— Сам виноват, — безжалостно ответил живот. — Смотреть надо было, кого ешь. Людоед вздохнул. — Я смотрел. Но у тебя же на лбу не написано, что ты Бессмертный. Bormor. «Еще одна пупырчатая сказка»
Поначалу Драко искренне полагал, что ему не дает покоя неизвестность. Кейси покинул их, скрывшись в туманном утре на корабле-призраке, — красиво, конечно, абсолютно в его стиле, но что было дальше? Ситуация не та, чтобы можно было рассчитывать на простой и однозначный ответ, но одно время Драко считал, что достаточно будет даже абстрактного «все хорошо», чтобы все встало на свои места и он перестал изводиться. Ошибался, конечно. Кейси сделал выбор. Возможно, Драко было бы проще, понимай он, в чем тот состоял. Но Кейси так сложен и временами нелогичен, что нельзя угадать, что у него на уме, и, наверное, поэтому Драко продолжал чего-то ждать уже шестой месяц. Разумеется, все это время он посвящал не только ожиданию. Еще была работа, которой после возвращения стало в разы больше. Драко никогда не акцентировал внимание на том, что справился с проклятием, поставившим в тупик нескольких ведущих специалистов, но после личной благодарности нового Министра об этом все равно вспомнили. И наряду с шуточками в стиле «один маньяк починил другого» медик получил несколько приглашений перевестись в более престижные отделения Мунго, а после вежливого отказа — предложение консультировать специфические случаи. Направлять в Тридцать Седьмое стали чаще, в том числе потому что в глазах пациентов отделение медленно переставало отождествляться с хосписом. Тут, как ни странно, поспособствовал Поттер, обзаведшийся приметной аврорской мантией. К нему самому не липла никакая зараза, а проклятия противников, если верить восторженным рассказам его группы, облетали по дуге, не желая связываться, но своих менее удачливых коллег Поттер периодически поручал заботам Драко. Все началось с раненого напарника, которого маг притащил в смотровую, воспользовавшись тем самым портключом, потом были освобожденные заложники, пострадавший при задержании подозреваемый… А позже Поттер стал старшим группы и доставлял своих ребят к Драко уже не задумываясь, а тот не задумываясь штопал раны, составлял для Сантоса списки необходимых противоядий и учился убеждать выздоравливающих соблюдать предписанный режим — нередко вступая в сговор с их непосредственным начальством. Драко с веселым изумлением осознал, насколько глубоко погряз в этом сотрудничестве, только когда в его отделении начали оказываться беременные жены и сопливые дети поттеровых ребят. Но что-то менять было поздно, тем более что он сам позволил Поттеру оставить себе портключ, выданный в день их приезда. Его брат-близнец, осевший у Джой, использовался реже, зато каждый такой случай оставлял всех обитателей Тридцать Седьмого под неизгладимым впечатлением. Дело было не в самой аврорше, неприхотливой до такой степени, что, когда во время какой-то совместной операции портключ, отметив резкое ухудшение жизненных показателей владелицы, сработал, та, грязно ругаясь, тут же аппарировала обратно, наплевав на рваную рану в боку и переломы ребер, и вернулась, только закончив задержание. Дело было не в Джой, которая попадала в переделки относительно редко, а в том, что вслед за ней в отделении появлялась Грейнджер — и что-то менялось. Сантос переставал ворчать и огрызаться, санитары ходили в ногу и отвечали четко и лаконично, а вечно скрипящая дверь кладовой начинала вести себя совершенно бесшумно. Не то чтобы Драко так претил порядок, да и иметь дело с Грейнджер было вполне терпимо. Но все же, когда, невзирая на травмы, сияющая глазами Джой оказывалась залатана и, проведя ночь на магически расширенной кровати, эти двое прощались и возвращались в свой Азкабан, забирая с собой и чуждую Тридцать Седьмому дисциплину, к медику возвращалась гармония. И пусть гармония не означала счастье, Драко нравилась такая жизнь. Нравилось, что хватает сил работать по двенадцать часов, что в глазах больше не темнеет, а собственный саквояж перестал казаться практически неподъемным, что можно ужинать бифштексом и овощами, а не давиться шларутом. И все же по вечерам, когда его работа была закончена, а на дежурстве оставались подчиненные, он не аппарировал домой, а долго гулял по закоулкам никогда не спящего маггловского Лондона, не разбирая направления, ловя вспышки реклам и светофоров, незнакомые запахи и взгляды прохожих, пытаясь догнать, почувствовать нечто ускользающее. Он часами сидел на качелях и, чувствуя дуновение прохладного весеннего ветра, вспоминал совсем другой, влажный и соленый. Где-то там, в этой мороси, был Кейси. Или где угодно еще, но был. В этом Драко не сомневался. Иногда его тянуло вспомнить, каков шларут на вкус. Не из-за мазохизма или проблем со здоровьем — просто временами особенно остро ощущалось, что те две недели становятся все дальше. А Драко не хотел забывать. Но это сомнительное предприятие неожиданно удачно заменила беседа с Северусом. Она случилась в начале марта, в то время, когда Северус с Поттером уже повторно приняли несколько переменившиеся за долгие годы комплекты недостатков друг друга и в гости приходилось заглядывать только к ним обоим сразу. Но в тот день крестный нагрянул в Тридцать Седьмое сам, и что примечательно, в одиночестве. — Реабилитация после ранений, — возвестил он, входя в кабинет и усаживаясь на софу для визитеров. Драко сразу узнал этот взгляд — Северус был поглощен решением загадки. Странно было только, что прежде все интересовавшие его феномены