду до завтра. Может быть... Мадара... Мадара, ты мог бы и не ждать. Сказал бы я, но не могу. Так странно, что утешение от безответности чувств я нахожу лишь вовремя доступного секса. Говорят, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. Значит я лишь объект желания? Понимаю, знакомы мы даже меньше месяца, и о серьезных чувствах не может быть и речи... Черт, да я просто размечтался! Если я влюбился, это еще не значит, что он должен мне ответить. Только обнадеживаю себя зря. Нужно принять решение. Секс или одиночество, третьего, видимо, не дано. -Мне нужно уйти. -Нет. -Я не спрашивал, а оповестил. -Ты остаешься тут. -Нет. -А я сказал да! У тебя еще рабочий день не закончился. -Я должен идти. -Да кому ты должен больше, чем мне?!,— возмущается? Но ведь он согласился отложить секс на завтра. Или это очередная поговорка стала реалией жизни? -Что я тебе должен? -Как минимум — секс. -Хм, что же тогда считать за максимум? -Ничего. Ты и так мне принадлежишь,— семпай заметно раздражен. Говорить такое из-за одного отказа? Не похоже на него. -Весь? -До мозга и костей своих ты — мой,— и он снова вжал меня в несчастно скрипящий диван. Вот теперь я ничего не понимаю. -Что это значит? -Ничего,— начальник резко отстранился,— Раз не понимаешь с первого раза, повторять не буду. -Почему ты никогда не говоришь прямо? -Говорю, как умею. Хочешь быть со мной — учись понимать тонкие намеки, кохай. Можешь быть свободен. -Нет уж. -Это был намек на "вали отсюда пока дают и не отымели". Иди, пока я добрый. И дверь захлопни. Я коротко попрощался и вышел за дверь. Что же он хочет сказать? Надеюсь, я смогу это понять так, как есть на самом деле, а не просто в мою пользу. (Проды завтра возможно не будет, автор сваливает на целый день в другой город. Если осилю — напишу новую главу ночью))