простирались в плоскости зельеварения и для реализации его замыслов никогда прежде не требовалась помощь со стороны. Но ошибиться было нельзя: Снейп после войны за ненадобностью и с несомненным облегчением забыл о многих своих качествах, но азарт всегда оставался при нем. — Решил сменить область деятельности? — недоуменно переспросил Драко, усаживаясь напротив. — Думал, ты никогда не оставишь свою лабораторию. — К счастью, в моей лаборатории трудятся достаточно самостоятельные и талантливые люди, чтобы я мог взять небольшой отпуск, не рискуя развалить дело своей жизни, — проворчал зельевар с удовлетворением. — Ради другого дела своей жизни? — предположил Драко. — С Поттером что-то? Но я видел его… погоди-ка… на прошлой неделе. Северус взглянул на него как-то странно. — Другое дело моей жизни, — повторил он. — Ты иногда… — Я иногда шучу, — поспешил заверить его Драко, немного удивленный такой реакцией — неужели разругались? — Так что там с реабилитацией? Северус сел ровнее и принял деловой вид. — Ты сталкивался с тем, что после тяжелых ранений, например, потери конечности, сопряженной… хм-м… с черепно-мозговой травмой и, возможно, травмой психологической, чувствительность заново выращенных тканей оказывается чрезмерной? Драко задумался, заставляя себя сосредоточиться на вопросе, а не на предположениях о его причине. — Мозгу нужно время, чтобы перестроиться, заново научиться распознавать сигналы от нервных окончаний. Если все сделано правильно, я имею в виду техническую часть восстановления, то спустя несколько месяцев все должно прийти в норму. Северус кивнул, как показалось Драко, нетерпеливо. — Если же состояние отягощено другими травмами, в том числе психологическими… — Медик задумался, потом признал: — Нюансов слишком много, Северус. Это теоретический вопрос? Зельевар мгновение помедлил, что-то прикидывая, и Драко заранее засомневался в искренности ответа. — Да, пожалуй что теоретический. Как по-твоему, существует способ как-то облегчить этот период? Что-то помимо физиотерапии. Медик помолчал, попеременно изучая то Северуса, то окно за его плечом. — Скорее всего, существует. — Слова отдавали горечью, как чертов шларут, когда Драко, отчего-то сам не свой, повторил однажды услышанное от Кейси: — Но нужно проявить очень много деликатности и искреннего желания, а не все целители обладают талантом в области дипломатии такого рода. Странно, но Северус не выглядел ни раздраженным не имеющим практического смысла советом, ни недоумевающим. Он прищурился, цепко глядя ему в лицо. — Кто это написал? — Никто. — Драко почувствовал себя вернувшимся в класс зельеварения бестолковым подростком. — Просто… слышал от одного человека. — Давно? — делано равнодушно уточнил Северус. — Месяцев пять назад, — ответил Драко, мрачнея. Зельевар откинулся на мягкую спинку софы, будто сканируя крестника взглядом. Тому вдруг показалось, что и глупая влюбленность в призрака, и бессмысленное ожидание, и пусть и светлая, но все же тоска в одно мгновение перестали быть тайной. И что характерно — легилименцию Северус не применял. — А о том, что все мы — звездная пыль, он случайно не говорил? — осведомился тот так, словно знал ответ наверняка. Драко молча кивнул, не доверяя голосу. Снейп только хмыкнул, неверяще качая головой и глядя на крестника со смесью не вполне понятных чувств. — Ты же жил с ним, — понимающе кивнул тот наконец и затих, не зная, что говорить дальше. Пожаловаться, что Кейси исчез? Но для Северуса это скорее плюс — Поттер теперь не мечется между ними, да и двоих Поттеров для него одного — явно многовато. Но промолчать Драко не смог. — Наверное, это правильно, — ни с того ни с сего вырвалось у него. — И даже по-своему благородно с его стороны, не говоря уже обо всем остальном. Просто… Северус, как мне к этому относиться? Он, конечно, не ждал ответа. Но одно только опровержение идиотских страхов о том, что Кейси — плод его воображения, уже стоило многого. Застигнутый врасплох осведомленностью крестника, Северус, конечно, не захочет делиться своей историей, да и сам Драко не станет этого делать по схожей причине: они оба были слизеринцами и понимали, что сейчас начать откровенничать первым будет означать не только подставиться под удар, но и подставить Поттера. Драко, к примеру, не мог знать, какими деталями того путешествия полугодичной давности Поттер поделился с зельеваром, он вообще почти ничего не знал об их отношениях и не стремился узнать, пусть теперь они и представлялись чуть более интересными. — Как относиться? — наконец повторил Северус, насмешливо изогнув бровь. — С юмором, иначе никак. Это тебе совет из опыта многолетнего знакомства с Поттером. — Мудро, — невесело усмехнулся Драко, поднимаясь вслед за ним, чтобы проводить. Разговор был окончен.* * *
Снейп открыл дверь своим ключом и спросил у темного помещения, где никогда не включался свет, а окна с рассвета и до сумерек закрывали плотные шторы: — Почему ты не рассказал мне про Малфоя? Ответа пришлось ждать довольно долго. Пока единственный жилец небольшой квартиры на окраине маггловского Лондона завершал свои неведомые дела, Северус успел снять верхнюю мантию, разложить на длинном кухонном столе несколько свертков и устроиться в слегка захламленной гостиной. — И тебе доброй ночи, Снейп. — Кейси выплыл из темноты, завернутый во что-то темное, глянцево бликующее от света тусклых уличных фонарей — не то шелковый халат, не то простыню. — Теперь, когда ты знаешь, догадаться несложно. — Потому что он именно тот, кто нужен? — предположил зельевар через минуту. — Знай я, что вы спелись, обратился бы к нему сразу, раз не было смысла скрывать твою суть. — А я согласился быть только твоей мышкой, Снейп, — подтвердил Кейси. — Не хочу, чтобы он видел во мне будущие статьи и инновационные методики. — Какие статьи, что за чушь пришла тебе в голову? — изумился Северус, прикрывая глаза. — Кому они пригодятся? Разница в видимости была небольшой, а слизистую пекло после долгого дня в лаборатории. — Ну или не статьи, — согласился Кейси. — И все равно. А если бы ничего не получилось? Это было бы жестоко, ко мне так точно. — То есть теперь… — продолжил его мысль Снейп, — ты не против? — Ну, я ведь не остановил тебя. — Из темноты хмыкнули. — Подумать только, — добродушно покачал головой зельевар. — И что между вами случилось? — Не делай вид, что тебе интересно именно это, — попросил Кейси, судя по звуку опускаясь в кресло. — Тебе интересно, что я ему рассказал. — Да. — Ничего. Он сам озвучил вариант, который был готов принять, а я не стал разубеждать, — вздохнул Кейси. — Тот же, до которого дошел мой ненаглядный? — хмыкнул зельевар. — О том, что ты — часть его сознания? — Они недалеки от истины. Мы были вместе всю жизнь. В голосе слышались нотки сожаления, да и вообще, сегодня Кейси казался на удивление неспокойным. — Разве не ты говорил, что время пришло… — начал Северус. — Да не в этом дело, — отмахнулся его подопечный. — Просто… Не знаю. Я действительно думал, что было бы здорово завалиться к нему в гости, но… Снейп. — Тот поднял голову, вглядываясь в силуэт. — Как иметь дело с человеком, не зная, что он думает? От неожиданности зельевар тихо фыркнул. — Со мной ведь имеешь? — Ты — другой случай. А Малфой… Теперь меня слишком легко поймать, если что-то пойдет не так. Озадаченный таким определением, Северус не сразу нашелся что ответить. — Не знаю, как было дело, но за две недели ты сотворил нечто, что спустя полгода заставляет его забывать дышать при твоем упоминании. Думаю, тебе просто стоит продолжать в том же духе. Кейси резко поднялся на ноги, заметно покачнувшись, и заходил по комнате, шурша тапочками по пушистому ковру. — Это было просто. Он сам хотел меня видеть, он умирал. Терять нечего, ждать тоже, и любая неведомая хрень кажется занятной. — Умирал? — переспросил Северус и, наткнувшись на упрямое молчание и шорох, сделал себе пометку на будущее прояснить этот вопрос. — Даже если так, не думаю, что он будет не рад тебя видеть. Из дальнего от окна угла засопели. — Издеваешься? — спокойно полюбопытствовал Северус и получил в ответ короткий страдальческий стон и негромкое «Может быть, немного преувеличиваю». — Тогда иди и социализируйся. Только не переусердствуй. Я имею в виду, не делай того, к чему не готов. Считай это рекомендацией специалиста. Кейси шумно опустился на другой конец софы, и на его лицо упал свет с улицы. — Не получать по морде? Мне светит разве что это. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Кейси притворно нахмурился, потом сделал большие глаза, будто бы осененный догадкой. — Снейп, — с тщательно выверенными оскорбленными интонациями возмутился он, — ты что? Я же как цветочек. Мной можно только любоваться, у кого поднимется… — Ни слова больше. Знать не хочу, что и у кого там поднимется, — ехидно проговорил Снейп, припоминая ему разговор семилетней давности. — Избавь от сомнительного удовольствия вникать в подробности твоей личной жизни. Ты теперь не моя ответственность. Кейси ухмыльнулся, а потом посерьезнел. — Врешь, — сказал он с твердой уверенностью. — Я слишком хорошо тебя знаю. Ты считаешь своей ответственностью каждого, кого походя облагодетельствовал. — Походя, — фыркнул Снейп, забавно морщась. — Надо же. Отправляйся уже отсюда. Пусть Драко заканчивает то, что я «походя» начал, — посоветовал он с ничуть не искренней обидой.* * *
Этим вечером в отделении было совсем тихо. Базиль на днях успешно защитил-таки свою многострадальную диссертацию, в связи с чем, торжественно и вроде даже с искренней благодарностью пожав руку теперь уже бывшему руководителю, отпросил медсестер и колдомедика на два часа раньше. Сантос же последовал за ними самовольно, и Драко, равнодушный к попойкам и не желавший портить подчиненным праздник присутствием начальства, остался на внеочередное дежурство. Пациенты спали, кто по своей воле, кто под воздействием зелий, и Драко по давней привычке полулежал на софе около поста медсестры, скептически изучая недавно изданный труд одного своего коллеги. На разделе, посвященном ходу разработки «инновационного» метода, который более справедливо было бы назвать энной по счету модификацией метода классического, запястье бесшумно сжал браслет-коммуникатор. Значит, ничего срочного. Драко поднял руку, смутно подозревая, что это развлекаются его подвыпившие санитары, но с ним связалась ведьма-информатор. «Мистер Малфой, к вам на прием хочет попасть пациент. Если это возможно, назначьте день и время». Драко дернул бровью, садясь ровнее. Обычно к нему направляли после ряда обследований, и вопросы перевода решались координаторами вовсе без участия глав отделений. Значит, некто стремится получить его консультацию по собственной инициативе. И это, по всей видимости, не бывший пациент — таковым он всегда рекомендовал связываться с ним совиной почтой, если дело не было неотложным. «Если устроит, можно и сейчас», — ответил Драко, все еще недоумевая. В последние месяцы круг его пациентов действительно расширился, и все же подобных визитов как-то не случалось. Двери лифта разъехались спустя каких-то три минуты после того, как информатор подтвердила согласие визитера. В просторной, рассчитанной на носилки кабине стоял худощавый, довольно высокий мужчина. Глаза скрыты за овальными темными очками, серая маггловская толстовка велика на несколько размеров, светлые кеды выглядят совсем новыми. Никак не выказывая удивления, Драко двинулся навстречу, отмечая в будущем пациенте все больше странностей. Тот двигался до странного осторожно, будто не доверял себе, а когда колдомедик протянул руку для приветствия и назвал свое имя, незнакомец пожал ее крайне бережно и затаил дыхание, словно опасался, что ему причинят боль. Отпуская его ладонь, Драко заметил, что кончики тонких пальцев обмотаны мягким пластырем, а рукава толстовки намеренно натянуты до самых костяшек. Медик собирался предложить пройти в его кабинет или, если маг неважно себя чувствует, сразу занять палату, но тот разомкнул губы и негромко, с едва заметной улыбкой сказал: — Мир тебе, док. Приглуши яркость. Драко пару раз моргнул, уставившись на визитера, потом автоматически взмахнул палочкой, переводя светильники в коридоре в ночной режим, и замер, наблюдая, как человек осторожно снимает очки. Теперь в нем практически ничего не осталось от Поттера, разве что цвет волос и линия челюсти. Темные же глаза были почти такими же, как Драко привык видеть, и превращали среднестатистический, в меру симпатичный облик в совершенно ошеломительное зрелище. — Кейси, — так же негромко, словно опасаясь спугнуть, приветствовал колдомедик. Тот счастливо улыбнулся, обнажая острые зубы, потом вдруг осекся и выдал: — Ничего, что я… ну… ну, — уверенно и слегка смущенно закончил он, сопроводив это емкое определение неловким жестом. Медик против воли рассмеялся, потом серьезно заметил: — Это ничего. Это, вообще-то, очень и очень хорошо. — Круто, — резюмировал Кейси со знакомой интонацией, и его лицо снова осветила острозубая улыбка. — Обниматься будем? И веришь, мне очень хочется повиснуть у тебя на шее, но лучше, если ты будешь нежен. Драко медленно кивнул, принимая предупреждение к сведению, и шагнул вперед. Повиснуть на чужой шее был не против и он сам, но все это: приглушенный свет, тихий голос и странная неуверенность движений — заставляло сдерживаться. Только это, а не недоверие. Потому что Драко верил со всем возможным запалом и искренностью. Он не понимал, как это в принципе может быть возможно и может ли оказаться жестокой насмешкой, и плевать хотел на всех шутников каждого из миров, только бы у Кейси был хотя бы единственный шанс оказаться настоящим. Он остановился напротив, ловя взгляд широко распахнутых глаз, и бережно положил руки чуть выше чужих локтей. Кейси посмотрел в сторону, будто прислушиваясь к ощущениям. — Да, нормально, — наконец сообщил он с насмешливой серьезностью и медленно подался вперед. Кончик его носа коснулся щеки медика, нежно провел от скулы до виска и остановился у линии роста волос. — Дивно пахнешь, — поделился он с восторгом первооткрывателя, едва ли намереваясь звучать соблазнительно и тем не менее преуспевая в этом. Драко с трудом сглотнул, чувствуя теплое дыхание около уха. Мерлин знает, как Кейси это удавалось, Мерлин знает, где он пропадал, важно, что вернулся. Важно, что он несмело положил ладони ему на спину, прижимаясь ближе. Медик смутно отдавал себе отчет, что Кейси робеет не перед ним, а, скорее всего, пытается совладать с полноценным телом, и все же его осторожность в сочетании с уже известными, прямо противоположными чертами характера сводила с ума. Так они и стояли: у закрывшегося лифта, в пустом полутемном коридоре, под биение сердец друг друга и ровное, неправдоподобно ровное дыхание. Наконец Кейси сделал едва различимое движение назад, и Драко безропотно, но не без сожалений отпустил его. — Давай, спрашивай, — велел Кейси весело и нетерпеливо, отступая на шаг и с любопытством оглядывая отделение. — Уютно. — Считай, что уже спросил, — улыбнулся Малфой, наблюдая за ним. Убедившись, что Драко на него не зол и по-прежнему рад видеть, Кейси будто ожил и стал походить на котенка-подростка, который еще не приноровился к своим габаритам, но полон энергии исследовать мир. Выглядел он в своей нескладности более чем трогательно, и все же недремлющий внутренний колдомедик без устали анализировал увиденное и позволял Драко болтать только до первых признаков проблем. — Спросил, значит, — с доброй ехидцей повторил Кейси. — Тогда отвечаю. Ориентировочно — на ближайшую пару сотен лет, и да, к тебе, если захочешь. Если не захочешь — я что-нибудь придумаю. Кейси приподнял брови, выжидающе глядя на Драко, и его самоуверенность по крайней мере отчасти была наносной. — Не надо ничего придумывать, — просто ответил медик, и Кейси, кивнув делано равнодушно, двинулся по коридору, не дожидаясь его и осматриваясь преувеличенно увлеченно. А Драко с тихим изумлением отметил, что Кейси, кажется, смущен. — Но спрашивать я собирался не о том, надолго ли ты здесь, — чуть насмешливо добавил он, добравшись к посту медсестры как раз в тот момент, когда его гость закончил бесцеремонно и деятельно исследовать отделение и вернулся к нему. — Как тебе удалось? — Драко, — с притворным осуждением начал Кейси, когда ему надоело стоять замерев, изображая глубоко ошеломленного человека, — я долгие годы бесплотным духом скитался по вселенной, каждую минуту формулировал новый закон магии, который никогда и никем больше не будет открыт, я видел новые и новые вероятности смерти вселенной и пытался разобраться, почему она никогда не исчезнет, я гулял по сгибам шестого измерения, когда мне становилось невыносимо взрываться вместе со сверхновыми, а ты спрашиваешь, как мне удалось обрести тело? Неужели ты думаешь… — Это был Северус. — Драко не спрашивал. — А кто же еще, — с усмешкой подтвердил Кейси. — Но только после того, как я объяснил ему пару важных мелочей о том, почему духу не обязательно уподобляться старине Волдеморту, если он захочет жить среди людей. — То есть это о твоей реабилитации он спрашивал меня! — осенило Драко. — Значит, он вырастил это тело с нуля, как восстанавливают конечности? Но это же невероятно. Нет, Кейси, это не восхищение, такое действительно невозможно. — Возвращаясь к прогулкам по сгибам… — скучным тоном начал тот, и медик, не выдержав, рассмеялся и поднял руки в знак капитуляции. — Я тебя понял. Не буду спорить с очевидным. — Он обвел взглядом фигуру в мешковатом балахоне. — Значит, ты обратился к Северусу, — резюмировал он, не упрекая, а скорее интересуясь уместностью вопросов. — Просто он… давно предлагал попробовать. А я… — Кейси сделал неопределенный жест перебинтованными пальцами, — скатался на Гаити, удовлетворил любопытство… Напомни, кстати, чтобы я рассказал, как фальсифицировал целую пачку дурных предзнаменований от их смешных выдуманных божеств, чтобы они раздумали наказывать англичан за их обман. Побродил еще немного и решил, что это будет забавное приключение. Дать Снейпу поэкспериментировать надо мной. Впрочем, не слишком актуальный выбор — он этим всю мою жизнь занимается. — Жизнь как Поттера или как Кейси? — уточнил Драко, прислоняясь к стойке медсестры и глядя на расхаживающего перед ним мужчину. Тот остановился и обернулся, будто вид озадаченного и неприлично счастливого колдомедика мог помочь с принятием какого-то решения. — А это не такой простой вопрос, — наконец ответил он как-то вымученно. — Ну ладно, — с чуть недоуменной улыбкой пожал плечами Драко, не собираясь настаивать, но, видимо, эта тема всерьез тревожила Кейси. — Не очень-то ладно, — возразил он. — Для меня это важно, и к тому же я знаю о тебе слишком много личного, и было бы честно… Я тороплюсь, да? — Дождавшись внимательного «ни в коем случае», Кейси с нервной усмешкой попытался объяснить: — Для меня это все сейчас — слишком по-настоящему. Вся жизнь и весь мир, я имею в виду. Просто охренеть какая это ответственность, оказывается. Нет, мне не в тягость, — торопливо добавил он, — просто никогда не боялся облажаться, а тут боюсь. Драко мягко улыбнулся. — Наверное, через это нужно пройти. Не представляю, чем тут помочь, разве что скажу, что пока ты чудесно справляешься. — Своим пациентам ты так же говоришь? — едва заметно помрачнел Кейси. — Не обижайся, но вот хоть убейся, не хочется стать одним из них, пусть я и знаю, что ты лучший. Обидно, если… — Если тебя воспринимают как забавный медицинский случай? — с удивлением вспомнил Драко. — Я не отрицаю, твой случай уникален… — Вот видишь, — невесело усмехнулся Кейси, и тот понял, что его всерьез задевает подобная идея, как ни пытается он это скрыть. Это казалось абсолютнейшей глупостью, но грозило превратиться в проблему. Медик задумался. — Смотри, — наконец сказал он, отыскав простой и несомненно действенный аргумент, — когда ты искал способ вылечить меня, ты относился ко мне как к пациенту? — Сам знаешь, что нет, — смягчился Кейси. — Сложно сказать как, но точно не… — Ну вот и все. Ни целительская мантия, ни бесплотность не отменяют чисто человеческих мотивов. Поэтому я чисто по-человечески прошу тебя объяснить мне, что тебя тревожит, чтобы попробовать помочь. Кейси, немного успокоенный, надолго замолчал, временами поглядывая на терпеливо ожидавшего колдомедика. — Снейп дал мне официальное разрешение поделиться с тобой, и мне бы правда хотелось, чтобы ты понял, но я не уверен, что ты хочешь знать, Драко, — честно признался он наконец. — В этой истории, конечно, нет ничего кошмарного. — Кейси подумал и исправился: — Нет, погоди, есть. Но, — он нахмурился, потер лоб одним пальцем и взглянул на Драко, растерянно улыбнувшись, — после такого начала ты в любом случае не захочешь оставаться в неведении? — Точно, — подтвердил медик и протянул ему руку, предлагая подойти ближе. — Но могу гарантировать, что меня ничто не оттолкнет. — Он осторожно принял с сомнением поданную ладонь, не сдвигая чересчур длинного рукава. — Подушечки пальцев слишком чувствительные? — Больше, чем все остальное, — кивнул Кейси. — Поначалу это взрывало мне мозг, теперь просто не слишком приятно. В теле Гарри было намного проще, как-то более обжито. А тут все ощущения вроде бы знакомые, но не такие. — Вы подружитесь, — пообещал Драко. — Ты и это тело. А теперь рассказывай. — Он требовательно сжал руку Кейси через мягкую ткань. — Окей. — Тот помедлил, собираясь с мыслями. — После смерти Дамблдора эту историю больше не хранят Обеты, но лучше все равно не распространяйся, — предупредил он. — Снейпа не обрадуют слухи. — Что-то подсказывает мне, что даже попытайся я, никто все равно не поверит, — мягко заметил Драко, больше не торопя его. — Точно, — усмехнулся Кейси. — В общем, если коротко и по порядку… Наверное, надо начать с Волдеморта. И нашей матери тоже. — Медик удивленно дернул бровью. — О, и Снейпа, конечно же. Он любит повторять, что привел в мир нечисть, так вот, случилось это как раз в ту ночь, когда погибли родители. — Кейси, получив обратно свою руку, сложил ладони одна к другой и упер их в подбородок. — Об этом почти никто не знал, но мама тогда была уже глубоко беременна вторым. Собственно, это ключевой момент в истории. Когда Волдеморт развоплотился, Снейп примчался в Годрикову лощину, ужаснулся и попытался спасти ребенка. Да, не смотри так, — он грустно улыбнулся, — наколдовал скальпель и отлично справился. Магглы называют это кесаревым сечением, а маги… Знаешь, что маги говорят о рожденном из чрева мертвой матери? — Он привел нечисть в мир, — с сомнением повторил Драко. — Хочешь сказать, это не суеверие? — Смотря как к этому относиться, — пожал плечами Кейси. — Разумеется, это был не обычный ребенок, но нечисть ли? Если задуматься, такое определение просто не имеет смысла. Впрочем, главное, Снейп видит в этом только повод для иронии, и ты вроде бы не шарахаешься, остальное неважно. — Пожалуй, — подумав, кивнул Драко, с трудом умещая услышанное в собственную картину мира. — И что было дальше? — Дальше случился Дамблдор, — раздраженно вздохнул Кейси. — Пророчество сбылось, прелесть какая! — скрипуче передразнил он старика. — Он хлопотал над своим Гарри и был очень недоволен тем, что сделал Северус. Никакие байки об умертвиях его, конечно, не тревожили, просто в его понимании герой должен был быть одинок. К тому же, думаю, Дамблдор уже тогда подозревал, что так просто история с Волдемортом не закончится. Короче говоря, он забрал Гарри Поттера, а его младший брат остался со Снейпом. Драко глядел непонимающе. — И почему в итоге все оказалось… как оказалось? — Оказалось все очень иронично, — подхватил Кейси, — если вспомнить сказки про нечисть. В то время, как младший брат, если верить рассказам Снейпа, вел себя вполне примерно, умеренно гадил в пеленки, питался маггловскими смесями и посапывал в старой снейповой кроватке, почти не доставляя хлопот, годовалый Гарри Поттер терроризировал Дурслей. Всплески магии, адские вопли, разгром в детской, панические попытки оставить его у порога детского дома… А ребенок всегда возвращался, вообрази себе, — криво усмехнулся он. — Мисс Фигг нажаловалась Дамблдору как раз в то время, когда Петуния Дурсль была готова голыми руками придушить племянника. И не от особой жестокости, а чтобы защитить семью от зла. Рассказанная в полутьме пустого коридора, история казалась почти пугающей, особенно если вспомнить, что перед Драко стоял не досужий сочинитель, а непосредственный участник событий. Задавая вопрос, он против воли почти перешел на шепот. — И что это было? — Волдеморт, — без малейшего трепета пожал плечами Кейси. — Осколок его души полностью захватил тело ребенка. А сам Гарри… Тут начинается область предположений Северуса. Он считает, что сознанию Поттера показалось гораздо уютнее оказаться рядом со своим новорожденным братом, который при этом обладал довольно своеобразной магией, чем в родном теле, но в обществе безумного волшебника. Но мне, — он чуть помедлил, — ближе другой вариант, о котором Снейп не подозревает. Вполне возможно, Гарри оказался не таким уж авадоустойчивым, но брат его вытащил. Не надо так смотреть, — снова повторил Кейси. — Это не пустые слова. Такое уже случалось, интуитивно и почти неосознанно, значит, могло быть и раньше. Как бы то ни было, все произошло вот так. Дамблдор оперативно избавился от этого исчадия, знать не хочу, каким образом, и убедил Снейпа отдать младшего Дурслям, а прежде этого поработать с их памятью. На удивление беспринципный старик. — Погоди, — перебил его Драко и осторожно уточнил: — Почему ты вообще считаешь, что Гарри Поттеру удалось выжить? — Но нас ведь двое, — просто ответил Кейси. — Травматическая диссоциация работает не так. Люди умирают, не справляясь, и чем сильнее маг, тем катастрофичнее последствия. А мы… Мы просто временами не сходимся во мнениях. И я… ну. Был всегда. И он тоже. Драко смотрел несколько ошалело, потом, медленно кивнув, принял информацию к сведению. — А он знает? Поттер в курсе? — Конечно, нет, — усмехнулся Кейси. — Он пришел к тому же выводу, что и ты. Строго говоря, я сам его подтолкнул. Нужно было постараться его защитить. Просто… До последней битвы все было гораздо проще. Мы оба ни о чем не подозревали, попросту не знали другой жизни. Сложно объяснить, как ощущается такое соседство. Про себя могу сказать, что это как ехать на двойном велосипеде. Никогда не пробовал, но сравнение однозначно удачное. Ты так сосредотачиваешься на дороге, что в какой-то момент одновременно крутить педали еще с кем-то становится естественным, а спина впереди превращается в часть пейзажа. Кому было нас просвещать? В курсе был только Северус — он еще в нашем младенчестве использовал легилименцию, подозреваю, чтобы окончательно отмести любые мысли об умертвиях — но он, хоть и приглядывал за нами, объяснять ничего не собирался. А я запоминал его визиты, но был уверен, что это такая игра. Что же до Гарри… кажется, он вообще многого не помнит. Или не хочет помнить. — Кейси насмешливо покачал головой, потом медленно посерьезнел. — А дальше случилась битва… и в каком-то смысле это была катастрофа. Было настоящим безумием осознать разом истинное устройство мира и свое в нем положение. Это, опять же, субъективно. Он-то успел отгородиться от этого инстинктивно, просто не желая иметь ничего общего, и я разбирался за двоих. Интересный опыт, самый страшный и захватывающий, какой можно представить. Немного помог Снейп, немного — упрямство, я посходил с ума, пережил запоздалый переходный возраст — и ох каким он был! — а потом, наверное, повзрослел. Выбора не оставалось, с этим-то занудой. Впрочем, — он встряхнулся и даже заставил себя усмехнуться, — никакой он не зануда, местами на такое способен, что жуть берет. И все же отлично, что он подстраховал. — Безумие какое-то, — нервно улыбнулся Драко. — Нет, я догадывался, что ваша жизнь представляет собой нечто похожее… Но как получилось так, что именно ты… Я имею в виду, почему ты позволил ему занять свое место? — Стать «героем»? — не понял Кейси. — Нет, я в прямом смысле. Тело, твое тело. Он нахмурился, собираясь еще что-то уточнить, потом лицо его просветлело, и к нему вернулась прежняя насмешливость. — Я разве сказал, что оно изначально было моим? — лукаво поинтересовался он. — Но я понимаю. Действительно, из нас двоих под определение «нечисти», каким бы некорректным оно ни было, больше подхожу я. Но все совсем наоборот. — В каком смысле? Кейси колупнул пластырь на указательном пальце. — Да, я могу говорить странные вещи и колдовать не по учебнику, но только потому, что у меня была возможность разобраться, как бы это делал мой брат, — признался он. — Это его возможности, его магия, но он проникся к своим силам таким отвращением, что едва ли станет активно их использовать. Северус зря волнуется: мой младший не станет следующим Темным Лордом. Он для этого слишком хочет быть нормальным. Собственно… — Кейси посмотрел на свои руки, — не могу его не понять. — То есть Гарри Поттер был один, и это — ты, — подытожил Драко. — Больше нет, — серьезно возразил Кейси. — Это обмен. Младший спас мне жизнь, а потом рассудок и дал узнать и почувствовать больше, чем способен обычный маг. Имя, каким бы хорошим оно ни было, того стоит, особенно если приходится новому хозяину впору. Драко молчал, слегка очумевший от свалившейся ему на голову информации. — Напугал? — досадливо поморщившись, спросил Кейси. — Ни в коем случае, — заверил его медик. — Просто очень много всего. — Я старался быть лаконичным. — Именно поэтому много. Я чувствую себя так, будто в голову прямо с размаху загрузили некий альтернативный учебник по Истории магии. Кейси открыто фыркнул. — Обожаю тебя, Малфой, — с чувством заявил он. — Правильно. И к черту ее, эту Историю. Прошлое определяет только мертвецов, и то не всегда. Но я рад, что ты теперь знаешь. — То есть ты и не рассчитывал, что твои откровения что-то для меня изменят? — уточнил медик. — Разумеется, нет. Я по-прежнему некая сущность сомнительного происхождения, и зовут меня Кейси, — ехидно подтвердил мужчина. — Почему, кстати, именно Кейси? — наконец-то задал Драко вопрос, занимавший его последние полгода. — Да был один маггл, — отмахнулся тот. — Звал себя сонным пророком. Поттер наткнулся на его биографию через пару лет после войны. Он тогда вообще очень много читал, пытаясь разобраться, что я есть. И мне тогда показалось, что его бы выбесило, начни я звать себя так. Поэтому и начал. — Изощренно. — О да, я вообще изощренен в каждом своем поступке, — заверил Кейси, расслабленно откидываясь на софу. Казалось, недавнее признание вымотало его не только эмоционально, но и физически, и выглядело это предположение вполне правдоподобным. Вероятно, он все еще был достаточно слаб, как выздоравливающий после тяжелой болезни. И если спустя целых полгода он все еще испытывал такие неудобства, страшно было подумать, через что ему пришлось пройти в самом начале, свидетелем каких трудностей он не хотел делать Драко. В этом было что-то до обидного неправильное. — Ты позволишь мне, — осторожно начал он, — как другу, а не колдомедику предложить тебе место в моем отделении? Я не сомневаюсь в компетенции Северуса, и все же это скорее мой профиль. К тому же, кажется, он сам рассчитывал… — Конечно, — кивнул Кейси, как показалось медику, слишком поспешно. — Спасибо, Драко. — Или, — сбитый с толку такой реакцией, продолжил Драко, — я мог бы проводить терапию, где удобно тебе. Где ты живешь? — Ну, — мужчина странно растерялся от смены темы, словно все это время был глубоко в своих мыслях, — один маггл сдал мне квартиру в своем доме. Вообще-то я на нем собирался тренироваться… — задумчиво добавил он. — Тренироваться в чем? — чуть резче, чем следовало, спросил Драко и тут же коротко извинился, но Кейси только пожал плечами. — Не знаю, как правильно объяснить. Вести себя как нормальный человек, естественно реагировать, не вызывать подозрений… Поначалу даже это было трудно, а Снейп — не слишком подходящий объект, ему бы самому не помешало… — добродушно усмехнулся Кейси. — Да и мне в любом случае пора было убираться из его лаборатории, там не слишком уютно. Поэтому я выбрал на рекламной странице первую попавшуюся контору, пришел к Этвуду и долго мучил его подчиненных разными повседневными мелочами. Потом разговорился с ним самим — там совсем маленький офис, а меня было слишком много, так что он попался. Ну и завертелось. Хоть я и стараюсь экспериментировать со своей магией с предельной осторожностью, мне все равно удалось крупно ему помочь. Это не утопленников из пасти реликтовых чудищ вытаскивать, не хмурься, — улыбнулся он в ответ на неодобрение Драко. — И я даже не притрагивался к палочке, хотя она у меня есть. Просто, скажем, я спал и видел сон. И даже дышал в процессе, хотя поначалу Снейпу приходилось раздавать мне пощечины, чтобы я вернулся и не угробил его работу кислородным голоданием. Драко с легким сочувствием подумал, что Северусу за его терпение к выходкам этого замечательного и невозможного создания впору выдавать второй орден Мерлина. — Так что этот маггл? — напомнил он. — Этвуд, — поправил Кейси. — А ничего. Носится со своей ненаглядной Роуз, считает себя моим должником и отказывается принимать арендную плату. Так что у меня есть квартира, только там бардак, — без тени стеснения признался он. — Так что если надумаешь организовать терапию на дому — будь готов. При упоминании терапии у Драко едва не заалели щеки, но он тут же отругал себя за неуместные мысли. Произошедшему между ними на корабле вот-вот исполнится полгода, и Кейси был абсолютно прав, называя это терапией. В конце концов, навеянные им видения действительно вернули Драко в реальную жизнь. То были видения, твердо повторил он себе. А сейчас перед ним уязвимый, доверившийся ему человек, который пусть и отказывается считать себя пациентом, но все равно под его ответственностью. Кейси смотрел на медика как-то слишком уж серьезно. — Я боялся, что так будет, — негромко сказал он, и от обреченности в его голосе Драко стало почти физически некомфортно. — Я обещаю, Малфой, никогда не применять к тебе легилименцию, если только это не будет вопросом жизни и смерти. И без обещаний тоже не стал бы, нельзя так, то время закончилось. — Он вздохнул, уловил искреннее непонимание Драко и объяснил: — Пока я был духом, а ты был согласен видеть и чувствовать то, что я предлагал, я в какой-то мере улавливал отдачу и мог все делать правильно. А сейчас не могу. — Почему тебя вообще это беспокоит? — Драко все же ощутил с досадой, как кровь приливает к ушам и шее. — Но ты же явно думаешь о чем-то важном, — с тихим страдальческим стоном Кейси опустился на софу и откинул голову на спинку, открывая кадык и впадинку между ключицами. — Это не упрек и не шантаж, док, я просто делюсь. И Драко подумал, что теперь однозначно попал. Едва ли заявление Кейси о том, что он вернулся «на ближайшие двести лет и к нему», подразумевало хоть что-то из вертевшегося сейчас в его бедной голове. Как он предполагал, не только абстрактного понимания, что «все хорошо», но и совершенно конкретного примера ему было недостаточно. Но разве может он соперничать со всем остальным, полным чудес миром? Стоило быть благоразумным и не портить общение ненужными сожалениями. Драко даже смешно было от причудливого распределения собственных приоритетов. В прошлый раз, когда они с Кейси оказались настолько близко, тот вернул ему жизнь, совершив, как теперь было ясно, некое невероятное колдовство, а Драко думал только о том, насколько неожиданно горьким оказалось прощание. Сегодня Кейси предстал перед ним во плоти и поведал правду, переворачивающую историю войны с Волдемортом, представляющую основных ее участников в удивительном, немыслимом свете, а Драко волновало только то, что Кейси важна его осведомленность, важна искренность между ними… И даже этого он не может ему дать, панически боясь все испортить. — Ты мог бы… просто спросить, о чем я думаю, — осторожно предложил Драко и получил в ответ невеселое фырканье. — Не мог бы, — покачал головой Кейси без тени обиды. — У тебя всегда такое лицо делается, когда страшно не хочется о чем-то говорить… А допытываться — тот же шантаж. Так что я лучше сам скажу, чтобы не мучиться. — Он помолчал, потом коротко выдохнул и посмотрел Драко в глаза. — В общем, сразу было ясно, что это сомнительная затея. Я имею в виду… Бестелесный дух на фоне прощания с жизнью — это одно. Это загадочно, может быть, даже романтично. — Кейси снова начал теребить отклеившийся уголок пластыря, и Драко, слишком изумленный стремительной и негромкой тирадой, чтобы хоть что-то сказать, понял, насколько тот взволнован. — Корабль-призрак, гаитянский маньяк… прелесть что такое. Но то было тогда. — Кейси нервно улыбнулся и снова поднял голову. — А теперь заваливается к тебе некий подозрительный мужик… — Он поднял руку, обрывая возражения Драко. — Я знаю, у тебя нет трудностей с тем, чтобы воспринимать меня как единое целое. Дело в другом. Док, ты ведь много и долго учился, у тебя несколько лет стажа работы в Мунго. Ты же должен понимать, что это значит. — Что значит присутствие некого мужчины в моем отделении? — совершенно растерялся Драко. — Что значит присутствие, — очень четко и спокойно поправил Кейси, — некого безнадежно влюбленного в тебя мужчины. Опрометчиво считающего себя толстокожим, а потому не стремящегося скрывать очевидные вещи для собственного мнимого спокойствия. Я все понимаю, Малфой, и, если ты так захочешь, нашей нежной дружбе ничто не помешает. Одно дело — красивый призрак, и совсем другое… — Кейси снова опустил взгляд с потрясенного до глубины души этими выкладками Драко на свои ладони. И поэтому не сразу заметил, что тот медленно опустился на корточки перед ним и несмело коснулся обтянутых тонкой светлой кожей костяшек перебинтованных пальцев. — А как насчет того, — прочистив горло, тихо начал Драко, — что теперь я не просто набор синапсов и нервных окончаний, на которые можно воздействовать с помощью легилименции? Как ты, — он сделал ударение, — относишься к присутствию вот прямо тут живого мужика из мяса и костей, прискорбно утратившего по части умильности и хрупкости? — С любопытством, толикой паники, предвкушением и абсолютным восторгом, — не задумываясь ответил Кейси, поднимая на него темные глаза, отражающие теплый свет ночников и неубиваемую, чистую и сильную надежду на лучшее. — Точнее и не скажешь, — согласился Драко, поднимаясь на колени и подаваясь к нему, повторяя позой тот, первый раз, случившийся или привидевшийся в капитанской каюте корабля-призрака, бороздящего несуществующее море, и осторожно вовлекая Кейси в бережный, медицински выверенный и все равно невозможно искренний поцелуй.